11 ноября
Scene: 10.11.1918. Compiegne Forest, France
S.S. протягивает Neo кружку с чаем. Вообще, по такому случаю следовало бы капнуть тебе в чай коньяку. Трудно себе представить, но мы полностью вписали эту историю в существующие учебники истории. Если только, конечно, у историков хватит благоразумия не описывать участие трансильванских вурдалаков в боевых действиях.
Neophyte c отсутствующим видом отпивает чай. Медленно: Всё-таки сотовые телефоны - это хорошая вещь, что бы ни говорили их противники. Счастье, что окопные методы ведения боев на этой войне заканчиваются. Никак не могу привыкнуть к этой кровавой комедии - тысячи людей сидят на расстоянии нескольких километров друг от друга и ждут лишь, в чьем командовании окажется больше идиотов с правом голоса.
Выпивает ещё чая и подозрительно смотрит на S.S.: ему кажется, что коньяк туда всё-таки как-то попал. Со вздохом: Странное ощущение. Я не могу не радоваться тому, что всё это, наконец, разрешилось. Но в то же время мне как будто чего-то не хватает.
S.S. ворошит хворост и угли в костре кончиком австрийского траншейного ножа. Кровавых комедий не бывает, Гэбриел, они называются трагедиями. В любом случае, мы сделали то, что хотели, - даже больше, чем хотели, - у нас почти все получилось, мы оба выжили и, кажется, более-менее целы (оглядывает Нео, и не видит на нем следов внешних разрушений), и нам пора возвращаться.
Neophyte кивает. Да. Много чего хотелось бы обсудить, но, пожалуй, лучше сделать это в безопасной обстановке. Не хочется в последний момент пасть жертвой вселенской иронии, воплощенной в какой-нибудь блуждающей пуле. Как, помню, под Болимовым...
Замолкает, встает и отряхивает одежду. С тщательно демонстрируемым доброжелательным равнодушием: Ну что, как будем возвращаться?
S.S. поднимает голову, глядя на Нео: Не спеши, Гэбриел. Я все-таки хотел бы увидеть этот легендарный вагон, которому суждено стать местом подписания соглашения о прекращении огня. В качестве заключительного искуса хотелось бы оценить еще и наше с тобой желание или нежелание разнести этот вагон на куски. Ведь - следуя учебникам истории - он пригодится Германии еще раз - в сороковом.
Давай начнем подведение итогов в Компьенском лесу, а закончим в Лондоне.
Neophyte усаживается обратно. Покорно: Хорошо.
Указывает на вагон, затаившийся на рельсах посреди большой поляны. Устало: Тот самый. Победители и проигравшие уже собираются. Смешно: они не знают, что в следующий раз поменяются местами...
Не похоже, впрочем, чтоб ему было очень смешно.
Хорошо, что ты с такой легкостью нейтрализовал этот чёртов газ. Кажется, они не вложили в это дело достаточно души, и в итоге сбились с толку. А всё же им удалось ещё порядком потравить людей в Ипре и в других местах... Кроме того, мы неплохо поработали вместе в окрестностях Мазурских озёр. Я до сих пор досадую, что ты отправился в тыл к немцам, а меня послал к русским, но факт есть факт - пройди немцы дальше на восток, неизвестно, чем бы всё это кончилось. Да впрочем, им ещё суждено это сделать... что ж теперь им, каждые тридцать лет вставать под Москвой мрачными легионами? Расскажи мне, пожалуйста, про Верден. Правда ли, что союзники не выстояли бы, не займи мы высоты на Сомме?
S.S. делает глоток неизвестной жидкости из своей фляжки. Российская империя потеряла в результате этой войны весь свой запад, что, рассуждая исторически, произошло бы рано или поздно, так что ничего тут не поделаешь. Для того чтобы удержать Россию от Октябрьского переворота, нам с тобой надо было планировать встревать не во время верденских событий, а где-то на момент восстания на Сенатской площади. Вздыхает.
Да, за Верден можем себя похвалить. Мясорубка все равно случилась, но она перемолола гораздо меньше мяса и костей, чем могла бы. Мы уравновесили Ось итальянцами, румынами... всякой нечистью.... и как-то обошлось.
И за Сомму нам по галочке. В прежней истории англичане теряли там по два человека на квадратный сантиметр земли. В нашей с тобой - по два на квадратный метр.
Некоторое время молчит. Похоже, я зря залезал на эту башню. Переключается.
На личном уровне. Я познакомился с Трофимом Силантьевичем Рогожиным. Не дал погибнуть смешному британскому офицеру по фамилии Блэкэддер и его людям. Все-таки упустил возможность спасти Гертруду Зелле, которая во многом мне помогала. И все-таки уронил с железнодорожной насыпи господина Эшкрофта, потому что он мне надоел со своими перцепциями и ожиданиями. Надеюсь, ты был бережнее со своими партнерами?
Neophyte, задумчиво: Я был бережнее, да... Но и партнеры у меня были весьма необычные. Вообще в какой-то момент стало казаться, что действительность зачем-то выбросила навстречу мне самых странных персонажей, каких только можно было ожидать. Неунывающий дух города Лимерик? Огненная саламандра? Этель Войнич, непонятно откуда взявшаяся вместе с этим своим милитаристски-повстанческим энтузиазмом (похоже, родившимся вперёд неё)? А этот совершенно сюрреалистический вокзал!.. Удивительно, однако же, что эти создания (если включить сюда и странных людей, не понимавших, чего хотят) были куда симпатичнее упрямых, как ослы, главнокомандующих, - взять хотя бы этого идиота Ролинсона - которым, по мне, следовало бы сидеть дома и играть в машинки, а не воевать. Ещё спасибо, что они всё-таки прислали подкрепление, иначе не сидеть бы нам здесь так мирно.
Передразнивает: "О-о, несколько тысяч, этого не может быть! Подумайте, where your loyalties lie!" Тьфу.
Сделав короткую паузу: Ты же не думаешь на самом деле, что зря сделал всё это. Может, просто ничего нельзя изменить? По крайней мере до той степени, до которой хотелось бы.
S.S. смотрит на Нео внимательно. Знаешь, мое непропорционально развитое чувство несправедливости сейчас просто кричит внутри меня, заставляя сказать что-то вроде: "Главное, что изменился ты, Гэбриел". Я был бы рад это сказать, поставить изменения внутри тебя выше того, что мы сделали или не сделали с историей. На исторических весах мы поплясали правильно. Но... мне кажется, ты не изменился. Или я просто не успел этого увидеть.
Смотрит на вагон, видит, что туда прибывают участники переговоров. Поднимается. С неожиданным отвращением: Пойдем отсюда. Это уже неинтересно.
Neophyte поднимается и идёт следом за S.S. Негромко, ощупывая себя: Не думаю, что я изменился... разве что похудел. Да ещё теперь думаю, что глупых людей куда больше, чем всех остальных, и упаковки у них бывают самые разные; и это от большой глупости приходят к злу, а не от ума.
Опять вздыхает. Ну и вот немножко меньше хочется шутить, чем обычно, но это пройдет, я думаю.
Они доходят до узкоколейки, S.S. и Гэбриел идут вперед - сначала Нео шагает по шпалам, а S.S. - рядом с железнодорожным полотном, но потом Гэбриел понимает, что идти по шпалам ему неудобно: слишком короткие получаются шаги, а S.S. надоедает избегать всех ловушек ноябрьской распутицы, и он поднимается на рельс. Нео следует его примеру, и они идут каждый по своему рельсу с легкостью, совершенно не характерной для обычных людей, не являющимся цирковыми артистами. Через некоторое время S.S. нарушает молчание: Надо дойти до тумана, а там, надеюсь, нас выпустит.
Еще немного помолчав: Ты не хочешь говорить о выводах, которые сделал или не сделал в результате этого приключения. Но мы все-таки будем об этом говорить, потому что именно ради этих выводов и влезли в историю.
Neophyte, покачнувшись на скользком рельсе: Выводах? Что же, ты хотел, чтоб я сделал какие-то выводы из этого? Удивленно: Мне казалось, мы просто праздновали твой день рождения. Мне кажется, из таких передряг не выходят с выводами; с выводами в них надо входить, чтобы, чтобы... Пожимает плечами. Не упасть с качалки, если ты понимаешь, что я имею в виду.
С любопытством: А если нас не выпустит в тумане, что тогда?
S.S.; они как раз дошли до глухой стены, перекрывающей железнодорожный путь слева направо. Задумчиво: Хм. Поистине, именно так и должен выглядеть запасный путь для любого бронепоезда...
Достает из внутреннего кармана пальто свою сардинскую фигурку, улыбаясь, поворачивает голову к Нео. Ты ведь сохранил своего инопланетянина, правда?
Neophyte ощупывает себя. По мере ощупывания лицо его становится всё более озабоченным. Растерянно: Нет, нет... мне кажется...
Суёт руку в карман, в котором, похоже, его последняя надежда. С тяжким разочарованием: Я его потерял. Чёрт побери! И кажется, даже знаю когда. Слышен шелест. По почерневшим листьям быстро приближается огненная саламандра, зажимающая что-то во рту. Она кладет фигурку сардинца перед Neo и некоторое время стоит без движения, как будто ожидая чего-то. Neo присаживается на корточки, неуверенно: Спасибо. Ты помогаешь мне уже не первый раз. Кто ты?
Саламандра молчит. Вокруг очень тихо, только шелестят листья. Ты дух маленьких вещей, которые всегда выживают, да?
Саламандра вспыхивает, как небольшой костёр, и поспешно ретируется; через несколько секунд её уже не видно, только дымок вьётся там, где она стояла только что. Нео, смущенно, обращаясь к S.S.: Прости, пожалуйста, что я такой рассеянный. Она, кстати, уже помогла мне однажды найти тебя.
S.S. с любопытством следит за саламандрой. Поразительно. Ты должен мне все рассказать. И откуда у тебя взялось это существо, и о том вокзале, и об Этель, и все остальное. А о выводах, с которыми входишь и с которыми выходишь, поговорим в Лондоне. Ну... Показывает Нео, чтобы он прислонил голову своего сардинца к стене.
Neophyte прикладывает голову каменного человечка к стене. Человечек делает чрезвычайно недовольное лицо и всеми силами пытается оттолкнуться от стены руками.
S.S., хмыкнув, шепчет что-то своему сардинцу. Тот встает на стену, оказываясь при этом стоящим параллельно земле, идет к сардинцу Нео и что-то говорит ему на неприятно звучащем мертвом языке. Тот меняет свой изначально зеленый цвет на белый, потом начинает краснеть, краснеет и сардинец S.S., тот, воспользовавшись моментом, снова хватает свою фигурку одной рукой, Нео - второй, и втаскивает в стену. Они пропадают в густом тумане и идут вперед, S.S. все так же держит Нео за руку. Через несколько десятков метров: Пусто, да?
Neophyte шарит по сторонам свободной рукой. С сомнением: Да, как будто бы пусто. Где мы?
S.S., продолжая идти вперед. Я имею в виду - пусто не только здесь, посередине между там и Англией. Пусто в тебе, правда?
Не дожидаясь ответа: Мы в пустоте, которую пока никто не описывал, а я, хотя и побывал в ней несколько раз, тоже как-то не нашел, что можно было бы написать или сказать о ней, кроме того что она пуста. В конце концов, мы же с тобой не буддисты. Они доходят до точно такой же стены, с которой начинали путь. S.S. ставит своего сардинца куда-то вниз, тот, подумав, идет прочь и быстро скрывается.
Отпусти и ты своего - больше они нам не нужны.
Neophyte кивает. Да, пусто. Как будто какая-то гигантская усталость съела всё, что было, - ощущение, как будто не спал... никогда в жизни.
Улыбается как будто извиняясь и отпускает человечка. Человечек, погрозив Neo кулаком, пропадает в тумане вслед за своим товарищем. Задумчиво: Тяжело воспринимать хорошее, когда оно измеряется сотнями тысяч непогибших, а само при этом напоминает гигантскую братскую могилу. Но что ж. Скажи, где же мы теперь?
S.S. поднимает руки и во что-то ими упирается. Нео: Мы почти одного роста. Если ты немного приподнимешься на носках, достанешь до плиты, в которую я упираюсь руками. Мы пока все еще там же - нигде - но если нам удастся вытолкнуть эту плиту, будем наверху, и там ты сразу же узнаешь место. Надеюсь, в отличие от казуса с "Лузитанией", выход окажется именно там, где хотелось.
Westminster Abbey, next day
Guide, повернувшись к группе неопознаваемых азиатских туристов: Этот стена замечательна тем, что, вот если вы обратите внимание... показывает на стену ...здесь находится единственное в Вестминстерском аббатстве вертикальное захоронение. Дело в том, что у семьи Бена Джонсона не было денег на то, чтоб купить достаточно земли под обычное размещение гроба, и...
Замечает, что туристы в страхе отступают от него. Успокаивающе поднимает руки: Да-да, я знаю, эта история на всех действует по-разному, но это чистая правда! Вот так исторический анекдот, правда?
Понимает, что такая реакция вызвана явно не Беном Джонсоном, и оборачивается. Прямо позади него из-под аккуратно поднятой черной мемориальной плиты в обрамлении красных маков осторожно вылезают молодой человек и мужчина лет сорока. Охает и отходит на шаг.
Neophyte машет рукой. Здравствуйте! Мы сейчас всё положим назад. Sorry for any inconvenience. Замечает ужас на лице гида. Примирительно: Мы не будем фотографировать, правда.
S.S. снимает с плеча Нео, одетого в английскую офицерскую шинель времен Первой мировой, какую-то пылинку. Они аккуратно переступают через широкую раму из красных маков вокруг поднявшейся мемориальной плиты. Машет рукой в сторону плиты, она медленно опускается на место. Берет из воздуха красный мак и маленький букетик ландышей, отдает мак Нео, они кладут к уже лежащим цветам свои. Гиду: Расскажите им о "Счастливых поселениях" Англии, мистер Карсон. А то после Второй войны все как-то стали забывать Первую. Они с Нео, сопровождаемые окаменевшими взглядами туристов, покидают Вестминстерское аббатство. Выйдя, оглядывает Нео. В этой великолепной шинели тебя можно принять за человека, только что покинувшего студию Вивьен Вествуд.
Neophyte хмыкает. Главное, чтоб меня не приняли за саму Вивьен Вествуд. А куда мы идём? Осматривается. Во взгляде у него какая-то дичинка - кажется, будто он не вполне понимает, где находится и "кто все эти люди".
S.S., по инерции: Она рыжая и не носит... м-ммм... неважно. Делает широкий жест, указывая вокруг: Это Лондон, Гэбриел. 11 ноября 2007 года. Соглашение в Компьенском лесу было подписано 11 ноября тысяча девятьсот восемнадцатого. Мы можем пойти к Темзе, можем сесть на любую скамейку в парке, можем пойти обедать, можем поехать кататься на колесе обозрения возле мэрии. Выбирай ты, потому что нам нужно поговорить.
Neophyte радостно хватает S.S. за рукав: Глаз! Точно, пойдем на Глаз! Это ведь совсем рядом.
Подумав: Можно вначале сделать круг на Глазе, а потом пойти пообедать. Немножко успокаивается. А можно и наоборот, это не принципиально. В сторону: Очень не хочу, чтоб в капсуле был еще кто-нибудь. Ненавижу делить капсулу со всякими туристами.
S.S. согласно кивает: "Глаз", а потом обед со скворцами. Или без. Подумав: Ты знаешь, мне нравится, что ты не изменился. Двадцать четыре - это самый подходящий возраст для тебя. Направляется к Темзе.
Neophyte хочет что-то ответить, но останавливается. С сомнением: Э-э... мне тоже нравится быть двадцатичетырехлетним. Значит ли это, что ты, как и обещал, подарил мне на свой день рождения... определенный возраст?
S.S. оборачивается к Нео, слегка улыбаясь. У нас просто не было времени обсудить это там. Так что ты его сам подарил себе. И мне, конечно.
Счастливого бессмертия, Гэбриел.
Дальше (На холмах Англии)
Оглавление
Раньше (Битва на Сомме)
Раньше (История Ланцолов)
S.S. протягивает Neo кружку с чаем. Вообще, по такому случаю следовало бы капнуть тебе в чай коньяку. Трудно себе представить, но мы полностью вписали эту историю в существующие учебники истории. Если только, конечно, у историков хватит благоразумия не описывать участие трансильванских вурдалаков в боевых действиях.
Neophyte c отсутствующим видом отпивает чай. Медленно: Всё-таки сотовые телефоны - это хорошая вещь, что бы ни говорили их противники. Счастье, что окопные методы ведения боев на этой войне заканчиваются. Никак не могу привыкнуть к этой кровавой комедии - тысячи людей сидят на расстоянии нескольких километров друг от друга и ждут лишь, в чьем командовании окажется больше идиотов с правом голоса.
Выпивает ещё чая и подозрительно смотрит на S.S.: ему кажется, что коньяк туда всё-таки как-то попал. Со вздохом: Странное ощущение. Я не могу не радоваться тому, что всё это, наконец, разрешилось. Но в то же время мне как будто чего-то не хватает.
S.S. ворошит хворост и угли в костре кончиком австрийского траншейного ножа. Кровавых комедий не бывает, Гэбриел, они называются трагедиями. В любом случае, мы сделали то, что хотели, - даже больше, чем хотели, - у нас почти все получилось, мы оба выжили и, кажется, более-менее целы (оглядывает Нео, и не видит на нем следов внешних разрушений), и нам пора возвращаться.
Neophyte кивает. Да. Много чего хотелось бы обсудить, но, пожалуй, лучше сделать это в безопасной обстановке. Не хочется в последний момент пасть жертвой вселенской иронии, воплощенной в какой-нибудь блуждающей пуле. Как, помню, под Болимовым...
Замолкает, встает и отряхивает одежду. С тщательно демонстрируемым доброжелательным равнодушием: Ну что, как будем возвращаться?
S.S. поднимает голову, глядя на Нео: Не спеши, Гэбриел. Я все-таки хотел бы увидеть этот легендарный вагон, которому суждено стать местом подписания соглашения о прекращении огня. В качестве заключительного искуса хотелось бы оценить еще и наше с тобой желание или нежелание разнести этот вагон на куски. Ведь - следуя учебникам истории - он пригодится Германии еще раз - в сороковом.
Давай начнем подведение итогов в Компьенском лесу, а закончим в Лондоне.
Neophyte усаживается обратно. Покорно: Хорошо.
Указывает на вагон, затаившийся на рельсах посреди большой поляны. Устало: Тот самый. Победители и проигравшие уже собираются. Смешно: они не знают, что в следующий раз поменяются местами...
Не похоже, впрочем, чтоб ему было очень смешно.
Хорошо, что ты с такой легкостью нейтрализовал этот чёртов газ. Кажется, они не вложили в это дело достаточно души, и в итоге сбились с толку. А всё же им удалось ещё порядком потравить людей в Ипре и в других местах... Кроме того, мы неплохо поработали вместе в окрестностях Мазурских озёр. Я до сих пор досадую, что ты отправился в тыл к немцам, а меня послал к русским, но факт есть факт - пройди немцы дальше на восток, неизвестно, чем бы всё это кончилось. Да впрочем, им ещё суждено это сделать... что ж теперь им, каждые тридцать лет вставать под Москвой мрачными легионами? Расскажи мне, пожалуйста, про Верден. Правда ли, что союзники не выстояли бы, не займи мы высоты на Сомме?
S.S. делает глоток неизвестной жидкости из своей фляжки. Российская империя потеряла в результате этой войны весь свой запад, что, рассуждая исторически, произошло бы рано или поздно, так что ничего тут не поделаешь. Для того чтобы удержать Россию от Октябрьского переворота, нам с тобой надо было планировать встревать не во время верденских событий, а где-то на момент восстания на Сенатской площади. Вздыхает.
Да, за Верден можем себя похвалить. Мясорубка все равно случилась, но она перемолола гораздо меньше мяса и костей, чем могла бы. Мы уравновесили Ось итальянцами, румынами... всякой нечистью.... и как-то обошлось.
И за Сомму нам по галочке. В прежней истории англичане теряли там по два человека на квадратный сантиметр земли. В нашей с тобой - по два на квадратный метр.
Некоторое время молчит. Похоже, я зря залезал на эту башню. Переключается.
На личном уровне. Я познакомился с Трофимом Силантьевичем Рогожиным. Не дал погибнуть смешному британскому офицеру по фамилии Блэкэддер и его людям. Все-таки упустил возможность спасти Гертруду Зелле, которая во многом мне помогала. И все-таки уронил с железнодорожной насыпи господина Эшкрофта, потому что он мне надоел со своими перцепциями и ожиданиями. Надеюсь, ты был бережнее со своими партнерами?
Neophyte, задумчиво: Я был бережнее, да... Но и партнеры у меня были весьма необычные. Вообще в какой-то момент стало казаться, что действительность зачем-то выбросила навстречу мне самых странных персонажей, каких только можно было ожидать. Неунывающий дух города Лимерик? Огненная саламандра? Этель Войнич, непонятно откуда взявшаяся вместе с этим своим милитаристски-повстанческим энтузиазмом (похоже, родившимся вперёд неё)? А этот совершенно сюрреалистический вокзал!.. Удивительно, однако же, что эти создания (если включить сюда и странных людей, не понимавших, чего хотят) были куда симпатичнее упрямых, как ослы, главнокомандующих, - взять хотя бы этого идиота Ролинсона - которым, по мне, следовало бы сидеть дома и играть в машинки, а не воевать. Ещё спасибо, что они всё-таки прислали подкрепление, иначе не сидеть бы нам здесь так мирно.
Передразнивает: "О-о, несколько тысяч, этого не может быть! Подумайте, where your loyalties lie!" Тьфу.
Сделав короткую паузу: Ты же не думаешь на самом деле, что зря сделал всё это. Может, просто ничего нельзя изменить? По крайней мере до той степени, до которой хотелось бы.
S.S. смотрит на Нео внимательно. Знаешь, мое непропорционально развитое чувство несправедливости сейчас просто кричит внутри меня, заставляя сказать что-то вроде: "Главное, что изменился ты, Гэбриел". Я был бы рад это сказать, поставить изменения внутри тебя выше того, что мы сделали или не сделали с историей. На исторических весах мы поплясали правильно. Но... мне кажется, ты не изменился. Или я просто не успел этого увидеть.
Смотрит на вагон, видит, что туда прибывают участники переговоров. Поднимается. С неожиданным отвращением: Пойдем отсюда. Это уже неинтересно.
Neophyte поднимается и идёт следом за S.S. Негромко, ощупывая себя: Не думаю, что я изменился... разве что похудел. Да ещё теперь думаю, что глупых людей куда больше, чем всех остальных, и упаковки у них бывают самые разные; и это от большой глупости приходят к злу, а не от ума.
Опять вздыхает. Ну и вот немножко меньше хочется шутить, чем обычно, но это пройдет, я думаю.
Они доходят до узкоколейки, S.S. и Гэбриел идут вперед - сначала Нео шагает по шпалам, а S.S. - рядом с железнодорожным полотном, но потом Гэбриел понимает, что идти по шпалам ему неудобно: слишком короткие получаются шаги, а S.S. надоедает избегать всех ловушек ноябрьской распутицы, и он поднимается на рельс. Нео следует его примеру, и они идут каждый по своему рельсу с легкостью, совершенно не характерной для обычных людей, не являющимся цирковыми артистами. Через некоторое время S.S. нарушает молчание: Надо дойти до тумана, а там, надеюсь, нас выпустит.
Еще немного помолчав: Ты не хочешь говорить о выводах, которые сделал или не сделал в результате этого приключения. Но мы все-таки будем об этом говорить, потому что именно ради этих выводов и влезли в историю.
Neophyte, покачнувшись на скользком рельсе: Выводах? Что же, ты хотел, чтоб я сделал какие-то выводы из этого? Удивленно: Мне казалось, мы просто праздновали твой день рождения. Мне кажется, из таких передряг не выходят с выводами; с выводами в них надо входить, чтобы, чтобы... Пожимает плечами. Не упасть с качалки, если ты понимаешь, что я имею в виду.
С любопытством: А если нас не выпустит в тумане, что тогда?
S.S.; они как раз дошли до глухой стены, перекрывающей железнодорожный путь слева направо. Задумчиво: Хм. Поистине, именно так и должен выглядеть запасный путь для любого бронепоезда...
Достает из внутреннего кармана пальто свою сардинскую фигурку, улыбаясь, поворачивает голову к Нео. Ты ведь сохранил своего инопланетянина, правда?
Neophyte ощупывает себя. По мере ощупывания лицо его становится всё более озабоченным. Растерянно: Нет, нет... мне кажется...
Суёт руку в карман, в котором, похоже, его последняя надежда. С тяжким разочарованием: Я его потерял. Чёрт побери! И кажется, даже знаю когда. Слышен шелест. По почерневшим листьям быстро приближается огненная саламандра, зажимающая что-то во рту. Она кладет фигурку сардинца перед Neo и некоторое время стоит без движения, как будто ожидая чего-то. Neo присаживается на корточки, неуверенно: Спасибо. Ты помогаешь мне уже не первый раз. Кто ты?
Саламандра молчит. Вокруг очень тихо, только шелестят листья. Ты дух маленьких вещей, которые всегда выживают, да?
Саламандра вспыхивает, как небольшой костёр, и поспешно ретируется; через несколько секунд её уже не видно, только дымок вьётся там, где она стояла только что. Нео, смущенно, обращаясь к S.S.: Прости, пожалуйста, что я такой рассеянный. Она, кстати, уже помогла мне однажды найти тебя.
S.S. с любопытством следит за саламандрой. Поразительно. Ты должен мне все рассказать. И откуда у тебя взялось это существо, и о том вокзале, и об Этель, и все остальное. А о выводах, с которыми входишь и с которыми выходишь, поговорим в Лондоне. Ну... Показывает Нео, чтобы он прислонил голову своего сардинца к стене.
Neophyte прикладывает голову каменного человечка к стене. Человечек делает чрезвычайно недовольное лицо и всеми силами пытается оттолкнуться от стены руками.
S.S., хмыкнув, шепчет что-то своему сардинцу. Тот встает на стену, оказываясь при этом стоящим параллельно земле, идет к сардинцу Нео и что-то говорит ему на неприятно звучащем мертвом языке. Тот меняет свой изначально зеленый цвет на белый, потом начинает краснеть, краснеет и сардинец S.S., тот, воспользовавшись моментом, снова хватает свою фигурку одной рукой, Нео - второй, и втаскивает в стену. Они пропадают в густом тумане и идут вперед, S.S. все так же держит Нео за руку. Через несколько десятков метров: Пусто, да?
Neophyte шарит по сторонам свободной рукой. С сомнением: Да, как будто бы пусто. Где мы?
S.S., продолжая идти вперед. Я имею в виду - пусто не только здесь, посередине между там и Англией. Пусто в тебе, правда?
Не дожидаясь ответа: Мы в пустоте, которую пока никто не описывал, а я, хотя и побывал в ней несколько раз, тоже как-то не нашел, что можно было бы написать или сказать о ней, кроме того что она пуста. В конце концов, мы же с тобой не буддисты. Они доходят до точно такой же стены, с которой начинали путь. S.S. ставит своего сардинца куда-то вниз, тот, подумав, идет прочь и быстро скрывается.
Отпусти и ты своего - больше они нам не нужны.
Neophyte кивает. Да, пусто. Как будто какая-то гигантская усталость съела всё, что было, - ощущение, как будто не спал... никогда в жизни.
Улыбается как будто извиняясь и отпускает человечка. Человечек, погрозив Neo кулаком, пропадает в тумане вслед за своим товарищем. Задумчиво: Тяжело воспринимать хорошее, когда оно измеряется сотнями тысяч непогибших, а само при этом напоминает гигантскую братскую могилу. Но что ж. Скажи, где же мы теперь?
S.S. поднимает руки и во что-то ими упирается. Нео: Мы почти одного роста. Если ты немного приподнимешься на носках, достанешь до плиты, в которую я упираюсь руками. Мы пока все еще там же - нигде - но если нам удастся вытолкнуть эту плиту, будем наверху, и там ты сразу же узнаешь место. Надеюсь, в отличие от казуса с "Лузитанией", выход окажется именно там, где хотелось.
Westminster Abbey, next day
Guide, повернувшись к группе неопознаваемых азиатских туристов: Этот стена замечательна тем, что, вот если вы обратите внимание... показывает на стену ...здесь находится единственное в Вестминстерском аббатстве вертикальное захоронение. Дело в том, что у семьи Бена Джонсона не было денег на то, чтоб купить достаточно земли под обычное размещение гроба, и...
Замечает, что туристы в страхе отступают от него. Успокаивающе поднимает руки: Да-да, я знаю, эта история на всех действует по-разному, но это чистая правда! Вот так исторический анекдот, правда?
Понимает, что такая реакция вызвана явно не Беном Джонсоном, и оборачивается. Прямо позади него из-под аккуратно поднятой черной мемориальной плиты в обрамлении красных маков осторожно вылезают молодой человек и мужчина лет сорока. Охает и отходит на шаг.
Neophyte машет рукой. Здравствуйте! Мы сейчас всё положим назад. Sorry for any inconvenience. Замечает ужас на лице гида. Примирительно: Мы не будем фотографировать, правда.
S.S. снимает с плеча Нео, одетого в английскую офицерскую шинель времен Первой мировой, какую-то пылинку. Они аккуратно переступают через широкую раму из красных маков вокруг поднявшейся мемориальной плиты. Машет рукой в сторону плиты, она медленно опускается на место. Берет из воздуха красный мак и маленький букетик ландышей, отдает мак Нео, они кладут к уже лежащим цветам свои. Гиду: Расскажите им о "Счастливых поселениях" Англии, мистер Карсон. А то после Второй войны все как-то стали забывать Первую. Они с Нео, сопровождаемые окаменевшими взглядами туристов, покидают Вестминстерское аббатство. Выйдя, оглядывает Нео. В этой великолепной шинели тебя можно принять за человека, только что покинувшего студию Вивьен Вествуд.
Neophyte хмыкает. Главное, чтоб меня не приняли за саму Вивьен Вествуд. А куда мы идём? Осматривается. Во взгляде у него какая-то дичинка - кажется, будто он не вполне понимает, где находится и "кто все эти люди".
S.S., по инерции: Она рыжая и не носит... м-ммм... неважно. Делает широкий жест, указывая вокруг: Это Лондон, Гэбриел. 11 ноября 2007 года. Соглашение в Компьенском лесу было подписано 11 ноября тысяча девятьсот восемнадцатого. Мы можем пойти к Темзе, можем сесть на любую скамейку в парке, можем пойти обедать, можем поехать кататься на колесе обозрения возле мэрии. Выбирай ты, потому что нам нужно поговорить.
Neophyte радостно хватает S.S. за рукав: Глаз! Точно, пойдем на Глаз! Это ведь совсем рядом.
Подумав: Можно вначале сделать круг на Глазе, а потом пойти пообедать. Немножко успокаивается. А можно и наоборот, это не принципиально. В сторону: Очень не хочу, чтоб в капсуле был еще кто-нибудь. Ненавижу делить капсулу со всякими туристами.
S.S. согласно кивает: "Глаз", а потом обед со скворцами. Или без. Подумав: Ты знаешь, мне нравится, что ты не изменился. Двадцать четыре - это самый подходящий возраст для тебя. Направляется к Темзе.
Neophyte хочет что-то ответить, но останавливается. С сомнением: Э-э... мне тоже нравится быть двадцатичетырехлетним. Значит ли это, что ты, как и обещал, подарил мне на свой день рождения... определенный возраст?
S.S. оборачивается к Нео, слегка улыбаясь. У нас просто не было времени обсудить это там. Так что ты его сам подарил себе. И мне, конечно.
Счастливого бессмертия, Гэбриел.
Дальше (На холмах Англии)
Оглавление
Раньше (Битва на Сомме)
Раньше (История Ланцолов)