Вещи и люди
Ю.Жуков || « Комсомольская правда» №173, 23 июня 1943 года
Советский народ и Красная Армия не преуменьшают сил врага и трудностей дальнейшей борьбы. Впереди еще тяжелые бои и большие испытания. Для победы над немецко-фашистскими захватчиками потребуется напряжение всех наших сил и железная стойкость в борьбе с врагом.
# Все статьи за 23 июня 1943 года.
Выставка образцов трофейного вооружения, захваченного в боях с немцами, открыта
Click to viewЕсть старинное поверье: вещь, сделанная человеком, несёт на себе отражение его души. Взглянешь на неё и видишь, кто мастерил её, чувствуешь, что было на душе у этого человека. Поверье это невольно приходит на ум, когда меришь шагами километры вдоль нескончаемых железных аллей трофеев: чёрные, ощерившиеся клыками пулемёты, угловатые танки; грубые, коробчатые автомобили; отвратительные, как болотные исчадия, приземистые пушки; неуклюжие, наводящие тоску самим внешним видом своим транспортёры - в них душа современной Германии, страшная, опустошенная, из’еденная жёлчью, сильная только неистребимой злобой своей ко всему живому.
Наверное, во всём этом есть доля типично-немецкого, скаредного и ограниченного расчёта: расчёта на устрашение. Глядя на омертвлённые, обезвреженные машины человекоубийства, старательно и добротно сработанные немецкими инженерами, невольно представляешь себе, как вся эта механическая орда три года назад, фыркая и рыча, вздымая тучи пыли и бензинного перегара, катилась по дорогам Западной Европы. Какие-то рогатые броневики, стреляющие глушителями мотоциклы - все эти «геркулесы», «пантеры», «фатерланды», «триумфы», слоноподобные семитонные грузовики, в которых сидят автоматы в касках с автоматами в руках и автоматическими ручками в карманах, приземистые танки с башенками, из которых торчат зенитные пулемёты, горбатые, кривоногие самолёты, вьющиеся над колоннами, - всё это раскрашено в пёстрые, отталкивающие тона, снабжено языческими амулетами в виде подков, изображений диких зверей, конских хвостов, всё это трещит, свистит, воет, плюется, швыряется ракетами, стреляет трассирующими пулями и снарядами. И обыватель, всегда старавшийся не думать о войне, потому что война - это страшно, в страхе жмётся к обочинам дороги, прячется и дает дорогу самонадеянному немецкому хаму…
Что греха таить, в первые недели войны и у нас находились люди, нервы которых не выносили этой дьявольски хитрой моральной диверсии. Это было нечто вроде детской болезни войны, и многие, переболевшие ею, потом стали настоящими солдатами. Я видел на выставке, как двое загорелых лейтенантов с золотыми нашивками на гимнастёрках разглядывали, снисходительно усмехаясь, девятитонный немецкий танк с мелкокалиберной пушонкой и пулемётом - два года назад в немецкой армии такие танки составляли 40 процентов всего парка. «Помнишь, как под Оршей он нас пугнул?» - спросил один, и второй ответил: «Ещё бы! А какая тля... ».
Они умеют строить машины для истребления людей: этим занимался дед Круппа, этим занимался его отец, этим занимается много лет он сам. Достаточно пройтись по этой выставке, на которой собрана, быть может, одна десятитысячная доля того, что мы отняли за два года у немцев, чтобы понять, насколько тщательно и напряжённо готовились они к этой войне, не забывая ни о снарядах для танков, ни об усовершенствованных зажигалках для господ офицеров. Но они ошиблись в одном, и это единственное стало причиной рокового для них просчёта: прикидывая планы операций на востоке, они полагали, что солдат - всегда солдат и что то, могло травмировать психику противников Германии на западе, окажется в одинаковой мере действительным и на востоке.
И когда внимательно рассматриваешь экспонаты этой удивительной выставки, единственной в своём роде, видишь, как в ходе войны немцы пытались спешно перестраивать свои планы, как они прилагали лихорадочные усилия к тому, чтобы как-то изменить, усилить свои завоевательные действия, как менялась самая психология немецкой армии и немецкой военной промышленности.
Всё это группировалось вокруг мощных немецких вооружённых сил, накопивших ценой неслыханного напряжения огромное количество боевой техники, но немецкий генералитет не гнушался ничем, лишь бы усилить внешний эффект, который, как предполагали немецкие военные специалисты, должен был парализовать всякую волю противника к сопротивлению.
Но вот - Подмосковье, рубеж двадцати восьми героев, контрудары советских танков, самолетов, губительный огонь нашей артиллерии. Генералы Гитлера убеждаются в том, что здесь, на востоке, надо воевать иначе, нежели на западе. И в конструкторских бюро Германии начинается спешная перестройка: крупнее калибры! выше скорости! толще броня!
Немецкая промышленность всё ещё обладает большими производственными мощностями. В её распоряжении не только арсеналы Германии, но и почти все военные заводы Западной Европы. Поэтому перемолоть в боях всё то оружие, которое индустрия немцев поставляет своим армиям, - дело нелёгкое. Цифры, которые привело вчера в своём сообщении Совинформбюро, колоссальны, но всё значение сделанного нашими фронтовиками в полной мере постигаешь только тогда, когда воочию видишь образцы трофейной техники. Здесь десятки танков, - немцы потеряли десятки тысяч. Здесь эскадрильи самолётов, - немцы потеряли целые воздушные армии. Здесь целые батареи и дивизионы разнокалиберных пушек, - немцы потеряли их в тысячи раз больше.
Люди внимательно разглядывают экспонаты, подолгу задерживаются у каждого танка, у каждого грузовика, транспортёра. Лица светлеют, в глазах зажигаются задорные огоньки: чорт побери - неплохо сработали фронтовики! О людях, которые с утра и до вечера непрерывным потоком проходят по аллеям и павильонам выставки, можно было бы написать особо: ведь они-то и есть первые именинники на этом большом торжестве.
У гигантской мортиры, для обслуживания которой требуется команда в 30 человек, - толпа. Усатый гвардеец с медалью за оборону Ленинграда на груди с жаром рассказывает, как были захвачены в памятный зимний день эти стальные чудовища, и экскурсовод сам слушает его с таким же восхищением и любовью, как и вот эти две текстильщицы с «Трехгорки» и парень из ремесленного училища. Чуть поодаль, среди ослепительно жёлтых итальянских танков, предназначавшихся для отправки в Египет, но попавших на снежные русские поля, степенно и важно, по-хозяйски расхаживает седобородый колхозник в пёстром узбекском халате, и военные с почтением следуют за ним: у него сын танкист, и он здесь проездом - был на фронте, передавал машины, построенные на средства колхозников. Стайка пионеров облепила «Мессершмитт» и настойчиво требует от капитана с серебряными птичками на погонах ответа на вопрос о том, кто именно и при каких обстоятельствах захватил в плен эту машину.
Всюду шумно, всюду оживлённо: и в инженерном отделе, где можно поглядеть новейшие немецкие переправочные средства, и в павильоне интендантской службы, где представлен поистине парад эрзацев - от берёзовой муки до валенок из соломы и от бумажных спальных мешков до глиняного мыла. Особой популярностью у зрителей пользуются две витрины: одна из них завалена крестами и медалями, брошенными немцами в своих штабах, в другой спрятаны под стеклом начисто обглоданные конские кости и копыта с подковами, на которых не осталось ни грамма мякоти - последняя память о румынской кавалерии, с’еденной немцами под Сталинградом.
В отдел стрелкового вооружения уверенной походкой проходит девушка с двумя боевыми орденами на груди. Она, как специалист, осматривает новейшие немецкие прицельные приспособления, внимательно оценивает их, отходит, снова возвращается. Это один из наших снайперов, - врага можно презирать, но пренебрегать им нельзя. Так же внимательно, обстоятельно изучают немецкую боевую технику многие. Здесь приехавшие с фронта по делам в Москву и завернувшие на выставку командиры, и рабочие военных заводов, и курсанты военных училищ, и рядовые бойцы. И повсюду - во всех уголках выставки - царит приподнятое, какое-то праздничное настроение. Это не весёлое, чуть-чуть беспечное ощущение, с которым когда-то приходили на большие московские выставки посетители. Нет, здесь иное: это - большое и сильное чувство, которое лучше всего определить словами - и исполненный долг.
Приятно знать, что снаряд, изготовленный твоими руками, остановил вот этот гигантский, слоноподобный танк с длинным, хищно вытянутым стволом орудия. Приятно знать, что бронебойная пуля, посланная твоей недрогнувшей рукой, впилась в броню этого транспортёра и сделала его добычей нашей трофейной команды. Приятно знать, что возникновение всей этой огромной выставки - плод гигантских коллективных усилий народа, а значит, и каждого из нас в отдельности, - усилий, направленных на разгром врага.
С утра и до позднего вечера не смолкают весёлые голоса, шутки, смех на обширной территории выставки. И только с заходом солнца здесь всё стихает, и люди медленно тянутся к выходу, унося с собою это прекрасное настроение. Закрываются резные ворота, мерно шагают постовые. К небу поднимаются аэростаты, оберегающие покой отходящей ко сну Москвы, и кажется, что эти серебряные пташки иронически поглядывают вниз, на зелёные площадки, где распластались теперь уже бессильные, обезвреженные машины смерти, пестро размалёванные черепами, свастиками, тузами, изображениями зубров и оленей. // Ю.Жуков.
★
В ходе сражений за два года войны Красная Армия нанесла немецко-фашистским войскам огромный урон в живой силе и технике…
Германия и ее союзники потеряли за два года войны убитыми и пленными 6.400.000 солдат и офицеров, потеряли 56.500 орудий всех калибров, 42.400 танков, 43.000 самолетов.
(Из сообщения Совинформбюро « Два года Отечественной войны Советского Союза»).
_______________________________
И.Эренбург: Два года ("Красная звезда", СССР)
Д.Заславский: На развалинах немецкого мифа ("Правда", СССР)
П.Слесарев: Разбитая немецкая броня ("Красная звезда", СССР)
Е.Кононенко: Живые дети и мертвые хищники ("Правда", СССР)
Н.Кружков: Русская сила || «Красная звезда» №146, 23 июня 1943 года*
М.Сидоров: Наши трофеи || «Красная звезда» №145, 22 июня 1943 года
Б.Полевой: Трофеи великих битв || «Правда» №157, 22 июня 1943 года
Два года Отечественной войны Советского Союза ("Красная звезда", СССР)
Газета «Комсомольская правда» №146 (5548), 23 июня 1943 года