В поисках украинизмов
Давно известно, что украинцы в историю Киевской Руси смотрят как в зеркало - смотрят с тщетной надеждой рассмотреть в ней (в нём) себя. Обозвав русьский язык (самоназвание древнерусского языка) древнеукраинськой мовой, украинские фолк-историки и фолк-лингвисты принялись искать в древнерусских текстах украинизмы, которые бы позволили им разглядеть Украину в Руси XI-XIII веков, ну а дабы обилие русизмов, которые в древнерусских текстах встречаются в разы чаще, чем украинизмы, не разрушало их бредовенькие концепции, ими было заявлено, что русизмы сии это никакие не русизмы, а церковнославянизмы - староболгарские слова и языковые явления, пришедшие на Русь вместе с христианством - и что единственным письменным языком Древнерусского государства был церковнославянский язык, в то время как искомая "украиньская мова" оставалась якобы лишь сугубо разговорным языком и лишь иногда пробивалась наружу сквозь толщу церковнославянских текстов:
Про те, що в Київській Русі простий люд і, безперечно, Володимир Великий та Ярослав Мудрий разом зі своїми болярами розмовляли українською мовою, свідчать ті безумовно українські форми слів, слова й вислови, що то тут, то там проскакують крізь церковнослов’янщину в тодішніх текстах.
Также ещё декларируется гигантский разрыв между церковнославянским и "древнеукраинским" языками:
Розрив між літературною і народно-діалектною мовами в епоху Середньовіччя був дуже істотним, і про це слід постійно пам'ятати.
Так давайте разберём какие же именно языковые явления, пробивающиеся свозь церковнославянскую языковую стихию, украинскими фриками от науки выдаются за "черты украинской живой мовы".
Закінчення -ові, -еві (-єві) в дав. відмінку іменників чол. роду (Дунаєві, Игореві, Романові, королеві).
Но постойте, какой же это украинизм! Окончания дательного падежа -ови -еви это собственные черты старославянского (церковнославянского) языка, в любой библейской церковнославянской книге вы встретите множество примеров сего "украинизма":
- О воздадите кесарево кесареви, а Божіе Богови (рус. Воздайте кесарево кесарю, а Божие Богу).
- Приидите, поклонимся и припадем Христу, Цареви нашему.
- Отец бо не судит ни комуже, но суд весь даде Сынови.
- Прииде Филипп и глагола Андреови: и паки Андрей и Филипп глаголаста Иисусови.
Смотрим далее какие ещё "украинизмы" были обнаружены в церковнославянских текстах.
В усіх пам’ятках Русі-України іменники у кличній формі майже завжди мають українські закінчення -Е, -Є, -О, -У, -Ю - на відміну від церковнослов’янського письма (та російської мови), де клична форма тотожна називному відмінку. Дослідники наводять багато прикладів на цю українську форму з рукописів ХІ-ХІІІ ст.: брате, княгине, друже, Всеволоде, Петре, земле, Маріє, владико, дружино, соловію, сину та ін. Навіть служителі церкви, які зобов’язані були пропагувати церковнослов’янське письмо, часто збивалися саме на українську кличну форму.
Но погодите, звательный падеж (кличний відмінок) с перечисленными окончаниями это именно что собственная черта старославянского, церковнославянского и болгарского языков! Как можно эту языковую черту называть "украинизмом, пробивающимся сквозь церковнославянский текст" если это и есть аутентичный церковнославянизм (или, если хотите, болгаризм):
- Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, Ты бо рекл еси пречистыми усты Твоими.
- Тогда глагола ему Иисус: иди за мною, Сатано.
- Глагола ей Иисус: что есть мне и тебе, жено?
- И воини глаголаху: Радуися, царю иудеискии.
- Рече же Петр: Анание, почто исполни Сатана сердце твое солгати Духу святому?
Характерне для української мови чергування "к" і "ц": "Господи помози Луцѣ".
Но ведь и сие явление - морфологическое чередование согласных К и Ц, Г и З, Х и С, известное как вторая палатализация - это опять же собственная черта церковнославянского и болгарского языков, а не украинизм:
Есть писано во пророцех (рус. во пророках).
Притча во языцех (рус. во языках).
Мариа помазавшая Господа миром и отершая нозе его (рус. ноги его).
Пишется бо в книзе псаломстей (рус. в книге псалмов).
Сие же рече о Дусе (рус. о Духе).
И как свидетельствуют новгородские берестяные грамоты, в отличие от церковнославянского народный язык домонгольской Руси не знал такого явления как вторая палатализация.
Чітка "ы" відповідно з правилами української фонетики: "роусьскый князь благый", "русьскыи кънягыни", "великый", "Всеволожа княгыня"...
Но эта самая "чёткая Ы" в тех же самых словах была и в старославянском / церковнославянском языках:
Видѣвъ же многи фарисеи и саддукеи грядущыя
Блажени кротцыи яко тiи наслѣдятъ землю
и осмыи день заиде темже и оттуду великыи день
яко даръ благыи пріемлетъ и милости своa
Княгыня дъщери Сиωня
Київський князь Володимир Мономах добре володів церковнослов’янською мовою, але, пишучи повчання своїм дітям, не міг уникнути українських слів: лінощі....
У стародавніх літописах, написаних церковнослов’янською, збереглися численні українські вкраплення, яких не існує в церковнослов’янській мові: жалощі, пакощі.
Но ведь слова, оканчивающиеся на -ощи и -ощами (лѣнощи, лѣнощами) это и есть собственно церковнославянские (старославянские) слова:
Тъщахуся изити (из Египта): ов радощами Божия обета.
Възиграся младеньць радощами въ чреве моем.
Украдоша бо ны тогда жалощами.
В своих попытках обозвать церковнославянские слова, оканчивающиеся на на -ощи и -ощами, украинизмами укро-филолухи иной раз доходят до абсурда; говорят, например, что слово "жалощами" в "Слове о полку Игореве" - "ничить трава жалощами, а древо с тугою къ земли преклонилось" - это украинизм. Но если принять украинское чтение это слова (мол, "жалощами" это украинское слово "жалощi" в творительном падеже), то перевод получается такой: "Поникает (к земле) трава жалостями, а дерево с тоскою к земле преклонилось" - чушь несусветная! А при церковнославянском чтении сего слова (жалощами = жалостливо) всё становится на свои места: "Поникает (к земле) трава жалостливо, а дерево с тоскою к земле преклонилось".
В графіті княжого Києва ХІ-ХІІІ ст. також фіксуємо такі суто українські граматичні ознаки: форму дієслів без «Т»: пече.
Вы будедете смеяться, но и это тоже церковнославянизм - глаголов без Т на конце в Священном Писании полно: буде, прииде, пише, взыде, рече.
И веде его во Иерусалим, и постави его на криле церковнем, и рече ему
И оставль вся, востав вслед его иде.
Современный болгарский язык тоже сохранил эту языковую черту:
рус. Человек пишет, печёт, крадёт, бьёт, будет.
болг. Човек пише, пече, краде, бие, бъде.При этом собственно древнерусскому языку, который украинцы обозвали "древнеукраиньской мовой", глаголы без Т перед предпоследней е/э не были свойствены; в "Русской правде", написанной на древнерусском (не на церковнославянском!), мы читаем:
боудеть, оубьѥть, съвержеть, начьнеть, оусъхнеть, придеть, сѧдеть, познаѥть, крадеть .
Українське закінчення дієслів "-ити": Бо суть ісъподоб поулучити млсть от тебе".
Но ведь и в старославянском/церковнославянском языках глаголы несовершенного вида заканчивались на -ти:
писати, читати, славити, рождати (рус.писать, читать, славить, рожать).
Прикметники втрачають на кінці «Я»: многопечальна, благодатнєша.
Но ведь усечённые окончания прилагательных женского рода это опять же собственное свойство церковнославянского языка, отличавшее его от древнерусского языка:
И воини сплетше венец от терния, возложиша ему на главу, и в ризу багряну облекоша его - "в ризу багряну" вместо древнерусского и русского окончания "багряную".
Когда дело доходит до лексики, то тут уж любое церковнославянское слово, схожее с украинским, без зазрения совести объявляется украинизмом!
З-під офіційної церковнослов’янщини виринає жива українська лексика, однаково недоступна і для Андрія Боголюбського, і для Путіна з Медведєвим: «чернець, бо, коли».
- но ведь слова "чЕрнець" (украинською должно было бы быть "чОрнець"), а также
"бо, коли, понеже, паки, вельми, той, почати, знищити, разумети, страждати, казати, орати, хабитися, дѣяти, пытати, коло, кущи, лайно, купа, кут, коваль, луска, вечеря, птах, бридкий, глек, дебелый, питомый, держава, мыто, юнак, зѣница, невѣглас, багно, горший, рамена, скриня, лице, яице, трус, прапор, яко (як), се (це), житие (життя), обличие (обличчя), брашно (борошно, рус.мука), мрежа (мережа, рус.сеть), имати (мати, рус.иметь), юха (юшка, рус.уха), чревие (черевички), сметие (смiття, рус.сор), остатний (останнiй, рус.последний), тварина (рус.животное), стегно (рус.бедро), вапно (рус.известь), дрождие (дрiжджi, рус.дрожжи)"
- это всё церковнославянские слова, обильно представленные в любом церковном тексте!
И результатом всех этих псевдолингвистических изысканий получается удивительная вещь: украинские фрик-лингвисты говорят об огромном разрыве между книжно-церковным и народно-разговорным языками Киевской Руси, но при этом за народно-разговорные черты выдают собственные черты книжно-церковного (церковнославянского) языка! Вы спросите почему? А всё потому, что украинская мова объявлена этими филолухами объявлена живым продолжением древнерусского языка, а вот церковнославянскому языку они отвели роль предка русского языка. Но если русский язык это диалект церковнославянского, то почему так много характерных черт сего языка чужды русскому языку, но присущи украинской мове:
Звательный падеж - в русском он слился с именительным, в украинском остался как есть.
Вторая палатализация - в русском её нет, в украинском есть.
Окончание -ови, -еви в дательном падеже - снова сей старославянизм мы видим в украинском, но не в русском.
Усечённые окончания прилагательных - так они в украинском, а не в русском.
Словесное окончание -ощi (радощi, нутрощi, мудрощi) - так и эта церковнославянская языковая черта досталась не русскому, а украинскому, хотя в данном случае не исключено и польское происхождение сего "украинизма" (сравните схожие польские слова - "radości, wnętrzności, mądrości").
Отсутствие Т перед предпоследней е/э в глаголах - снова видим это в украинском.
Фрикативная Г - так сия отличительная особенность церковнославянской фонетики свойствена не русскому, а украинскому языку.
Двойственное число - "очима, плечима"; некоторые укр.исследователи утверждают, что в украинском языке есть двойственное число, но оное есть и в церковнославянском.
Частица "ся" в церковнославянском зачастую ставилась перед глаголом ("ся умножиш" - рус.умножишся), это же мы видим и во многих диалектах украинского языка;
Старославянское окончание -х во мн.числе дательного падежа - селах, конях, полях (рус.сёлам, коням, полям) - снова видим это в украинском, но не видим в русском.
Окончание множественного числа - ове: сынове, жидове (рус. сыновья, жиды) - снова в украинском.
Впрочем, на Украине подобные несостыковки давно уже никого не смущают. Любой церковнославянизм в церковнославянском же языке там легко объявляется украинизмом, при этом русизм в древнерусском языке столь же спокойно будет объявлен церковнославянизмом - а всё чтобы не мешало украинским попыткам разглядеть себя в Киевской Руси!
Про те, що в Київській Русі простий люд і, безперечно, Володимир Великий та Ярослав Мудрий разом зі своїми болярами розмовляли українською мовою, свідчать ті безумовно українські форми слів, слова й вислови, що то тут, то там проскакують крізь церковнослов’янщину в тодішніх текстах.
Также ещё декларируется гигантский разрыв между церковнославянским и "древнеукраинским" языками:
Розрив між літературною і народно-діалектною мовами в епоху Середньовіччя був дуже істотним, і про це слід постійно пам'ятати.
Так давайте разберём какие же именно языковые явления, пробивающиеся свозь церковнославянскую языковую стихию, украинскими фриками от науки выдаются за "черты украинской живой мовы".
Закінчення -ові, -еві (-єві) в дав. відмінку іменників чол. роду (Дунаєві, Игореві, Романові, королеві).
Но постойте, какой же это украинизм! Окончания дательного падежа -ови -еви это собственные черты старославянского (церковнославянского) языка, в любой библейской церковнославянской книге вы встретите множество примеров сего "украинизма":
- О воздадите кесарево кесареви, а Божіе Богови (рус. Воздайте кесарево кесарю, а Божие Богу).
- Приидите, поклонимся и припадем Христу, Цареви нашему.
- Отец бо не судит ни комуже, но суд весь даде Сынови.
- Прииде Филипп и глагола Андреови: и паки Андрей и Филипп глаголаста Иисусови.
Смотрим далее какие ещё "украинизмы" были обнаружены в церковнославянских текстах.
В усіх пам’ятках Русі-України іменники у кличній формі майже завжди мають українські закінчення -Е, -Є, -О, -У, -Ю - на відміну від церковнослов’янського письма (та російської мови), де клична форма тотожна називному відмінку. Дослідники наводять багато прикладів на цю українську форму з рукописів ХІ-ХІІІ ст.: брате, княгине, друже, Всеволоде, Петре, земле, Маріє, владико, дружино, соловію, сину та ін. Навіть служителі церкви, які зобов’язані були пропагувати церковнослов’янське письмо, часто збивалися саме на українську кличну форму.
Но погодите, звательный падеж (кличний відмінок) с перечисленными окончаниями это именно что собственная черта старославянского, церковнославянского и болгарского языков! Как можно эту языковую черту называть "украинизмом, пробивающимся сквозь церковнославянский текст" если это и есть аутентичный церковнославянизм (или, если хотите, болгаризм):
- Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, Ты бо рекл еси пречистыми усты Твоими.
- Тогда глагола ему Иисус: иди за мною, Сатано.
- Глагола ей Иисус: что есть мне и тебе, жено?
- И воини глаголаху: Радуися, царю иудеискии.
- Рече же Петр: Анание, почто исполни Сатана сердце твое солгати Духу святому?
Характерне для української мови чергування "к" і "ц": "Господи помози Луцѣ".
Но ведь и сие явление - морфологическое чередование согласных К и Ц, Г и З, Х и С, известное как вторая палатализация - это опять же собственная черта церковнославянского и болгарского языков, а не украинизм:
Есть писано во пророцех (рус. во пророках).
Притча во языцех (рус. во языках).
Мариа помазавшая Господа миром и отершая нозе его (рус. ноги его).
Пишется бо в книзе псаломстей (рус. в книге псалмов).
Сие же рече о Дусе (рус. о Духе).
И как свидетельствуют новгородские берестяные грамоты, в отличие от церковнославянского народный язык домонгольской Руси не знал такого явления как вторая палатализация.
Чітка "ы" відповідно з правилами української фонетики: "роусьскый князь благый", "русьскыи кънягыни", "великый", "Всеволожа княгыня"...
Но эта самая "чёткая Ы" в тех же самых словах была и в старославянском / церковнославянском языках:
Видѣвъ же многи фарисеи и саддукеи грядущыя
Блажени кротцыи яко тiи наслѣдятъ землю
и осмыи день заиде темже и оттуду великыи день
яко даръ благыи пріемлетъ и милости своa
Княгыня дъщери Сиωня
Київський князь Володимир Мономах добре володів церковнослов’янською мовою, але, пишучи повчання своїм дітям, не міг уникнути українських слів: лінощі....
У стародавніх літописах, написаних церковнослов’янською, збереглися численні українські вкраплення, яких не існує в церковнослов’янській мові: жалощі, пакощі.
Но ведь слова, оканчивающиеся на -ощи и -ощами (лѣнощи, лѣнощами) это и есть собственно церковнославянские (старославянские) слова:
Тъщахуся изити (из Египта): ов радощами Божия обета.
Възиграся младеньць радощами въ чреве моем.
Украдоша бо ны тогда жалощами.
В своих попытках обозвать церковнославянские слова, оканчивающиеся на на -ощи и -ощами, украинизмами укро-филолухи иной раз доходят до абсурда; говорят, например, что слово "жалощами" в "Слове о полку Игореве" - "ничить трава жалощами, а древо с тугою къ земли преклонилось" - это украинизм. Но если принять украинское чтение это слова (мол, "жалощами" это украинское слово "жалощi" в творительном падеже), то перевод получается такой: "Поникает (к земле) трава жалостями, а дерево с тоскою к земле преклонилось" - чушь несусветная! А при церковнославянском чтении сего слова (жалощами = жалостливо) всё становится на свои места: "Поникает (к земле) трава жалостливо, а дерево с тоскою к земле преклонилось".
В графіті княжого Києва ХІ-ХІІІ ст. також фіксуємо такі суто українські граматичні ознаки: форму дієслів без «Т»: пече.
Вы будедете смеяться, но и это тоже церковнославянизм - глаголов без Т на конце в Священном Писании полно: буде, прииде, пише, взыде, рече.
И веде его во Иерусалим, и постави его на криле церковнем, и рече ему
И оставль вся, востав вслед его иде.
Современный болгарский язык тоже сохранил эту языковую черту:
рус. Человек пишет, печёт, крадёт, бьёт, будет.
болг. Човек пише, пече, краде, бие, бъде.При этом собственно древнерусскому языку, который украинцы обозвали "древнеукраиньской мовой", глаголы без Т перед предпоследней е/э не были свойствены; в "Русской правде", написанной на древнерусском (не на церковнославянском!), мы читаем:
боудеть, оубьѥть, съвержеть, начьнеть, оусъхнеть, придеть, сѧдеть, познаѥть, крадеть .
Українське закінчення дієслів "-ити": Бо суть ісъподоб поулучити млсть от тебе".
Но ведь и в старославянском/церковнославянском языках глаголы несовершенного вида заканчивались на -ти:
писати, читати, славити, рождати (рус.писать, читать, славить, рожать).
Прикметники втрачають на кінці «Я»: многопечальна, благодатнєша.
Но ведь усечённые окончания прилагательных женского рода это опять же собственное свойство церковнославянского языка, отличавшее его от древнерусского языка:
И воини сплетше венец от терния, возложиша ему на главу, и в ризу багряну облекоша его - "в ризу багряну" вместо древнерусского и русского окончания "багряную".
Когда дело доходит до лексики, то тут уж любое церковнославянское слово, схожее с украинским, без зазрения совести объявляется украинизмом!
З-під офіційної церковнослов’янщини виринає жива українська лексика, однаково недоступна і для Андрія Боголюбського, і для Путіна з Медведєвим: «чернець, бо, коли».
- но ведь слова "чЕрнець" (украинською должно было бы быть "чОрнець"), а также
"бо, коли, понеже, паки, вельми, той, почати, знищити, разумети, страждати, казати, орати, хабитися, дѣяти, пытати, коло, кущи, лайно, купа, кут, коваль, луска, вечеря, птах, бридкий, глек, дебелый, питомый, держава, мыто, юнак, зѣница, невѣглас, багно, горший, рамена, скриня, лице, яице, трус, прапор, яко (як), се (це), житие (життя), обличие (обличчя), брашно (борошно, рус.мука), мрежа (мережа, рус.сеть), имати (мати, рус.иметь), юха (юшка, рус.уха), чревие (черевички), сметие (смiття, рус.сор), остатний (останнiй, рус.последний), тварина (рус.животное), стегно (рус.бедро), вапно (рус.известь), дрождие (дрiжджi, рус.дрожжи)"
- это всё церковнославянские слова, обильно представленные в любом церковном тексте!
И результатом всех этих псевдолингвистических изысканий получается удивительная вещь: украинские фрик-лингвисты говорят об огромном разрыве между книжно-церковным и народно-разговорным языками Киевской Руси, но при этом за народно-разговорные черты выдают собственные черты книжно-церковного (церковнославянского) языка! Вы спросите почему? А всё потому, что украинская мова объявлена этими филолухами объявлена живым продолжением древнерусского языка, а вот церковнославянскому языку они отвели роль предка русского языка. Но если русский язык это диалект церковнославянского, то почему так много характерных черт сего языка чужды русскому языку, но присущи украинской мове:
Звательный падеж - в русском он слился с именительным, в украинском остался как есть.
Вторая палатализация - в русском её нет, в украинском есть.
Окончание -ови, -еви в дательном падеже - снова сей старославянизм мы видим в украинском, но не в русском.
Усечённые окончания прилагательных - так они в украинском, а не в русском.
Словесное окончание -ощi (радощi, нутрощi, мудрощi) - так и эта церковнославянская языковая черта досталась не русскому, а украинскому, хотя в данном случае не исключено и польское происхождение сего "украинизма" (сравните схожие польские слова - "radości, wnętrzności, mądrości").
Отсутствие Т перед предпоследней е/э в глаголах - снова видим это в украинском.
Фрикативная Г - так сия отличительная особенность церковнославянской фонетики свойствена не русскому, а украинскому языку.
Двойственное число - "очима, плечима"; некоторые укр.исследователи утверждают, что в украинском языке есть двойственное число, но оное есть и в церковнославянском.
Частица "ся" в церковнославянском зачастую ставилась перед глаголом ("ся умножиш" - рус.умножишся), это же мы видим и во многих диалектах украинского языка;
Старославянское окончание -х во мн.числе дательного падежа - селах, конях, полях (рус.сёлам, коням, полям) - снова видим это в украинском, но не видим в русском.
Окончание множественного числа - ове: сынове, жидове (рус. сыновья, жиды) - снова в украинском.
Впрочем, на Украине подобные несостыковки давно уже никого не смущают. Любой церковнославянизм в церковнославянском же языке там легко объявляется украинизмом, при этом русизм в древнерусском языке столь же спокойно будет объявлен церковнославянизмом - а всё чтобы не мешало украинским попыткам разглядеть себя в Киевской Руси!