у мальчика было четыре глаза: "Мой брат умер" А.Балабанова в Театре Наций, реж. Максим Соколов
Наебалово - самое первое и самое верное определение, приходящее в голову по поводу данного мероприятия, но #бабушкатыжекритик, поэтому стоит ограничиться эвфемизмами: шарлатанство, халтура, лажа... Из фактического полуторачасового хронометража (при заявленных двух часах) сначала коротенько, минут на сорок (и это надо понимать буквально) задвигают в нижнем фойе Нового пространства лекцию о творчестве Балабанова, причем о формате вечера пришедшие (по недешевым, между прочим, билетикам) узнают только на месте; далее следует перерыв и за ним "видеоинсталляция" уже в верхнем фойе (ну как "инсталляция" - на полу установлен арт-объект, конструкция, напоминающая, что "Мой брат умер", как и предыдущая "Молодость" -
https://users.livejournal.com/-arlekin-/4781137.html
- относится к общему проекту "Слой", плюс видео на мониторах, где вдова Балабанова чуть подробнее рассказывает о замысле его последнего сценария, завершенного будто бы за день до смерти; и наконец 35-минутная обещанная "перформативная читка", то есть действительно читка, только что без листков в руках, скверно театрализованная (братья-"два в одном"-кружатся в обнимку...), в сочетании с убогой опять-таки "мультимедией", кроме того, вместо обозначенного заранее в составе Сергея Волкова за главного героя "читал" Илья Гененфельд, против которого я ничего не имею (и с интересом наблюдаю за ним со студенческих работ в ВШСИ), но предпочел бы все-таки Волкова увидеть. Впрочем, дело не исполнителях, и даже не в беспомощной режиссуре. Некоторое время назад я подробно именно в балабановское сценарное наследие (включая нереализованные замыслы на уровне синопсиса) погружался, обнаруживая, что смысловой, да и в целом художественный объем они получают только на экране:
https://users.livejournal.com/-arlekin-/4687180.html
https://users.livejournal.com/-arlekin-/4687406.html
А среди интеллигентских благоглупостей лекции проскакивало, что Балабанов театра не любил, и, дескать, парадоксально, что его последний сценарий находит воплощение на сцене... однако при таком воплощении немудрено понять, за что Балабанов не любил (если действительно не любил) театр! По сюжету один из двух братьев-двойняшек родился мертвым, а второму, выжившему, досталось четыре глаза, которыми он, правда, сам ничего не видит, за него видит сидящий у него в голове брат; отец сразу же бросил мать с новорожденными и, будучи небедным человеком, мало помогал впоследствии, мать умирает, герой женится, но жена изменяет ему... с отцом, и с помощью "зрячего" мертвого брата герой убивает обоих, после чего "прозревает", отбывая в колонии приговор; где берет из тюремной библиотеки Лескова, которого очень любил мертвый (теперь уже во всех отношениях) брат, хотя сам он читать не умеет, он же был слепым от рождения, и просит сокамерника прочесть... Используются цитаты из "Запечатленного ангела" и, может быть, что-то еще - но в подобном виде (а при минимальном подъеме рядов только с первого еще что-то можно рассмотреть, с остальных не видно нихуя...) даже с оглядкой на лекцию (и уверения, мол, сценарий вмещает в себя "всего Балабанова от "Про уродов и людей" до "Я тоже хочу") и "видеоинсталляцию" (рассказ вдовы, как в Сербии они увидели по телевизору ток-шоу, куда приводили реального четырехглазого мальчика...) фантасмагорическая "парабола" отдает жуткой пошлятиной; а ключевой символический образ "перформанса" - куски пластикового "льда", который артисты всю дорогу крошат на еще более мелки обломки - пугает разве что риском получить отлетающим от задника осколком в глаз... и в той или ной степени (хорошо если не в полной мере) судьбу героя разделить.