Весна в Харькове
В.Антонов || « Известия» №49, 28 февраля 1943 года
«Усилить удары по вражеским войскам, неустанно и упорно преследовать врага, не давать ему закрепляться на оборонительных рубежах, не давать ему отдыха ни днём, ни ночью, резать коммуникации врага, окружать вражеские войска и уничтожать их, если они отказываются сложить оружие». (И.Сталин).
# Все статьи за 28 февраля 1943 года.
Ещё тлеет кое-где огонь пожаров, ещё не повсюду сорваны немецкие вывески и указатели, тут и там болтаются обрывки грозных приказов недавних «хозяев» города. Но новая жизнь уже заявляет о себе тысячами малых и больших дел.
Весна возрождения пришла в Харьков вместе с теплыми днями, с журчаньем ручьев, в блеске яркого солнца. Из праха и пепла медленно, но неуклонно поднимается могучий, неумирающий город. Вспыхнули первые электрические лампочки в жилых домах, по только-что наведённым мостам потянулись колонны автомашин, обозы.
В сырых, нетопленных цехах заводов загудели восстановленные станки, зазвенел металл. Трудовой Харьков принял первые заказы Красной Армии. Начал работать хлебозавод, спешно приводится в порядок водопровод. Первые 30 школ открыли двери для харьковской детворы. Готовятся возобновить занятия вузы. Регулярно выходит областная газета.
Приступили к работе органы советской власти, партийные и общественные организации. Они разместились в уцелевших домах, в наскоро убранных комнатах с окнами, забитыми фанерой. Исстрадавшийся Харьков быстро нашёл к ним дорогу. Сотни, тысячи людей, молчаливо глотавшие при немцах слезы унижения, идут сюда, чтобы услышать родную речь, чтобы излить своё горе.
Старательно и злобно немцы уничтожали всё, чего не могли вывезти с собой. Пока известны имена лишь незначительной части человеческих жертв. Но и то, что уже выяснилось, леденит кровь в жилах. Харьков при немцах представлял собою громадную казарму. Всё, что не имело к ней отношения, в лучшем случае игнорировалось: Если советский человек избегал расстрела и виселицы, ему грозила голодная смерть.
Практически всё остававшееся в Харькове трудоспособное население не имело работы. Учёные, учителя, инженеры использовались как чернорабочие. Крупнейший учёный, доцент математических наук, чтобы не умереть с голоду, вынужден был в кустарной мастерской изготовлять спички. Известный математик крутил колесо машины.
Для многих тысяч людей не нашлось даже и такой работы. Умерли от голода в дни немецкой оккупации старейший профессор Харьковского университета Дыбский, доктор математических наук профессор Раздольский, профессор-юрист Попов, профессора медицинского института Лукьянович, Елиневский и многие сотни других.
- Когда же мы начнём работать для себя, для своей страны, для Красной Армии? Дайте любую работу и скорей! - вот первые слова, которые можно услышать здесь буквально от каждого, побывавшего под немецким игом.
Люди освобождённого Харькова, жаждут больше всего не хлеба, хотя они его не видели долгие месяцы, - они жаждут работы. Если вы спросите харьковчанина, как же он жил, чем существовал, в ответ вы увидите слезы, бегущие по измождённому лицу.
Участь советского человека зависела от прихоти любого гитлеровского солдата. Глубокий старик доцент Борисоглебский был остановлен на улице ефрейтором. Немец сунул ведёрко со шлаком учёному, погнал его впереди себя, заставляя посыпать улицу. Немецкий врач застрелил ассистента медицинского института Рахманинова.
Уже установлены имена более чем 200 жертв - расстрелянных и повешенных немцами представителей харьковской интеллигенции. В этом списке значатся имена старшего научного сотрудника гидробиологической станции университета Солодовникова, старшего научного сотрудника обсерватории Страшного, доцента Мерейнес. Талантливый математик, доктор математических наук Эфрос от мук и истязаний сошёл с ума, был вывезен гитлеровцами за город и расстрелян.
Однажды на базаре в районе Журавлевки загорелся лоток, где продавали воду. Немцы схватили первых попавшихся людей и расстреляли 25 из них, в том числе доцента машиностроительного института Пономарёва.
Дьявольская система заложников, широко практиковавшаяся оккупантами, унесла сотни и тысячи людей.
Немцы уничтожали всё, что служило целям русский и украинской культуры. Они сожгли 28 высших учебных заведений. Из 138 школ в оккупированном городе работали только 4, притом в составе лишь первых четырёх классов. В одной из школ был открыт пятый класс, но в нём преподавался исключительно немецкий язык.
Разграблен и уничтожен Всеукраинский музей имени Сковороды - одно из крупнейших научных учреждений. Погибли ценности огромного культурного значения, памятники народного быта. Для итальянского госпиталя был занят строительный институт. Перед тем, как поместить туда раненых, фашистские мракобесы выбросили во двор ценнейшую институтскую библиотеку и сожгли несколько десятков тысяч книг. Они уничтожили громадные корпуса студенческого городка, где размещалось 30 тысяч человек, и жилое здание дома для профессуры. Зато по всему городу были открыты так называемые «казино» - офицерские притоны, места разврата и кутежей.
На каждом шагу советский человек подвергался издевательствам и глумлению. С наступлением темноты город погружался во мрак. По квартирам рыскали патрули, хватавшие людей, грабившие их имущество.
Но напрасно пытались оккупанты сломить сопротивление советского человека. Взлетали на воздух немецкие штабы, падали замертво солдаты и офицеры, вспыхивали пожары. Харьков не забудет профессора химико-технологического института Фёдорова и его жены. Скромные люди, они боролись с врагом, как могли. В кустарной мастерской они делали спички и наклеивали на коробки этикетку, изображавшую, как советский танк давит немцев. Эти спички распространялись по городу. Учёный и его жена были расстреляны гитлеровцами, умерли геройски, не прося пощады.
Над Харьковом развевается теперь красный стяг. Весна возрождения царит в освобождённом городе. // В.Антонов, спец. корреспондент «Известий». ХАРЬКОВ, 27 февраля.
************************************************************************************************************
Землякам-белоруссам
Расскажу вам, друзья, и далёким, и близким,
Про тоску, что гнездо в моём сердце свила.
Вспоминаются мне перелески под Минском,
Где калина над юностью нашей цвела.
На привале, досуг коротая недлинный,
Мы услышим в тот час, когда запад погас,
Как в выси пролетает косяк журавлиный,
Он на родину вести уносит от нас.
Крякнуть хочется вслед: - Журавли, расскажите
Вы в родной стороне, что придём мы назад,
Что тропинка нам каждая памятна в жите,
Каждый холм на погосте, где предки лежат.
Есть одна у меня с малолетства примета -
Дом мой - там, где гудит, словно колокол, бор.
Даже зренье утратив, пройду хоть полсвета,
Но найду его, как находил до сих пор.
Быть в разлуке мне долго пришлось с ним, ну, что же,
И теперь мне, как прежде, он дорог и мил.
Слышу, вербы зовут меня на раздорожье,
Луг шумит, где я первый прокос проходил.
Я надежду в душе никогда не утрачу,
Что увижу опять свой родной уголок.
Пруд, в который бросал я венки наудачу,
Речку, где колыхался мой детский челнок.
Боевого поста своего не покину,
Пока ворог не изгнан за милый предел.
Сын растёт у меня, и обязан я сыну
Всё сполна передать, чем я прежде владел.
Небо родины, звёзд златотканных узоры,
Беспокойные волны широкой Двины
И поля, и леса, и луга, и озёра,
И криницы, где все наши думы видны.
Верю я, земляки, завладеем мы снова
Всем, что видится нам словно сон на яву,
Клён, что вырос под окнами дома родного,
Золотую над нами раскинет листву.
Пусть в разлуке нам тяжко, но мы не заплачем,
Нет, мы станем громить беспощадней врага,
Чтоб, за ним по следам поспешая горячим,
Нам родные увидеть скорей берега.
Перевяжем горячие раны на теле,
Смоем пыль и усталость росой ледяной
И с друзьями, пока просыхают шинели,
Ради праздника чаркой пройдёмся одной.
Все приложатся к ней - пехотинцы, танкисты
И старик-партизан, смерть встречавший не раз.
Пусть, родившийся тут же, споют цимбалисты
Сказ о том, как недоля покинула нас.
П.БРОВКА. Перевёл с белорусского Н.Рыленков.
__________________________________
Харьков* ("Красная звезда", СССР)*
И.Ле: Освобождение* ("Известия", СССР)**
И.Эренбург: Харьков* ("Красная звезда", СССР)
М.Тихомиров: В Харькове* ("Красная звезда", СССР)
Б.Азбукин, М.Тихомиров: Наши войска овладели Харьковом* ("Красная звезда", СССР)
Газета «Известия» №49 (8042), 28 февраля 1943 года