Чужая репутация.
Раздвигаю временные рамки, впихиваю в сутки по тридцать часов активного времени. Легко. Готова давать мастер класс.
Вернула свои комфортные пятьдесят четыре в родное тело. Все мои болячки поняли, что сейчас хозяйке не до них и тихо расползлись, или затаились.
Я попрежнему помогаю мальчику из маминого села, что был избит в общежитии рязанского колледжа до состояния комы. В инстаграме и ФБ я подробно с фотографиями писала об этом. Месяц он потерял время в рязанской клинике, где после двух операций ему не могли оказывать необходимую реабилитацию. При содействии очень хороших и неравнодушных людей( единичные экземпляры), Лёша Дудкин наконец попал в Москву, в клинику Рошаля. Не удивлюсь, что прессцентр клиники и в жж меня читает, и, как и в инстаграме, набросится с обвинениями, пусть. Я не лукавлю и даже цели такой не имею. Я через день навещаю Лёшу и Лену( маму подростка), помогаю и материально и практически( привожу еду, необходимые вещи и т.п.). Пока парень всё ещё в тяжёлом состоянии, в сознании:открывает глаза, следит за погремушкой. Питается через зонд в желудке, потерял вес. Врачи клиники проводят необходимые процедуры по реабилитации, но процесс восстановления очень неспешный. А бесплатная программа ( для жителей регионов) всего 25 дней. Далее, непонятно пока. В клинике говорят, что надо ехать домой, а потом повторить визит, месяца через два, когда оформят инвалидность и получат квоту на бесплатную помощь. Если оставаться далее в Москве, то в другой клинике, где платная реабилитация стоит +/-20000 рублей в сутки.
Домой возвращаться вообще не вариант. Представьте село, в семи км от районного центра, в ста км от Рязани, где к дому зимой снег никто не чистит, поэтому автотранспорт везёт до шоссе, далее пешком или на саночках. В селе нет ни только медкабинета, но и аптеки. Да и сотовая связь шалит, а про интернет там до сих пор только мечтают. Ну и деревенские условия соответствующие. А парню нужны специальные приспособления для жизни: антипролежневый матрас, вертикализатор, ортезы, коляска для перевозки... памперсы, в конце концов.
В прошлый четверг, после визита в клинику и эмоционального рассказа Лены, я написала пост в инстаграме, указав тег «клиника рошаля». Написала, как есть. О том, что Лене не сдюжить материально все те предстоящие траты, что на неё свалятся совсем скоро. Пока не оформлена инвалидность( Лена не может уехать в Рязань для оформления, она ежечасно нужна своему сыну), она в отпуске за свой счёт. А какой счёт у учителя в регионе с зарплатой 10-15 тысяч рублей?
В комментариях к моему посту неравнодушные друзья попросили указать номер карты, чтобы помочь. Я разместила с разрешения Лены. И тут началось.
Уже в субботу позвонила плачущая Лена и попросила убрать пост, ибо на неё набросились с обвинениями в неблагодарности представители администрации клиники. Якобы, сам доктор Рошаль прочёл мой пост и возмутился в несправедливости моих слов о стоимости медицинских услуг.
О’кей, я пост забрала назад и написала опровержение, что погорячилась и меня не правильно поняли: указанная стоимость не относится к данной клинике.
Далее звонили уже из следственного комитета Рязани: не мошенница ли разместила на своей страничке номер карты? Не хочет ли нажиться на горе?
Поговорили, выяснили. Но не всё. В воскресенье утренней лошадью из Рязани прибыл следователь по уголовному делу Алексея, и меня уже допрашивали как свидетеля. Три часа из моей бурной жизни. До этого мы с мужем метнулись за блендером для Лены и в Hoff за полотенцами для массажа в количестве 14 штук. До этого, та же «мошенница» варила борщ и компот для мальчика.
Следователь славате адекватно приняла информацию, что прежде чем размещать номер карты в соцсети, «мошенница» самая первая перевела на неё 25000 и продолжает мошенничать, практически ежедневно оплачивая какие-либо нужды мальчика.
Но в клинике блажат до сих пор. Я им капитально подорвала репутацию. В клинике проверки и шухер.
В комментариях к моему следующему посту пришла с длинной простынёй обвинений сотрудница прессцентра клиники Рошаля. Призвали меня ответственно взвешивать каждое написанное слово, будто я аккредитованное средство массовой информации, а не личный блог с девятьюстами подписчиков.
После допроса я час ещё помогала Лене в палате и затем вялой пулей метнулась на переодеться и на чашку кофе хотя бы. Ибо в семь меня ждала в МХТ подруга для проведения культурного досуга. В меню досуга первоначально значился спектакль «Контрабас» с Хабенским в главной роли. Но по техническим причинам вместо этого был «Творческий вечер Константина Хабенского», что нас обрадовало не менее. Контрабас на сцене был. Но без спектакля.
Сначала у меня было ощущение потусторонности, не отцеплялись переживания дня, но рассказы Александра Цыпкина в исполении Хабенского вывели моё состояние в созерцательную плоскость и даже более того, меня отпустило. Без коньяка, ибо до мы не успели, а антракта нам не предложили. Вот это, я понимаю, сила искусства. Константин в перерывах между чтением отвечал на вопросы и говорил о благотворительности, о своём фонде помощи деткам.
В конце вечера- ещё один подарок: короткометражный фильм Анны Меликян «Нежность». Роскошный ч/б короткий метр с закадровым голосом Хабенского, Цыгановым и Исаковой в главных ролях. Я пыталась потом найти этот фильм в сети, чтобы показать мужу, но фиг. Авторы его кому- то благотворительно продали за 13 млн рублей, все деньги отправив в фонд помощи детям. Теперь надо ждать, когда новый хозяин его покажет широким массам. А его надо посмотреть: там в нескольких минутах нехитрого сюжета Питер и любовь.
Короче, всё постепенно налаживается, но почему- то клиника против размещения просьбы Лены о средствах на лечение и восстановление сына. Прям следят они теперь за мной. А ей очень нужна помощь. Ведь даже памперсы и одноразовые пелёнки( в больнице не разрешают стирать и сушить) надо на что-то покупать. Посоветуйте, умные головы, как быть? Как просить, чтобы никого не обидеть? Чтобы, главное, не навредить мальчику.
В ФБ у меня полтора подписчика, и прошлые мои посты никто не смог перепостить.
Вернула свои комфортные пятьдесят четыре в родное тело. Все мои болячки поняли, что сейчас хозяйке не до них и тихо расползлись, или затаились.
Я попрежнему помогаю мальчику из маминого села, что был избит в общежитии рязанского колледжа до состояния комы. В инстаграме и ФБ я подробно с фотографиями писала об этом. Месяц он потерял время в рязанской клинике, где после двух операций ему не могли оказывать необходимую реабилитацию. При содействии очень хороших и неравнодушных людей( единичные экземпляры), Лёша Дудкин наконец попал в Москву, в клинику Рошаля. Не удивлюсь, что прессцентр клиники и в жж меня читает, и, как и в инстаграме, набросится с обвинениями, пусть. Я не лукавлю и даже цели такой не имею. Я через день навещаю Лёшу и Лену( маму подростка), помогаю и материально и практически( привожу еду, необходимые вещи и т.п.). Пока парень всё ещё в тяжёлом состоянии, в сознании:открывает глаза, следит за погремушкой. Питается через зонд в желудке, потерял вес. Врачи клиники проводят необходимые процедуры по реабилитации, но процесс восстановления очень неспешный. А бесплатная программа ( для жителей регионов) всего 25 дней. Далее, непонятно пока. В клинике говорят, что надо ехать домой, а потом повторить визит, месяца через два, когда оформят инвалидность и получат квоту на бесплатную помощь. Если оставаться далее в Москве, то в другой клинике, где платная реабилитация стоит +/-20000 рублей в сутки.
Домой возвращаться вообще не вариант. Представьте село, в семи км от районного центра, в ста км от Рязани, где к дому зимой снег никто не чистит, поэтому автотранспорт везёт до шоссе, далее пешком или на саночках. В селе нет ни только медкабинета, но и аптеки. Да и сотовая связь шалит, а про интернет там до сих пор только мечтают. Ну и деревенские условия соответствующие. А парню нужны специальные приспособления для жизни: антипролежневый матрас, вертикализатор, ортезы, коляска для перевозки... памперсы, в конце концов.
В прошлый четверг, после визита в клинику и эмоционального рассказа Лены, я написала пост в инстаграме, указав тег «клиника рошаля». Написала, как есть. О том, что Лене не сдюжить материально все те предстоящие траты, что на неё свалятся совсем скоро. Пока не оформлена инвалидность( Лена не может уехать в Рязань для оформления, она ежечасно нужна своему сыну), она в отпуске за свой счёт. А какой счёт у учителя в регионе с зарплатой 10-15 тысяч рублей?
В комментариях к моему посту неравнодушные друзья попросили указать номер карты, чтобы помочь. Я разместила с разрешения Лены. И тут началось.
Уже в субботу позвонила плачущая Лена и попросила убрать пост, ибо на неё набросились с обвинениями в неблагодарности представители администрации клиники. Якобы, сам доктор Рошаль прочёл мой пост и возмутился в несправедливости моих слов о стоимости медицинских услуг.
О’кей, я пост забрала назад и написала опровержение, что погорячилась и меня не правильно поняли: указанная стоимость не относится к данной клинике.
Далее звонили уже из следственного комитета Рязани: не мошенница ли разместила на своей страничке номер карты? Не хочет ли нажиться на горе?
Поговорили, выяснили. Но не всё. В воскресенье утренней лошадью из Рязани прибыл следователь по уголовному делу Алексея, и меня уже допрашивали как свидетеля. Три часа из моей бурной жизни. До этого мы с мужем метнулись за блендером для Лены и в Hoff за полотенцами для массажа в количестве 14 штук. До этого, та же «мошенница» варила борщ и компот для мальчика.
Следователь славате адекватно приняла информацию, что прежде чем размещать номер карты в соцсети, «мошенница» самая первая перевела на неё 25000 и продолжает мошенничать, практически ежедневно оплачивая какие-либо нужды мальчика.
Но в клинике блажат до сих пор. Я им капитально подорвала репутацию. В клинике проверки и шухер.
В комментариях к моему следующему посту пришла с длинной простынёй обвинений сотрудница прессцентра клиники Рошаля. Призвали меня ответственно взвешивать каждое написанное слово, будто я аккредитованное средство массовой информации, а не личный блог с девятьюстами подписчиков.
После допроса я час ещё помогала Лене в палате и затем вялой пулей метнулась на переодеться и на чашку кофе хотя бы. Ибо в семь меня ждала в МХТ подруга для проведения культурного досуга. В меню досуга первоначально значился спектакль «Контрабас» с Хабенским в главной роли. Но по техническим причинам вместо этого был «Творческий вечер Константина Хабенского», что нас обрадовало не менее. Контрабас на сцене был. Но без спектакля.
Сначала у меня было ощущение потусторонности, не отцеплялись переживания дня, но рассказы Александра Цыпкина в исполении Хабенского вывели моё состояние в созерцательную плоскость и даже более того, меня отпустило. Без коньяка, ибо до мы не успели, а антракта нам не предложили. Вот это, я понимаю, сила искусства. Константин в перерывах между чтением отвечал на вопросы и говорил о благотворительности, о своём фонде помощи деткам.
В конце вечера- ещё один подарок: короткометражный фильм Анны Меликян «Нежность». Роскошный ч/б короткий метр с закадровым голосом Хабенского, Цыгановым и Исаковой в главных ролях. Я пыталась потом найти этот фильм в сети, чтобы показать мужу, но фиг. Авторы его кому- то благотворительно продали за 13 млн рублей, все деньги отправив в фонд помощи детям. Теперь надо ждать, когда новый хозяин его покажет широким массам. А его надо посмотреть: там в нескольких минутах нехитрого сюжета Питер и любовь.
Короче, всё постепенно налаживается, но почему- то клиника против размещения просьбы Лены о средствах на лечение и восстановление сына. Прям следят они теперь за мной. А ей очень нужна помощь. Ведь даже памперсы и одноразовые пелёнки( в больнице не разрешают стирать и сушить) надо на что-то покупать. Посоветуйте, умные головы, как быть? Как просить, чтобы никого не обидеть? Чтобы, главное, не навредить мальчику.
В ФБ у меня полтора подписчика, и прошлые мои посты никто не смог перепостить.