Социальность способствует росту мозга
Работы Сюзанны Шульц и Робина Данбара показывают, что энцефализация (увеличение относительной массы мозга) не является общей макроэволюционной тенденцией у птиц и млекопитающих. Прогрессивное увеличение мозга связано с увеличением степени социальности видов в соответствующих группах и не следует просто из аллометрической зависимости от массы тела, как считали ранее.
Так, синдром «высокой социальности», маркирующий увеличенный относительный объём мозга, у птиц включает в себя
- долговременные устойчивые социальные связи самца и самки в паре (многолетне-постоянные пары),
- столь же устойчивые социальные связи особей разного пола и возраста в стаях вне сезона размножения (кормящиеся стаи стабильного состава), включая «альянсы» неродственных особей, основанные на дружественных (позитивных и аффилиативных) взаимодействиях
- птенцовый тип развития,
- участие обоих родителей в насиживании и выкармливании птенцов
- высокая пластичность кормового поведения.
Я бы добавил в «синдром высокой социальности» такие явления, как «утешение жертвы» и то что у обезьян называется reconiсiliation behavior («Шишков, прости - не знаю, как перевести» - напрашивающийся термин «примирение» частичен и неполностью выражает смысл). Вот, скажем, подробное описание социальности и reconciliation behaviour у попугая-монаха.
Все эти формы поведения можно назвать «восстановительной активностью», поскольку всё это - действия «третьих направленные на восстановление социальных связей, нарушенных агрессией доминанта, на «утешение и поддержку субдоминанта»,чтобы он мог по-прежнему фунциклировать в прежней социальной позиции, несмотря на полученную от доминанта трёпку, а если последний не унимается и продолжает агрессию, то прочие члены группы могут вступаться и прекращать конфликт, рискуя получить серьёзную трёпку.
Иными словами, у высоко социальных видов все прочие особи не смотрят равнодушно, когда подчинённые особи проигрывают конкуренцию доминанта настолько, что больше не могли бы «удерживаться» в данном социуме и были б вытеснены из него, если б не «утешение» всех остальных и прочая восстановительная активность. Иными словами, все члены группы активно вкладываются в поддержание устойчивости определённой структуры социальных связей, даже если их нарушение не грозит ни им, и их родственникам. Что, безусловно есть групповая адаптация, необходимая для высокосоциального образа жизни.
У видов с низкой социальностью, если подчинённые особи проигрывают конфликты, то они теряют статус, или территорию в группировке, и никто из соседей «пальцем о палец не ударит», чтобы как-то восстановить их прежние отношения с победителями. Наоборот, они спокойно поделят чужие территории или займут статус исчезнувших особей, то есть низкая степень социальности вида требует от животных поддерживать лишь те социальные связи, в которых они «сами задействованы», и не вкладываться своей активность в поддержание связей третьих особей, даже когда те настолько нарушены, что эти особи исчезают из группировки - напротив, здесь это благоприятная возможность увеличивать собственный статус и собственный ресурс.
Я уже писал про то, что близкие виды (экологически близкие, филогенетически родственные) обычно различаются по степени социальности, обычно до полной противоположности. Популяционные системы у тех и других организованы прямо противоположным образом, взаимная стимуляция особей во взаимодействиях друг с другом у социальных и несоциальных видов приводит к противоположным результатам для устойчивости/долговременности связей особей друг с другом и т.п. И полностью несоциальные виды встречаются также редко, как и высоко социальные, особенно в примитивных группах птиц и млекопитающих, один из характерных примеров - норвежские лемминги (и их выселения с массовой гибелью - следствие именно асоциальности, наиболее полной, пожалуй, из всех грызунов).
Иными словами, высокая социальность особей способствует росту мозга, и понятно каким образом. Конкурентное социальное общение в регулярных контактах с сородичами создаёт каждому проблему выбора эффективной тактики поведения, чтобы
а) сохранить членство внутри сообщества, не быть вытесненным с текущей "позиции" в структуре системы более эффективным вселенцем и
б) улучшить эту "позицию", а для этого надо инициировать новые и новые конфликты с сородичами равного статуса и, соответственно, выигрывать их, причём за счёт более эффективной коммуникации (=лучшего использования сигнальной информации), а не большего "силового давления" на оппонента. Естественно, это мощный стимул к росту мозга, запускающий положительную обратную связь: увеличение степени социальности вида способствует прогрессивному развитию психики и росту мозга, а увеличенный мозг и более сложная психика позволяют повысить степень социальности вида, так как с их помощью достижимы более сложные схемы социальных связей, которые нужно поддерживать более долговременно и регулярно. Участники последних тем самым получают все выгоды неспецифической социальной стимуляции на всём протяжении времени поддержания, тогда как менее социальные виды их лишены.