"Династию" завалили. Остается читать то, что было издано к этому времени. Ощущение, будто бродишь по развалинам Александрийской библиотеки. Варвары пришли...
Книга достойная. А если б ещё отредактировали получше, была бы вообще прекрасная.
Глоттогенез - происхождение языка - наука на стыке наук. Поэтому получается, что недостаточно быть лингвистом или биологом, чтобы объяснить это явление. Если, например, пытаться отталкиваться от известных сейчас языков, то самый дальний край, куда можно так добраться, 6-10 тыс. лет назад. И если можно очень примерно отметить временной промежуток появления языка, хотя бы на основании анатомических особенностей наших ископаемых предков, то последовательность, причинно-следственная цепочка, может быть только гипотетической. Но и с гипотезами не все так просто. Антропология, зоология, психология, лингвистика, информатика, нейрофизиология - это примерный список наук, так или иначе соприкасающихся с феноменом языка. Каждая из них вносит свои условия в возможность появления или существования языка. Получается, что любая гипотеза должна удовлетворять не одному десятку фактов из совершенно разных областей.
Вот из этого книга и состоит: описание всевозможных фактов, имеющих отношение к языку (например, хотя бы просто отделить действительно уникальные, свойственные только человеку, особенности - уже очень нетривиальная на поверку задача), объяснение их значимости, сравнение с животными (в какой степени те или иные из них присутствуют или в принципе доступны, скажем, обезьянам) и попытки объяснить, как эти особенности могли возникнуть, а главное, почему.
В книге полно отсылок к разным теориям и гипотезам. Собственно немногие из них пытаются объяснить целиком происхождение языка. Большинство работают с какими-то отдельными явлениями. Но из них уже можно попытаться сложить пазл более комплексной проблемы.
О том, что язык - явление особенное и уникальное, говорит тот факт, что для обеспечения работы речевого аппарата человек в своей эволюции пошёл на изменения, имеющие существенные побочные эффекты. Например, положение гортани, которое у человека отличается от обезьяны. Оно позволяет чётко произносить звуки человеческого языка, но создаёт риск подавиться. Т.е. эволюционный выигрыш от возможности говорить оказался выше безопасности при приёме пищи.
Зачем это понадобилось? Основной предпосылкой к возникновению языка автор (ссылаясь на работы других учёных) называет выход первобытных людей (ещё не Homo sapiens, а более ранних предков) из лесов в саванны с мозаичным ландшафтом. Такой переход вызвал увеличение разнообразия поведенческих стратегий - природная ниша человекообразных, не умеющих быстро бегать, не имеющих ни клыков, ни когтей. В более разнообразных и меняющихся условиях поведенческое приспособление начинает превалировать над генетическим, эволюционным - быстрее действует. При этом эволюционный отбор такое поведение закрепляет, благоприятствуя тем популяциям, где особи, способные к такому специфическому поведению, появляются чаще. Т.е. забегая вперёд, если развитие коммуникации способствовало выживанию человеческих популяций, то мутации, способствовавшие улучшению коммуникации - изменение положения гортани, например - закреплялись в генах.
Важным становится даже не столько разнообразие поведенческих моделей, но способность быстро формировать новые, передавать их соплеменникам и вообще как-то ориентироваться в них. Т.е. потребовались некие ярлыки для таких моделей. Изначально такие ярлыки появились как комментарии к действиям, в точности как дети двух лет вслух называют предметы или явления, которые наблюдают. Далее происходит объединение мышления (направленного на постижение окружающей действительности) с коммуникативной системой (расширяющейся возможности для такого постижения). Далее язык начинает играть свою социальную роль: возможность корректировать у собеседника образ окружающей действительности к какой-то своей выгоде. Так функция намеренной передачи информации становится для языка основной. Эта функция в свою очередь усложняет социальные структуры, что опять-таки ведёт к росту числа поведенческих моделей, что снова отражается на языке. Такая вот цепная реакция.
Очень вероятно, что праязык изначально совмещал в себе и звуки, и жесты, и мимику. Звуки даже могли играть второстепенную роль поначалу, усиливать эффект от жестикуляции. Но в условиях усложнения деятельности звуковая речь стала преобладать над жестами, поскольку обмен жестами требует приостановки основной деятельности, что, якобы, лишает коммуникацию смысла (ага, расскажите любителям потрепаться).
Минусом книги я бы назвал её слабую структурированность. 6 глав - это единственное деление. Ни подглав, ни какого-то разбиения по принципу "гипотеза - факты 'за' - факты 'против' - выводы". Всё в кучу, даже без увеличенных отступов между абзацами, относящихся к разным идеям. Читаешь-читаешь, и вдруг понимаешь, что речь уже о совсем другом, чем страницу назад. Из-за этого не просто выстраивать в голове общую логику повествования. К чему автор написал эту страницу, к чему приведено 100500 фактов и примеров? Становится понятно далеко не сразу, приходится возвращаться потом обратно, чтобы, уже осознав контекст, вникнуть получше.