На берегу детства аа13_99
В середине сентября 2023 года аа13_99 навестил станцию своего навсегда ушедшего детства.
Для этого мне требовалось добраться до столицы Соловьиного края, что я сделал при помощи утренней ласточки.
По станции Курск на шестом пути стояла дневная РА1 и готовилась идти до Ливенского городка.
Станция Черемисиново. Московская ж. д.
Добравшись до места своего назначения и зайдя в до боли знакомый Кшенский вокзальчик, я держал путь на погост.
Улица Ленина.
У трассы.
Тротуар.
Берёзы.
Следуя вдоль лесопосадки, расположенной у сквера, встретил её местного обитателя.
Кот на пеньке.
У бабушки Кати, царство небесное, тоже были четырёхлапые пушистые существа. Один был серого окраса. Уж не помню его клички. Но помню, что все мои попытки поймать его заканчивались разодранными руками. Однако был ещё один, чёрно-белого окраса. Маркиз его звали. Тот ловился легко и не причинял мне никакого вреда. Да и я тоже особо его не мучил. Разве что один раз в почтовый ящик посадил заместо газет, приносимых почтальоном).
Тополя.
Когда закончился узенький тротуар, ведущий вдоль лесопосадки, я очутился на обочине объезда железной дороги. Вспомнил, как 17 лет назад по нему ехал наш белый Москвичик. Согласно проверке по его гос. номеру и по VIN, указанным в сохранившейся копии ПТС, на учёте в ГИБДД последний раз он стоял в сентябре 2009 года. Скорее всего, батиной машины тоже больше нет.
Москвичик и маленький аа13_99. Белгород. Июнь 2006 года.
Маленький аа13_99 за рулём Москвича. Белгород. Июнь 2006 года.
Маленький аа13_99 за рулём Москвича. Белгород. Июнь 2006 года.
Когда Москвичик привозил нас сюда из столицы меловых холмов, батя всегда сворачивал на кладбище, и мы дёргали траву на могиле деда Яши. Затем ехали на улицу Советская. Но о ней чуть позже.
На обочине объезда железной дороги.
Лет 15 назад, когда Москвичик уже был продан, на кладбище мы ходили пешком. По пути батя всегда заходил в магазин и брал водки, чтоб помянуть своего отца.
Могила Алехиных.
Очистив могилки от зарослей, я провёл у них определённую часть своего запаса времени. В ходе этого вспомнил, как бабушка Катя провожала нас, когда мы возвращались в столицу меловых холмов. Она хотела, чтоб мы приезжали чаще. Последний раз я её видел в мае 2012 года, когда она лежала при смерти. Дед Яша, прошедший Великую Отечественную войну, почти три года не дожил до моего появления на свет.
Могила Алехиных.
С погоста мой путь лежал до переезда.
Улица Заводская.
Переезд.
Бывая здесь транзитом, я порылся в своей памяти и случайно нашёл дорогу до речки, по которой ходил 15 лет тому назад. Ещё мы с батей катались по ней на велике.
Когда улица Набережная закончилась, я был в поисках тропинки, ведущей к маленькому берегу. Всё-таки в 2010 году был здесь последний раз. К счастью, долго искать её мне не пришлось.
Тропинка.
Тропинка.
Как мне показалось, Кшенский берег был в зарослях. То ли от того, что когда я был маленький, он мне казался большим, а то ли от того, что он на самом деле зарос. Но именно здесь когда-то плескался и плавал на глубину малой аа13_99, сидевший за рулём батиной машины.
Река Кшень.
В небольшом стихотворном произведении, пришедшем мне в голову под конец срока моего школьного заключения, я писал про эту маленькую речушку. Да и не только про неё.
Я помню тот посёлок. Там станция одна.
На ветке Курск - Воронеж стоит себе она.
А рядом дом, дорога, огромный огород.
В саду есть сливы, груши. Рябина у ворот.
Я там бродил когда-то, встречая поезда.
Ушли они куда-то те светлые года.
Так вся и жизнь проходит. Лишь сигаретный дым.
Настанет день, и снова на Кшень приду один.
Берег.
Река Кшень.
Не за горами было возвращение РА1 из Ливенского городка. С берега детства аа13_99 я держал путь до станции. Кшенские улочки, как мне показалось, нынче тоже другие.
Улица Лесная.
А десять с лишним лет назад и они казались мне большими. У домов паслось много кур, гусей, уток. Кто-то индеек держал. А сейчас собаки, и те ни в каждом доме есть. По дороге от бабушкиного дома до речки где-то иногда дежурила милиция. Помню, как батя защищал меня от здешних подростков, страдавших от безделья и пристававших ко мне.
Данный факт является свидетельством того, что умирая, малые населённые пункты опустошают дневную и ночную РА1, заменяющую зелёные вагончики пригородных поездов Курск - Касторная и Верховье - Мармыжи.
Улица Советская.
Возвращаясь на станцию, я пробежался по улице Советская мимо дома, в котором когда-то жили бабушка Катя и дед Яша. К сожалению, в него мне уж больше никогда не суждено зайти. Даже близко боюсь подойти к нему. И, как в детстве, стесняюсь.
А всё дело в том, что в том доме, кроме бабушки ещё жила родная сестра бати, моя тётя Галя. К ней лично у меня негатива нет. Наоборот. Помню, как вместе сидели на лавочке и дурачились, как поливали цветы в саду и грядки на огороде, как смотрели телевизор. Даже созванивались. Но в августе 2010 года между ней и батей произошла ссора. Причиной её, как я понял, был вопрос о наследстве. С той поры сюда мы приехали только за два с небольшим месяца до смерти бабушки Кати. Батя ни на что не претендовал, но настолько был обижен на свою сестру, что до конца жизни с ней не общался. Даже о своей смерти просил ей не сообщать.
Для бабушки Кати эта ссора была трагедией. Возможно, рак желудка, от которого она скончалась на 82-м году жизни, образовался на нервной почве. Но за 20 лет до всего этого у неё был панкреатит желудка и тяжёлая операция. В начале 90-х в продовольственных магазинах мыши вешались, чего уж не скажешь про аптеки и уж тем более про ЦРБ. Если б не батя, в те времена занимавший в медицине высокую должность, достававший серьёзные препараты и возивший их из столицы меловых холмов сюда на своём Москвиче целый день, то бабушки Кати, как и деда Яши, я тоже мог бы не увидеть.
Есть подтверждённая информация о том, что у тёти Гали сейчас тоже проблемы со здоровьем. Вроде бы она продала дом в Кшени и перебралась в столицу Соловьиного края к своему сыну. Однако кроме меня у бати было ещё две дочери от разных браков. Хоть они далеко не мои ровесники, в них до последнего таились подростковые обиды, и на похороны бабушки они не приезжали, чего уж говорить об их незаслуженном отношении к родному отцу. Конечно, Господь им судья. Но батя, царство ему небесное, уходил только от своих жён, что делал не от лучшей жизни. Своих же детей он никогда не бросал.
Посетив Магнит, я разжился литром кваса. Хоть он и не сможет заменить того кваса, который когда-то мне делала бабушка, но это лучше, чем пиво, которое батя ещё в нулевых перестал пить. Вновь зайдя в до боли знакомый Кшенский вокзальчик, я взял обратный билетик.
Станция Кшень. Московская ж. д.
Помню, как в 2007 году со стороны Касторной к первой платформе машка привела два зелёных вагончика. Людей много было. Моя же РА1 пришла ко второй платформе со стороны Мармыжей. До Щигров пассажиров в ней было мало. В процессе пути, лежавшего до столицы Соловьиного края, у неё было две десятиминутных стоянки: по станции Щигры и по станции Охочевка.
По возвращению на станцию Курск я увидел десятивагонную квадратномордую ЭД2Т. К ней было прицеплено десять разных вагончиков, среди которых было пару вагончиков от ЭР2Р. А в хвосте был прицеплен зелёный вагончик, сбежавший из нулевых.
Мои коллеги по увлечению оценили и сказали, что сему антиквариату неимоверно повезло. Заместо порезки путь его лежал на базу запаса (на кладбище поездов). А там, глядишь, может ещё где-нибудь послужит верой и правдой.
Так как в предпоследней ласточке мест для инвалидов не осталось, оптимальным вариантом для возвращения в столицу меловых холмов был сидячий вагончик скорого нефирменного поезда Санкт-Петербург - Белгород.
Предъявив доки проводнице и пройдя на своё место, я вспомнил четыре чёрно-белых вагончика с красным семидесятым. До 2010 года они обслуживали экспресс-рейс Курск - Воронеж, которым в 2007 году мы с батей добирались до Кшени. Электрички Белгород - Курск тогда были бело-зелёными. Но, к сожалению, всё это осталось в прошлом.
P. S. Поскольку человеческая жадность безгранична, бывает так, что наследство становится поводом для совершения убийства. Причиной ссоры, произошедшей между батей и его сестрой, могла быть не конкретно недвижимость, остававшаяся после смерти бабушки, а происки Белгородской ведьмы, высланной из Иваново, второй батиной жены. Но это только моё предположение. Могла быть и чистой воды бытовуха, не стоившая ни гроша. Впрочем, теперь уже всё это неважно.
Говорят, что человек не умирает до тех пор, пока жива память о нём. И я горжусь тем, что застал нулевые, часть из которых осталась на станции Кшень.