КБЖД. Миру мир.
Байкал. У мыса Киркирей.
Есть особое удовольствие серым осенним днем сидеть в жарко натопленной комнате и смотреть на мир сквозь лениво стекающие по стеклу капли дождя. Кажется, что где-то там в тяжелых пасмурных сумерках спряталась печальная тайна и от этого такой знакомый с раннего детства двор выглядит загадочно и притягательно. Чего уж говорить о поезде неспешно ползущем по кромке скалистого берега. Из его окон десятки глаз щупали мглистую даль в надежде увидеть фантомом восставший дух древнего озера. Именно такая погода ему по нраву. Но ничего необыкновенного не происходило. Волны монотонно накатывали на каменистый берег, ветер гнул прибрежный кустарник и руки сами собой потянулись к стаканам, в которые был налит у кого горячий чай, а у кого и кое-что покрепче. Те, кому не досталось места у заветного окна с видом на Байкал, пошли еще дальше. Ловкими движениями они выламывали суставы цыплятам в аппетитной поджаристой корочке, шуршали фольгой, пластали ножами сыр и колбасу, вскрывали пачки крекера и печенья.
КБЖД. Осыпи на мысе Киркирей. Понятно насколько это место опасно. Рыбацкая лодка - первое плавсредство на Байкале, увиденное мною за много километров пути.
Праздник в компании сзади меня приближался к кульминации. Четыре вакханки, исчерпав до дна запас вина, переключились на сладкое. На вагонном столике появился приличных размеров коньячный торт, изготовленный кем-то из веселого квартета по поводу собственного дня рождения. Бабоньки пошептались с гидом и тот на весь вагон провозгласил осанну в честь виновницы торжества. Торт был тут же раскромсан на десятки малюсеньких кусочков. Дольки эти стали вручаться каждому присутствующему в самых лучших намерениях. Дошла очередь и до англо-американцев, которые сидели прямо напротив меня. Непонятное действо не на шутку встревожило иностранцев. В их меню (кстати, из всех пассажиров только они и один эстонец оплатили "общепитовский" обед,предлагаемый при покупке билета) не было никакого "cake".
- Смотри-ка, она схватилась за пузырек с заменителем сахара, а он-за левый нагрудный карман, в котором по-видимому лежит бумажник с банковскими картами. А наличных, наверное, почти нет... Точно! У них "all inclusive"!Ограбление, вероятно, вызывает меньшее волнение у его жертв. Совершеннейшие балбесы! Вообще не владеют русским языком и ничегошеньки не знают ни о нас, ни о наших обычаях.
Люба, владевшая на мой взгляд английским в совершенстве (я заметил что она могла складывать слова в целые предложения), куда-то отлучилась. Пришлось мне, куда более скромному в возможностях, взять в свои руки дело спасения гостей:
-Birthday! - выпалил я,- Its her birthday.
В голове пронеслось эпохальное: "Лец ми спик фром май харт ин инглиш". Я смотрел на обалдевших иностранцев и не нашел ничего лучшего как продолжить:
-Go ahead, eat up! Please! Its our tradition! Its free!
Надо было видеть каких усилий стоило им принять мое предложение. Какое облегчение они испытали. Между тем, в неказистом русском вагоне с непонятной для них красным по серому надписью "РЖД", в общем порыве и под аплодисменты, французы и поляки, немцы и итальянцы, эстонцы и китайцы уминали за обе щеки кулинарное творение иркутской домохозяйки. Что оставалось делать американке и англичанину? Только наплевать на санкции и присоединиться ко всему цивилизованному миру!
Киркирейских тоннелей два. Тот что слева - изначальный.№ 18. Длина 75 метров.Эксплуатировался до 1913 года. Под напором горных пород поврежден. Второй сооружен взамен и действует по сегодняшний день. №18 бис. Вместе с галереей его длина 636 метров. Над его сводом сооружен водоотвод для ручья Киркирей в виде акведука.
Должно быть места, по которым нас медленно вез поезд, сказочно хороши при ясной погоде. Дикие скалы предгорий Восточного Саяна и Приморского хребта очень живописны. Гряды гранитных скал мысами врезаются в водную гладь, падая подчас почти вертикально. И даже на самых крутых склонах можно видеть сосны и лиственницы крепко держащиеся корнями за камни. Лента железной дороги подрезала горный массив у самого основания. Она то прячется в жерла тоннелей, то скользя по самому краю пропасти опирается на голенастые виадуки.
- Where are you from? - закинул я удочки.
Мужчина, с усилием улыбнулся и стал похож на гангстера в образе ученого - энтомолога, который ехал на Суматру ловить бабочек - героя комедии "Дежа вю". Но не успел он раскрыть рот как его спутница, рафинированная дамочка лет 60-ти, дежурно - вежливо заявила, что они семейная пара. Ее родина Мексика, но ныне она натурализованная американка и уже много лет живет в штате Техас. В городе Хьюстон, который как я теперь понимаю, сильно смахивает на пчелиный улей (та же ячеестость). Жизнь там, наверное, размеренная, предсказуемая и комфортная. Вот и захотелось на старости лет приключений.
Ручей Киркирей. Акведук. Из тоннеля №18 бис валит дым от недавно прошедшего паровоза. Вот так, оказывается, было: дым довольно долго держался в стволе тоннеля.
Супруг тоже вставил свое слово в рассказ. Оказалось что он из Великобритании, житель Лондона. Я хотел было поинтересоваться как собственно им удается вести совместное хозяйство при такой географии, как вдруг появилась Люба с половинкой копченого омуля в руке и начала потчевать дорогих гостей. Произошло легкое замешательство, что вполне соответствовало сюжету вышеупомянутой комедии. После недолгих отпирательств рыба была поделена между благоверными.
- Ни тот ни другой, оказывается, не знают как употребить сей продукт в пищу. Эх! Я бы им показал! Если бы не Любина сноровка и знание языка, буржуины так и не сумели бы отделить чешую от тела, а мясо от костей. Вот что делает с людьми глобализация! Такое надо фиксировать! Англичанин и американка, впервые в жизни поедающие дикую байкальскую рыбу! Халявную, прошу заметить!
Теперь, честно признаюсь, мне приходится крепко жалеть о том, что в тот момент я не вспомнил про камеру. Это был бы суперкадр! В какой-то момент я увидел ликующий взгляд и демонстративное покачивающийся перед моим носом рыбий скелет. Она смогла!
Гости поинтересовались как готовят такую рыбу.
-Она соленая - заявила Люба.
-Солиёный?-засомневалась техаска в правильности произношения. Похоже, это было первое слово, сказанное ею по-русски.
-Соленая-повторила Люба,- She, woman...Соленый-he, man..
-Солиёнаиа, солиёныий..
-Ну, как-то так.
У входа в тоннель №18. Строители искусно вписали вот эту природную скалу в тело сооружения.
Перед тем как поезд втянулся в галерею, у столика возник метродотель бригадир поезда. Он вручил англо-американцам две пластиковых упаковки с комплексным обедом. Отведавшие русского гостеприимства делегаты Запада уже не могли есть в гордом одиночестве. Американский образ жизни терпел крах прямо на наших глазах. Коллективизм победил. Мадам изо всех сил уговаривала нас с Любой забрать у нее всё, в качестве угощения. Если не хотим все - тогда хотя бы что-нибудь. Я остался неприклонен, а Люба из вежливости слопала салат и забрала омуля, которого вручил мистеру все тот же бригадир.
Мыс Киркирей. Укрепленная стенка у тоннеля №18.
Обстановка стала почти непринужденной и мы узнали, что путь к Байкалу пролегал для пары через Токио, Уланбатор, Улан-Удэ и Иркутск. Стартовали они в США. В каждом из перечисленных городов влюбленные провели по два-три дня. За это время они обзавелись китайскими чемоданами на колесах и теплыми свитерами. Далее их путь лежал не то в Москву, не то в Питер. Вот такое-вот кругосветное путешествие у них получалось.
Вход в тоннель №18. Туристы идут по нише, в которой с 1905 до 1913гг. шла железная дорога.
Я не знаю, нравился ли им Байкал.Ведь у них в памяти могли быть путешествия и покруче. Поэтому, встретив во время остановки мистера на куче камней давно случившегося оползня, я решил добавить немного перца в его ощущения. Зная о нередких обвалах и камнепадах на КБЖД, я жестом руки обвел окрестности и как мог нахмурил брови:
- Here dangerous,- что было,наверное, коряво, но я понимал: кто хочет - поймет.
- Rollings stones,- кстати вспомнил я название всемирно известной британской рок-группы.
- O! Yes! - понимающе нахмурился мой собеседник.
На и на самом деле, двигаясь по тропе, идущей по достаточно широкому, но карнизу, внутренне мобилизуешься. В любую минуту ты готов отскочить или отбежать в сторону если потребуется. Вершины утесов, уступами уходящих ввысь, кажется, плывут в облаках. Они нависают и давят на сознание.
Мыс Киркирей. Польский турист на байкальской тропе.
Я оставил англичанина в раздумьях одного на тропе, а сам побежал фотографироваться у уникального тоннеля №18 бис, прямо над сводом которого проложен водоотвод в форме акведука для ручья Киркирей. На декоративном мостике у места падения ручья в каменное ложе стояла одинокая фигура. Длинный плащ, на голову надвинут капюшон.
- Pleasе! - протянул я камеру. Только теперь я узнал американку.
Она улыбнулась, но камеру брать не спешила. Вместо этого она приняла изящную позу и еще шире раздвинула уголки губ.
- Так-с, значит? Ну ладно! Выходит не будет у меня моего фото на фоне акведука,- расстроился я
- О ком только они думают? Только о себе , индивидуалы несчастные! - проворчал я, нажимая на спуск затвора.
Мыс Киркирей.
Крик паровоза снова загнал нас в вагоны. Я смотрел на моих попутчиков и думал о том какие мы все же непохожие. Казалось бы самые простые вещи мы понимаем совсем по разному. Очень заметно было и то, что блага цивилизации делают человека почти беспомощным даже в среде лишь отдаленно напоминающей дикую. Я догадывался чей это умысел. Только разговор этот для совершенно другого случая
Мыс Киркирей. Вид на Байкал и одинокую скалу в форме пирамиды.
И все-таки не все потеряно. На станции Маритуй не было акведука. Я просто отправился вдоль путей посмотреть на то, что откроется за поворотом и по возможности поснимать. Вскоре я наткнулся на знакомую парочку. Мистер уже знал о том, что я для чего-то фотографировал его жену. И,по-видимому, догадался об моей истиной цели. На сей раз он сам предложил мне свои услуги. Что оказалось кстати.
Мыс Киркирей. Выше сосен только небо.