Может тебе ещё и ключ от квартиры?..
Тема - как у знал, пошарившись по интернету - не новая, но до меня только сейчас "докатилась"...
Самое забавное, что отказа как такового не предусмотрено вовсе - иначе доступ в приложение так и не будет открыт.
В общем-то - можно, конечно, поиграть (до некоторой степени) настройками (правда, УЖЕ согласившись на условия и организовав, таким образом, "санкционированную утечку личных данных"), сменить телефон (на iOS, вроде как, принято отшивать подобные наглые запросы ещё задолго до пользователя - и ничего: работает), поменять банк, в конце концов ("Спёр" тут, по всей видимости, "впереди планеты всей") - там, кажется, аппетиты (пока) поумеренней...
Но, понятное дело, это всё - лишь весьма относительные и временные средства, тенденция же в конечном итоге их всё равно "перемелет".
P.S. Ну, где вы апологеты "свободы личности" и "безграничности рыночного выбора", стращавшие всех жутким призраком "красного тоталитаризма" и "коммунистической бесправности муравейника"?
P.P.S. Работникам "банка" (в кавычках - ибо в данном ракурсе он выступает именно в роли банального шпиона), равно как и нанятым "радетелям" - просьба не беспокоится и не мусорить мне тут рассуждениями "это же для вашего блага и во имя вашей же безопасности".
"За воротами караван остановился: дорогу преградили стражники. Их было великое множество - обутых и босых, одетых и полуголых, еще не успевших разбогатеть на эмирской службе. Они толкались, кричали, спорили, заранее распределяя между собой наживу. Наконец из чайханы вышел сборщик пошлин - тучный и сонный, в шелковом халате с засаленными рукавами, в туфлях на босу ногу, со следами невоздержанности и порока на оплывшем лице. Окинув жадным взглядом купцов, он сказал:
- Приветствую вас, купцы, желаю вам удачи в торговых делах. И знайте, что есть повеление эмира избивать палками до смерти каждого, кто утаит хоть самую малость товара!
Купцы, охваченные смущением и страхом, молча поглаживали свои крашеные бороды. Сборщик повернулся к стражникам, которые от нетерпения давно уже приплясывали на месте, и пошевелил толстыми пальцами. Это был знак. Стражники с гиком и воем кинулись к верблюдам. В давке и спешке они перерубали саблями волосяные арканы, звучно вспарывали тюки, выбрасывали на дорогу парчу, шелк, бархат, ящики с перцем, чаем и амброй, кувшины с драгоценным розовым маслом и тибетскими лекарствами.
От ужаса купцы лишились языка. Через две минуты осмотр окончился. Стражники выстроились позади своего начальника. Халаты их топорщились и отдувались. Начался сбор пошлин за товары и за въезд в город. У Ходжи Насреддина товаров не было; с него полагалась пошлина только за въезд.
- Откуда ты пришел и зачем? - спросил сборщик. Писец обмакнул в чернильницу гусиное перо и приготовился записать ответ Ходжи Насреддина.
- Я приехал из Испагани, о пресветлый господин. Здесь, в Бухаре, живут мои родственники.
- Так, - сказал сборщик. - Ты едешь в гости к своим родственникам. Значит, ты должен заплатить гостевую пошлину.
- Но я еду к своим родственникам не в гости, - возразил Ходжа Насреддин. - Я еду по важному делу.
- По делу! - вскричал сборщик, и в глазах его мелькнул блеск. - Значит, ты едешь в гости и одновременно по делу! Плати гостевую пошлину, деловую пошлину и пожертвуй на украшение мечетей во славу аллаха, который сохранил тебя в пути от разбойников.
«Лучше бы он сохранил меня сейчас, а от разбойников я бы как-нибудь и сам уберегся», - подумал Ходжа Насреддин, но промолчал: он успел подсчитать, что в этой беседе каждое слово обходится ему больше чем в десять таньга."
Самое забавное, что отказа как такового не предусмотрено вовсе - иначе доступ в приложение так и не будет открыт.
В общем-то - можно, конечно, поиграть (до некоторой степени) настройками (правда, УЖЕ согласившись на условия и организовав, таким образом, "санкционированную утечку личных данных"), сменить телефон (на iOS, вроде как, принято отшивать подобные наглые запросы ещё задолго до пользователя - и ничего: работает), поменять банк, в конце концов ("Спёр" тут, по всей видимости, "впереди планеты всей") - там, кажется, аппетиты (пока) поумеренней...
Но, понятное дело, это всё - лишь весьма относительные и временные средства, тенденция же в конечном итоге их всё равно "перемелет".
P.S. Ну, где вы апологеты "свободы личности" и "безграничности рыночного выбора", стращавшие всех жутким призраком "красного тоталитаризма" и "коммунистической бесправности муравейника"?
P.P.S. Работникам "банка" (в кавычках - ибо в данном ракурсе он выступает именно в роли банального шпиона), равно как и нанятым "радетелям" - просьба не беспокоится и не мусорить мне тут рассуждениями "это же для вашего блага и во имя вашей же безопасности".
"За воротами караван остановился: дорогу преградили стражники. Их было великое множество - обутых и босых, одетых и полуголых, еще не успевших разбогатеть на эмирской службе. Они толкались, кричали, спорили, заранее распределяя между собой наживу. Наконец из чайханы вышел сборщик пошлин - тучный и сонный, в шелковом халате с засаленными рукавами, в туфлях на босу ногу, со следами невоздержанности и порока на оплывшем лице. Окинув жадным взглядом купцов, он сказал:
- Приветствую вас, купцы, желаю вам удачи в торговых делах. И знайте, что есть повеление эмира избивать палками до смерти каждого, кто утаит хоть самую малость товара!
Купцы, охваченные смущением и страхом, молча поглаживали свои крашеные бороды. Сборщик повернулся к стражникам, которые от нетерпения давно уже приплясывали на месте, и пошевелил толстыми пальцами. Это был знак. Стражники с гиком и воем кинулись к верблюдам. В давке и спешке они перерубали саблями волосяные арканы, звучно вспарывали тюки, выбрасывали на дорогу парчу, шелк, бархат, ящики с перцем, чаем и амброй, кувшины с драгоценным розовым маслом и тибетскими лекарствами.
От ужаса купцы лишились языка. Через две минуты осмотр окончился. Стражники выстроились позади своего начальника. Халаты их топорщились и отдувались. Начался сбор пошлин за товары и за въезд в город. У Ходжи Насреддина товаров не было; с него полагалась пошлина только за въезд.
- Откуда ты пришел и зачем? - спросил сборщик. Писец обмакнул в чернильницу гусиное перо и приготовился записать ответ Ходжи Насреддина.
- Я приехал из Испагани, о пресветлый господин. Здесь, в Бухаре, живут мои родственники.
- Так, - сказал сборщик. - Ты едешь в гости к своим родственникам. Значит, ты должен заплатить гостевую пошлину.
- Но я еду к своим родственникам не в гости, - возразил Ходжа Насреддин. - Я еду по важному делу.
- По делу! - вскричал сборщик, и в глазах его мелькнул блеск. - Значит, ты едешь в гости и одновременно по делу! Плати гостевую пошлину, деловую пошлину и пожертвуй на украшение мечетей во славу аллаха, который сохранил тебя в пути от разбойников.
«Лучше бы он сохранил меня сейчас, а от разбойников я бы как-нибудь и сам уберегся», - подумал Ходжа Насреддин, но промолчал: он успел подсчитать, что в этой беседе каждое слово обходится ему больше чем в десять таньга."