Империя распадается
От распада Советской внешней империи в Европе вернемся к падению СССР: от ахиллесовой пяты - до Ахиллеса.
Можно назвать немало причин и факторов той важного события. Невозможно проигнорировать, ни точно оценить персональный фактор - роль Михаила Горбачева. Советский проигрыш в «холодной войне» и падение коммунизма в Восточной Европе также являются существенными. Одна из аксиом западной «совитологии» утверждала, что потеря Восточной Европы пошатнет легитимность коммунизма в СССР, а потому СССР никогда не откажется от контроля над Центральной и Восточной Европой.
Вас интересует триумф плаза обнинск? Всё это вы легко можете найти на сайте бесплатных объявлений obninsk.in
Случившемся, удивительно совпадает с предсказаниями Ренделла Коллинза, веберовской социолога, который даже не был экспертом в этом вопросе. Опираясь на широкий сравнительное исследование, Коллинз утверждал, что «кажется, все основные геополитические процессы работают против продления Советской мировой власти». «Если такая чрезмерно расширена имперская страна (как Россия или СССР) ввяжется в этнический или политический конфликт за своими пределами, существует серьезная тенденция постепенной катализации внутренних нестабильностей в пределах империи». «А что первый раунд серьезных кризисов означать потерю Восточной Европы или иной зарубежной территории, - считает Коллинз, - то кумулятивные процессы внутреннего ослабления достигнут дальнейшей кульминации в потере следующего звена исторических завоеваний: Прибалтики, Украины, Кавказа, центральноазиатских мусульманских территорий ... »
Было неожиданностью, что Коллинз, как посторонний человек, так предусмотрительно предсказал события. Вплоть до падения Советского Союза существовала широко распространенная мысль, что Советы имели успех в строительстве урбанизированного, индустриализованного общества и что они действительно нашли докапиталистический путь модернизации и социалистический эквивалент построения нации путем создания советского народа, многоэтнического и многоязычного, объединенного, однако, на русском языке и коммунистической идеологией. Это действительно было стремлением Советов, которые не называли советских людей нацией, употребляя вместо этого термин «советский народ». Не было никакого сомнения, что быть советским гражданином означало не иметь национальности. (Эта идея провозглашалась везде, как, например, в популярной песне: «Мой адрес - не дом и не улица, мой адрес - Советский Союз».) Все в официальной характеристике «советских людей» совпадало с условным западным определением политической, то есть гражданской, нации. Более 60 лет назад русский ученый М. В. Устрялов в статье «О советской нации» утверждал, в частности, что Советы превращали всех людей тогдашнего СССР в нацию, определенную политически и идеологически, но не определенную этнически.
Дальнейшие западные исследователи молча, а то и открыто, понимали «Рады» именно в этом смысле. Писались книги и статьи, проводились семинары о советских рабочих, советскую молодежь, советскую музыку, балет и спорт; оживленные дебаты о политических амбициях нового советского среднего класса продолжались фактически до окончательного краха СССР, и хотя бы один зарубежный эксперт посоветовал Москве придумать «советскую» национальную заинтересованность. Специалисты говорили о институциональный плюрализм в СССР, имея в виду советские институты. Поэтому когда появились «гласность и перестройка», они, естественно, ожидали появления новых советских политических партий, движений и ассоциаций.
Однако ничего подобного не произошло. Многие, однако, и сегодня не в состоянии объяснить этого феномена. Эрик Гобсбаум, например, считает, что «дезинтеграция Союза обусловлена не появлением националистических сил». Наоборот - националистические силы в республиках возникли вследствие дезинтеграции центра после поражения в «холодной войне». «Страна продвигалась к плюралистической системы, порождая одновременно экономическую анархию. Это была взрывная комбинация, которая подорвала основы экономического и политического единства СССР ». И уже не могла возникнуть такая ситуация, то лишь потому, что «советского» общества не существовало. Иначе альтернатива к центральной власти возникла бы в «общесоюзных» организационных рамках, - чего, однако, не произошло. Национализм, следовательно, возник не потому, что центральная государственная власть развалилась. Советское государство развалилось именно потому, что не существовало советского общества для его защиты - и не было настоящих институтов, из которых могла бы возникнуть новая советская содружество. Как отметил Анатолий Хазанов, советская система была тоталитарной и «фактическое отсутствие гражданского общества в многонациональном Советском государстве предполагала, что кооперация, скорее всего, будет достигнута на основе этнической солидарности»
Государство распадалось не на «регионы», а на республики, - все они территориально были разными. Российская республика простиралась от Балтики до Тихого океана, с населением более 150 миллионов человек. Коллинз дал убедительнее объяснение, почему все было именно так, и сделал это задолго до Гобсбаума и даже до самого распада: «Формальный механизм выхода из Советского Союза уже готов. Пятнадцать крупнейших, этнически разных регионов представляют собой официально автономные государства, имеющие местный механизм управления ... В настоящее практике эта автономия малоэффективна, поскольку вооруженные силы, денежная система и экономическое планирование контролируются органами центральной власти, а политический контроль проводится единой национальной Коммунистической партией. Важность автономно-этнической государственной структуры заключается, однако, в том, что она содержит этнические определения и одновременно организационные структуры, которые могут стать основой действительно отдельных государств, если центральное правительство серьезно ослабеет ».
Идея, которая заменила марксизм-ленинизм в последние дни Советского Союза, - это была идея нации. Москва не создавала современных наций в советском пространстве, наоборот - они возникли вопреки противодействию советского режима. Это объясняет, почему сначала национальные движения возглавлялись в большинстве своем писателями, поэтами, художниками и учеными-гуманитариями: все эти сферы публичной жизни были наименее советскими. Впрочем, когда стало очевидно, что советский корабль тонет, некоторые чисто советские деятели также решили стать «национальными» политиками. Появились «перерождений» узбеки, украинского, грузины и др.. Когда московский центр исчез, а общества и нации еще не стали достаточно сильными, эти экс-коммунисты сделались хозяевами своих новых стран, даже не делая попыток разделить власть с националистической интеллигенцией. Коллинз предсказывал и это: «Возможна дезинтеграция Советского Союза произойдет, скорее всего, под руководством бывших политиков-коммунистов. Учитывая нынешнюю монополию коммунистов в политической сфере в Советском Союзе, политическим изменениям будет трудно пройти каким другим путем, во всяком случае сначала »
Можно назвать немало причин и факторов той важного события. Невозможно проигнорировать, ни точно оценить персональный фактор - роль Михаила Горбачева. Советский проигрыш в «холодной войне» и падение коммунизма в Восточной Европе также являются существенными. Одна из аксиом западной «совитологии» утверждала, что потеря Восточной Европы пошатнет легитимность коммунизма в СССР, а потому СССР никогда не откажется от контроля над Центральной и Восточной Европой.
Вас интересует триумф плаза обнинск? Всё это вы легко можете найти на сайте бесплатных объявлений obninsk.in
Случившемся, удивительно совпадает с предсказаниями Ренделла Коллинза, веберовской социолога, который даже не был экспертом в этом вопросе. Опираясь на широкий сравнительное исследование, Коллинз утверждал, что «кажется, все основные геополитические процессы работают против продления Советской мировой власти». «Если такая чрезмерно расширена имперская страна (как Россия или СССР) ввяжется в этнический или политический конфликт за своими пределами, существует серьезная тенденция постепенной катализации внутренних нестабильностей в пределах империи». «А что первый раунд серьезных кризисов означать потерю Восточной Европы или иной зарубежной территории, - считает Коллинз, - то кумулятивные процессы внутреннего ослабления достигнут дальнейшей кульминации в потере следующего звена исторических завоеваний: Прибалтики, Украины, Кавказа, центральноазиатских мусульманских территорий ... »
Было неожиданностью, что Коллинз, как посторонний человек, так предусмотрительно предсказал события. Вплоть до падения Советского Союза существовала широко распространенная мысль, что Советы имели успех в строительстве урбанизированного, индустриализованного общества и что они действительно нашли докапиталистический путь модернизации и социалистический эквивалент построения нации путем создания советского народа, многоэтнического и многоязычного, объединенного, однако, на русском языке и коммунистической идеологией. Это действительно было стремлением Советов, которые не называли советских людей нацией, употребляя вместо этого термин «советский народ». Не было никакого сомнения, что быть советским гражданином означало не иметь национальности. (Эта идея провозглашалась везде, как, например, в популярной песне: «Мой адрес - не дом и не улица, мой адрес - Советский Союз».) Все в официальной характеристике «советских людей» совпадало с условным западным определением политической, то есть гражданской, нации. Более 60 лет назад русский ученый М. В. Устрялов в статье «О советской нации» утверждал, в частности, что Советы превращали всех людей тогдашнего СССР в нацию, определенную политически и идеологически, но не определенную этнически.
Дальнейшие западные исследователи молча, а то и открыто, понимали «Рады» именно в этом смысле. Писались книги и статьи, проводились семинары о советских рабочих, советскую молодежь, советскую музыку, балет и спорт; оживленные дебаты о политических амбициях нового советского среднего класса продолжались фактически до окончательного краха СССР, и хотя бы один зарубежный эксперт посоветовал Москве придумать «советскую» национальную заинтересованность. Специалисты говорили о институциональный плюрализм в СССР, имея в виду советские институты. Поэтому когда появились «гласность и перестройка», они, естественно, ожидали появления новых советских политических партий, движений и ассоциаций.
Однако ничего подобного не произошло. Многие, однако, и сегодня не в состоянии объяснить этого феномена. Эрик Гобсбаум, например, считает, что «дезинтеграция Союза обусловлена не появлением националистических сил». Наоборот - националистические силы в республиках возникли вследствие дезинтеграции центра после поражения в «холодной войне». «Страна продвигалась к плюралистической системы, порождая одновременно экономическую анархию. Это была взрывная комбинация, которая подорвала основы экономического и политического единства СССР ». И уже не могла возникнуть такая ситуация, то лишь потому, что «советского» общества не существовало. Иначе альтернатива к центральной власти возникла бы в «общесоюзных» организационных рамках, - чего, однако, не произошло. Национализм, следовательно, возник не потому, что центральная государственная власть развалилась. Советское государство развалилось именно потому, что не существовало советского общества для его защиты - и не было настоящих институтов, из которых могла бы возникнуть новая советская содружество. Как отметил Анатолий Хазанов, советская система была тоталитарной и «фактическое отсутствие гражданского общества в многонациональном Советском государстве предполагала, что кооперация, скорее всего, будет достигнута на основе этнической солидарности»
Государство распадалось не на «регионы», а на республики, - все они территориально были разными. Российская республика простиралась от Балтики до Тихого океана, с населением более 150 миллионов человек. Коллинз дал убедительнее объяснение, почему все было именно так, и сделал это задолго до Гобсбаума и даже до самого распада: «Формальный механизм выхода из Советского Союза уже готов. Пятнадцать крупнейших, этнически разных регионов представляют собой официально автономные государства, имеющие местный механизм управления ... В настоящее практике эта автономия малоэффективна, поскольку вооруженные силы, денежная система и экономическое планирование контролируются органами центральной власти, а политический контроль проводится единой национальной Коммунистической партией. Важность автономно-этнической государственной структуры заключается, однако, в том, что она содержит этнические определения и одновременно организационные структуры, которые могут стать основой действительно отдельных государств, если центральное правительство серьезно ослабеет ».
Идея, которая заменила марксизм-ленинизм в последние дни Советского Союза, - это была идея нации. Москва не создавала современных наций в советском пространстве, наоборот - они возникли вопреки противодействию советского режима. Это объясняет, почему сначала национальные движения возглавлялись в большинстве своем писателями, поэтами, художниками и учеными-гуманитариями: все эти сферы публичной жизни были наименее советскими. Впрочем, когда стало очевидно, что советский корабль тонет, некоторые чисто советские деятели также решили стать «национальными» политиками. Появились «перерождений» узбеки, украинского, грузины и др.. Когда московский центр исчез, а общества и нации еще не стали достаточно сильными, эти экс-коммунисты сделались хозяевами своих новых стран, даже не делая попыток разделить власть с националистической интеллигенцией. Коллинз предсказывал и это: «Возможна дезинтеграция Советского Союза произойдет, скорее всего, под руководством бывших политиков-коммунистов. Учитывая нынешнюю монополию коммунистов в политической сфере в Советском Союзе, политическим изменениям будет трудно пройти каким другим путем, во всяком случае сначала »