7 февраля 1943 года
«Красная звезда»: 1943 год.
«Красная звезда»: 1942 год.
«Красная звезда»: 1941 год.
# Все статьи за 7 февраля 1943 года.
Д.Ортенберг, ответственный редактор «Красной звезды» в 1941-1943 гг.
Новые освобожденные города на Украине, Курск, Белгород... Это факты. Настроение тех дней передают поэтические строки Алексея Суркова:
Мы идем по равнине степной,
Серебристой овеяны пылью.
Будто сразу у всех за спиной
Распахнулись орлиные крылья.
Нет уже в сообщениях Совинформбюро слова «Сталинград», но оно не сходит со страниц газеты. « Сталинград празднует победу» - это репортаж о митинге защитников и жителей города.
Заснеженная, изрытая бомбами и снарядами площадь Павших борцов.
В центре ее лежит разбитый немецкий бомбардировщик. Мертвые, изрешеченные пулями и осколками трамваи стоят на линиях. Вокруг площади - руины многоэтажных домов. Обгоревший Центральный универмаг, разрушенный Почтамт, Дом книги, Дом коммуны. Изувечено здание городского театра, у подъезда которого уцелел лев с головой, пробитой осколками. Чудом сохранился в центре площади памятник 54 красноармейцам, погибшим при обороне Царицына.
На трибуну поднялся командир 13-й гвардейской дивизии Родимцев:
- Сегодня дивизия отмечает 140 дней пребывания в Сталинграде. В первые же дни мы отбросили врага, не дали ему обосноваться в городе. Тогда я заявил: гвардейцы пришли в Сталинград, они скорее умрут, нежели оставят его. Гвардейцы стояли насмерть, и, выстояв, они победили...
Выступили командармы Чуйков и Шумилов, секретарь обкома партии Чуянов, рабочие. Взял слово и член Военного совета фронта Хрущев.
Опубликована также корреспонденция Василия Коротеева. Он рассказывает, что в те дни, вытянувшись в походные колонны, двигались из Сталинграда войска к далеко отодвинувшейся на запад линии фронта. Они породнились с лежащим в руинах городом. Трогательно прощание с ним. И далее:
«Солнце катится к закату. Мимо искалеченного снарядами элеватора проходит славный полк Сухова. Несколько дней назад он вел бой в районе Tap-Горы и элеватора... Высокое здание элеватора, с которого просматривается город, было местом особенно упорных боев…
Впереди колонны капитан Соколенко - всадник в каракулевой кубанке с ярким малиновым верхом. Остановив коня, он привстал на стременах и долго смотрел на Tap-Гору, на элеватор, будто хотел навек запомнить их. Он сошел с коня, закурил.
- Жалко уходить отсюда, - задумчиво сказал он. - Сроднились мы с городом, и места эти будут памятны на всю жизнь. Вон там у трубы я двоих ребят потерял. Кончив войну, жив буду, с сыном сюда приеду. Покажу ему, где дрались и как дрались. А пока - до свиданья, Сталинград!»
Эти два последних слова и стали заголовком очерка.
★
Закончить свой рассказ о Сталинградской битве хочу словами Василия Гроссмана о его товарищах-сталинградцах:
«Когда я перебираю в памяти события войны, то постоянно наряду с величественными и грозными картинами встают лица моих товарищей корреспондентов.
В начале Сталинградской обороны я был на Донском фронте... В первых числах октября пришла телеграмма, предлагавшая мне перебраться на Сталинградский фронт - там в это время шли упорные бои в городе и разгоралась жестокая битва за заводы: Тракторный, «Баррикады» и «Красный Октябрь».
На Сталинградском фронте находились в это время четыре наших корреспондента - Высокоостровский, Гехман, Буковский и Коротеев. С ними я и провел сто дней сталинградской обороны и сталинградского наступления. С первого же часа своего приезда я ощутил то необычайное напряжение, то состояние высокого душевного подъема, которые владели всеми участниками сталинградской обороны от солдат до высших командиров. Прекрасный подвиг солдат переднего края каким-то невидимым светом осветил и духовно поднял всех прямых и косвенных участников великого народного сражения. Наш корреспондентский пункт в Средней Ахтубе также был захвачен этим общим душевным напряжением. Все мы понимали свою ответственность, знали, какой жгучий интерес вызывает не только в Советском Союзе, но и во всем мире буквально каждая строка, посвященная Сталинграду.
Меня восхищала работоспособность Высокоостровского, быстрота и оперативность, с которой он собирал материал, писал и передавал по телеграфу свои ежедневные и содержательные корреспонденции о ходе боев. Казалось, он осуществлял принципы Буковского, считавшего, что корреспондент должен полные сутки ездить и писать. Однако свидетельствую, он никогда, подобно Буковскому, не считал, что корреспонденту при этом не следует пить и есть.
Почти так же неутомим, энергичен был в своей работе Коротеев. Он наряду с оперативной информацией написал несколько хороших очерков об участниках Сталинградской битвы. Помню непоколебимое спокойствие Гехмана, человека, которого, видимо, бог забыл наградить чувством страха. Октябрьской ночью мы должны были из знаменитой родимцевской трубы в Сталинграде на лодке переправиться через Волгу. Родимцев, прислушиваясь к грохоту, сотрясавшему подземелье, озабоченно покачал головой и сказал:
- Выпейте, товарищи, на дорогу, уж слишком там жарко на воде.
Гехман, пожав плечами, ответил:
- Спасибо, не хочу. Я на дорогу лучше съем еще кусочек колбасы.
Это было сказано с таким спокойствием и колбаса была съедена с таким аппетитом, что Родимцев и все вокруг рассмеялись.
Помню, как декабрьской ночью Высокоостровский и я прошли по молодому потрескивающему льду на командный пункт 62-й армии, помню длившийся всю ночь разговор с Чуйковым - слушал ли я в своей жизни рассказ интересней этого? Спустя несколько дней мы шли лунной ночью по голубоватому льду, унося драгоценный груз воспоминаний о тех, кто великим и тяжким подвигом своим отстоял Сталинград.
Этот драгоценный груз воспоминаний о великой и грозной поре я надеюсь навсегда сохранить. Немалую долю в нем составляет благодарная память о добрых и верных товарищах военных странствий - корреспондентах «Красной звезды».
В газете по-прежнему тесно. Ее полосы захлестнули официальные материалы: указы о награждениях, о присвоении генеральских званий большому количеству командиров и снова о денежных взносах на постройку самолетов, танков, пушек.
Встретился я в эти дни с Г.К.Жуковым, пожаловался на наше бедственное положение. Однако сочувствия и поддержки у него не нашел:
- Это не по моей линии, - сказал он и перевел беседу на текущие задачи армии, зная, что все равно я его буду «пытать» по этим вопросам.
Он обрисовал обстановку на фронте и задачи наших войск:
- Победы на юге не должны слепить нам глаза. Немцы, боясь нового Сталинграда, отводят свои войска на новые рубежи, чтобы там закрепиться. Словом, повторяется московская история. После поражения под Москвой им удалось обосноваться на выгодных рубежах. Тогда сил у них хватило. И здесь наша задача - не давать противнику закрепиться.
Записал я и такую мысль Георгия Константиновича, характеризовавшего состояние немецкой армии:
- Сталинградский разгром потряс до основания всю немецкую армию. Немцы, например, не выносят сейчас появления наших танковых и механизированных соединений у себя в тылу. Это значит, что войска противника лишились былой уверенности и спеси. В этих условиях всякий разумный риск наших командиров, действующих с тройной смелостью и решительностью, может принести большие успехи. Важно развить успех наступления, не давая немцам опомниться.
Эти соображения Жукова нашли свое отражение в передовой статье « На Юге». Кстати, когда в газете было тесно, нас часто выручали передовые статьи. Они помогали нашим читателям ориентироваться в положении на фронтах. Ведь как бывало в те времена? Совинформбюро - читай «Ставка» - ограничивалось тем, что сообщало: «Идут ожесточенные бои». Освобождены такие-то и такие-то города или что на фронте «ничего существенного не произошло». И лишь по праздникам и торжественным датам - в первомайский день, октябрьскую и февральскую годовщины - в выступлениях и приказах Верховного давалась более или менее развернутая характеристика состояния дел. Послушали, прочитали люди - и жди не один месяц.
По мере своих сил мы старались заполнить эту пустоту. Таков был смысл и передовой «На Юге». В ней разъяснялась обстановка в этом районе боев: «Только за последние несколько дней советские части пересекли железную дорогу Харьков-Донбасс. Перерезана железная дорога Белгород-Курск и шоссейная дорога Курск-Орел. Таким образом, немцы потеряли важные коммуникации и лишились в этих районах возможности маневрировать своими резервами Большое значение имеет взятие нами памятных еще по ожесточенным прошлогодним боям в районе Барвенково и Балаклеи. Овладение Лисичанском и Краматорской выводит советские войска к сердцу Донбасса. Взятие Батайска и Азова означает падение большого укрепленного узла немцев, прикрывающего подступы к Ростову с юга и юго-востока...»
Конечно, все это сказано осторожно и скупо. Но надо учесть, что давил пресс цензуры, да и начальник Совинформбюро А.С.Щербаков был недоволен, что мы «вырываемся» вперед, упрекал нас, что слишком много берем на себя. Получил я замечание и за эту передовую: зачем, мол, писать, что овладение Лисичанском и Краматорской выводит советские войска к сердцу Донбасса? Зачем давать противнику ориентировку о направлении наших ударов. Вот так, не менее и не более!..
★
Опубликован приказ наркома обороны о присвоении наименований танковым и механизированным корпусам: Сталинградский, Донской, Тацинский, Котельниковский, Зимовниковский и Кантемировский. Эта честь им оказана как «особо отличившимся в боях за Отечество с немецкими захватчиками». Хотя в приказе не было отмечено, почему одному корпусу было присвоено, скажем, звание Сталинградского, а другому Котельниковского, но, думаю, каждому было ясно, в каких именно боях отличился тот или иной из них.
Воскресли славные традиции русской армии и Красной Армии. Известно, что в дни суворовских походов в память боевых заслуг особо отличившиеся полки получили наименование в честь битв, например, «Рымниковский» и др. В годы гражданской войны за исключительные боевые заслуги нашим дивизиям и полкам присвоили наименование «Чонгарская», «Богучарская», «Волочаевский полк»…
Танковые и механизированные корпуса получили почетные наименования за боевые заслуги в наступательных боях в районе Сталинграда. А мы подумали и о тех полках и дивизиях, которые проявили величайшую доблесть и героизм в оборонительных боях первых лет войны. Мы считали и даже были уверены, что ныне их не забудут. В газете была напечатана статья, в которой так и было сказано: «Вся история нашей Отечественной войны будет увековечена в названиях героических полков и дивизий Красной Армии. Ветераны грандиозной битвы под Смоленском летом 1941 года, герои Дорогобужа, ельнинские храбрецы, защитники Севастополя, Одессы и Ленинграда, Сталинграда, воины, стоявшие за великую Москву и другие города нашей Родины, примут как бесценную награду почетное наименование, связанное с местом их подвигов...»
Но, увы, наши мечты не стали явью. Нет Московских дивизий, оборонявших Москву, нет Ленинградских дивизий и полков, отстоявших в тяжелейшие блокадные дни Ленинград…
★
В сегодняшнем номере опубликована передовая под названием « Гибель деревни Борки». Значительная часть ее - документ, а затем - краткие комментарии к нему. Документ найден в бумагах 15-го полицейского полка, разгромленного нашими частями в районе Россоши. Это - донесение исполняющего обязанности командира 10-й роты полка обер-лейтенанта Мюллера. Оно полностью приводится в передовой и выделено черным шрифтом. Я его тоже процитирую целиком:
«21.9.42 года получил задание уничтожить деревню Борки. В ночные часы взводы 10-й роты были проинструктированы о предстоящем задании и сделаны соответствующие приготовления. Действия протекали в основном по плану. Лишь иногда должны были быть сдвинуты во времени. Этот сдвиг имеет следующие основания: на карте деревня Борки показана замкнутой группой домов. В действительности же оказалось, что селение имеет протяженность в шесть-семь километров в длину и ширину. При рассвете мною был замечен этот факт, и поэтому я начал окружение с востока и охватил деревню клещами. Однако всех жителей деревни не удалось схватить и доставить к месту сбора. Благоприятным оказалось, что цель сбора была до последнего момента от населения скрыта, на месте сбора царило спокойствие, и число охранников ограничивалось минимумом. Команда могильщиков получила лопаты лишь на месте экзекуции. Тем самым население оставалось в неведении о предстоящем. Двое мужчин, пытавшихся бежать, упали после нескольких шагов под пулеметным огнем. Экзекуция началась в 9.00 часов и закончилась в 18.00. Из 809 собранных 104 были отпущены. Экзекуция протекала без всяких происшествий и оказалась вполне целесообразной. Изъятие зерна происходило планомерно. Привожу численный обзор экзекуции. Ей подверглись 705 лиц. Из них мужчин 203, женщин 372, детей 130. Число собранного скота может быть приведено лишь примерно: лошадей - 45, рогатого скота - 250, телят - 65, свиней и поросят - 475 и овец - 300.
При действиях в Борках было израсходовано винтовочных патронов - 786 штук, патронов для автоматов - 2496 штук. Потерь в роте не было».
Этот потрясающий по своему цинизму документ - одно из бесчисленных доказательств жестокости и неслыханного изуверства немецко-фашистских захватчиков.
Борки - это не начало и не конец злодеяний германской армии. Мы многое уже видели на земле, освобожденной от немецких оккупантов. А впереди были - Украина, ужасы Белоруссии…
Передовая заканчивается призывными словами: «Время не в силах погасить пламя мести, обжигающее нашу душу... Пусть же наша ненависть удвоит испепеляющую силу снарядов, мин, пуль... Громите врага, воины Красной Армии!»
В тот же вечер, когда я вычитывал верстку этой передовой, пришел поэт Перец Маркиш.
- Я принес вам стихи, но думаю, что вы их не напечатаете. Был я с ними в редакции одной уважаемой газеты. Там прочитали, но публиковать не решились. Прочитайте их.
«Вот так предисловие!» - удивился я. Что же это за стихи? Страшные или непонятные? Словом, стал читать стихотворение, над которым стоял заголовок « Возмездие»:
Плачьте, матери, кровью Германии,
Ваших чад не вернется орда, -
На полях Сталинграда, в тумане
Растоптала их смерть навсегда.
К вам отчаянье в двери стучится,
Утешенью - забыт ваш порог,
О, не с вами ли детоубийцы
За добычею шли на восток?
Может быть, вам приснятся их тени
В исступленьи бессонных ночей?
Иль не с вашего благословенья
Убивали они матерей?..
Я привел лишь малую часть стихов. Содержание других строк так же беспощадно. Поэт обращается к женам, к невестам, к вдовам. Он предупреждает, что «никогда палачи не вернутся, не вернутся они никогда... не вернется разбойничий сброд!»
Прочитал я и написал на рукописи: «В номер». А поэту сказал:
- Напрасно вы сомневались. Прочитайте.
И дал ему прочесть верстку передовицы «Гибель деревни Борки».
★
# А.Сурков. ПОБЕДА // "Красная звезда" №32, 9 февраля 1943 года
# В.Коротеев. В.Кудрявцев. Сталинград празднует победу // "Красная звезда" №29, 5 февраля 1943 года
# В.Коротеев. До свиданья, Сталинград! // "Красная звезда" №34, 11 февраля 1943 года
# На Юге // "Красная звезда" №32, 9 февраля 1943 года
# Гибель деревни Борки // "Красная звезда" №31, 7 февраля 1943 года
# П.Маркиш. Возмездие // "Красная звезда" №31, 7 февраля 1943 года
________________________________________________________________________________________
**Источник: Ортенберг Д.И. Сорок третий: Рассказ-хроника. - М.: Политиздат, 1991. стр. 70-75