148 УК РФ и колхозный стендап от А. Платонова
Цитата из рассказа (или повести?) «Впрок» и 100% попадание в мою рубрику «Пятничный юмор». Какие лютейшие разъебы агитатора в исполнении несознательных колхозников)! И по нынешним временам, 100% оскорбление чувств верующих, но все вопросы к покойному советскому писателю.
Действовал товарищ Щекотулов убежденно и просто. Приезжает он в любую деревню, останавливается среди людного кооперативного места и восклицает:
- Граждане, кто не верит в бога, тот пускай остается дома, а кто верит - выходи и становись передо мной организованной массой!
Верующие с испугу выходили и становились перед глазами товарища Щекотулова.
- Бога нет! - громко произносил Щекотулов, выждав народ.
- А кто ж главный? - вопрошал какой-нибудь темный пожилой мужик.
- Главный у нас - класс! - объяснял Щекотулов и говорил дальше. - Чтоб ни одного хотя бы слабоверующего человека больше у вас не было! Верующий в гада-бога есть расстройщик социалистического строительства, он портит, безумный член, настроение масс, идущих вперед темпом! Немедленно прекратите религию, повысьте уровень ума и двиньте бывшую церковь в орудие культурной революции! Устройте в церкви радио, и пусть оно загремит взрывами классовой победы и счастьем достижений!..
Передние женщины, видевшие возбуждение товарища Щекотулова, начинали утирать глаза от сочувствия кричащему проповеднику.
- Вот, - обращался товарищ Щекотулов. - Сознательные женщины плачут передо мной, стало быть, они сознают, что бога нет.
- Нету, милый, - говорили женщины. - Где же ему быть, когда ты явился.
- Вот именно, - соглашался товарищ Щекотулов.- Если бы он даже и явился, то я б его уничтожил ради бедноты и середнячества.
- Вот он и скрылся, милый, - горевали бабы. - А как ты уедешь, то он и явится.
- Откуда явится? - удивлялся Щекотулов. - Тогда я его покараулю.
- Чего ж тебе караулить: бога нету, - с хитростью сообщали бабы.
- Ага! - сказал Щекотулов. - Я так и знал, что убедил вас. Теперь я поеду дальше.
И товарищ Щекотулов, довольный своей победой над отсталостью, ехал проповедовать отсутствие бога дальше. А женщины и все верующие оставались в деревне и начинали верить в бога против товарища Щекотулова.
В другой деревне товарищ Щекотулов поступал так же: собирал народ и говорил:
- Бога нет!
- Ну-к что ж, - отвечали ему верующие. - Нет и нет, стало быть, тебе нечего воевать против него, раз Иисуса Христа нет.
Щекотулов становился своим умом в тупик.
- В природе-то нет, - объяснял Щекотулов, - но в вашем теле он есть.
- Тогда залезь в наше тело!
- Вы, граждане, обладаете идиотизмом деревенской жизни. Вас еще Маркс Карл предвидел.
- Так как же нам делать?
- Думайте что-нибудь научное!
- А про что думать-то?
- Думайте, как, например, земля сама по себе сотворилась.
- У нас ум слаб: нас Карл Маркс предвидел, что мы - идиотизм!
- А раз вы думать не можете, - заключал Щекотулов, - то лучше в меня верьте, лишь бы не в бога.
- Нет, товарищ оратор, ты хуже бога. Бог хотя невидим, и за то ему спасибо, а ты тут - от тебя покоя не будет.
Последний резон был произнесен при мне. Он заставил Щекотулова обомлеть на одно мгновение, - видимо, мысль его несколько устала. Но он живо опомнился и мужественно накричал на всех:
- Это контрреволюция! Я разрушу ваш подкулацкий Карфаген!
- Стоп, товарищ, сильно шуметь! - сказал с места невидимый мне человек.
И я услышал голос, говорящий о Щекотулове как о помощнике религии и кулацком сподручном. Человек говорил, что религия - тончайшее дело, ее ликвидировать можно только посредством силы коллективного хозяйства и с помощью высшей и героической социальной культуры. Такие же, как Щекотулов, лишь пугают народ и еще больше обращают его лицо к православию. Щекотуловым не место в рядах районных культработников.
Вторым выступил я, потому что почувствовал ярость против Щекотулова и революционную страсть перед массами; я тщательно старался объяснить религию, как средство доведения народа капиталистами до потери сознания, а также рассказал, насколько мог, правильные способы ликвидации этого безумия; при этом я опорочил Щекотулова, борющегося с безумием темными средствами, потому что Щекотулов есть тот левый прыгун, с которым партия сейчас воюет.
Действовал товарищ Щекотулов убежденно и просто. Приезжает он в любую деревню, останавливается среди людного кооперативного места и восклицает:
- Граждане, кто не верит в бога, тот пускай остается дома, а кто верит - выходи и становись передо мной организованной массой!
Верующие с испугу выходили и становились перед глазами товарища Щекотулова.
- Бога нет! - громко произносил Щекотулов, выждав народ.
- А кто ж главный? - вопрошал какой-нибудь темный пожилой мужик.
- Главный у нас - класс! - объяснял Щекотулов и говорил дальше. - Чтоб ни одного хотя бы слабоверующего человека больше у вас не было! Верующий в гада-бога есть расстройщик социалистического строительства, он портит, безумный член, настроение масс, идущих вперед темпом! Немедленно прекратите религию, повысьте уровень ума и двиньте бывшую церковь в орудие культурной революции! Устройте в церкви радио, и пусть оно загремит взрывами классовой победы и счастьем достижений!..
Передние женщины, видевшие возбуждение товарища Щекотулова, начинали утирать глаза от сочувствия кричащему проповеднику.
- Вот, - обращался товарищ Щекотулов. - Сознательные женщины плачут передо мной, стало быть, они сознают, что бога нет.
- Нету, милый, - говорили женщины. - Где же ему быть, когда ты явился.
- Вот именно, - соглашался товарищ Щекотулов.- Если бы он даже и явился, то я б его уничтожил ради бедноты и середнячества.
- Вот он и скрылся, милый, - горевали бабы. - А как ты уедешь, то он и явится.
- Откуда явится? - удивлялся Щекотулов. - Тогда я его покараулю.
- Чего ж тебе караулить: бога нету, - с хитростью сообщали бабы.
- Ага! - сказал Щекотулов. - Я так и знал, что убедил вас. Теперь я поеду дальше.
И товарищ Щекотулов, довольный своей победой над отсталостью, ехал проповедовать отсутствие бога дальше. А женщины и все верующие оставались в деревне и начинали верить в бога против товарища Щекотулова.
В другой деревне товарищ Щекотулов поступал так же: собирал народ и говорил:
- Бога нет!
- Ну-к что ж, - отвечали ему верующие. - Нет и нет, стало быть, тебе нечего воевать против него, раз Иисуса Христа нет.
Щекотулов становился своим умом в тупик.
- В природе-то нет, - объяснял Щекотулов, - но в вашем теле он есть.
- Тогда залезь в наше тело!
- Вы, граждане, обладаете идиотизмом деревенской жизни. Вас еще Маркс Карл предвидел.
- Так как же нам делать?
- Думайте что-нибудь научное!
- А про что думать-то?
- Думайте, как, например, земля сама по себе сотворилась.
- У нас ум слаб: нас Карл Маркс предвидел, что мы - идиотизм!
- А раз вы думать не можете, - заключал Щекотулов, - то лучше в меня верьте, лишь бы не в бога.
- Нет, товарищ оратор, ты хуже бога. Бог хотя невидим, и за то ему спасибо, а ты тут - от тебя покоя не будет.
Последний резон был произнесен при мне. Он заставил Щекотулова обомлеть на одно мгновение, - видимо, мысль его несколько устала. Но он живо опомнился и мужественно накричал на всех:
- Это контрреволюция! Я разрушу ваш подкулацкий Карфаген!
- Стоп, товарищ, сильно шуметь! - сказал с места невидимый мне человек.
И я услышал голос, говорящий о Щекотулове как о помощнике религии и кулацком сподручном. Человек говорил, что религия - тончайшее дело, ее ликвидировать можно только посредством силы коллективного хозяйства и с помощью высшей и героической социальной культуры. Такие же, как Щекотулов, лишь пугают народ и еще больше обращают его лицо к православию. Щекотуловым не место в рядах районных культработников.
Вторым выступил я, потому что почувствовал ярость против Щекотулова и революционную страсть перед массами; я тщательно старался объяснить религию, как средство доведения народа капиталистами до потери сознания, а также рассказал, насколько мог, правильные способы ликвидации этого безумия; при этом я опорочил Щекотулова, борющегося с безумием темными средствами, потому что Щекотулов есть тот левый прыгун, с которым партия сейчас воюет.