Трижды вернувшийся-5. Замена крыши
Очередная глава проекта "Илитка", посвященная Василию Мжаванадзе, ждет своего читателя и комментатора. В прошлой главе речь шла о хитром трюке Мжаванадзе на XXII съезде КПСС в 1961 году, а также его нечастых поездках за рубеж и двух приездах Хруща в ГССР - сначала в 1961 году на 40 лет со дня основания ГССР, а затем весной 1963 года вместе с Фиделем Кастро. Нынешняя глава будет посвящена процессу смены крыши Мжаванадзе, когда тот окончательно отдалится от Хруща и перейдет в брежневское окружение.
Причин недовольства Мжаванадзе у Хруща было достаточно: провал мирного утихомиривания демонстрантов в марте 1956 года хоть и был перекрыт поддержкой на заседании президиума ЦК КПСС в июне 1957 года, но все равно дал повод воскреснуть старым сомнениям в надежности Василия Павловича, когда тот избежал обязательства выступить на съезде в 1961 году и почти сразу же улетел в Тбилиси, не приняв участия в погребении сына горийского сапожника у стены Кремля.
К тому же Хрущ становился все более вздорным и несдержанным в последние годы своего правления - он без сомнений шел на конфликт с остальными странами соцлагеря типа Румынии, да и внутри СССР партийные бонзы уже начинали уставать от его заскоков. Хрущ все больше напоминал им того, с чьим культом личности он так нещадно боролся. Впрочем, он был многолетним гостем на Ближней даче и нередко становился объектом сталинских издевательств. Став главой СССР, Хрущ стал их по сути воспроизводить на свой лад.
Хрущев воспринял от Сталина очень много привычек. Например, фамильярное отношение к соратникам. Никита Сергеевич был крайне несдержан. Он мог ни с того ни с сего начать поливать человека последней площадной бранью. Мог позвонить из отпуска любому министру и, не стесняясь в выражениях, устроить ему разнос по самому мелочному поводу.
В ближнем кругу он мог сказать в адрес предсовмина Булганина, что у того борода козлиная и сам он козел. В чем-то это копировало реплики Сталина по отношению к Калинину... Хрущев подсознательно воспроизводил сталинский стиль управления.
С армией и КГБ у позднего Хруща тоже было все плохо, если верить этой копипасте.
Хрущев мог устроить истерику на военных учениях и чуть ли не по щекам отхлестать министра обороны Малиновского: «Ты зачем столько танков строишь? Что мы, завоевывать кого-то собираемся?! Нам достаточно ядерного оружия!». Никита Сергеевич был убежденным сторонником того, что надо делать ставку на высокоточное оружие, а наземные силы чрезвычайно дорогостоящи и неэффективны. Он не понимал значение надводных кораблей, чем вызывал гнев командования ВМФ.
Хрущев обладал удивительным искусством наживать себе врагов. Однажды в запальчивости он бросил руководителю КГБ Семичастному: «Все вы бездельники, надо вас распогонить и разлампасить»... Причем это уже после того, как он перевел КГБ в подчинение Совета министров. До этого ведомство подчинялось непосредственно главе государства.
Что касается раскола между ним и Мжаванадзе, то уже в грузинских СМИ уже 20 лет как форсится версия о том, что Хрущ в начале 1964 года позвонил Мжаванадзе, обругал его и сообщил, что грузинам надо готовиться к переезду в Казахскую ССР, на что получил ответ - народ не поймет, подготовить бы его к этому надо. Хрущ заявил, что полгода на подготовку должно хватить, после чего разговор был окончен. Но в тот же день он перезвонил Мжаванадзе и сказал, что переборщил насчет Казахстана и чтобы Василий Павлович это не воспринимал всерьез. Тем не менее Мжаванадзе решил, что в шутке Хруща лишь доля шутки, уехал в Гардабани, куда вызвал к себе лишь Алексея Инаури и Гиви Джавахишвили, с которыми решил советоваться насчет того, как им быть в данной ситуации. Дальше уже лирика - верховное трио решает пойти против Хруща, выходит на его оппонентов в Москве и становится на их сторону, ожидая подходящего момента. Который наступил в октябре 1964 года.
Лично я данную версию считаю скроенной на тройку легендой. И сейчас объясню, почему.
Несмотря на вспыльчивый и говнистый характер Хруща, депортаций целых народов при нем не проводилось. Наоборот, депортированные народы в большинстве своем возвращались домой (кроме крымских татар или турок-месхетинцев, против возвращения которых выступал сам Василий Павлович). Поэтому крайне маловероятно, чтобы Хрущ даже при каком-то гигантском недовольстве работой Мжаванадзе решил бы отправить несколько миллионов человек из ГССР в Казахстан. Времена уже были совсем не те, особенно после съездов 1956 и 1961 годов, в ходе которых критиковались сталинские депортации и прочие характерные черты той эпохи Скорее Хрущ бы выкинул Мжаванадзе с поста и отправил его на какой-то ГОК в УССР или там МТС в Зауралье, на том дело и кончилось. Конечно, он запросто мог в теории напиться до посинения, вспомнить о том, что глава ГССР работает не так, как ему нужно, позвонить ему и сказать что-то типа "Знаешь что, Вася - в Казахстане дураку вроде тебя самое место, там и командуй своими грузинами". Но учитывая тот факт, что на дворе была первая половина 1960-х, такой разговор мог быть самое большее злобной шуткой окончательно впавшего в самодурство Хруща. Короче говоря, Мжаванадзе запросто мог стать одной из первых жертв телефонного пранка, случись такой разговор на самом деле.
Есть и другая версия, куда более реалистичная. Для этого нам надо перенестись в Пицунду на дачу Хруща, где стояла весна 1963 года.
Как известно, в мае 1963 года Грузию посетил Фидель Кастро, который приехал в Тбилиси из Пицунды, где он гостил на даче Хруща и участвовал в переговорах с кукурузным властелином. Там же был и Мжаванадзе, с которым случился досадный конфуз.
Во время пребывания Н. С. Хрущева и Фиделя Кастро весной 1963 г. в Пицунде В. П. Мжаванадзе находился в смежной комнате, отделенной от веранды, где сидели гости, стенами с широкой дверью, выполненной из толстого литого стекла. К столу переговоров его не приглашали, и он дежурил поблизости, всегда готовый прийти по первому зову. Однажды Н. С. Хрущев позвал его. Тот вскочил с кресла и рванулся на зов, треснувшись лбом о массивное стекло двери. По словам очевидца трагикомического происшествия генерал-лейтенанта КГБ Н. С. Леонова, удар был настолько сильным, что В. П. Мжаванадзе рухнул, будто сраженный автоматной очередью. Каждый из гостей реагировал по-своему: Ф. Кастро бросился на помощь, Н. С. Хрущев послал своего охранника наверх за медсестрой.
То есть Мжаванадзе разбил голову на хрущевской даче у всех на виду. В том числе и Хруща, который явно вспомнил сталинскую фразу 1952 года "Вы все состарились. Я вас заменю!" и решил воспроизвести ее в адрес Мжаванадзе.
По словам А. И. Микояна, Н. С. Хрущев однажды сказал, что В. П. Мжаванадзе надо менять. Это стало известно грузинскому руководителю, и он обратился за помощью к А. И. Микояну. Плавая с Н. С. Хрущевым в бассейне, А. И. Микоян переубедил его. После этого В. П. Мжаванадзе стал врагом Н. С. Хрущева.
Мжаванадзе мог узнать о планах Хруща перед приездом того осенью 1963 года в Пицунду на отдых - обычно Хрущ и упоминавшийся в копипасте Микоян приезжали именно осенью на море, так как уже не жарко, а приятно тепло. Для немолодых людей такая погода куда лучше жары. Тем более что глава ГССР почти всегда встречал приезжавшего на отдых генсека.
Но если Мжаванадзе и затаил с 1963 года злобу на Хруща, то явно из-за того, что тот обругал его из-за разбитой головы, явно списав все на то, что главе ГССР уже больше 60 лет и что он уже давно не молодой, то есть может упустить контроль над ситуацией в Грузии. Вдобавок после разговора с Микояном Хрущ мог еще раз оскорбительно высказаться о Мжаванадзе и эти слова потом дошли до адресата, который еще больше убедился в том, что на Хруща ставку делать уже бессмысленно. Нужна была новая крыша.
Брежнев подходил на роль нового патрона для Мжаванадзе идеально: разница в возрасте была невелика, чтобы один упрекал другого в старости (Мжаванадзе был на 4 года старше) оба были комиссарами, нередко ходившими на передовую. Под конец ВОВ Мжаванадзе и Брежнев воевали на Украинских фронтах, а после ее завершения они работали не очень далеко друг от друга - Брежнев в 1946-1947 годах был первым секретарем Запорожского обкома партии, а в 1947-1950 годах уже был главным в Днепропетровской области. Как мы знаем, Мжаванадзе в это время обитал в Киеве, а чуть позже во Львове. Да и Молдавия, которую в 1950-1952 годах возглавлял Брежнев, не так далека от Прикарпатья. Кто знает, где в 1946-1952 годах он с Мжаванадзе мог пересечься.
Но оставим Брежнева и вернемся в ГССР. В первой половине 1960-х там массово развивались курорты. Например, Лебарде в Мартвильском (тогда еще Гегечкорском) районе, от которого после 1991 года ничего не осталось.
Да и вообще, население Грузии не должно было догадываться, что ее глава уже вовсю ищет себе новую крышу в Кремле.
Мжаванадзе продолжал встречаться с творческой интеллигенцией СССР, в данном случае с Борисом Полевым и Анатолием Софроновым. Видимо, он решил вкладываться в самопиар не только среди уставших от Хруща московских партийцев.
Не забывал он и про грузинских аграриев. Ведь именно при Василии Павловиче они стали прилично зарабатывать, а без него такого праздника может и не быть.
Продолжались и поездки по регионам Грузии. Нередко в компании с перспективными кадрами типа Реваза Пруидзе.
В том же 1964 году Мжаванадзе вместе с женой Викторией и дочерью Викторией поехали на отдых в Румынию. Внимательный глаз заметит стоящих слева секретаря ЦК компартии Грузии по идеологии Дэви Стуруа, который в 1964 году бегал вместе с братом Мэлором стучать Алексею Аджубею на планы Мжаванадзе пойти против Хруща, а крайняя слева - жена Стуруа Маквала Илуридзе. Это одна из последних поездок Василия Павловича за рубеж, если не самая последняя. Еще стоит заметить, что после поездок Хруща в 1962 и 1963 годах Румыния сильно отдалилась от СССР, а после весны 1963 года от Хруща отошел и сам Мжаванадзе. Можно сказать, что поездкой в Румынию он полускрыто бросал вызов кукурузному властелину.
Что касается канала связи между московскими и грузинскими заговорщиками, то скорее всего он работал через КГБ - оплеванный ругательствами Хруща Семичастный (который был уроженцем Межевой, что в Днепропетровской области) докладывал нужную информацию Инаури, а тот уже передавал ее Мжаванадзе и наоборот - информация о Мжаванадзе о ситуации в ГССР и готовности грузинских партийных бонз пойти против Хруща передавалась в Москву через Инаури. Кстати, Владимир Семичастный в 1946-1950 годах был главой украинского комсомола и в теории мог знать Мжаванадзе еще с тех лет, когда они оба работали в Киеве.
Что происходило осенью 1964 года в Пицунде, а потом и в Москве, описывать не буду, за меня это уже сделано не один десяток раз. Но доподлинно известно, что Мжаванадзе оперативно доставил самолетом на пленум членов ЦК КПСС из закавказских ССР, то есть скорее всего он работал не только над тем, чтобы убедить идти за Брежневым не только грузинских номенклатурщиков, но и их коллег из Азербайджана с Арменией. И это ему однозначно удалось.
Конечно же, Мжаванадзе перешел на сторону Брежнева не только потому, что тот тоже бы фронтовиком почти одного с ним возраста и они оба работали на Украине. Брежнев явно давал Василию Павловичу твердые гарантии того, что его власть в ГССР будет нетронута и будет почти неограниченной в обмен на контроль дачи в Пицунде и мобилизацию закавказских членов ЦК КПСС для участия в пленуме, на котором Хруща выкинут за борт. С этим заданием Мжаванадзе справился прекрасно, поэтому сделка была выполнена с обеих сторон.
Хрущ стал почетным изгнанником и поселился в Петрово-Дальнем. Мжаванадзе продолжил руководить ГССР, тем более что после выкидывания Хруща за борт и перехода в брежневскую группу он пребывал в полной уверенности того, что больше не будет никаких рисков для него самого и никто не скажет, что его пора менять.
Именно период 1964-1972 годов можно считать зенитом политической карьеры Василия Павловича.
В 1953-1964 годах генерал сталкивался с вызовами, не сильно уступавшими боевым действиям на фронтах ВОВ в плане риска для самого себя.
Ведь политическая близорукость могла выйти для Мжаванадзе в 1956, 1957 и 1961 годах боком.
После весны 1963 года Василий Павлович решил принять участие в перетягивании политического каната в свою пользу, по сути поставив все на кон. He went all in, как сказали бы американцы.
Но и улов после осени 1964 оказался знатным, поэтому риск был оправдан.
Поэтому Мжаванадзе мог радоваться своему триумфу, это была заслуженная победа над бывшим патроном.
Причем радовался он не только с местными партийными бонзами типа Шоты Чануквадзе (который в 1972 году пойдет уже против самого Мжаванадзе), но и с иностранными гостями. Например, с Ван Клиберном, который посещал Грузию в 1965 году.
Ловля рыбы в мутной воде прошла на отлично. У Василия Павловича наступит восьмилетний период полной идиллии, после которого он повторит судьбу бывшего патрона, тоже став почетным изгнанником, только с куда более мягкими ограничениями. Но об этом речь пойдет через несколько глав.
Причин недовольства Мжаванадзе у Хруща было достаточно: провал мирного утихомиривания демонстрантов в марте 1956 года хоть и был перекрыт поддержкой на заседании президиума ЦК КПСС в июне 1957 года, но все равно дал повод воскреснуть старым сомнениям в надежности Василия Павловича, когда тот избежал обязательства выступить на съезде в 1961 году и почти сразу же улетел в Тбилиси, не приняв участия в погребении сына горийского сапожника у стены Кремля.
К тому же Хрущ становился все более вздорным и несдержанным в последние годы своего правления - он без сомнений шел на конфликт с остальными странами соцлагеря типа Румынии, да и внутри СССР партийные бонзы уже начинали уставать от его заскоков. Хрущ все больше напоминал им того, с чьим культом личности он так нещадно боролся. Впрочем, он был многолетним гостем на Ближней даче и нередко становился объектом сталинских издевательств. Став главой СССР, Хрущ стал их по сути воспроизводить на свой лад.
Хрущев воспринял от Сталина очень много привычек. Например, фамильярное отношение к соратникам. Никита Сергеевич был крайне несдержан. Он мог ни с того ни с сего начать поливать человека последней площадной бранью. Мог позвонить из отпуска любому министру и, не стесняясь в выражениях, устроить ему разнос по самому мелочному поводу.
В ближнем кругу он мог сказать в адрес предсовмина Булганина, что у того борода козлиная и сам он козел. В чем-то это копировало реплики Сталина по отношению к Калинину... Хрущев подсознательно воспроизводил сталинский стиль управления.
С армией и КГБ у позднего Хруща тоже было все плохо, если верить этой копипасте.
Хрущев мог устроить истерику на военных учениях и чуть ли не по щекам отхлестать министра обороны Малиновского: «Ты зачем столько танков строишь? Что мы, завоевывать кого-то собираемся?! Нам достаточно ядерного оружия!». Никита Сергеевич был убежденным сторонником того, что надо делать ставку на высокоточное оружие, а наземные силы чрезвычайно дорогостоящи и неэффективны. Он не понимал значение надводных кораблей, чем вызывал гнев командования ВМФ.
Хрущев обладал удивительным искусством наживать себе врагов. Однажды в запальчивости он бросил руководителю КГБ Семичастному: «Все вы бездельники, надо вас распогонить и разлампасить»... Причем это уже после того, как он перевел КГБ в подчинение Совета министров. До этого ведомство подчинялось непосредственно главе государства.
Что касается раскола между ним и Мжаванадзе, то уже в грузинских СМИ уже 20 лет как форсится версия о том, что Хрущ в начале 1964 года позвонил Мжаванадзе, обругал его и сообщил, что грузинам надо готовиться к переезду в Казахскую ССР, на что получил ответ - народ не поймет, подготовить бы его к этому надо. Хрущ заявил, что полгода на подготовку должно хватить, после чего разговор был окончен. Но в тот же день он перезвонил Мжаванадзе и сказал, что переборщил насчет Казахстана и чтобы Василий Павлович это не воспринимал всерьез. Тем не менее Мжаванадзе решил, что в шутке Хруща лишь доля шутки, уехал в Гардабани, куда вызвал к себе лишь Алексея Инаури и Гиви Джавахишвили, с которыми решил советоваться насчет того, как им быть в данной ситуации. Дальше уже лирика - верховное трио решает пойти против Хруща, выходит на его оппонентов в Москве и становится на их сторону, ожидая подходящего момента. Который наступил в октябре 1964 года.
Лично я данную версию считаю скроенной на тройку легендой. И сейчас объясню, почему.
Несмотря на вспыльчивый и говнистый характер Хруща, депортаций целых народов при нем не проводилось. Наоборот, депортированные народы в большинстве своем возвращались домой (кроме крымских татар или турок-месхетинцев, против возвращения которых выступал сам Василий Павлович). Поэтому крайне маловероятно, чтобы Хрущ даже при каком-то гигантском недовольстве работой Мжаванадзе решил бы отправить несколько миллионов человек из ГССР в Казахстан. Времена уже были совсем не те, особенно после съездов 1956 и 1961 годов, в ходе которых критиковались сталинские депортации и прочие характерные черты той эпохи Скорее Хрущ бы выкинул Мжаванадзе с поста и отправил его на какой-то ГОК в УССР или там МТС в Зауралье, на том дело и кончилось. Конечно, он запросто мог в теории напиться до посинения, вспомнить о том, что глава ГССР работает не так, как ему нужно, позвонить ему и сказать что-то типа "Знаешь что, Вася - в Казахстане дураку вроде тебя самое место, там и командуй своими грузинами". Но учитывая тот факт, что на дворе была первая половина 1960-х, такой разговор мог быть самое большее злобной шуткой окончательно впавшего в самодурство Хруща. Короче говоря, Мжаванадзе запросто мог стать одной из первых жертв телефонного пранка, случись такой разговор на самом деле.
Есть и другая версия, куда более реалистичная. Для этого нам надо перенестись в Пицунду на дачу Хруща, где стояла весна 1963 года.
Как известно, в мае 1963 года Грузию посетил Фидель Кастро, который приехал в Тбилиси из Пицунды, где он гостил на даче Хруща и участвовал в переговорах с кукурузным властелином. Там же был и Мжаванадзе, с которым случился досадный конфуз.
Во время пребывания Н. С. Хрущева и Фиделя Кастро весной 1963 г. в Пицунде В. П. Мжаванадзе находился в смежной комнате, отделенной от веранды, где сидели гости, стенами с широкой дверью, выполненной из толстого литого стекла. К столу переговоров его не приглашали, и он дежурил поблизости, всегда готовый прийти по первому зову. Однажды Н. С. Хрущев позвал его. Тот вскочил с кресла и рванулся на зов, треснувшись лбом о массивное стекло двери. По словам очевидца трагикомического происшествия генерал-лейтенанта КГБ Н. С. Леонова, удар был настолько сильным, что В. П. Мжаванадзе рухнул, будто сраженный автоматной очередью. Каждый из гостей реагировал по-своему: Ф. Кастро бросился на помощь, Н. С. Хрущев послал своего охранника наверх за медсестрой.
То есть Мжаванадзе разбил голову на хрущевской даче у всех на виду. В том числе и Хруща, который явно вспомнил сталинскую фразу 1952 года "Вы все состарились. Я вас заменю!" и решил воспроизвести ее в адрес Мжаванадзе.
По словам А. И. Микояна, Н. С. Хрущев однажды сказал, что В. П. Мжаванадзе надо менять. Это стало известно грузинскому руководителю, и он обратился за помощью к А. И. Микояну. Плавая с Н. С. Хрущевым в бассейне, А. И. Микоян переубедил его. После этого В. П. Мжаванадзе стал врагом Н. С. Хрущева.
Мжаванадзе мог узнать о планах Хруща перед приездом того осенью 1963 года в Пицунду на отдых - обычно Хрущ и упоминавшийся в копипасте Микоян приезжали именно осенью на море, так как уже не жарко, а приятно тепло. Для немолодых людей такая погода куда лучше жары. Тем более что глава ГССР почти всегда встречал приезжавшего на отдых генсека.
Но если Мжаванадзе и затаил с 1963 года злобу на Хруща, то явно из-за того, что тот обругал его из-за разбитой головы, явно списав все на то, что главе ГССР уже больше 60 лет и что он уже давно не молодой, то есть может упустить контроль над ситуацией в Грузии. Вдобавок после разговора с Микояном Хрущ мог еще раз оскорбительно высказаться о Мжаванадзе и эти слова потом дошли до адресата, который еще больше убедился в том, что на Хруща ставку делать уже бессмысленно. Нужна была новая крыша.
Брежнев подходил на роль нового патрона для Мжаванадзе идеально: разница в возрасте была невелика, чтобы один упрекал другого в старости (Мжаванадзе был на 4 года старше) оба были комиссарами, нередко ходившими на передовую. Под конец ВОВ Мжаванадзе и Брежнев воевали на Украинских фронтах, а после ее завершения они работали не очень далеко друг от друга - Брежнев в 1946-1947 годах был первым секретарем Запорожского обкома партии, а в 1947-1950 годах уже был главным в Днепропетровской области. Как мы знаем, Мжаванадзе в это время обитал в Киеве, а чуть позже во Львове. Да и Молдавия, которую в 1950-1952 годах возглавлял Брежнев, не так далека от Прикарпатья. Кто знает, где в 1946-1952 годах он с Мжаванадзе мог пересечься.
Но оставим Брежнева и вернемся в ГССР. В первой половине 1960-х там массово развивались курорты. Например, Лебарде в Мартвильском (тогда еще Гегечкорском) районе, от которого после 1991 года ничего не осталось.
Да и вообще, население Грузии не должно было догадываться, что ее глава уже вовсю ищет себе новую крышу в Кремле.
Мжаванадзе продолжал встречаться с творческой интеллигенцией СССР, в данном случае с Борисом Полевым и Анатолием Софроновым. Видимо, он решил вкладываться в самопиар не только среди уставших от Хруща московских партийцев.
Не забывал он и про грузинских аграриев. Ведь именно при Василии Павловиче они стали прилично зарабатывать, а без него такого праздника может и не быть.
Продолжались и поездки по регионам Грузии. Нередко в компании с перспективными кадрами типа Реваза Пруидзе.
В том же 1964 году Мжаванадзе вместе с женой Викторией и дочерью Викторией поехали на отдых в Румынию. Внимательный глаз заметит стоящих слева секретаря ЦК компартии Грузии по идеологии Дэви Стуруа, который в 1964 году бегал вместе с братом Мэлором стучать Алексею Аджубею на планы Мжаванадзе пойти против Хруща, а крайняя слева - жена Стуруа Маквала Илуридзе. Это одна из последних поездок Василия Павловича за рубеж, если не самая последняя. Еще стоит заметить, что после поездок Хруща в 1962 и 1963 годах Румыния сильно отдалилась от СССР, а после весны 1963 года от Хруща отошел и сам Мжаванадзе. Можно сказать, что поездкой в Румынию он полускрыто бросал вызов кукурузному властелину.
Что касается канала связи между московскими и грузинскими заговорщиками, то скорее всего он работал через КГБ - оплеванный ругательствами Хруща Семичастный (который был уроженцем Межевой, что в Днепропетровской области) докладывал нужную информацию Инаури, а тот уже передавал ее Мжаванадзе и наоборот - информация о Мжаванадзе о ситуации в ГССР и готовности грузинских партийных бонз пойти против Хруща передавалась в Москву через Инаури. Кстати, Владимир Семичастный в 1946-1950 годах был главой украинского комсомола и в теории мог знать Мжаванадзе еще с тех лет, когда они оба работали в Киеве.
Что происходило осенью 1964 года в Пицунде, а потом и в Москве, описывать не буду, за меня это уже сделано не один десяток раз. Но доподлинно известно, что Мжаванадзе оперативно доставил самолетом на пленум членов ЦК КПСС из закавказских ССР, то есть скорее всего он работал не только над тем, чтобы убедить идти за Брежневым не только грузинских номенклатурщиков, но и их коллег из Азербайджана с Арменией. И это ему однозначно удалось.
Конечно же, Мжаванадзе перешел на сторону Брежнева не только потому, что тот тоже бы фронтовиком почти одного с ним возраста и они оба работали на Украине. Брежнев явно давал Василию Павловичу твердые гарантии того, что его власть в ГССР будет нетронута и будет почти неограниченной в обмен на контроль дачи в Пицунде и мобилизацию закавказских членов ЦК КПСС для участия в пленуме, на котором Хруща выкинут за борт. С этим заданием Мжаванадзе справился прекрасно, поэтому сделка была выполнена с обеих сторон.
Хрущ стал почетным изгнанником и поселился в Петрово-Дальнем. Мжаванадзе продолжил руководить ГССР, тем более что после выкидывания Хруща за борт и перехода в брежневскую группу он пребывал в полной уверенности того, что больше не будет никаких рисков для него самого и никто не скажет, что его пора менять.
Именно период 1964-1972 годов можно считать зенитом политической карьеры Василия Павловича.
В 1953-1964 годах генерал сталкивался с вызовами, не сильно уступавшими боевым действиям на фронтах ВОВ в плане риска для самого себя.
Ведь политическая близорукость могла выйти для Мжаванадзе в 1956, 1957 и 1961 годах боком.
После весны 1963 года Василий Павлович решил принять участие в перетягивании политического каната в свою пользу, по сути поставив все на кон. He went all in, как сказали бы американцы.
Но и улов после осени 1964 оказался знатным, поэтому риск был оправдан.
Поэтому Мжаванадзе мог радоваться своему триумфу, это была заслуженная победа над бывшим патроном.
Причем радовался он не только с местными партийными бонзами типа Шоты Чануквадзе (который в 1972 году пойдет уже против самого Мжаванадзе), но и с иностранными гостями. Например, с Ван Клиберном, который посещал Грузию в 1965 году.
Ловля рыбы в мутной воде прошла на отлично. У Василия Павловича наступит восьмилетний период полной идиллии, после которого он повторит судьбу бывшего патрона, тоже став почетным изгнанником, только с куда более мягкими ограничениями. Но об этом речь пойдет через несколько глав.