Капустный самурай
Небольшая главка из Одной Незаконченной Книги. Разработка персонажа. Основано на реальных событиях :)
И вот тогда я вспомнил о Федоре, которого все называли Самурай. И только я знал, что намного лучше подошло бы ему погоняло Федя Капустный, или Капустянка, например. Тому были свои причины.
Когда-то Федор работал помощником повара в огромном супермаркете. Работа была ни плохой, ни хорошей, постоянная близость к еде и регулярная зарплата перевешивали все минусы.
Так продолжалось до тех пор, пока руководство не наняло шеф-повара из Италии. Хотя новый повар и был похож на среднестатистического макаронника, в те редкие минуты, когда он говорил по-русски, получалось у него это с очень заметным грузинским акцентом. Но лицом своим на бигбордах он торговал успешно и дело свое знал.
Именно он в корне изменил никчемную жизнь подмастерья Федора.
Итальянско-грузинский повар был большим сторонником здоровой пищи основанной на овощах, в частности, на капусте. Он заказывал кочаны грузовиками каждый день и изощрялся в мастерстве, создавая из капусты практически все блюда. Куда при этом девалось выписываемое на сутки мясо, никто не спрашивал. Потому что работой новый повар загрузил всех.
Особенно Федора. Оценив его мускулистые руки гребца-чемпиона, шеф доверил ему самое ответственное дело в капустном производстве - резку.
И Федор превратился в кухонный комбайн с глазами. Целыми днями он шинковал, нарезал, вырезал, подрезал и порой творил с капустными головами вовсе необычные вещи. Жизнь его стала еще проще. Весь день занимала капуста, вечер - дорога в далекий спальник, ночь - не отягощенный мыслями и видениями сон. Лишь утром Федор позволял себе длинную пробежку в соседнем парке, в котором , несмотря на ранний час, уже посвечивали сквозь чахлую растительность сизыми лицами алкаши и мерно трясли целлюлитами местные примадонны.
Разогнав кровь по молодому телу, Федор досыпал отнятый у ночи час в транспорте и вновь становился за стол, брал нож и кромсал капустные горы.
С ножом у него сложились особые отношения. Когда первый выщербленный казенный нож притупился о твердые как камень кочерыжки, Федор не доверил его заточку слесарю Иванычу, а сделал это сам. И в этот момент будто молния промелькнула в холодных искрах, разлетающихся от лезвия. И ударила в, скажем прямо, не самую умную голову Федора.
Получив очередную зарплату, он отправился в Цептер поискать кое-что из кухонной утвари. Так он сказал кассирше Вале. На самом деле он уже знал, что ему нужно в этом раю домохозяек.
С Валей у Федора отношения были чисто производственными. И вообще с девушками у него все было так же просто как и с работой. Размышляя о перспективах своей сексуальной жизни по дороге домой, как-то Федор пришел к выводу, что неплохо было бы в отношениях с девушками сразу переходить к сексу. Без разговоров, и прогулок. Ведь разговаривать Федор мог, исходя из своего жизненного опыта только о капусте, а на прогулки просто не было времени. Пришлось бы отнимать его у сна, а этого Федор позволить себе не мог. Поэтому сексуально он общался с девушками, не задающими вопросов, благо, зарплату ему грузинский итальяшка повысил.
И все же Валя интересовала его. С ней он мог поговорить о многом: о хамлюгах-покупателях, о шеф-поваре, о козлах-охранниках и иногда даже о том, как, покупая двенадцатилетний Чивас , какой-то обсос в дорогих шмотках, пытался склеить Валю. «Наверное, сын миллионера», - мечтательно говорила она. Федор тоже не знал, что сыновья миллионеров не шляются по кладбищам пищевых отходов, и не пьют бодяжный Чивас, и согласно кивал головой, не отрываясь от производственного процесса.
Шло время, ассортимент ножей на стене над столом Федора рос, пополняясь иногда вовсе экзотическими экземплярами - каждый для своей операции. Сам Федя неожиданно победил в конкурсе кулинаров и шеф снова повысил ему зарплату. Теперь, кроме ножей, можно было потратить деньги на какие-то бесполезные вещи. Например, на подарок Вале, которая в свои перерывы все чаще заходила посмотреть как руки Федора, как безошибочная машина, совершают действия, независимо от своего хозяина, который в присутствии Вали связывал все больше слов и даже начал обсуждать с ней новости экономического развития страны.
И вот настал день Валиного дня рождения. Федор, впервые за много лет получивший приглашение от девушки, был в совершенной растерянности. Он не знал, что нужно делать, что говорить, и, самое главное, что подарить своей боевой подруге. Праздно шатаясь в свой выходной день по рынку, он зашел в лавку с разными яркими восточными побрякушками. Не задумываясь, выбрал какую-то красную коробочку с бахромой и слонами. Получив вещицу, завернутую в такую же красную бумагу с еще большими слонами, Федя уже собрался уходить.
И тут его взор упал на висящую на стене блестящую семидесятисантиметровую Сиходзуми…
В этот момент в нем окончательно проснулся воин.
Взято отсюда
И вот тогда я вспомнил о Федоре, которого все называли Самурай. И только я знал, что намного лучше подошло бы ему погоняло Федя Капустный, или Капустянка, например. Тому были свои причины.
Когда-то Федор работал помощником повара в огромном супермаркете. Работа была ни плохой, ни хорошей, постоянная близость к еде и регулярная зарплата перевешивали все минусы.
Так продолжалось до тех пор, пока руководство не наняло шеф-повара из Италии. Хотя новый повар и был похож на среднестатистического макаронника, в те редкие минуты, когда он говорил по-русски, получалось у него это с очень заметным грузинским акцентом. Но лицом своим на бигбордах он торговал успешно и дело свое знал.
Именно он в корне изменил никчемную жизнь подмастерья Федора.
Итальянско-грузинский повар был большим сторонником здоровой пищи основанной на овощах, в частности, на капусте. Он заказывал кочаны грузовиками каждый день и изощрялся в мастерстве, создавая из капусты практически все блюда. Куда при этом девалось выписываемое на сутки мясо, никто не спрашивал. Потому что работой новый повар загрузил всех.
Особенно Федора. Оценив его мускулистые руки гребца-чемпиона, шеф доверил ему самое ответственное дело в капустном производстве - резку.
И Федор превратился в кухонный комбайн с глазами. Целыми днями он шинковал, нарезал, вырезал, подрезал и порой творил с капустными головами вовсе необычные вещи. Жизнь его стала еще проще. Весь день занимала капуста, вечер - дорога в далекий спальник, ночь - не отягощенный мыслями и видениями сон. Лишь утром Федор позволял себе длинную пробежку в соседнем парке, в котором , несмотря на ранний час, уже посвечивали сквозь чахлую растительность сизыми лицами алкаши и мерно трясли целлюлитами местные примадонны.
Разогнав кровь по молодому телу, Федор досыпал отнятый у ночи час в транспорте и вновь становился за стол, брал нож и кромсал капустные горы.
С ножом у него сложились особые отношения. Когда первый выщербленный казенный нож притупился о твердые как камень кочерыжки, Федор не доверил его заточку слесарю Иванычу, а сделал это сам. И в этот момент будто молния промелькнула в холодных искрах, разлетающихся от лезвия. И ударила в, скажем прямо, не самую умную голову Федора.
Получив очередную зарплату, он отправился в Цептер поискать кое-что из кухонной утвари. Так он сказал кассирше Вале. На самом деле он уже знал, что ему нужно в этом раю домохозяек.
С Валей у Федора отношения были чисто производственными. И вообще с девушками у него все было так же просто как и с работой. Размышляя о перспективах своей сексуальной жизни по дороге домой, как-то Федор пришел к выводу, что неплохо было бы в отношениях с девушками сразу переходить к сексу. Без разговоров, и прогулок. Ведь разговаривать Федор мог, исходя из своего жизненного опыта только о капусте, а на прогулки просто не было времени. Пришлось бы отнимать его у сна, а этого Федор позволить себе не мог. Поэтому сексуально он общался с девушками, не задающими вопросов, благо, зарплату ему грузинский итальяшка повысил.
И все же Валя интересовала его. С ней он мог поговорить о многом: о хамлюгах-покупателях, о шеф-поваре, о козлах-охранниках и иногда даже о том, как, покупая двенадцатилетний Чивас , какой-то обсос в дорогих шмотках, пытался склеить Валю. «Наверное, сын миллионера», - мечтательно говорила она. Федор тоже не знал, что сыновья миллионеров не шляются по кладбищам пищевых отходов, и не пьют бодяжный Чивас, и согласно кивал головой, не отрываясь от производственного процесса.
Шло время, ассортимент ножей на стене над столом Федора рос, пополняясь иногда вовсе экзотическими экземплярами - каждый для своей операции. Сам Федя неожиданно победил в конкурсе кулинаров и шеф снова повысил ему зарплату. Теперь, кроме ножей, можно было потратить деньги на какие-то бесполезные вещи. Например, на подарок Вале, которая в свои перерывы все чаще заходила посмотреть как руки Федора, как безошибочная машина, совершают действия, независимо от своего хозяина, который в присутствии Вали связывал все больше слов и даже начал обсуждать с ней новости экономического развития страны.
И вот настал день Валиного дня рождения. Федор, впервые за много лет получивший приглашение от девушки, был в совершенной растерянности. Он не знал, что нужно делать, что говорить, и, самое главное, что подарить своей боевой подруге. Праздно шатаясь в свой выходной день по рынку, он зашел в лавку с разными яркими восточными побрякушками. Не задумываясь, выбрал какую-то красную коробочку с бахромой и слонами. Получив вещицу, завернутую в такую же красную бумагу с еще большими слонами, Федя уже собрался уходить.
И тут его взор упал на висящую на стене блестящую семидесятисантиметровую Сиходзуми…
В этот момент в нем окончательно проснулся воин.
Взято отсюда