"Щегол" Донна Тартт
«Иногда, чтобы понять целый мир,
нужно сосредоточиться на самой крохотной его части,
пристально выглядываться в то, что находится рядом с тобой,
пока оно не заменит целое»
Читала я эту книгу долго. До стыдного долго. Все мне казалось, что ну не может эта книга так нравится всем, не могут быть на нее хорошие рецензии. Все описанное в ней - противно до глубины души. До мельчайших деталей показывается самое дно наркотического дурмана, депрессивные мысли и трагические судьбы. С одной стороны - вот, прямо здесь, искусство, изящество, драгоценные творения. Но все это неведомым для меня смыслом растворяется во лжи, вранье и кокаине. Есть огромное желание разнести в пух и прах возглашенную шедевральность этого романа, сказать о том, что это все совершенно неинтересно и противно, но последние страницы западают куда-то глубоко в душу и не дают этого сделать. И я не хочу говорить много об этом романе, слишком полярные ощущения. Слишком много размышлений о смерти. Слишком много причин, чтобы жить. Слишком много угрызений совести. Слишком много сошедшего с рук. Слишком много кровоточащих ран. Слишком много спасительных слов. Слишком много одиночества. Слишком много людей. Слишком много настоящего и слишком много поддельного. Поэтому приведу просто отрывок, который откликнулся во мне и благодаря которому я могу сказать, что роман стоит читать.
«Источник великой печали, которую я только-только начинаю осознавать: нам не дано выбирать себе сердца. Мы не можем заставить себя хотеть того, что хорошо для нас, или того, что хорошо для других. Мы не выбираем того, какие мы.
Потому что разве не вдалбливают в нас постоянно, с самого детства, непреложную культурологическую банальность?.. Начиная с Уильяма Блейка и заканчивая леди Гагой, от Руссо до Руми, «Тоски», «Мистера Роджерса» - одна и та же до странного неизменная сентенция, с которой согласен стар и млад: что делать, если сомневаешься? Как понять, что для тебя правильно? И любой психотерапевт, любой специалист по профориентации, любая диснеевская принцесса знает на это ответ: «Будь собой». «Следуй зову сердца».
Только вот, пожалуйста, пожалуйста, разъясните-ка мне вот что. А что, если у тебя такое сердце, которому нельзя доверять?.. Что, если сердце по каким-то своим непостижимым причинам заведет тебя - вполне умышленно, в облаке невыразимого сияния - подальше от здоровья, семейной жизни, прочных общественных связей и вялых общепринятых добродетелей прямиком в ослепительный жар погибели, саморазрушения, беды? Может, Китси права? Если само твое нутро поет, зазывает тебя прямиком в костер, то может, лучше отвернуться? Залепить уши воском? Не обращать внимания на изощренное счастье, которым заходится твое сердце? Послушно взять курс на нормальность, к восьмичасовому рабочему дню и регулярным медосмотрам, к прочным отношениям и стабильному продвижению по карьерной лестнице, к «Нью-Йорк Таймс» и воскресным обедам, все - с прицелом на то, что когда-нибудь ты вдруг станешь настоящим человеком? Или - как Борису - хохоча, отдаться полностью священному безумию, что выкликает твое имя?
Это не про то, что видят глаза, а про то, что видит сердце. Величие есть в мире, но то - не величие мира, величие, которое миру не постичь. Первый проблеск чистейшей инаковости, в присутствии которой ты весь расцветаешь, распускаешься, распускаешься.
Личность, которой тебе не надо. Сердце, против которого не пойдешь»