МОЙ ПОСЛЕДНИЙ ВИЗИТ К ОТЦУ
В прошлом году дождливым декабрьским днем моему отцу сообщили диагноз: болезнь Альцгеймера.
Позднее мы поехали в центр города пообедать в ресторане. У отца все перепуталось в голове - он подумал, что мы в Мексике. “Вау, намного дешевле ездить в отпуск, если у тебя болезнь Альцгеймера!” - пошутил он. Черный юмор - мрачный и вместе с тем “желательный” компаньон на этом грустном поприще.
Именно грустное поприще. Некоторые болезни вызывают острую душевную боль. Болезнь же Альцгеймера, напротив, есть воплощение медленной, накапливающейся грусти. Жалость и грусть, сопровождающие этот недуг, лишь усиливаются, когда речь идет о твоих родителях, о тех, кто когда-то казались неизменным источником силы и поддержки.
Мой отец также был сильным. Детство его было непростым. У него нет недостатка в историях о школьных годах, когда жизнь наносила ему немало ударов. В 1952 году он восемнадцатилетним парнем приехал в Канаду, не зная английского языка. Он начал карьеру работником на ферме и затем постепенно переходил на более сложные работы. Один из моих любимых образов - мой отец работает на нефтяном месторождении в степях севера; ночью при минусовой температуре он спит возле нефтяной скважины, чтобы согреться, а в его кармане два замерзших апельсина.
На прошлой неделе я слетал к отцу. Он уже не реагировал на мое присутствие. По моим оценкам, он потерял около 20 кг с тех пор, как я видел его на Рождество. Его сейчас готовят к паллиативному лечению, поэтому, вполне возможно, я видел его живым в последний раз.
Когда я склонился к нему “хоть для какого-нибудь контакта”, он вдруг протянул руку и потрепал мою щеку. Разумеется, я сразу же снял этот момент на телефон для потомков. Моменты контакта при болезни Альцгеймера быстро становятся слабыми и мимолетными. Скорее всего, это был наш последний осмысленный взаимный контакт на земле.
В тот день, возвращаясь из хосписа, мы попали в сильный туман. Он тяжелой завесой накрыл озеро. Когда мы ехали по мосту, озеро словно исчезло в тумане. При езде в тумане ощущаешь некоторую оторванность, словно утрачиваешь контакт. Но выбора у тебя нет, когда ты мчишь по трассе в потоке машин. Есть только одно направление - вперед.
Эта картина навеивает метафору жизненной дороги впереди. Идет ли речь о прогрессирующей болезни Альцгеймера или вообще о естественной старости и смерти, у нас есть лишь один выбор: двигаться вперед навстречу смертному туману, который забирает наших любимых и однажды заберет нас самих.
К счастью, мы можем благодарить Бога за путь, нами пройденный, в ожидании вечного будущего впереди.
(Рандал Раузер)
Источник: Мой последний визит к отцу // Голос Истины. 2019-03-31.
Позднее мы поехали в центр города пообедать в ресторане. У отца все перепуталось в голове - он подумал, что мы в Мексике. “Вау, намного дешевле ездить в отпуск, если у тебя болезнь Альцгеймера!” - пошутил он. Черный юмор - мрачный и вместе с тем “желательный” компаньон на этом грустном поприще.
Именно грустное поприще. Некоторые болезни вызывают острую душевную боль. Болезнь же Альцгеймера, напротив, есть воплощение медленной, накапливающейся грусти. Жалость и грусть, сопровождающие этот недуг, лишь усиливаются, когда речь идет о твоих родителях, о тех, кто когда-то казались неизменным источником силы и поддержки.
Мой отец также был сильным. Детство его было непростым. У него нет недостатка в историях о школьных годах, когда жизнь наносила ему немало ударов. В 1952 году он восемнадцатилетним парнем приехал в Канаду, не зная английского языка. Он начал карьеру работником на ферме и затем постепенно переходил на более сложные работы. Один из моих любимых образов - мой отец работает на нефтяном месторождении в степях севера; ночью при минусовой температуре он спит возле нефтяной скважины, чтобы согреться, а в его кармане два замерзших апельсина.
На прошлой неделе я слетал к отцу. Он уже не реагировал на мое присутствие. По моим оценкам, он потерял около 20 кг с тех пор, как я видел его на Рождество. Его сейчас готовят к паллиативному лечению, поэтому, вполне возможно, я видел его живым в последний раз.
Когда я склонился к нему “хоть для какого-нибудь контакта”, он вдруг протянул руку и потрепал мою щеку. Разумеется, я сразу же снял этот момент на телефон для потомков. Моменты контакта при болезни Альцгеймера быстро становятся слабыми и мимолетными. Скорее всего, это был наш последний осмысленный взаимный контакт на земле.
В тот день, возвращаясь из хосписа, мы попали в сильный туман. Он тяжелой завесой накрыл озеро. Когда мы ехали по мосту, озеро словно исчезло в тумане. При езде в тумане ощущаешь некоторую оторванность, словно утрачиваешь контакт. Но выбора у тебя нет, когда ты мчишь по трассе в потоке машин. Есть только одно направление - вперед.
Эта картина навеивает метафору жизненной дороги впереди. Идет ли речь о прогрессирующей болезни Альцгеймера или вообще о естественной старости и смерти, у нас есть лишь один выбор: двигаться вперед навстречу смертному туману, который забирает наших любимых и однажды заберет нас самих.
К счастью, мы можем благодарить Бога за путь, нами пройденный, в ожидании вечного будущего впереди.
(Рандал Раузер)
Источник: Мой последний визит к отцу // Голос Истины. 2019-03-31.