Обрывки о лидерстве
В последнее время, под влиянием домашних обстоятельств, моя жизнь приобрела какой-то обрывочный характер. Обрывочное общение, обрывочные встречи с людьми, обрывочные "выходы в свет", обрывочная работа... Чтение тоже стало обрывочным: книжки, в ожидании стеллажей, запакованы в коробки или рассованы по шкафам, и получается так, что читаешь или перечитываешь совершенно случайные тексты - те книги, которые вдруг самовольно выползли из ящика или по рассеянности не были туда засунуты. Замечаю, что сейчас я обращаю внимание на какие-то вещи, мимо которых прошла когда-то, читая книгу в первый, или даже во второй раз (я люблю перечитывать).
Попался мне сборник Гессе. Гессе! Культовый автор нашей юности, казалось, открывавший перед нами новые горизонты, не связанные с нормированной, приземленной, материалистической и старательно для нас расфасованной "марксистско-ленинской" философией. В сборнике - окутанная всеми этими туманами юности "Игра в бисер", а также "Путешествие в страну Востока", которое я, каюсь, никогда толком не прочла. Что ж, вот и случай.
Читаю. Ловлю себя на том, что текст начисто лишен для меня ожидаемого очарования, и главное, что мне мешает - это постоянное томление, вожделение, тоска, как хотите назовите - по строгой иерархии, по непререкаемому, не могущему быть оспоренным, лидерству.
С трепетом берусь за "Игру в бисер" - неужели и там то же самое? Увы, и вправду... (хотя оттенки побогаче, конечно, но я сейчас о том, что бросилось мне в глаза именно теперь) - видимо, таков уж был дух той эпохи становления новых диктатур, что даже такие люди, как Гессе жаждали непререкаемости и пусть невидимой, но твердой власти людей, которые "знают, как надо".
Потом вдруг откуда-то вылезает Пушкин. "Капитанская дочка". Кидаюсь на него с жадностью - и тоже обращаю внимание на то, что раньше никогда не замечала. Говоря о Пугачеве и его отряде, Пушкин, устами Гринева, не устает подчеркивать отсутствие у восставших иерархии. Понятно, что это нужно автору, чтобы показать - вот видите, он не настоящий царь: его люди отдают ему лишь показные почести при чужих, а в своей компании, во время интимной попойки, не особо с ним церемонятся, запросто оспаривают его мнение, да и сам он держится почти совершенно на равных...
Никаких выводов, просто наблюдение... и на этом фоне - встреча с Амирой Хасс, описывающей свои впечатления от египетской революции и все время вдохновенно повторяющей: "Мы тут привыкли всё оправдывать отсутствием лидера, а там на площадях и в районах решения принимались исключительно сообща, и выполнялись четко, как "список покупок" в супермаркете - решено, выполнено, зачеркнуто, принимается новое решение... оказывается, народ и сам способен на это, не нужно дожидаться руководителей".
Кстати, сама я несколько лет назад задала Эдварду Саиду такой вопрос:
- Израиль, впрочем, - маленькая страна, но у меня такое впечатление, что вместо поисков демократических решений мы заняты поисками лидеров - для себя, для палестинцев... Постоянно сетуем, что нет настоящего Лидера... Считаете ли Вы, что народу необходим лидер - при демократическом строе?
И получила следующий ответ:
- Я думаю, что тип лидера, который нужен народу - это не Вождь, управляющий массами, а пример, достойный подражания; не тот, кто отдает приказы, а тот, кто своей жизнью демонстрирует бескомпромиссность в отношении известных принципов и моральных устоев. Например, Нельсон Мандела сыграл очень важную роль в качестве лидера освободительного движения, борющегося за права людей, которых притесняли. Но я считаю, что в настоящей демократии лидерство должно быть коллективным, распространенным. Я опасаюсь лидеров типа Дуче, типа Фюрера, потому что ведомые ими люди теряют способность критического отношения, они думают: «ну, все, теперь у нас есть Вождь, нужно просто следовать за ним». А каков Ариэль Шарон в качестве лидера? Все ведь знают, какова была его роль в военных преступлениях, ведь по решению израильского суда он не может быть даже министром обороны, - но люди думают: «Он ведь хочет нас спасти, доверимся ему на этот раз». Я думаю, это глубоко недемократично и очень опасно.
А сегодня на меня откуда-то свалились ни много ни мало - дневники Геббельса, 1945 года. В переводе на русский... но почему, спрашивается, для Гитлера оставлено немецкое слово "фюрер"? На мой взгляд, это неправильно, это отстраняет - как будто ну вот были там какие-то немцы, со своим каким-то фюрером, а с нами такого никогда же не случится. Нееет, уж переводить - так все до конца, и писать не "фюрер", а, к примеру, "вождь". Или даже по-современному - "лидер", "руководитель". Тогда было бы гораждо острее - "Вождь доволен развитием событий на Восточном фронте" - это 28 МАРТА 1945 года, и тут же рядом - планы по обороне Берлина!.. "Наш руководитель убежден, что войска заражают гражданское население паникерством, но надо собрать все силы для создания новой линии фронта" - 31го МАРТА 1945 года... какой урок для граждан, слепо доверяющим своим "лидерам" в их внешней политике!
Кстати. Убеждая Гитлера в необходимости более крутых мер по пресечению пораженческих настроений, Геббельс постоянно приводит ему в пример Сталина и Черчилля.
Попался мне сборник Гессе. Гессе! Культовый автор нашей юности, казалось, открывавший перед нами новые горизонты, не связанные с нормированной, приземленной, материалистической и старательно для нас расфасованной "марксистско-ленинской" философией. В сборнике - окутанная всеми этими туманами юности "Игра в бисер", а также "Путешествие в страну Востока", которое я, каюсь, никогда толком не прочла. Что ж, вот и случай.
Читаю. Ловлю себя на том, что текст начисто лишен для меня ожидаемого очарования, и главное, что мне мешает - это постоянное томление, вожделение, тоска, как хотите назовите - по строгой иерархии, по непререкаемому, не могущему быть оспоренным, лидерству.
С трепетом берусь за "Игру в бисер" - неужели и там то же самое? Увы, и вправду... (хотя оттенки побогаче, конечно, но я сейчас о том, что бросилось мне в глаза именно теперь) - видимо, таков уж был дух той эпохи становления новых диктатур, что даже такие люди, как Гессе жаждали непререкаемости и пусть невидимой, но твердой власти людей, которые "знают, как надо".
Потом вдруг откуда-то вылезает Пушкин. "Капитанская дочка". Кидаюсь на него с жадностью - и тоже обращаю внимание на то, что раньше никогда не замечала. Говоря о Пугачеве и его отряде, Пушкин, устами Гринева, не устает подчеркивать отсутствие у восставших иерархии. Понятно, что это нужно автору, чтобы показать - вот видите, он не настоящий царь: его люди отдают ему лишь показные почести при чужих, а в своей компании, во время интимной попойки, не особо с ним церемонятся, запросто оспаривают его мнение, да и сам он держится почти совершенно на равных...
Никаких выводов, просто наблюдение... и на этом фоне - встреча с Амирой Хасс, описывающей свои впечатления от египетской революции и все время вдохновенно повторяющей: "Мы тут привыкли всё оправдывать отсутствием лидера, а там на площадях и в районах решения принимались исключительно сообща, и выполнялись четко, как "список покупок" в супермаркете - решено, выполнено, зачеркнуто, принимается новое решение... оказывается, народ и сам способен на это, не нужно дожидаться руководителей".
Кстати, сама я несколько лет назад задала Эдварду Саиду такой вопрос:
- Израиль, впрочем, - маленькая страна, но у меня такое впечатление, что вместо поисков демократических решений мы заняты поисками лидеров - для себя, для палестинцев... Постоянно сетуем, что нет настоящего Лидера... Считаете ли Вы, что народу необходим лидер - при демократическом строе?
И получила следующий ответ:
- Я думаю, что тип лидера, который нужен народу - это не Вождь, управляющий массами, а пример, достойный подражания; не тот, кто отдает приказы, а тот, кто своей жизнью демонстрирует бескомпромиссность в отношении известных принципов и моральных устоев. Например, Нельсон Мандела сыграл очень важную роль в качестве лидера освободительного движения, борющегося за права людей, которых притесняли. Но я считаю, что в настоящей демократии лидерство должно быть коллективным, распространенным. Я опасаюсь лидеров типа Дуче, типа Фюрера, потому что ведомые ими люди теряют способность критического отношения, они думают: «ну, все, теперь у нас есть Вождь, нужно просто следовать за ним». А каков Ариэль Шарон в качестве лидера? Все ведь знают, какова была его роль в военных преступлениях, ведь по решению израильского суда он не может быть даже министром обороны, - но люди думают: «Он ведь хочет нас спасти, доверимся ему на этот раз». Я думаю, это глубоко недемократично и очень опасно.
А сегодня на меня откуда-то свалились ни много ни мало - дневники Геббельса, 1945 года. В переводе на русский... но почему, спрашивается, для Гитлера оставлено немецкое слово "фюрер"? На мой взгляд, это неправильно, это отстраняет - как будто ну вот были там какие-то немцы, со своим каким-то фюрером, а с нами такого никогда же не случится. Нееет, уж переводить - так все до конца, и писать не "фюрер", а, к примеру, "вождь". Или даже по-современному - "лидер", "руководитель". Тогда было бы гораждо острее - "Вождь доволен развитием событий на Восточном фронте" - это 28 МАРТА 1945 года, и тут же рядом - планы по обороне Берлина!.. "Наш руководитель убежден, что войска заражают гражданское население паникерством, но надо собрать все силы для создания новой линии фронта" - 31го МАРТА 1945 года... какой урок для граждан, слепо доверяющим своим "лидерам" в их внешней политике!
Кстати. Убеждая Гитлера в необходимости более крутых мер по пресечению пораженческих настроений, Геббельс постоянно приводит ему в пример Сталина и Черчилля.