злой приматолог как пробное тело
Может ли злой приматолог быть объектом приматологической деконструкции?
Ещё как, тут пленных не берут ГЫ
***
В чём особенность, к примеру, Сергея нашего золотого Вячеславовича?
Во-первых, в остроумии, каким, признаем, мало кто из его оппонентов обладает.
(Если читатели книжек Стойкого дарвиниста пеняют ему за "пресность", то уж С.Вяч. в "пресности" обвинить никак невозможно.)
А во-вторых, в безбашенном Научном желании развивать свои построения до честного логического конца применительно к актуальности (за что и попадают в злые).
Короче, сей мозг, осознавая своё нерядовое остроумие, неиллюзорно тащитца от своих ассоциативно-комбинаторных находок, удовлетворяя по пути в мыслях -- отчего он тащитца ещё сильнее -- аппетенцию к доминированию (сам С.Вяч. неоднократно подчёркивал, сколь велико разнообразие тут способов, вплоть до сидения на столбе).
Напомним, что каждое срабатывание машинки интеллекта награждается торком энтузиазма из соответствующего отдела системы аппетенций -- см. пункт 4 в аппетентном цикле, который и включает приматическую машинку интеллекта.
И вот, на фоне всего этого кайфа (прям позавидуешь) контроль за игривой мыслью ослабевает, и она -- как разыгравшееся дитё -- может пересечь границу дозволенного.
То есть границу, отделяющую несомненные факты от гипотетических интерпретаций.
Эту границу и в трезвом-то уме очень не легко соблюсти (см. о когнитивной проекции), а уж под кайфом...
Но это не столько в упрёк (как говорится, дай Творец каждому иметь такую же core competence -- см. хотя бы первые три книжки в озоновском списке), сколько в качестве такой пролегомены к следующей записи.
Ещё как, тут пленных не берут ГЫ
***
В чём особенность, к примеру, Сергея нашего золотого Вячеславовича?
Во-первых, в остроумии, каким, признаем, мало кто из его оппонентов обладает.
(Если читатели книжек Стойкого дарвиниста пеняют ему за "пресность", то уж С.Вяч. в "пресности" обвинить никак невозможно.)
А во-вторых, в безбашенном Научном желании развивать свои построения до честного логического конца применительно к актуальности (за что и попадают в злые).
Короче, сей мозг, осознавая своё нерядовое остроумие, неиллюзорно тащитца от своих ассоциативно-комбинаторных находок, удовлетворяя по пути в мыслях -- отчего он тащитца ещё сильнее -- аппетенцию к доминированию (сам С.Вяч. неоднократно подчёркивал, сколь велико разнообразие тут способов, вплоть до сидения на столбе).
Напомним, что каждое срабатывание машинки интеллекта награждается торком энтузиазма из соответствующего отдела системы аппетенций -- см. пункт 4 в аппетентном цикле, который и включает приматическую машинку интеллекта.
И вот, на фоне всего этого кайфа (прям позавидуешь) контроль за игривой мыслью ослабевает, и она -- как разыгравшееся дитё -- может пересечь границу дозволенного.
То есть границу, отделяющую несомненные факты от гипотетических интерпретаций.
Эту границу и в трезвом-то уме очень не легко соблюсти (см. о когнитивной проекции), а уж под кайфом...
Но это не столько в упрёк (как говорится, дай Творец каждому иметь такую же core competence -- см. хотя бы первые три книжки в озоновском списке), сколько в качестве такой пролегомены к следующей записи.