Апологет советского народа и гуманист Бухарин. Ещё раз о внутриполитической борьбе в 1930-е
Бывший лидер «правого уклона», продолжавший находиться в рамках политической иерархии (главный редактор «Известий», кандидат в члены ЦК), неоднократно поднимал тему «советского народа». Он занимался разработкой данного «концепта», который получит распространение только в 1960-е годы: «В статье от 1 мая 1935 года Бухарин вновь пишет об «огромной исторической истине» по поводу того, что «целое» впервые создается в СССР: «Хозяйственное единство - социалистическое народное хозяйство - с точки зрения классов, означает растущее единство масс, решительное сближение между пролетариатом, крестьянством, служащими (в том числе с интеллигенцией), и таким образом «создается у нас единый народ, взятый не как этнографическая, а как социальная категория. С другой стороны, на основе ленинско-сталинской национальной политики, материального и культурного роста национальных областей, создается новая многонациональная общность, единый советский народ, с новым содержанием, где, при росте национальных культур, вырастают теснейшие узы нерушимой дружбы наций». Наконец, в одной из своих последних статей, опубликованной 14 июня 1936 года после полуторагодичной разработки темы, Н. И. Бухарин пришел к констатации: «У нас впервые вырос целостный народ, единый и суверенный, консолидированный и по вертикали (классы), и по горизонтали (нации)». («Русский народ и проблемы формирования советской исторической общности (1930-е гг.)» - https://portal-slovo.ru/history/41178.php)
Бухарин, как очевидно, ведёт в середине 1930-х годах весьма бурную идеологическую деятельность, разрабатывая концепт некоей космополитической и гомогенной общности. Он схватился за «советский народ», о котором понемногу заговорили в 1920-е годы. Но Бухарин впервые подходит к делу основательно и доктринально.
Одновременно, им ведётся идеологическая работа по социал-демократизации (конечно, всё до поры до времени своим именем с.-д. не называется). Здесь весьма интересен рассказ эмигрантского историка-меньшевика Бориса Николаевского, который тесно общался с Бухариным в 1936 году, когда последний посетил заграницу с целью выкупа архива Карла Маркса и Фридриха Энгельса. По его сообщению, бывший лидер «правого» уклона исповедовал идеологию, весьма близкую к социал-демократии. Бухарин говорил о необходимости «вернуть марксизм к его гуманистическим основам». По сути, он во предвосхитил переформатирование идеологии, которое произошло во время перестройки с её «гуманным, демократическим социализмом».
3 апреля 1936 года Бухарин сделал в Париже доклад на тему «Основные проблемы современной культуры», где было обозначено: «Проблемы восстановления человечества, идеи гуманизма - это неимоверно важная проблема для всей культуры».
Всё это не просто кабинетные рассуждения, а программные установки мощной и влиятельной политической группировки, существовавшей в то время в СССР. Во главе данной, социал-демократической группы стояли - Бухарин, главный чекист Генрих Ягода и «великий пролетарский писатель» (и, конечно же, великий гуманист, автор работы «Пролетарский гуманизм») Максим Горький. (О лидерах группы см. «Максим Горький: мистика и политика» - Гл. 4-7 - https://zavtra.ru/blogs/maksim_gor_kij_mistika_i_politika)
Группа была очень близка к власти. В дневнике академика Владимира Вернадского упоминается: «Случайная неудача овладения властью людьми ГПУ - Ягоды».
Судя по всему, именно в 1936 году был некий критический момент для Сталина. В августе этого года прошел первый московский процесс. На скамье подсудимых - Григорий Зиновьев, Лев Каменев и др. старые большевики. Примерно в то же самое время рассматривается вопрос о бывших лидерах «правого уклона» Бухарине и Алексее Рыкове, которых заподозрили в «контрреволюции». Что показательно - вопрос решался в отсутствии Сталина, который находился в отпуске в Сочи. Причём, что также показательно - все руководители высшего звена из отпуска вернулись, а Сталин почему-то нет.
Бухарина и Рыкова оправдали. И, с полным основанием, можно предположить, что это было сделано благодаря наркому НКВД Ягоде. Даже Роберт Конквест, автор известнейшего антисталинского триллера «Большой террор» (Рига, Ракстниекс, 1991 - В 2 т.) признаёт: «Временная реабилитация Бухарина и Рыкова была объявлена без единого их допроса. Тем не менее вряд ли можно сомневаться, что политическое решение об их реабилитации сопровождалось, по крайней мере формально, рапортом НКВД о сомнительности выдвинутых против них обвинений... Возможно, что Ягода как-то пытался смягчить судьбу участников оппозиции... Есть также сообщения о том, что внутри самого НКВД было некоторое сопротивление террору, что следователи ставили вопросы в такой форме, чтобы предостеречь и даже защитить подозреваемых».
Сталин в эти важные дни находится в Сочи - скорее всего, в изоляции. Очень даже вероятно, что Сталина готовились сместить. А на его место поставить кого-то другого. Не Бухарина, конечно. Но например, наркомтяжпрома Серго Орджоникидзе, который тогда был необычайно силён. А Серго был очень дружен с Бухариным. Прагматики индустриализации, в идеологию он никак не вникал, так что у Бухарина (которого явно повысили бы в «чинах») появилось бы мощное пространство для идеологической деятельности. А там, глядишь, можно будет сместить и «недалёкого» Орджоникидзе.
Но ситуация резко изменилась через месяц. Сталин и Андрей Жданов, бывшие в Сочи, прислали телеграмму следующего содержания: «Считаем абсолютно необходимым и срочным делом, назначение тов. Ежова на пост наркомвнудела. Ягода явным образом оказался не на высоте своей задачи в деле разоблачения троцкистско-зиновьевского блока. ОГПУ опоздало в этом деле на четыре года».
Обращает внимание, что Сталин делает такие вот важнейшие предложения издалёка, будучи у синего моря, где, он, кстати, «отдыхал» когда «пропустил» реабилитацию Бухарина и Рыкова. Складывается такое впечатление, что вождя просто-напросто сослали в Сочи - до выяснения дальнейшей судьбы. В компанию же ему определили стойкого сталинца Жданова.
Как можно догадаться в руки Сталина попали некие важные материалы, компрометирующие Ягоду. Возможно, их «нарыл» Николай Ежов, который и займёт его место в НКВД. Вот и получилась - «случайная неудача овладения властью людьми ГПУ - Ягоды».
Что же до «советского народа», то этому концепту так и не суждено было тогда стать мощным фактором (его активное задействование, как уже отмечалось выше, начнётся только в 1960-е годы). При Бухарине - как раз получилось бы. Тогда, вообще, был бы навязан самый жёсткий красный космополитизм - без всякого снисхождения к любым проявлениям русского патриотизма, который сам Бухарин его клеймил со страшной силой. С одной стороны - социал-демократизация, с другой - утверждение космополитизма, для чего и пригодился бы советский народ.
Кстати, меньшевики-социал-демократы в штыки восприняли «реабилитацию патриотизма» в середине 1930-х годов.
«Оппоненты тогдашней ВКП(б) - изгнанные за границу меньшевики и троцкисты и их сторонники внутри СССР - появление слова «родина» (писавшегося пока еще со строчной буквы) в лексиконе большевиков расценили как лишнее доказательство контрреволюционного перерождения сталинского режима, - сообщает А. Вдовин. - Меньшевистский журнал «Социалистический вестник» (издавался в Берлине с 1921 г.) в номере от 25 июня 1934 года откликнулся на событие в СССР собственной передовицей... Меньшевики считали невозможным ни при каких условиях реабилитировать слово «родина», которое, по их утверждениям, навсегда «дискредитировано в революционном и социалистическом сознании». Напоминалось, что это слово было знаменем белогвардейцев в их борьбе против революции. Меньшевики предостерегали своих более удачливых соперников, что возвращение «родины» в политический лексикон может означать устранение специфически революционного содержания понятий «социалистическое отечество» и «советский патриотизм», что они бросают в массы призывы, «буквально повторяющие лозунги правительств нереволюционных и контрреволюционных и так же апеллирующие не к революционно-социалистическому, а к географически-националистическому, "зоологическому” патриотизму». («Русский народ и проблемы формирования советской исторической общности (1930-е гг.»)
«Послесталинское руководство в поисках реформаторов» - https://zavtra.ru/blogs/poslestalinskoe_rukovodstvo_v_poiskah_reformatorov
Бухарин, как очевидно, ведёт в середине 1930-х годах весьма бурную идеологическую деятельность, разрабатывая концепт некоей космополитической и гомогенной общности. Он схватился за «советский народ», о котором понемногу заговорили в 1920-е годы. Но Бухарин впервые подходит к делу основательно и доктринально.
Одновременно, им ведётся идеологическая работа по социал-демократизации (конечно, всё до поры до времени своим именем с.-д. не называется). Здесь весьма интересен рассказ эмигрантского историка-меньшевика Бориса Николаевского, который тесно общался с Бухариным в 1936 году, когда последний посетил заграницу с целью выкупа архива Карла Маркса и Фридриха Энгельса. По его сообщению, бывший лидер «правого» уклона исповедовал идеологию, весьма близкую к социал-демократии. Бухарин говорил о необходимости «вернуть марксизм к его гуманистическим основам». По сути, он во предвосхитил переформатирование идеологии, которое произошло во время перестройки с её «гуманным, демократическим социализмом».
3 апреля 1936 года Бухарин сделал в Париже доклад на тему «Основные проблемы современной культуры», где было обозначено: «Проблемы восстановления человечества, идеи гуманизма - это неимоверно важная проблема для всей культуры».
Всё это не просто кабинетные рассуждения, а программные установки мощной и влиятельной политической группировки, существовавшей в то время в СССР. Во главе данной, социал-демократической группы стояли - Бухарин, главный чекист Генрих Ягода и «великий пролетарский писатель» (и, конечно же, великий гуманист, автор работы «Пролетарский гуманизм») Максим Горький. (О лидерах группы см. «Максим Горький: мистика и политика» - Гл. 4-7 - https://zavtra.ru/blogs/maksim_gor_kij_mistika_i_politika)
Группа была очень близка к власти. В дневнике академика Владимира Вернадского упоминается: «Случайная неудача овладения властью людьми ГПУ - Ягоды».
Судя по всему, именно в 1936 году был некий критический момент для Сталина. В августе этого года прошел первый московский процесс. На скамье подсудимых - Григорий Зиновьев, Лев Каменев и др. старые большевики. Примерно в то же самое время рассматривается вопрос о бывших лидерах «правого уклона» Бухарине и Алексее Рыкове, которых заподозрили в «контрреволюции». Что показательно - вопрос решался в отсутствии Сталина, который находился в отпуске в Сочи. Причём, что также показательно - все руководители высшего звена из отпуска вернулись, а Сталин почему-то нет.
Бухарина и Рыкова оправдали. И, с полным основанием, можно предположить, что это было сделано благодаря наркому НКВД Ягоде. Даже Роберт Конквест, автор известнейшего антисталинского триллера «Большой террор» (Рига, Ракстниекс, 1991 - В 2 т.) признаёт: «Временная реабилитация Бухарина и Рыкова была объявлена без единого их допроса. Тем не менее вряд ли можно сомневаться, что политическое решение об их реабилитации сопровождалось, по крайней мере формально, рапортом НКВД о сомнительности выдвинутых против них обвинений... Возможно, что Ягода как-то пытался смягчить судьбу участников оппозиции... Есть также сообщения о том, что внутри самого НКВД было некоторое сопротивление террору, что следователи ставили вопросы в такой форме, чтобы предостеречь и даже защитить подозреваемых».
Сталин в эти важные дни находится в Сочи - скорее всего, в изоляции. Очень даже вероятно, что Сталина готовились сместить. А на его место поставить кого-то другого. Не Бухарина, конечно. Но например, наркомтяжпрома Серго Орджоникидзе, который тогда был необычайно силён. А Серго был очень дружен с Бухариным. Прагматики индустриализации, в идеологию он никак не вникал, так что у Бухарина (которого явно повысили бы в «чинах») появилось бы мощное пространство для идеологической деятельности. А там, глядишь, можно будет сместить и «недалёкого» Орджоникидзе.
Но ситуация резко изменилась через месяц. Сталин и Андрей Жданов, бывшие в Сочи, прислали телеграмму следующего содержания: «Считаем абсолютно необходимым и срочным делом, назначение тов. Ежова на пост наркомвнудела. Ягода явным образом оказался не на высоте своей задачи в деле разоблачения троцкистско-зиновьевского блока. ОГПУ опоздало в этом деле на четыре года».
Обращает внимание, что Сталин делает такие вот важнейшие предложения издалёка, будучи у синего моря, где, он, кстати, «отдыхал» когда «пропустил» реабилитацию Бухарина и Рыкова. Складывается такое впечатление, что вождя просто-напросто сослали в Сочи - до выяснения дальнейшей судьбы. В компанию же ему определили стойкого сталинца Жданова.
Как можно догадаться в руки Сталина попали некие важные материалы, компрометирующие Ягоду. Возможно, их «нарыл» Николай Ежов, который и займёт его место в НКВД. Вот и получилась - «случайная неудача овладения властью людьми ГПУ - Ягоды».
Что же до «советского народа», то этому концепту так и не суждено было тогда стать мощным фактором (его активное задействование, как уже отмечалось выше, начнётся только в 1960-е годы). При Бухарине - как раз получилось бы. Тогда, вообще, был бы навязан самый жёсткий красный космополитизм - без всякого снисхождения к любым проявлениям русского патриотизма, который сам Бухарин его клеймил со страшной силой. С одной стороны - социал-демократизация, с другой - утверждение космополитизма, для чего и пригодился бы советский народ.
Кстати, меньшевики-социал-демократы в штыки восприняли «реабилитацию патриотизма» в середине 1930-х годов.
«Оппоненты тогдашней ВКП(б) - изгнанные за границу меньшевики и троцкисты и их сторонники внутри СССР - появление слова «родина» (писавшегося пока еще со строчной буквы) в лексиконе большевиков расценили как лишнее доказательство контрреволюционного перерождения сталинского режима, - сообщает А. Вдовин. - Меньшевистский журнал «Социалистический вестник» (издавался в Берлине с 1921 г.) в номере от 25 июня 1934 года откликнулся на событие в СССР собственной передовицей... Меньшевики считали невозможным ни при каких условиях реабилитировать слово «родина», которое, по их утверждениям, навсегда «дискредитировано в революционном и социалистическом сознании». Напоминалось, что это слово было знаменем белогвардейцев в их борьбе против революции. Меньшевики предостерегали своих более удачливых соперников, что возвращение «родины» в политический лексикон может означать устранение специфически революционного содержания понятий «социалистическое отечество» и «советский патриотизм», что они бросают в массы призывы, «буквально повторяющие лозунги правительств нереволюционных и контрреволюционных и так же апеллирующие не к революционно-социалистическому, а к географически-националистическому, "зоологическому” патриотизму». («Русский народ и проблемы формирования советской исторической общности (1930-е гг.»)
«Послесталинское руководство в поисках реформаторов» - https://zavtra.ru/blogs/poslestalinskoe_rukovodstvo_v_poiskah_reformatorov