Открыв вчера вдруг любимую с детства и незабвенную "Пропавшую грамоту" Гоголя, сильнее обычного подивился на эти удивительные гоголевские гиперболы:
"Наконец схватили его и посадили за стол длиною, может, с дорогу от Конотопа до Батурина", "...взял вилку, мало чем поменьше тех вил, которыми мужик берет сено...". По ассоциации вспомнил фразу из финала "Невского проспекта": "...мириады карет валятся с мостов". Как известно (об этом есть статья Д.С. Лихачева), именно к этой фразе отсылает такой фрагмент ахматовской "Поэмы без героя":
Были святки кострами согреты,
И валились с мостов кареты...
Но в продолжении этих стихов для меня несомненна аллюзия к "Медному всаднику":
И весь траурный город плыл
По неведомому назначенью,
По Неве или против теченья,
Только прочь от своих могил.
У Пушкина:
Гроба с размытого кладбища
Плывут по улице...
Кстати, когда в "Пропавшей грамоте" читаешь: "Только завидели деда - и турнули к нему всей ордою. Свиные, собачьи, козлиные, дрофиные, лошадиные рыла - все повытягивались и вот так и лезут целоваться", то вспоминаешь сон Татьяны, особенно в черновом варианте, где есть подробные описания чудовищ. Но тут, скорее, и Пушкин, и Гоголь, оба опирались на какой-то общий (фольклорный, видимо) источник.
Вот такие сцепления... Занятно.
Ну а теперь надо идти на работу и втирать детям про магазинные автоматы и КС-грамматики.
UPD. А дети меня порадовали. Они, можно сказать, изобразили меня в виде художественного образа:
Фотка слабая - на мобильник снята при не очень хорошем освещении. Но если мне пришлют более качественную картинку, то поменяю.
Ну вот, нечто более вразумительное: