Время первых и время наше
Полувековой юбилей первого в истории выхода человека в открытый космос заставляет вспомнить о славном прошлом нашей страны.
Но совпадение этой даты с другой годовщиной - возврата Крыма в состав России - даёт в целом радостный повод подумать и о другом. О том, что славное наше прошлое - не в прошлом. И о том, что новое славное прошлое куётся сегодня. Здесь и сейчас. Волею, характером и решительными поступками народа России и её руководителей.
Мы вернулись к тому, что делали тогда. Кажется, нам опять стало подвластно невозможное!
Вспомним.
Нет, в самом по себе выходе человека за пределы космического корабля ничего немыслимого нет. Не было и тогда. В конце концов, всего лишь обеспечить функцию герметичности в скафандре и надёжный трос, дабы космонавт не загостился в пространстве навечно.
Но в каких условиях создавалась сама возможность такого выхода?
Всего 20 лет прошло после войны. Люди, жившие в 1965 году, помнят, что ещё стояли оставшиеся от ней развалины. И не только по тем городам стояли, где прокатился каток огня и стали. Нет, такие был даже в Москве, относительно мало пострадавшей от бомбёжек! "Разбомблённые дома" - как в них любили играть тогдашние мальчишки! В войну играть, конечно…
Экономика была, впрочем, на подъёме. Да и мораль общества, его кривая оптимизма тоже выгибалась к Солнцу. Тогда, в 60-е, казалось, что трудности не просто одолимы - они одолимы быстро. А дальше - светлые горизонты и сияющий блеск доступных звёзд! Туманность Андромеды - скоро и до неё дотянется советский человек, долетит на советском космическом корабле!
Вот только не знало подавляющее большинство, что, по меткому выражению одного из крупнейших тогдашних организаторов и руководителей ракетно-космической промышленности Константина Руднева, "Если полностью сосчитать все затраты на каждый пуск, то окажется, что мы стреляем городами..."
Не построенными городами…
А за двадцать лет до того, в середине 40-х, сразу после войны, когда нужно было одновременно создавать и атомный и ракетный щиты родины, было стократно, тысячекратно тяжелее! На полигонах, стартовых комплексах на неизбежном пути проб и ошибок сгорали, взрывались, превращались в обломки города не восстановленные! Вот они откуда, военные развалины в мирном 1965 году!
Леонов - как и Гагарин - великие, но всё же следствия той невероятно трудной работы. Той невозможной работы! Село жило бедно и голодно, в городах были вечные нехватки всего, управление было сродни ржавой машине - государственному руководству надо было неимоверными трудами прокручивать её шестерёнки едва ли не вручную, чтобы что-то сдвигалось с места! И тут тоже - пробы и ошибки. Ведь и знаменитая реформа Косыгина, когда он пытался внедрить хозрасчёт, то есть заинтересованность в результатах труда, - она приходится тоже на 1965 год. И ведь не удалась реформа! Точнее - не удержалась, не уцелела, растворилась в неорганизованном, но вязком сопротивлении государственного аппарата…
Всё это было. Но вот сегодня по факту мы видим величие того времени. И Леонов - один из символов того величия. И - плоть от плоти: ошибающийся, но упрямый и цепкий в преодолении, не паникующий при неудаче и не ждущий помощи там, где должен справиться сам. И справлялся. Ибо - победитель. Плоть от плоти времени-победителя и народа-победителя.
Достаточно вспомнить хотя бы о проблемах в том знаменитом полёте. Сегодня уже все знают, что Леонов рисковал навсегда остаться в космосе: скафандр в пустоте раздуло, и он перестал входить в шлюзовую камеру. Надо было найти способ решить проблему, и Леонов нашёл - стравил три четверти запаса воздуха в скафандре. В нарушение инструкций, разумеется. Но зато вернулся на корабль - всего за 6 минут до того как у него закончился бы запас кислорода.
Затем был проблемы уже на корабле, когда люк закрылся не полностью, и система регенерации начала подавать кислород в кабину. "Давление было уже 430 при норме 160 - это гремучий газ, если бы проскочила искра, нас бы просто разнесло на молекулы", - вспоминал Леонов ка раз на днях, выступая перед студентами МГУ. Но ни паники, ни отчаяния не было. Более того, наши космонавты, проведя семь часов в понимании, что в любой момент могут, по выражению Леонова, "превратиться в молекулярное состояние", попросту… заснули! Наконец, люк стал на место, и после этого давление кислорода начало возвращаться в норму.
Отстрел шлюзовой камеры принёс новую напасть: корабль закрутило, и система ориентации вышла из строя. Опять спокойное, деловое решение: садиться вручную. Чего тогда ещё никто не делал. Сели в тайге севернее Перми. А там ещё зима, а они в "корабельных" костюмах - чуть потолще, чем трико. Нашли выход и тут: "Мы достали скафандры и спороли экранно-вакуумную теплоизоляцию. Выбросили жесткую часть, а оставшееся, девять слоев покрытой дедероном алюминизированной фольги, надели на себя. Сверху, как две сосиски, обмотались парашютными стропами. Так и сидели всю первую ночь..."
Признаем откровенно: с тех пор, с тех романтических 60-х, не так уж часто мы, народ и страна, давали себе повод погордиться нами. Экономика - дело тёмное, но и в других сферах жизни наблюдалась стагнация и упадок. Страна словно сложила крылья…
Но теперь день 18 марта связан с ещё одним событием, которое стало символом нового взмаха ими, нового полёта. Это, конечно, возвращение Крыма к родным российским пенатам.
В зависимости от политических предпочтений можно как угодно относиться к тому, что произошло с Крымом год назад. Возвращение, освобождение - или оккупация, аннексия. Вынесем покамест за скобки все определения. Вынесем за скобки даже то, сколь блестяще с политической и военной точки зрения было всё проделано. Оставим только факты.
А фактом было то, что год назад в сложнейшей ситуации был, наконец, снова выбран вариант с расправленными крыльями. И десятки, сотни, тысячи людей принимали трудные, но мужественные и продуманные решения, опережающие решения - и затем исполняли их достойно и последовательно. Они шагнули в будущее, не зная, чем оно обернётся, но полные решительности сделать то, как надо.
И то, что это было именно "как надо", показала в это день год назад площадь в центре Симферополя, заполненная до отказа десятками тысяч людей. Которые со слезами на глазах пели гимн России. Гимн своего дома, куда они, наконец, вернулись.
И это было не менее величественное зрелище, как и то, когда ракета с Юрием Гагариным начала оторвалась от стартового стола и начала своё подъём в космос. Или когда Алексей Леонов впервые в мире в свободном полёте раскинул руки над планетой Земля.
Россия опять на взлёте. И это главное в сегодняшнем празднике.
Но совпадение этой даты с другой годовщиной - возврата Крыма в состав России - даёт в целом радостный повод подумать и о другом. О том, что славное наше прошлое - не в прошлом. И о том, что новое славное прошлое куётся сегодня. Здесь и сейчас. Волею, характером и решительными поступками народа России и её руководителей.
Мы вернулись к тому, что делали тогда. Кажется, нам опять стало подвластно невозможное!
Вспомним.
Нет, в самом по себе выходе человека за пределы космического корабля ничего немыслимого нет. Не было и тогда. В конце концов, всего лишь обеспечить функцию герметичности в скафандре и надёжный трос, дабы космонавт не загостился в пространстве навечно.
Но в каких условиях создавалась сама возможность такого выхода?
Всего 20 лет прошло после войны. Люди, жившие в 1965 году, помнят, что ещё стояли оставшиеся от ней развалины. И не только по тем городам стояли, где прокатился каток огня и стали. Нет, такие был даже в Москве, относительно мало пострадавшей от бомбёжек! "Разбомблённые дома" - как в них любили играть тогдашние мальчишки! В войну играть, конечно…
Экономика была, впрочем, на подъёме. Да и мораль общества, его кривая оптимизма тоже выгибалась к Солнцу. Тогда, в 60-е, казалось, что трудности не просто одолимы - они одолимы быстро. А дальше - светлые горизонты и сияющий блеск доступных звёзд! Туманность Андромеды - скоро и до неё дотянется советский человек, долетит на советском космическом корабле!
Вот только не знало подавляющее большинство, что, по меткому выражению одного из крупнейших тогдашних организаторов и руководителей ракетно-космической промышленности Константина Руднева, "Если полностью сосчитать все затраты на каждый пуск, то окажется, что мы стреляем городами..."
Не построенными городами…
А за двадцать лет до того, в середине 40-х, сразу после войны, когда нужно было одновременно создавать и атомный и ракетный щиты родины, было стократно, тысячекратно тяжелее! На полигонах, стартовых комплексах на неизбежном пути проб и ошибок сгорали, взрывались, превращались в обломки города не восстановленные! Вот они откуда, военные развалины в мирном 1965 году!
Леонов - как и Гагарин - великие, но всё же следствия той невероятно трудной работы. Той невозможной работы! Село жило бедно и голодно, в городах были вечные нехватки всего, управление было сродни ржавой машине - государственному руководству надо было неимоверными трудами прокручивать её шестерёнки едва ли не вручную, чтобы что-то сдвигалось с места! И тут тоже - пробы и ошибки. Ведь и знаменитая реформа Косыгина, когда он пытался внедрить хозрасчёт, то есть заинтересованность в результатах труда, - она приходится тоже на 1965 год. И ведь не удалась реформа! Точнее - не удержалась, не уцелела, растворилась в неорганизованном, но вязком сопротивлении государственного аппарата…
Всё это было. Но вот сегодня по факту мы видим величие того времени. И Леонов - один из символов того величия. И - плоть от плоти: ошибающийся, но упрямый и цепкий в преодолении, не паникующий при неудаче и не ждущий помощи там, где должен справиться сам. И справлялся. Ибо - победитель. Плоть от плоти времени-победителя и народа-победителя.
Достаточно вспомнить хотя бы о проблемах в том знаменитом полёте. Сегодня уже все знают, что Леонов рисковал навсегда остаться в космосе: скафандр в пустоте раздуло, и он перестал входить в шлюзовую камеру. Надо было найти способ решить проблему, и Леонов нашёл - стравил три четверти запаса воздуха в скафандре. В нарушение инструкций, разумеется. Но зато вернулся на корабль - всего за 6 минут до того как у него закончился бы запас кислорода.
Затем был проблемы уже на корабле, когда люк закрылся не полностью, и система регенерации начала подавать кислород в кабину. "Давление было уже 430 при норме 160 - это гремучий газ, если бы проскочила искра, нас бы просто разнесло на молекулы", - вспоминал Леонов ка раз на днях, выступая перед студентами МГУ. Но ни паники, ни отчаяния не было. Более того, наши космонавты, проведя семь часов в понимании, что в любой момент могут, по выражению Леонова, "превратиться в молекулярное состояние", попросту… заснули! Наконец, люк стал на место, и после этого давление кислорода начало возвращаться в норму.
Отстрел шлюзовой камеры принёс новую напасть: корабль закрутило, и система ориентации вышла из строя. Опять спокойное, деловое решение: садиться вручную. Чего тогда ещё никто не делал. Сели в тайге севернее Перми. А там ещё зима, а они в "корабельных" костюмах - чуть потолще, чем трико. Нашли выход и тут: "Мы достали скафандры и спороли экранно-вакуумную теплоизоляцию. Выбросили жесткую часть, а оставшееся, девять слоев покрытой дедероном алюминизированной фольги, надели на себя. Сверху, как две сосиски, обмотались парашютными стропами. Так и сидели всю первую ночь..."
Признаем откровенно: с тех пор, с тех романтических 60-х, не так уж часто мы, народ и страна, давали себе повод погордиться нами. Экономика - дело тёмное, но и в других сферах жизни наблюдалась стагнация и упадок. Страна словно сложила крылья…
Но теперь день 18 марта связан с ещё одним событием, которое стало символом нового взмаха ими, нового полёта. Это, конечно, возвращение Крыма к родным российским пенатам.
В зависимости от политических предпочтений можно как угодно относиться к тому, что произошло с Крымом год назад. Возвращение, освобождение - или оккупация, аннексия. Вынесем покамест за скобки все определения. Вынесем за скобки даже то, сколь блестяще с политической и военной точки зрения было всё проделано. Оставим только факты.
А фактом было то, что год назад в сложнейшей ситуации был, наконец, снова выбран вариант с расправленными крыльями. И десятки, сотни, тысячи людей принимали трудные, но мужественные и продуманные решения, опережающие решения - и затем исполняли их достойно и последовательно. Они шагнули в будущее, не зная, чем оно обернётся, но полные решительности сделать то, как надо.
И то, что это было именно "как надо", показала в это день год назад площадь в центре Симферополя, заполненная до отказа десятками тысяч людей. Которые со слезами на глазах пели гимн России. Гимн своего дома, куда они, наконец, вернулись.
И это было не менее величественное зрелище, как и то, когда ракета с Юрием Гагариным начала оторвалась от стартового стола и начала своё подъём в космос. Или когда Алексей Леонов впервые в мире в свободном полёте раскинул руки над планетой Земля.
Россия опять на взлёте. И это главное в сегодняшнем празднике.