Дон Жуан. Постскриптум
Театр «Постскриптум» завершал сезон спектаклем «Дон Жуан» 4 октября. Я сходил.
Задник в багровых тонах с двумя массивными черными крестами был в полутьме столь приятен глазу, что даже ожидание сначала не тяготило. А потом на сцене зажегся свет, который обнаружил два стула с высоченными спинками, как в таблао фламенко, а из колонок раздался гитарный (хроматический) пассаж во фламенковом стиле. Это настроило меня на всё хорошее в продолжении, что и оправдалось. Хотя специфически испанского далее ничего не было, кроме воротника у отца Дон Жуана и испанской бородки у него самого.
В этом театре я прежде не бывал, актеров не знал, отзывов не читал, а саму пьесу не перечитывал с юности - то есть более тридцати лет. Поэтому спектакль я начал смотреть так. На сцену поднялись двое мужчин. Один был в башмаках, а другой - в высоких сапогах. Вероятно, Дон Жуан - тот, кто в сапогах, решил я. Но когда тот заговорил, то по первым звукам голоса стало ясно, что это не женский соблазнитель. Короче, оба оказались слугами на побегушках.
А когда на сцену вышел другой человек в высоких сапогах, а это было Александр Суворов, то тут уже голос оказался в порядке - это Дон Жуан, да и внешность тоже подходящая, как и возраст. В 40 лет мужчина переживает, на первый взгляд, непонятный интерес со стороны женского пола. У Суворова - это в настоящее время единственная роль в театре «Постскриптум», и он играет ее без замен. (А в оставшееся время преподает в этом же театре и снимается в кино).
Количество актеров тут чуть меньше, чем в списке действующих лиц у Мольера. Но все девять играют отлично. И главное, - никакой легкомысленности и даже легкости: все вспахивают тему. Тем, кто искал лиризма и эротики, не достается почти ничего. Им, наверное, уместнее побывать на донжуанских мюзиклах. Но тем, кто искал именно нарицательного персонажа, «нигде не жмет». Молодцы!
Но вот интересный эффект. Используется перевод на русский язык Федорова, который сделан не знаю в каком точно году, но еще до моего рождения. И возможно в силу советской специфики там, кажется, ни разу не упоминают о Боге, но всё время поминают Небо. Нет наверное, ни одной пьесы, в которой так часто говорят о Небе. И знаете, меня это совершенно не напрягало. Зачем бы именно в этом сюжете без конца поминать Бога? Пусть будет Небо. Тем более, что оно главному герою не светит (если по справедливости).
«Будь проклят, Дон Жуан!» (Sois maudit, Don Juan!)», - поется в столь же франкоязычном, как и пьеса Мольера, современном мюзикле по его пьесе.
И тут московская публика, видимо, была похожего мнения, во всяком случае количество букетов и подарков для исполнителя главной роли в соотношении с количеством проданных билетов было впечатляющим.
Ну и если угодно, постскриптум без кавычек.
Я погрузился в тему донжуанства еще в 1985-86 для подготовки домашнего вечера памяти Дон-Жуана. Свой главный донжуанский текст написал по итогам второго путешествия в Испанию.
И думал, что вышел из темы в марте 2010 просмотром спектакля Алексея Аграновича по «Каменному гостю». Пьесу давали в «ТЦ на Страстном». Музыку к спектаклю написали авторы «АукцЫона» Леонид Федоров и Владимир Волков.
Потом (11 мая 2016) был на мольеровском «Дон Жуане» в Новом Драматическом Театре… И оба раза не писал рецензий, потому что сколько же можно? Но после спектакля в театре Виктюка опять стал их писать, потому что это того стоило.
Но у Виктюка был сильной текст конца двадцатого века, выигрышный сюжет и раскрученный театр, главной скрытой темой которого всегда была тайна женщины. Это всё трудно перебить на основе мольеровской пьесы. Но среди вековых донжуанов, самый сильный именно тот, что я увидел в «Театре Постскриптум». Они вытянули из текста 17 века практически всё, что можно.
1 октября дирекция театра «Постскриптум» сообщила о вынужденном завершении театрального сезона в связи с обстановкой, которая существенно повлияла на посещаемость зрителей. Поэтому я не знаю, когда можно будет в следующий раз посмотреть.
Рассказывают, что позавчера из театра на Таганке силами Росгвардии и полиции (!) выдворили из зала под гром зрительских аплодисментов женщину с маской, опущенной на подбородок (в глубине моего дневника про маски есть комментарий, который стоит отдельной записи). Может лучше действительно завершить сезон, чем так позориться.
Ведь театр потребен и для буржуазного времяпровождения. В «Постскриптум» есть уютный буфет, где нашлась своя покупательница даже на ролл-гигант. Одна стена буфета - сплошная книжная полка. Поскольку мне тоже надо было как-то скоротать время, я вытянул ближайшую книгу. Это оказались воспоминания о Высоцком, игравшем кроме всего прочего и Дон Гуана…
Задник в багровых тонах с двумя массивными черными крестами был в полутьме столь приятен глазу, что даже ожидание сначала не тяготило. А потом на сцене зажегся свет, который обнаружил два стула с высоченными спинками, как в таблао фламенко, а из колонок раздался гитарный (хроматический) пассаж во фламенковом стиле. Это настроило меня на всё хорошее в продолжении, что и оправдалось. Хотя специфически испанского далее ничего не было, кроме воротника у отца Дон Жуана и испанской бородки у него самого.
В этом театре я прежде не бывал, актеров не знал, отзывов не читал, а саму пьесу не перечитывал с юности - то есть более тридцати лет. Поэтому спектакль я начал смотреть так. На сцену поднялись двое мужчин. Один был в башмаках, а другой - в высоких сапогах. Вероятно, Дон Жуан - тот, кто в сапогах, решил я. Но когда тот заговорил, то по первым звукам голоса стало ясно, что это не женский соблазнитель. Короче, оба оказались слугами на побегушках.
А когда на сцену вышел другой человек в высоких сапогах, а это было Александр Суворов, то тут уже голос оказался в порядке - это Дон Жуан, да и внешность тоже подходящая, как и возраст. В 40 лет мужчина переживает, на первый взгляд, непонятный интерес со стороны женского пола. У Суворова - это в настоящее время единственная роль в театре «Постскриптум», и он играет ее без замен. (А в оставшееся время преподает в этом же театре и снимается в кино).
Количество актеров тут чуть меньше, чем в списке действующих лиц у Мольера. Но все девять играют отлично. И главное, - никакой легкомысленности и даже легкости: все вспахивают тему. Тем, кто искал лиризма и эротики, не достается почти ничего. Им, наверное, уместнее побывать на донжуанских мюзиклах. Но тем, кто искал именно нарицательного персонажа, «нигде не жмет». Молодцы!
Но вот интересный эффект. Используется перевод на русский язык Федорова, который сделан не знаю в каком точно году, но еще до моего рождения. И возможно в силу советской специфики там, кажется, ни разу не упоминают о Боге, но всё время поминают Небо. Нет наверное, ни одной пьесы, в которой так часто говорят о Небе. И знаете, меня это совершенно не напрягало. Зачем бы именно в этом сюжете без конца поминать Бога? Пусть будет Небо. Тем более, что оно главному герою не светит (если по справедливости).
«Будь проклят, Дон Жуан!» (Sois maudit, Don Juan!)», - поется в столь же франкоязычном, как и пьеса Мольера, современном мюзикле по его пьесе.
И тут московская публика, видимо, была похожего мнения, во всяком случае количество букетов и подарков для исполнителя главной роли в соотношении с количеством проданных билетов было впечатляющим.
Ну и если угодно, постскриптум без кавычек.
Я погрузился в тему донжуанства еще в 1985-86 для подготовки домашнего вечера памяти Дон-Жуана. Свой главный донжуанский текст написал по итогам второго путешествия в Испанию.
И думал, что вышел из темы в марте 2010 просмотром спектакля Алексея Аграновича по «Каменному гостю». Пьесу давали в «ТЦ на Страстном». Музыку к спектаклю написали авторы «АукцЫона» Леонид Федоров и Владимир Волков.
Потом (11 мая 2016) был на мольеровском «Дон Жуане» в Новом Драматическом Театре… И оба раза не писал рецензий, потому что сколько же можно? Но после спектакля в театре Виктюка опять стал их писать, потому что это того стоило.
Но у Виктюка был сильной текст конца двадцатого века, выигрышный сюжет и раскрученный театр, главной скрытой темой которого всегда была тайна женщины. Это всё трудно перебить на основе мольеровской пьесы. Но среди вековых донжуанов, самый сильный именно тот, что я увидел в «Театре Постскриптум». Они вытянули из текста 17 века практически всё, что можно.
1 октября дирекция театра «Постскриптум» сообщила о вынужденном завершении театрального сезона в связи с обстановкой, которая существенно повлияла на посещаемость зрителей. Поэтому я не знаю, когда можно будет в следующий раз посмотреть.
Рассказывают, что позавчера из театра на Таганке силами Росгвардии и полиции (!) выдворили из зала под гром зрительских аплодисментов женщину с маской, опущенной на подбородок (в глубине моего дневника про маски есть комментарий, который стоит отдельной записи). Может лучше действительно завершить сезон, чем так позориться.
Ведь театр потребен и для буржуазного времяпровождения. В «Постскриптум» есть уютный буфет, где нашлась своя покупательница даже на ролл-гигант. Одна стена буфета - сплошная книжная полка. Поскольку мне тоже надо было как-то скоротать время, я вытянул ближайшую книгу. Это оказались воспоминания о Высоцком, игравшем кроме всего прочего и Дон Гуана…