Очки для пролетариата
Сейчас всё чаще встречается понятие оптики в значении определённого способа видеть мир, определённой направленности взгляда, будь то исследовательская оптика в науке, оптика автора (художника) в искусстве или оптика читателя (зрителя). Иногда можно определить направление такого взгляда (постколониальная оптика, психоаналитическая оптика, феминистская оптика и т. д.). В других случаях под оптикой понимается индивидуальная, особенная точка зрения конкретного человека или группы, или даже произведения (можно, говорить, наверное, об оптике какого-то фильма или картины).
Само слово «оптика» содержит удачную метафору: мы как будто смотрим на окружающую действительность (тоже проблематичное понятие, кстати) не непосредственно, а через некую линзу. И вот тут интересно: получается, что мы можем эти линзы менять по своему выбору. Яркий популярный пример - разборы известных старых фильмов с помощью фемоптики (вот навскидку видео о фильме «Красотка»).
По-видимому, это завоевание XX века - осознание возможности различных оптик, дополняющих друг друга ( принцип дополнительности), отсутствие единой привилегированной точки зрения, с которой открывается вид на истину во всей её полноте. Ведь для просветительского рационализма, унаследованного во многом и современным массовым сознанием, возможность такой точки и стремление к ней принципиально, и важна оппозиция истины и заблуждения, мнения, лжи.
Когда же мы говорим о разных оптиках, то уходим от этой оппозиции. Вместо вопроса «истина это или ложь» возникает вопрос «какой в этом смысл». Применение различных оптик позволяет нам эти смыслы обнаруживать, и если эти смыслы действительно есть, а не являются надуманными (а такое тоже может быть), то они имеют отношение к истине. Тогда в отсутствие единой точки для обозрения истины предполагается, что мы всё же можем видеть разные её стороны.
Проблемы, впрочем, остаются. Во-первых, кроме «линз», которые мы используем осознанно как инструменты, всегда есть ещё «глаз», тоже обладающий своей оптикой, которая в качестве оптики, как правило, не осознаётся. Зримый, вещественный мир пчела или рыба видят иначе, чем мы, и какие имеются основания считать, что именно наше ви́дение - истинное, и что действительность такова, какой видим её именно мы своим человеческим глазом? Но то же самое и в мире смыслов: оптика нашего внутреннего «глаза» обусловлена всеми нашими представлениями и предпосылками, которые не отрефлексированы, не замечены нами в качестве таковых. А пока они не замечены, мы смотрим и через них тоже, не зная об этом.
Во-вторых, какая-то одна оптика может претендовать на то, чтобы быть той самой единственно верной точкой обзора истины. Эти претензии ощутимо возрастают, когда к делу примешивается идеология. Так было, скажем, с марксистской, классовой оптикой в советский период, так происходит и с современными идеологиями. И опасность для мысли представляют как раз «свои», близкие идеологии, которые определяют нашу оптику как бы естественным образом, не обнаруживая себя.
Телеграм-канал автора
Канал в Дзене