Лу Синь. Подлинная история А-Кью
Иногда есть не только возможность, но и целая необходимость смотреть на других людей, даже на другие культуры. Так лучше узнаешь себя, замечали?
Предлагаю почитать что-нибудь из знаменитого относительно современного китайского писателя Лу Синя (1881-1936). Вот хотя бы короткую повесть "Подлинная история А-Кью". Из предисловия автора к русскому переводу:
Мою повесть, едва вышедшую в свет, сначала подверг осуждению некий молодой критик. Затем одни объявили ее порочной, другие - шутовской, третьи - сатирой, а некто даже нашел в ней холодное издевательство. Тут я и сам стал в страхе подозревать, что вместо сердца у меня лед. Но все же я подумал, что каждый писатель видит человеческую жизнь по-своему, да и каждый читатель воспринимает произведение по-своему. Для меня будет иметь огромное значение, если русские читатели, не зараженные нашей «традиционной мыслью», увидят в моей повести нечто иное.
Зачем читать? Хотя бы чтобы увидеть столкнуться с китайским вариантом хорошего многослойного юмора.
Китайский юмор не всегда специфический, иногда его не проглядишь (и спасибо переводчику Б.А. Васильеву):
Кто-то сказал: иным хочется, чтобы их противники были подобны тиграм или соколам, - только тогда они ощущают радость победы; если же противник подобен барану или цыпленку, победа не приносит радости.
***********************************************************
В ушах у него все еще звучали ее слова: «Бездетный А-кью». И он подумал: «Правильно… человеку нужна жена. Кто принесет бездетному после смерти чашку риса в жертву?
***********************************************************
В Китае добрая половина мужчин могла бы стать праведниками, если бы их не портили женщины.
***********************************************************
А-кью внимательно прислушивался к тому, что ему говорили женщины, но в их словах не было ничего распутного. Эх! Вот еще за что следует ненавидеть женщин: все они прикрываются «ложной добродетелью».
***********************************************************
...потом его увели из зала и опять втолкнули в каморку. А-кью не очень обеспокоился. Он считал, что так и надо, что в этом мире человека иногда должны куда-то вталкивать и откуда-то выталкивать
***********************************************************
И черный юмор. Совсем (за такие фрагменты китайские критики объявили Лу Синя бессердечным):
Вдруг у него мелькнула мысль: «Уж не собираются ли ему отрубить голову?» В глазах у него потемнело, в ушах зазвенело, и он как будто потерял сознание. Но, придя в себя, подумал, что в этом мире у человека, вероятно, бывают и такие минуты, когда ему отсекают голову.
***********************************************************
И это, чернее черного:
Что касается общественного мнения, то в Вэйчжуане все сходились на одном, - что А-кью был негодяем. Бесспорным доказательством тому служила его казнь. Не будь он негодяем, разве расстреляли бы его? Общественное мнение в городе тоже не склонялось на его сторону. Почти все остались недовольны, считая, что расстрел не такое интересное зрелище, как отсечение головы. И потом, что за странный смертник! Его так долго возили по улицам, а он не спел ни одной песни! Зря за ним ходили, только время потеряли…
Такое горькое с любовью и иронией о маленьком человеке. В каждой стране свой маленький человек.
Предлагаю почитать что-нибудь из знаменитого относительно современного китайского писателя Лу Синя (1881-1936). Вот хотя бы короткую повесть "Подлинная история А-Кью". Из предисловия автора к русскому переводу:
Мою повесть, едва вышедшую в свет, сначала подверг осуждению некий молодой критик. Затем одни объявили ее порочной, другие - шутовской, третьи - сатирой, а некто даже нашел в ней холодное издевательство. Тут я и сам стал в страхе подозревать, что вместо сердца у меня лед. Но все же я подумал, что каждый писатель видит человеческую жизнь по-своему, да и каждый читатель воспринимает произведение по-своему. Для меня будет иметь огромное значение, если русские читатели, не зараженные нашей «традиционной мыслью», увидят в моей повести нечто иное.
Зачем читать? Хотя бы чтобы увидеть столкнуться с китайским вариантом хорошего многослойного юмора.
Китайский юмор не всегда специфический, иногда его не проглядишь (и спасибо переводчику Б.А. Васильеву):
Кто-то сказал: иным хочется, чтобы их противники были подобны тиграм или соколам, - только тогда они ощущают радость победы; если же противник подобен барану или цыпленку, победа не приносит радости.
***********************************************************
В ушах у него все еще звучали ее слова: «Бездетный А-кью». И он подумал: «Правильно… человеку нужна жена. Кто принесет бездетному после смерти чашку риса в жертву?
***********************************************************
В Китае добрая половина мужчин могла бы стать праведниками, если бы их не портили женщины.
***********************************************************
А-кью внимательно прислушивался к тому, что ему говорили женщины, но в их словах не было ничего распутного. Эх! Вот еще за что следует ненавидеть женщин: все они прикрываются «ложной добродетелью».
***********************************************************
...потом его увели из зала и опять втолкнули в каморку. А-кью не очень обеспокоился. Он считал, что так и надо, что в этом мире человека иногда должны куда-то вталкивать и откуда-то выталкивать
***********************************************************
И черный юмор. Совсем (за такие фрагменты китайские критики объявили Лу Синя бессердечным):
Вдруг у него мелькнула мысль: «Уж не собираются ли ему отрубить голову?» В глазах у него потемнело, в ушах зазвенело, и он как будто потерял сознание. Но, придя в себя, подумал, что в этом мире у человека, вероятно, бывают и такие минуты, когда ему отсекают голову.
***********************************************************
И это, чернее черного:
Что касается общественного мнения, то в Вэйчжуане все сходились на одном, - что А-кью был негодяем. Бесспорным доказательством тому служила его казнь. Не будь он негодяем, разве расстреляли бы его? Общественное мнение в городе тоже не склонялось на его сторону. Почти все остались недовольны, считая, что расстрел не такое интересное зрелище, как отсечение головы. И потом, что за странный смертник! Его так долго возили по улицам, а он не спел ни одной песни! Зря за ним ходили, только время потеряли…
Такое горькое с любовью и иронией о маленьком человеке. В каждой стране свой маленький человек.