Страх и слёзы, или Что нам Гекуба? (3)
Начало здесь: 1, 2.
Словом «ка́тарсис», введённым в область эстетики более двух тысяч лет назад Аристотелем, мы до сих пор описываем наивысшее состояние, какое только может быть достижимо действием произведения искусства. Это чувство предельного душевного подъёма, радости и горя одновременно, эмоциональное потрясение, очищение души через сопереживание истории, разыгрывающейся на сцене, в кино или в романе. Желанная цель для зрителя, читателя, слушателя, но также и для автора - привести другого в такое состояние.
До Аристотеля слово «катарсис» было чисто медицинским, буквально оно означает очищение желудка или кишечника. Аристотель берёт его как врачебную метафору, вообще он многое из медицины привносит в философию, и это не случайно. По преданию его род вёл своё происхождение от Асклепия, бога-целителя, отец Аристотеля был придворным врачом у македонского царя, врачебное знание передавалось в семье из поколения в поколение, и медицина того времени была не просто диагностикой или терапией, медик должен был ещё быть психологом, общаться со своими пациентами не только на физическом, но и на духовном уровне. В катарсисе, как мы видим, телесное смыкается с метафизическим на уровне самого понятия. Можно пойти на рискованное сравнение и описать катарсис как душевный или даже духовный оргазм.
С понятием катарсиса получилось очень забавно. На самом деле в дошедших до нас сочинениях Аристотеля всего три-четыре фрагмента с этим словом, причём главный фрагмент, из «Поэтики», настолько краткий и туманный, что не то, что вывести из него полноценную теорию катарсиса, но и даже понять до конца, что имел в виду Аристотель и насколько для него вообще был важен этот концепт (как бы мы сейчас сказали), толком невозможно. А тем не менее и теории выводили, и спорили, и толковали на протяжении веков, и до нашего времени «катарсис» дожил, и лучшего слова не придумали. Вдобавок этот термин ушёл в психотерапию с похожим значением очищения, освобождения от травматических переживаний.
В фильме «Шоу Трумана» (см. фрагмент) что-то похожее на катарсис мы видим в финале у зрителей шоу, захваченных сопереживанием герою, - страх за него, а затем счастливые слёзы и объятья. Но режиссёр подпускает шпильку: как только шоу заканчивается, трансляция прерывается, и двое зрителей после краткого выплеска эмоций буднично переключают каналы в поисках нового развлечения. На этом фильм завершается, и мы остаёмся с вопросом о том, «был ли мальчик», был ли этот пресловутый катарсис как нечто глубокое, изменяющее в нас что-то, действительно очищающее, или то, что произошло, весь этот страх и слёзы, не более, чем рябь на поверхности чувственной души?
Продолжение >>
Телеграм-канал автора
Канал в Дзене