вещь -> не-вещь
Сразу после создания вещь обладает редкостью и новизной. Чтобы выпендриться, достаточно наличия самой вещи. Автомобиль в 1900, электронные часы в 1970, музыкальный центр в 1980, сотовый телефон в 1990 являются новоизобретёнными "чудесами"; роман в 1450 и симфоническая музыка в 1650 - свежие, только появляющиеся жанры.
Когда вещь получает массовый успех, чтобы выпендриться, нужна функционально лучшая вещь. Автомобили с 1930-х соревнуются за скорость, комфорт и экономичность, музыкальные центры в 1990-е наращивают качества звука, сотовый телефон к 2000 становится всё легче при всё лучшем качестве связи; симфоническая музыка в 1800 и роман в 1850 насчитывают кучу достижений.
Зрелая технология позволяет главным характеристикам вещи достичь "практического потолка", насыщения. Чтобы выпендриться, нужны специально выдумываемые "феньки". Электронные часы к 1990-м имеют все разумные функции часов; акцент переносится на внешний вид, даже в ущерб функциональности (и тут повторяется эволюция механических часов). У музыкальных центров к 2000-м годам разница в звучании улавливается с трудом, поскольку находится недалеко от границ восприятия человека, и производители начинают едва ли не в ущерб удобству и звуку играться формами, вставлять мигалки и т. п. (Бывает ли такое с жанрами искусства, можно спорить. Но достигшая многих своих высот симфоническая музыка и романная форма в 20 веке теснимы и "перевариваемы" совсем другими формами.)
Наконец, и побрякушки на вещи все перебраны и надоели; наступает постмодернизм. Чтобы выпендриться, нужна не-вещь, неожиданно обладающая функциями вещи. Появляются платья haute couture, которые едва ли выглядят одеждой, "белый шоколад", противоположный по цвету настоящему, книги с целыми страницами букв "а" и пьесы, состоящие из 4 с половиной минут тишины.
Когда вещь получает массовый успех, чтобы выпендриться, нужна функционально лучшая вещь. Автомобили с 1930-х соревнуются за скорость, комфорт и экономичность, музыкальные центры в 1990-е наращивают качества звука, сотовый телефон к 2000 становится всё легче при всё лучшем качестве связи; симфоническая музыка в 1800 и роман в 1850 насчитывают кучу достижений.
Зрелая технология позволяет главным характеристикам вещи достичь "практического потолка", насыщения. Чтобы выпендриться, нужны специально выдумываемые "феньки". Электронные часы к 1990-м имеют все разумные функции часов; акцент переносится на внешний вид, даже в ущерб функциональности (и тут повторяется эволюция механических часов). У музыкальных центров к 2000-м годам разница в звучании улавливается с трудом, поскольку находится недалеко от границ восприятия человека, и производители начинают едва ли не в ущерб удобству и звуку играться формами, вставлять мигалки и т. п. (Бывает ли такое с жанрами искусства, можно спорить. Но достигшая многих своих высот симфоническая музыка и романная форма в 20 веке теснимы и "перевариваемы" совсем другими формами.)
Наконец, и побрякушки на вещи все перебраны и надоели; наступает постмодернизм. Чтобы выпендриться, нужна не-вещь, неожиданно обладающая функциями вещи. Появляются платья haute couture, которые едва ли выглядят одеждой, "белый шоколад", противоположный по цвету настоящему, книги с целыми страницами букв "а" и пьесы, состоящие из 4 с половиной минут тишины.