судьба человека
Валерий был обычным ребенком. Веселым, шустрым, любопытным и общительным. Родители Валерия были ответственными работниками ЦК ВЦСПС, и имели командировки за границу. Нет, это была не свободная, нынешняя заграница, а совковая. Типа Болгарии или Венгрии. Но это была заграница. И родители привозили Валерию обернутую во вкусно пахнущие бумажки жевательные резинки, с цветными вкладышами, на которых были нарисованы персонажи никогда не виденных в тоталитарном СССР мультфильмов. Новые джинсы, в том числе и «варенки». Кроссовки - фирму, с тремя поперечными полосками. В универмагах такие тоже продавали, но универмажные шили на фабрике в Иваново, а Валерий носил настоящие - сделанные в Турции.
Из одной из очередных командировок родители привезли домой чудо заграничной техники - видеомагнитофон марки «Sanyo» и стопку видеокассет. Часть кассет родители, перешептываясь между собой, спрятали в секретер, а часть выставили на видное место - в сервант, подвинув чуть в сторону богемский хрусталь.
Днем, когда родители были на ответственной работе, Валерий, приходя из школы, садился перед приобретенным в магазине «Березка» цветным телевизором, вставлял видеокассету в видеомагнитофон и погружался в волшебный мир «Фабрики Грез». Калейдоскопом сменялись томы и джерри, огромные боевые роботы, фантастические приключения, говорящие животные. И все это, было более радостным, более сочным, чем привычные герои советских мультфильмов.
Подросший Валерий слушал родителей, которые рассказывали ему, что там, за границей, есть сто пятьдесят сортов колбасы и неоновые витрины. Счастливые улыбающиеся люди и возможность говорить Правду.
Когда Валерию исполнилось четырнадцать, родители открыли секретер и разрешили ему смотреть фильмы. Разум Валерия вступил в когнитивный диссонанс с окружающей действительностью.
На шестнадцатилетние родители подарили Валерию заграничную стереосистему, в том числе с радиоприемником, позволявшим ловить не только совковое УКВ, но и заграничный FM-диапазон. Жизнь Валерия расцвела новыми красками. В нее ворвались ритмы зарубежной эстрады. Да не какой-нибудь там, занюханный, фестиваль в Сан-Ремо, а настоящее, правильное радио «Свобода».
Жизнь изменилась. Валерий ощутил себя приближенным к какой-то сакральной тайне, и ощущение избранности и элитарности не давало ему покоя. И он в первый раз пришел на комсомольское собрание в джинсах.
В осанке Валерия появилась некая аристократичность. Манеры приобрели, на его взгляд, изысканность и утонченность. Он долго тренировал перед зеркалом свой новый взгляд. Взгляд надменный, взгляд превосходство. Превосходство над остальной массой серых рабов совка, каким он никогда больше не будет.
Валерий больше не общался со своими школьными приятелями, с теми, с кем он, когда-то, самозабвенно гонял мяч до темноты, лазал по деревьям, прыгал с гаражей и носился по стройке. Они сидели на детских площадках и пели песни под гитару и пили дешевый портвейн, а он с детьми коллег своих родителей, детьми также ответственных работников, проводил время за обсуждением последних новинок видеорынка, слушая современную европейскую музыку и попивая престижный коньяк из пузатых бокалов.
Валерий поступил в институт. Он не мог не поступить в институт, так как дети ответственных работников, особенно работников ВЦСПС, обязаны были получить образование, ведь они не серая масса рабов. Учиться Валерий намерен, был, в МГИМО.
Наступила «Перестройка». Все стали собираться в кооперативы, ускоряться, корверсировать производства, заниматься частным предпринимательством. Валерий тоже собрался было открыть кооператив, но определился чем именно он бы хотел заниматься в нем, Валерий не успел, потому как родители объяснили Валерию, что выпускник престижного ВУЗа не должен «горбатиться» как остальное быдло. И устроили Валерия на непыльную работу в прибыльное место. Заместителем директора одного из заводов, которые ВЦСПС курировал.
Бизнес Валерия рос. Рос и сам Валерий. Теперь он был уже Валерий Виленович, но, в общении с зарубежными партнерами, предпочитал именоваться себя модно - Вэл.
Пришла приватизация. Немолодые, уже, родители Валерия напрягли старые связи и Вэл принял участие в нескольких аукционах, приобретя смежные профильные предприятия. Валерий пересел из представительской «Волги» в не менее представительский «Шестисотый», обзавелся золотой цепью на шее, двумя джипами охраны.
Родители познакомили Валерия с хорошей девочкой из хорошей семьи. Девочка была страшненькая, полненька, слегка картавила и имела три высших образования и ни какого представления о том, где водится филе трески. И, в добавок, имела в приданом родителей - бывших первых секретарей, и еще два завода по производству комплектующих к производству Валерия.
Валерий сначала загрустил, затем, пообщавшись с коллегами, понял, что жена - это исключительно бизнес, а заводить любовниц ему мало того, что никто не помешает, так еще и, наоборот, в кругу друзей и знакомых, будут всячески приветствовать. И жизнь закрутилась.
Дачи, виллы, модные курорты, скандалы, рост и расширение бизнеса.
Саммиты. Разговоры. Общение с такой же элитой, с такими же успешными как и он сам. Вэл рос даже в своих собственных глазах.
Страна, окружавшая его бизнес, его не интересовала. Он её презирал. Презирал её историю, людей, населявших её. Кто они? Стадо бессловесных рабов и скот. Ни ума, ни образования, ни фантазии. Презирал Валерий и власть, которая набрала кредитов в МВФ и распродавала по дешевке сырье. Презирал пьющего президента, который дирижировал оркестром и проспал в самолете саммит.
Дети Валерия, вместе с нелюбимой женой, обосновались на туманном острове, учились в престижных «калледжах», и совсем не говорили по-русски.
В страну пришел кризис и дефолт. Бизнес Валерия слегка похудел и доходные реки превратились во временами пересыхающие ручейки. Однако, привычная жизнь требовала привычных расходов, а урезать бюджет и ограничивать себя в чем-либо ни Валерий, ни близкие к нему люди не привыкли.
Миллениум Валерий встречал находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения. Объявление, уже бывшего, президента смутило Валерия, и внесло сумятицу и непонимание в его шкалу ценностей. Однако, привыкший, что все вопросы решаются при помощи американских президентов, Валерий уже под утро заснул тревожным сном в окружении легких женщин и единомышленников.
А потом Валерия вызвали в Прокуратуру для дачи объяснение. Валерий, по привычке, отмахнулся и выкинул повестку в мусорное ведро попросив секретаршу больше не приносить подобных бумажек.
Сюрпризом для Валерия оказался приезд сотрудников Прокуратуры к нему, в загородный дом. Высокий забор, элитная охрана и заоблачная по стоимости иностранная сигнализация, почему то, не уберегла от визита сотрудников СОБРа, наручников и нескольких неприятных часов в вонючем КПЗ. Потом приехали дорогостоящие адвокаты в идеальных костюмах и, после недолгого разговора с помятым следователем Валерий уехал домой. Неделю он пытался отмыться и избавиться от запаха бомжей, мочи и КПЗ. Ему казалось, что этот запах преследовал его.
Однако время лечит, и Валерий забыл о досадном происшествии. И еще больше вознелюбил страну, в которой ему приходилось жить. Этих мерзких и тупых людишек. Ограниченных сотрудников правоохранительных органов, которых можно легко и за недорого купить. Не то, что там, в цивилизованном мире.
Бизнес Валерия развивался ни шатко ни валко, но приносил доход.
А потом нелегкая принесла налоговую проверку. Валерий, собрался традиционным способом решить вопрос с проверяющими, но следом за налоговиками пришла Счетная Палата, которую интересовало, куда же делись бюджетные деньги.
Да, Валерию удалось решить проблемы привычным путем, однако после этого пришлось затянуть пояс и продать часть бизнеса.
И еще часть пришлось просто отдать.
Жена начала устраивать истерики и скандалы. Дети требовать отправить их на обучение в престижные зарубежные высшие учебные заведения.
Валерий задумался и решил разрубить гордиев узел - развестись.
Супруга, жившая в свободной демократической стране, впитав в себя все ценности, отсудила себе половину всего и алименты на содержание детей.
Привычная жизнь, привычный круг, привычные привычки и занятия утратили для Валерия былую радость. Он, все еще, продолжал представляться как «Вэл», однако превосходство из его взгляда исчезло. И пропало ощущение, что все действительно very well.
Мировой финансовый кризис Валерий сначала воспринял с усмешкой. Ему-то чем он может грозить? У него - добывающий и производящий бизнес. То, что потребуется досрочно возвращать кредиты, взятые под развитие бизнеса, схемы и откаты, оказалось для Валерия сюрпризом. Он кричал, стучал ногами, брызгал слюной и кричал о нормах права. Когда вежливый, корректный но суровый представитель иностранного банка указал ему на пункт в договоре, в котором говорилось о возможности досрочного истребования возврата кредита, Валерий, с удивлением для себя, чисто по-русски, послал иностранца нахуй. Иностранец уже длительное время жил на территории России, слово и направление знал. Улыбнулся и вышел из офиса, сообщив, что скоро прибудут юристы.
Как выяснилось, иностранные юристы на откаты не покупались и от взяток в разных их формах категорически отказывались. Это оказалось для Валерия неприятным фактом.
Пришлось срочно и за бесценок отдать еще часть бизнеса и недвижимости.
Из престижного Сити офис пришлось перенести в промзону. Персонал сократить, зарплаты урезать. Персонал, однако, удивил Валерия. Вместо того, чтобы как покорное стадо спокойно воспринять изменения в их жизни, бывшие сотрудники начали обращаться в суды, трудовые инспекции и правоохранительные органы.
Валерий возненавидел свободу слова, нормы права и интернет, из-за которого все «стали такие умные».
Когда в офис приехала Прокуратура Валерий постарался добровольно ответить на все, поставленные перед ним вопросы, он больше не хотел отмываться от вони.
Сидя в роскошно обставленной гостиной, выпивая из горлышка дорогой французский коньяк Валерий ругался. Он ругал страну уродов, которая не дает свободному человеку заработать денег. Он ругал правительство, которое не дает бизнесу развиваться так, как ему хочется. Он крыл на чем свет стоит финансовую систему США, кризис в которой испортил ему все на свете.
От Валерия ушла любовница.
В целях оптимизации расходов пришлось из брендового Bentley пересесть в обычную «семерку» BMW и даже без водителя. Джип охраны остался всего один, и только для «парадных выездов».
Была среда. Валерий ехал домой из офиса, погруженный в печальные думы о будущем. Закончились сигареты. Валерий обругал нового столичного мэра, по указанию которого снесли торговые палатки в центре города.
Увидев киоск, с надписью «Табак» Валерий остановился у тротуара и, аккуратно, стараясь не запачкать дорогой костюм и не заляпать реагентами итальянские туфли он вышел из машины.
- Слуш, браток! - донеслось откуда-то слева - Дай десятку, а?
Валерий не обратил внимание на быдло. Ему не о чем было с ним разговаривать.
- Витек, смари, он от нас морду воротит…
- Дык а хуле! Франт-пижон!
- Слышь, пижон! А ну дай десятку!
Валерий независимо повернулся спиной, всем своим видом показывая, кто к отбросам он не имеет ни какого отношения. Взял у продавщицы пачку сигарет, и пошел к машине, стараясь обходить лужи.
- Эй, красавчик! К тебе обращаюсь!
Валерий шел.
- Ау!
Валерий шел.
Не долго.
Еще два шага.
Вызванный продавщицей ларька наряд милиции и скорая констатировали смерть от множественных ударов каким-то тонким предметом, похожим на отвертку с прямым шлицем.
Из одной из очередных командировок родители привезли домой чудо заграничной техники - видеомагнитофон марки «Sanyo» и стопку видеокассет. Часть кассет родители, перешептываясь между собой, спрятали в секретер, а часть выставили на видное место - в сервант, подвинув чуть в сторону богемский хрусталь.
Днем, когда родители были на ответственной работе, Валерий, приходя из школы, садился перед приобретенным в магазине «Березка» цветным телевизором, вставлял видеокассету в видеомагнитофон и погружался в волшебный мир «Фабрики Грез». Калейдоскопом сменялись томы и джерри, огромные боевые роботы, фантастические приключения, говорящие животные. И все это, было более радостным, более сочным, чем привычные герои советских мультфильмов.
Подросший Валерий слушал родителей, которые рассказывали ему, что там, за границей, есть сто пятьдесят сортов колбасы и неоновые витрины. Счастливые улыбающиеся люди и возможность говорить Правду.
Когда Валерию исполнилось четырнадцать, родители открыли секретер и разрешили ему смотреть фильмы. Разум Валерия вступил в когнитивный диссонанс с окружающей действительностью.
На шестнадцатилетние родители подарили Валерию заграничную стереосистему, в том числе с радиоприемником, позволявшим ловить не только совковое УКВ, но и заграничный FM-диапазон. Жизнь Валерия расцвела новыми красками. В нее ворвались ритмы зарубежной эстрады. Да не какой-нибудь там, занюханный, фестиваль в Сан-Ремо, а настоящее, правильное радио «Свобода».
Жизнь изменилась. Валерий ощутил себя приближенным к какой-то сакральной тайне, и ощущение избранности и элитарности не давало ему покоя. И он в первый раз пришел на комсомольское собрание в джинсах.
В осанке Валерия появилась некая аристократичность. Манеры приобрели, на его взгляд, изысканность и утонченность. Он долго тренировал перед зеркалом свой новый взгляд. Взгляд надменный, взгляд превосходство. Превосходство над остальной массой серых рабов совка, каким он никогда больше не будет.
Валерий больше не общался со своими школьными приятелями, с теми, с кем он, когда-то, самозабвенно гонял мяч до темноты, лазал по деревьям, прыгал с гаражей и носился по стройке. Они сидели на детских площадках и пели песни под гитару и пили дешевый портвейн, а он с детьми коллег своих родителей, детьми также ответственных работников, проводил время за обсуждением последних новинок видеорынка, слушая современную европейскую музыку и попивая престижный коньяк из пузатых бокалов.
Валерий поступил в институт. Он не мог не поступить в институт, так как дети ответственных работников, особенно работников ВЦСПС, обязаны были получить образование, ведь они не серая масса рабов. Учиться Валерий намерен, был, в МГИМО.
Наступила «Перестройка». Все стали собираться в кооперативы, ускоряться, корверсировать производства, заниматься частным предпринимательством. Валерий тоже собрался было открыть кооператив, но определился чем именно он бы хотел заниматься в нем, Валерий не успел, потому как родители объяснили Валерию, что выпускник престижного ВУЗа не должен «горбатиться» как остальное быдло. И устроили Валерия на непыльную работу в прибыльное место. Заместителем директора одного из заводов, которые ВЦСПС курировал.
Бизнес Валерия рос. Рос и сам Валерий. Теперь он был уже Валерий Виленович, но, в общении с зарубежными партнерами, предпочитал именоваться себя модно - Вэл.
Пришла приватизация. Немолодые, уже, родители Валерия напрягли старые связи и Вэл принял участие в нескольких аукционах, приобретя смежные профильные предприятия. Валерий пересел из представительской «Волги» в не менее представительский «Шестисотый», обзавелся золотой цепью на шее, двумя джипами охраны.
Родители познакомили Валерия с хорошей девочкой из хорошей семьи. Девочка была страшненькая, полненька, слегка картавила и имела три высших образования и ни какого представления о том, где водится филе трески. И, в добавок, имела в приданом родителей - бывших первых секретарей, и еще два завода по производству комплектующих к производству Валерия.
Валерий сначала загрустил, затем, пообщавшись с коллегами, понял, что жена - это исключительно бизнес, а заводить любовниц ему мало того, что никто не помешает, так еще и, наоборот, в кругу друзей и знакомых, будут всячески приветствовать. И жизнь закрутилась.
Дачи, виллы, модные курорты, скандалы, рост и расширение бизнеса.
Саммиты. Разговоры. Общение с такой же элитой, с такими же успешными как и он сам. Вэл рос даже в своих собственных глазах.
Страна, окружавшая его бизнес, его не интересовала. Он её презирал. Презирал её историю, людей, населявших её. Кто они? Стадо бессловесных рабов и скот. Ни ума, ни образования, ни фантазии. Презирал Валерий и власть, которая набрала кредитов в МВФ и распродавала по дешевке сырье. Презирал пьющего президента, который дирижировал оркестром и проспал в самолете саммит.
Дети Валерия, вместе с нелюбимой женой, обосновались на туманном острове, учились в престижных «калледжах», и совсем не говорили по-русски.
В страну пришел кризис и дефолт. Бизнес Валерия слегка похудел и доходные реки превратились во временами пересыхающие ручейки. Однако, привычная жизнь требовала привычных расходов, а урезать бюджет и ограничивать себя в чем-либо ни Валерий, ни близкие к нему люди не привыкли.
Миллениум Валерий встречал находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения. Объявление, уже бывшего, президента смутило Валерия, и внесло сумятицу и непонимание в его шкалу ценностей. Однако, привыкший, что все вопросы решаются при помощи американских президентов, Валерий уже под утро заснул тревожным сном в окружении легких женщин и единомышленников.
А потом Валерия вызвали в Прокуратуру для дачи объяснение. Валерий, по привычке, отмахнулся и выкинул повестку в мусорное ведро попросив секретаршу больше не приносить подобных бумажек.
Сюрпризом для Валерия оказался приезд сотрудников Прокуратуры к нему, в загородный дом. Высокий забор, элитная охрана и заоблачная по стоимости иностранная сигнализация, почему то, не уберегла от визита сотрудников СОБРа, наручников и нескольких неприятных часов в вонючем КПЗ. Потом приехали дорогостоящие адвокаты в идеальных костюмах и, после недолгого разговора с помятым следователем Валерий уехал домой. Неделю он пытался отмыться и избавиться от запаха бомжей, мочи и КПЗ. Ему казалось, что этот запах преследовал его.
Однако время лечит, и Валерий забыл о досадном происшествии. И еще больше вознелюбил страну, в которой ему приходилось жить. Этих мерзких и тупых людишек. Ограниченных сотрудников правоохранительных органов, которых можно легко и за недорого купить. Не то, что там, в цивилизованном мире.
Бизнес Валерия развивался ни шатко ни валко, но приносил доход.
А потом нелегкая принесла налоговую проверку. Валерий, собрался традиционным способом решить вопрос с проверяющими, но следом за налоговиками пришла Счетная Палата, которую интересовало, куда же делись бюджетные деньги.
Да, Валерию удалось решить проблемы привычным путем, однако после этого пришлось затянуть пояс и продать часть бизнеса.
И еще часть пришлось просто отдать.
Жена начала устраивать истерики и скандалы. Дети требовать отправить их на обучение в престижные зарубежные высшие учебные заведения.
Валерий задумался и решил разрубить гордиев узел - развестись.
Супруга, жившая в свободной демократической стране, впитав в себя все ценности, отсудила себе половину всего и алименты на содержание детей.
Привычная жизнь, привычный круг, привычные привычки и занятия утратили для Валерия былую радость. Он, все еще, продолжал представляться как «Вэл», однако превосходство из его взгляда исчезло. И пропало ощущение, что все действительно very well.
Мировой финансовый кризис Валерий сначала воспринял с усмешкой. Ему-то чем он может грозить? У него - добывающий и производящий бизнес. То, что потребуется досрочно возвращать кредиты, взятые под развитие бизнеса, схемы и откаты, оказалось для Валерия сюрпризом. Он кричал, стучал ногами, брызгал слюной и кричал о нормах права. Когда вежливый, корректный но суровый представитель иностранного банка указал ему на пункт в договоре, в котором говорилось о возможности досрочного истребования возврата кредита, Валерий, с удивлением для себя, чисто по-русски, послал иностранца нахуй. Иностранец уже длительное время жил на территории России, слово и направление знал. Улыбнулся и вышел из офиса, сообщив, что скоро прибудут юристы.
Как выяснилось, иностранные юристы на откаты не покупались и от взяток в разных их формах категорически отказывались. Это оказалось для Валерия неприятным фактом.
Пришлось срочно и за бесценок отдать еще часть бизнеса и недвижимости.
Из престижного Сити офис пришлось перенести в промзону. Персонал сократить, зарплаты урезать. Персонал, однако, удивил Валерия. Вместо того, чтобы как покорное стадо спокойно воспринять изменения в их жизни, бывшие сотрудники начали обращаться в суды, трудовые инспекции и правоохранительные органы.
Валерий возненавидел свободу слова, нормы права и интернет, из-за которого все «стали такие умные».
Когда в офис приехала Прокуратура Валерий постарался добровольно ответить на все, поставленные перед ним вопросы, он больше не хотел отмываться от вони.
Сидя в роскошно обставленной гостиной, выпивая из горлышка дорогой французский коньяк Валерий ругался. Он ругал страну уродов, которая не дает свободному человеку заработать денег. Он ругал правительство, которое не дает бизнесу развиваться так, как ему хочется. Он крыл на чем свет стоит финансовую систему США, кризис в которой испортил ему все на свете.
От Валерия ушла любовница.
В целях оптимизации расходов пришлось из брендового Bentley пересесть в обычную «семерку» BMW и даже без водителя. Джип охраны остался всего один, и только для «парадных выездов».
Была среда. Валерий ехал домой из офиса, погруженный в печальные думы о будущем. Закончились сигареты. Валерий обругал нового столичного мэра, по указанию которого снесли торговые палатки в центре города.
Увидев киоск, с надписью «Табак» Валерий остановился у тротуара и, аккуратно, стараясь не запачкать дорогой костюм и не заляпать реагентами итальянские туфли он вышел из машины.
- Слуш, браток! - донеслось откуда-то слева - Дай десятку, а?
Валерий не обратил внимание на быдло. Ему не о чем было с ним разговаривать.
- Витек, смари, он от нас морду воротит…
- Дык а хуле! Франт-пижон!
- Слышь, пижон! А ну дай десятку!
Валерий независимо повернулся спиной, всем своим видом показывая, кто к отбросам он не имеет ни какого отношения. Взял у продавщицы пачку сигарет, и пошел к машине, стараясь обходить лужи.
- Эй, красавчик! К тебе обращаюсь!
Валерий шел.
- Ау!
Валерий шел.
Не долго.
Еще два шага.
Вызванный продавщицей ларька наряд милиции и скорая констатировали смерть от множественных ударов каким-то тонким предметом, похожим на отвертку с прямым шлицем.