Письма с Тихого океана*
Е.Кригер || « Известия» №259, 2 ноября 1945 года
Слава великому советскому народу, завоевавшему победу над немецко-фашистскими и японскими империалистами! (Из Призывов ЦК ВКП(б) к 28-й годовщине Великой Октябрьской Социалистической революции).
# Все статьи за 2 ноября 1945 года
2. Через пустыню и горы
*) См. « Известия» от 1 ноября.
★
Для того, чтобы увидеть Порт-Артур с его внешним и внутренним рейдами, с разбросанными у подножья сопок кварталами Старого и Нового города возле самой воды, возле моря, с панорамой далеких и близких высот, где сохранились еще старые русские форты, капониры, поросшие за сорок с лишним лет молодым лесом, низкорослой маньчжурской сосной, акациями, одичавшими персиковыми деревьями, - нужно из Старого города подняться на Перепелиную гору, увенчанную высокой, как маяк, каменной башней, одолеть двести семьдесят четыре ступени головокружительной винтовой лестницы внутри башни и выйти на круглую верхнюю галлерею.
Солнце. Небо. Вода. И за чертой горизонта ощутимый даже не зрением, а как-то всем существом человека - океанский, без конца и без края, простор.
Внизу город карабкается небольшими нарядными строениями по склонам сопок, кружит узкими улочками в котловине между горами, сбегает к полукружию берега веселыми зелеными улицами, дымит в портовом ковше трубами морских кораблей, буксиров, снующих туда и обратно между причалами, моторных шхун, самоходных барж, транспортов, еще сохранявших защитную, под цвет воды и тумана, окраску военного времени. Долго придется стоять вам на обдуваемой теплым ветром башне Перепелиной горы, - нет сил оторваться от упоительного, бесконечно разнообразного, с каждой минутой все более поглощающего вас зрелища артурских окрестностей, замкнутых на западе отвесными дикими кручами Ляотешаньского хребта.
Вы вспомните Крым и Кавказское побережье, - здесь тоже горы и море, горячее солнце, синее небо, сады, виноградники, желтые дороги, вьющиеся в долинах и, как змеи, всползающие к вершинам, но все это, знакомое и милое нам, имеет какой-то иной, свой собственный колорит, - здесь край земли, Дальний Восток, Желтое море. Все здесь строже и резче, нежели на берегах Черного моря, и общая картина обширней. Там, дальше, впереди - океан.
Раковина Западной бухты, ограниченной со всех сторон гористыми берегами, выглядит драгоценным, голубой воды камнем, оправленным в червонное золото. Вот теперь, когда стоишь над Артуром и видишь весь город и порт, и крепостные холмы, обагренные сорок лет назад русской кровью, - теперь-то и нужно вынуть карту Маньчжурии из полевой сумки и взглянуть на путь, преодоленный Красной Армией от голубого Керулена в Монголии, где когда-то Чингисхан собирал свои орды, до берегов Желтого моря, где кончается Азия.
«От голубого Керулена до берегов Желтого моря», - эти слова, подхваченные из армейской газеты, повторяют теперь многие наши солдаты и офицеры, вступившие в Порт-Артур. Эти слова стали короткой поэтической формулой всей кампании, и когда расшифруешь их на карте, то видишь, какие преграды были преодолены, какие земли, немыслимые для движения крупных армий, были пройдены, какие испытания пришлись на долю каждого бойца и каждого генерала.
Теперь изучается опыт этой кампании. Живой труд, усилия десятков тысяч красноармейцев и офицеров обобщаются, суммируются, получают окончательное выражение в цифрах и выкладках, понятных специалистам. Но одно ясно для каждого: театр войны здесь был иной, подчас неизмеримо более трудный, чем в Европе, на Западе, и лишь воспитанное у наших воинов умение быстро осваиваться с новой обстановкой позволило и здесь мгновенно использовать для победы грандиозный опыт западных наших фронтов.
Стоя на Перепелиной горе, в самом дальнем конце Ляодунского полуострова, над крепостью Порт-Артур, взглянем снова на карту похода.
Вначале была пустыня. Войскам надлежало пройти 360 километров через пустыню. Дорог не было. Колодцев не было. Воды не было. А армия этого фронта, как и все наши армии, шла, оснащенная техникой, тяжелыми боевыми машинами, артиллерией, танками - всем оружием, какое ей вручила наша страна. Шли тягачи с прицепами, шли походные радиостанции на колесах, двигались аэродромные службы, инженерные части, отряды мостостроителей и команды наведения связи, госпитали и колонны автомобильных обозов. Только в пустыне люди впервые собственным тяжким трудом изведали и измерили, какое громадное количество воды ежечасно и ежеминутно потребляет всякая армия, тем более современная, идущая с машинами и на машинах.
От жажды мучались не только люди. Воды жаждали сотни и тысячи автомобилей, моторов - все, что двигалось на колесах и гусеницах. А пустыня оставалась пустыней. Жара стояла неслыханная. Бойцы, родившиеся в России, на себе узнали, что такое миражи в пустынях, - раньше о них, с некоторым даже недоверием, читали в приключенческих книгах. А тут перед истомленными зноем людьми вставали вдали зеленые кущи садов, серебряные ручьи, реки, реки, вода! Шли к этим рекам час и еще час, и много долгих часов, и реки таяли впереди, высыхали, превращались все в тот же горячий, сухой, проклятый песок.
И все же армия воду имела.
Перед началом марша через пустыню командование разработало новый и совершенно необычный для наших западных дивизий порядок движения. Скрупулезно был установлен режим похода, режим поведения человека, громадных человеческих масс на знойной, безводной земле. Впереди шли не только отряды обычной войсковой разведки, но прежде всего отряды поиска воды и команды рытья колодцев. Колодцы надлежало рыть через каждые двадцать пять километров, по 10-15 колодцев, которые могли бы дать 120-150 кубометров воды. Только в зависимости от достаточного количества добытой впереди воды, от достаточного притока воды в новых колодцах планировался каждый раз следующий переход.
Но это не все. Воду нужно было распределять так, чтобы ни одна капля не пропала даром. Жажда страшнее голода. Когда рот пересох и язык у тебя шершаво ворочается во рту, и все внутри горит и требует влаги, трудно быть рассудительным, трудно удержаться от желания пить еще и еще...
Возле колодцев дежурили специальные комендантские команды. В иных случаях, после самых тяжелых маршей, воду раздавали командиры. Иначе от неосторожного движения в тесноте источник мог быть загрязнен, смешан с землей и с песком, и много драгоценной воды пропало бы в толчее. Возле колодцев устраивались резервуары, таким образом «фронт выдачи воды» расширялся. В противном случае шесть часов, выделяемых полку на отдых возле колодцев, растягивались бы на сутки.
Жестким соблюдением такого режима, разработанного дальновидно, заранее, командование сумело обеспечить армию достаточным рационом воды: по шести литров в сутки на человека, по пятидесяти - на коня, по тридцати - и на автомашину.
Порядок движения через новые земли Монголии, а затем с боями по Маньчжурии был дополнен особым медицинским обслуживанием: в пустыне возможны у людей тепловые удары. В степях много мышей, сурков, грызунов, страшные эпидемии грозят войскам от этих носителей заразы, - с войсками двигались работники противочумного отделения. В пустыне нет травы, а с войсками шли кони, поэтому вперед, помимо отдельных полевых рот водоснабжения, выбрасывались летучки с фуражом, ожидавшие коней на привалах.
Я рассказал лишь о сотой доле особых мер, принятых войсками в пустыне. Карты, например, приносили мало пользы артиллеристам в условиях однообразной местности без всяких ориентиров. Пришлось создать специальные топографические отряды, «привязывавшие» батареи к едва заметным ориентирам и целям.
Так армия миновала пустыню.
Впереди вздымал свои кручи Хинганский хребет.
До сих пор не было еще таких войск, которые шли бы через Хинган. Даже на картонном рельефном изображении этот хребет выглядит страшно: лабиринт гор и ущелий, разбросанных дикой энергией природы, громоздящих отвесные скалы рядом с болотами, неведомо как возникавшими на такой высоте, - все это кажется порождением хаоса. И, как в пустыне, ни троп, ни дорог, земля первозданная. Здесь и малому отряду трудно пройти, а двигались в Хинганских горах вместе с людьми необозримые колонны боевых машин, без которых теперь не мыслит боя даже пехота.
Японцы не боялись этого участка границы. Они знали, что для больших армий Хинган неодолим.
Но армия наша шла, вела бои и побеждала. Саперы взрывали скалы и камнем укладывали дороги, но глыбы гранита тонули и трясине. В узких ущельях реки протекали порою среди отвесных круч, строителям мостов не на что было опереть хотя бы одну или две первых сваи, - путь сквозь толщу гор прокладывали взрывчаткой. Да и не было леса строителям: голые вершины и склоны, ни деревца, ни куста. Артиллеристы тянули орудия на плечах. Там, где нельзя было построить мостов, через потоки выстраивались в ряд грузовые машины, по их кузовам с откинутыми бортами двигались батареи. На других реках тяжелые тракторы-тягачи, рыча, перебирались первыми, от них протягивался назад буксирный канат, цеплялся за громаду орудия, и тягач с того берега вытягивал пушки по дну реки. Каждый, кто шел в этом хинганском походе, втаскивал на горные склоны не только свое отяжелевшее тело, но вместе с товарищами тянул за собой или орудие, или машину с боеприпасами, или рацию. С картами совсем стало плохо. По карте переход выглядит километров на сорок, а в действительности потянет на восемьдесят: армия продвигалась не по воображаемой прямой, а по горной, «складчатой» местности, увеличивавшей протяженность пути.
Помогая картам, колонны войск вытягивала из лабиринтов разведывательная авиация. Вездесущие наши «ПО-2» кружили над войсками, висели над дивизиями и, залетая вперед, высматривали места, где перевал не так труден, где пехота сможет пройти, где есть броды, где удастся протащить тяжелую артиллерию, - и сигналили, увлекая за собой на верную дорогу полки, дивизии и корпуса всего фронта.
И это было чудо, - так решили японцы. Они были буквально раздавлены, как горным обвалом, когда с Хинганского хребта обрушились на них войска Красной Армии, прорвавшиеся через первозданный хаос со всеми орудиями и машинами. Все долгие годы подготовки к войне против нашей страны японские генералы строили свою оборону из расчета на то, что со стороны Хингана опасность им не грозит, там не пройдет ни одна из существующих в мире армий. Но Красная Армия и здесь выполнила, как всегда, приказ Генералиссимуса И.В.Сталина, прорвалась через пустыню и горы, нанесла удар в центр Маньчжурии, вышла в тыл главным силам японцев - и решила исход всей войны.
И, как награда за великий труд наступления, был выход наших солдат к Порт-Артуру, городу моря и солнца, где раковина Западной бухты выглядит голубой воды камнем, оправленным в червонное золото. // Евгений Кригер, спец. корр. «Известий».
# Продолжение следует.
***********************************************************************************************
Суд над палачами из гитлеровского концлагеря в Бельзене
ЛЮНЕБУРГ, 1 ноября. (ТАСС). 31 октября на утреннем заседании суд закончил допрос подсудимой Анны Хемпель. Эта обвиняемая, зверствовавшая и избивавшая заключенных в лагере, сейчас перед судом льет слезы, хнычет.
После выступления польского юриста Едрцеевича суд приступил к допросу подсудимой польки Станиславы Староской. Эта подсудимая, стенографистка по профессии, по ее словам, во время захвате Польши гитлеровскими войсками в 1940 году была приговорена военным судом к смертной казни, но затем смертная казнь была заменена ей пожизненным заключением. С 1942 года Староская работала в лагере Освенцим. Здесь она, как знающая немецкий язык, была назначена старостой барака, а затем старостой всего лагеря.
В лице Староской перед судом предстал один из тех преступников, которые ведут двойную игру. Староская пытала, убивала и предавала заключенных. Это было нужно ей для смягчения приговора, вынесенного ей гитлеровцами. Она прикидывалась «другом» заключенных, но лишь для того, чтобы удобнее предавать их. И на суде эта подсудимая избрала особый способ защиты, отличный от других обвиняемых.
Староская не отрицает многих уличающих ее фактов, выдвинутых свидетелями обвинения, но, оперируя этими фактами, она пытается создать миф о том, что якобы истинной целью ее деятельности было - жертвовать жизнями отдельных людей с тем, чтобы спасти жизнь многим заключенным. По словам подсудимой, она якобы, доставала для одних заключенных обувь, для других писала письма и передавала их из лагеря и т.д. Однако показания свидетелей обвинения убедительно опровергают эту уловку Староской.
На допросе Старостой выясняется, что из лагеря Освенцим для работ на фабрики и заводы Германии за несколько лет было отобрано до 120 тыс. заключенных всех национальностей. Отбирались самые крепкие и здоровые. Через некоторое время они возвращались в лагерь в состоянии полного истощения. На место возвратившихся посылались новые здоровые заключенные, а прибывшие уничтожались.
Прокурор полковник Бэкхауз задает вопрос: «Верно ли, что в Освенцим прибывали целые поезда, которые привозили с фабрик и заводов Германии живые скелеты?
«Да, - отвечает Староская, - и этих людей отправляли прямо в газовые камеры».
Click to view«Верно ли, - продолжает допрос прокурор, - что в Германии существовала система - выжать из заключенных всю их физическую силу, а потом уничтожить?»
«Да, - говорит подсудимая, - это была система».
Ряд свидетелей обвинения уличил Староскую в доносах на заключенных, в раскрытии подпольной лагерной организации взаимопомощи и в получении за это поощрений от эсэсовских палачей. Свидетели обвиняют Староскую также в том, что она погружала головы женщин в специальный раствор якобы для уничтожения вшивости и держала так свои жертвы до тех пор, пока те не задыхались.
В конце допроса прокурор делает вывод, что подсудимая Староская, как староста лагеря, оказывала активное содействие политическому отделу гестапо в лагере, делала доносы на заключенных, побоями принуждала их к «признанию» и т.д.
☆ ☆ ☆
01.11.45: С.Борзенко: Вдохновение ("Правда", СССР)
01.11.45: Е.Кригер: Письма с Тихого океана. 1. Над Ляодуном ("Известия", СССР)
Октябрь 1945 года:
31.10.45: Быстрее залечить раны, нанесённые войной ("Известия", СССР)
30.10.45: Да здравствует Великий Советский Союз! ("Известия", СССР)
28.10.45: А.Первенцев: Неопрошенные свидетели* ("Известия", СССР)
28.10.45: Призывы ЦК ВКП(б) к 28-й годовщине Великой Октябрьской Социалистической революции ("Правда", СССР)
27.10.45: А.Первенцев: Неопрошенные свидетели ("Известия", СССР)
27.10.45: Большевики Красной Армии || «Правда» №257, 27 октября 1945 года
25.10.45: Н.Сергеева: Из парижских впечатлений ("Правда", СССР)
25.10.45: А.Трайнин: Мистер Винвуд «имеет честь» ("Правда", СССР)
25.10.45: В.Бурносов: Мать || «Правда» №255, 25 октября 1945 года
24.10.45: Л.Леонов: Поездка в Дрезден || «Правда» №254, 24 октября 1945 года
23.10.45: А.Первенцев: Не пора ли кончать? ("Известия", СССР)
22.10.45: И.Эренбург: Путь Болгарии ("Правда", СССР)
22.10.45: Накануне зимнего спортивного сезона ("Правда", СССР)
21.10.45: А.Борисов: Забота о детях-сиротах ("Известия", СССР)
21.10.45: Обозреватель: Международное обозрение ("Правда", СССР)
20.10.45: Р.Хмельницкий: На выставке трофеев ("Правда", СССР)
20.10.45: К.Горшенин: Главные военные преступники перед судом народов ("Известия", СССР)
19.10.45: Германский фашизм перед судом народов ("Правда", СССР)
19.10.45: Гитлеровские главари перед судом народов ("Известия", СССР)
19.10.45: Судебный процесс в Люнебурге || «Известия» №247, 19 октября 1945 года
19.10.45: Первое заседание Международного Военного Трибунала по делу главных немецких военных преступников ("Правда", СССР)
18.10.45: Советский инженер ("Известия", СССР)
18.10.45: Судебный процесс в Люнебурге ("Известия", СССР)
17.10.45: Под знаменем советской демократии ("Известия", СССР)
15.10.45: Служение народу - высший долг работника Советского государства ("Правда", СССР)
13.10.45: И.Золин: Проводы победителей ("Правда", СССР)
13.10.45: Суд над палачами из гитлеровского концлагеря в Бельзене ("Правда", СССР)
12.10.45: О.Курганов: Процесс в Люнебурге. Допрос Крамера ("Правда", СССР)
12.10.45: Избирательный закон Советского государства ("Известия", СССР)
11.10.45: Забота о защитниках Родины и их семьях ("Правда", СССР)
11.10.45: Суд над палачами из гитлеровского концлагеря в Бельзене ("Правда", СССР)
09.10.45: В.Полторацкий: Под Шенграбеном ("Известия", СССР)
09.10.45: Лечение инвалидов Отечественной войны ("Известия", СССР)
07.10.45: О.Курганов: Суд над бельзенскими палачами ("Правда", СССР)
07.10.45: И.Бачелис: На процессе в Люнебурге ("Известия", СССР)
07.10.45: Ф.Каменский: Дороги побед ("Известия", СССР)
07.10.45: С.Боровкова: Кремлевские звезды ("Известия", СССР)
07.10.45: Выборы в Верховный Совет СССР || «Известия» №237, 7 октября 1945 года
05.10.45: И.Бачелис: На процессе в Люнебурге ("Известия", СССР)
04.10.45: Л.Леонов: Когда заплачет Ирма ("Правда", СССР)
04.10.45: Ф.Голиков: Год работы по репатриации советских граждан ("Правда", СССР)
03.10.45: А.Первенцев: На люнебургском процессе ("Известия", СССР)
02.10.45: В честь великих побед советского народа ("Известия", СССР)
02.10.45: А.Полторацкий: Памяти героев Кенигсберга ("Известия", СССР)
02.10.45: И.Анисимов: Лаваль и другие || «Известия» №232, 2 октября 1945 года
Газета «Известия» №259 (8869), 2 ноября 1945 года