Для меня Каравайчук всегда был одним из символов Комарово. Встретишь его изредка по дороге со станции, и как-то всегда от этого приятно и уютно на душе. Не смотря на то, что он уже очень старенький был, хрупкий, худой, было в нем что-то такое могучее и яркое. Земля пухом.

( Read more... )

( Read more... )

Слушала две передачи на Эхе с ним на этой неделе. Вот только что сегодня одну из них. Какое-то тупое и больное ощущение от происходящего. Просто нет слов. Страшно.

Почти два года мы следили за тем, как он боролся с болезнью. Талантливый, фантастически трудолюбивый, никогда не отчаивающийся. В самых тяжелых ситуациях, несмотря на самые пессимистичные прогнозы он продолжал работать, не терял чувство юмора, вел колонку в The New Times, писал блог и, я уверена, вдохновлял многих на на борьбу. Он победил рак, но ( Read more... )

( Read more... )

Мы смотрели почти все его фильмы. Кроме, наверное, самых ранних, до 90-х годов. Никто как он не умел так отчетливо и честно рисовать нашу разруху. Страшный промышленный район с его дымящимися трубами, серым воздухом и громыхающим через него полуразвалившимся трамваем, забытый богом и людьми Кронштадт с выбитыми стеклами и разбитыми улицами, глухая ( Read more... )

Стругацкие гении, конечно. Своего рода символы эпохи. Даже не символы, а голоса. Я немножко поздновато родилась, чтобы в полной мере оценить все то, что они создали, но это скорее моя проблема. Были и книги, которые оставалсь и остаются абсолютно современными и актуальными сейчас. Совершенно гениальный аудиоспектакль записало Эхо Москвы по "Трудно ( Read more... )

( Read more... )

Click to view

Click to view