Жизнь и игра
Принцип двойных стандартов - могучий принцип. Надо уметь им пользоваться. Многие считают его бесчестным, но жизнь таких слов не знает. Она про другое. Ведь она настолько сложна, что движется миллионами самых точнейших слов, но выражается лишь двумя, самыми простыми. «Да» и «нет». Несколькими словами движется игра. Потому что игра - это просто.
«Вот идет граф Сологдин». Это игра. Есть роль, есть место, есть время. Это то, что, входит в критерий вменяемости. Чтобы человек знал, кто он, где он и какое сейчас время. Тогда с ним можно играть, он будет выполнять свою программу действий. От него не будет проблем. Если только он не выбрал себе деструктивную роль. Но с ней тоже можно играть. Наказать, например. Главное, что человек знает, что с ним происходит. А, точнее, управляет собой - с помощью сценария.
- Почему ты сделал так?
- Потому-то.
- Почему не сделал того?
- Поэтому.
Все просто. Если не начинать копать глубже.
Обычно глубже никто не копает.
Человек смотрит на других через глаза, из своей головы. И считает, что понимает их и видит их. Но он лишь догадывается. Иногда правильно, иногда нет. Почему они сделали так? Почему они не сделали того? Чтобы понять это, человек приписывает другому роль. Если эта роль объясняет это действие, то хорошо. Если нет, то пробуется другая роль, особенно с незнакомым человеком. Потому что с незнакомым человеком неизвестна его роль. Со знакомым человеком немного сложнее. Либо человек ведет себя «неправильно» - не в соответствии с ролью; либо - «ты изменился» - он взял другую роль. Наборы ролей, в которых человек наблюдающий укладывает жизнь, могут быть разными. Но их немного, и они простые. И это и есть субъективность. Это и есть двойные стандарты. Про себя человек знает, более-менее, во что он играет. Про других - нет.
А что, если человек не играет? Что, если он живет и... все. Как он объяснит свои поступки?
- Почему ты сделал так?
- Захотел.
- Почему не сделал того?
- Не захотел.
Это просто. И это сложно, причем в двух смыслах. С этим сложно иметь дело другому, уместить в роль. И это сложно объяснить самому, как множество разных стремлений вызвали то или иное действие. Как множество причин сложились и привели к решению, или не сложились, какие это причины? Можно попробовать вычленить главную причину. Можно коснуться второстепенных. Но все равно где-то под их ворохом можно докопаться лишь до простого «да» или «нет».
Но обычно глубже никто не копает.
«Вот идет граф Сологдин». Это игра. Есть роль, есть место, есть время. Это то, что, входит в критерий вменяемости. Чтобы человек знал, кто он, где он и какое сейчас время. Тогда с ним можно играть, он будет выполнять свою программу действий. От него не будет проблем. Если только он не выбрал себе деструктивную роль. Но с ней тоже можно играть. Наказать, например. Главное, что человек знает, что с ним происходит. А, точнее, управляет собой - с помощью сценария.
- Почему ты сделал так?
- Потому-то.
- Почему не сделал того?
- Поэтому.
Все просто. Если не начинать копать глубже.
Обычно глубже никто не копает.
Человек смотрит на других через глаза, из своей головы. И считает, что понимает их и видит их. Но он лишь догадывается. Иногда правильно, иногда нет. Почему они сделали так? Почему они не сделали того? Чтобы понять это, человек приписывает другому роль. Если эта роль объясняет это действие, то хорошо. Если нет, то пробуется другая роль, особенно с незнакомым человеком. Потому что с незнакомым человеком неизвестна его роль. Со знакомым человеком немного сложнее. Либо человек ведет себя «неправильно» - не в соответствии с ролью; либо - «ты изменился» - он взял другую роль. Наборы ролей, в которых человек наблюдающий укладывает жизнь, могут быть разными. Но их немного, и они простые. И это и есть субъективность. Это и есть двойные стандарты. Про себя человек знает, более-менее, во что он играет. Про других - нет.
А что, если человек не играет? Что, если он живет и... все. Как он объяснит свои поступки?
- Почему ты сделал так?
- Захотел.
- Почему не сделал того?
- Не захотел.
Это просто. И это сложно, причем в двух смыслах. С этим сложно иметь дело другому, уместить в роль. И это сложно объяснить самому, как множество разных стремлений вызвали то или иное действие. Как множество причин сложились и привели к решению, или не сложились, какие это причины? Можно попробовать вычленить главную причину. Можно коснуться второстепенных. Но все равно где-то под их ворохом можно докопаться лишь до простого «да» или «нет».
Но обычно глубже никто не копает.