Баргузинские анекдоты
Фальшивомонетчик Давид Фризер царским правительством на длительный срок был сослан на каторгу. В числе других он шел этапом. Партия каторжников, конвоируемая солдатами, останавливалась на этапных пунктах на дневки и ночевки. Чтобы убить время, многие любители играли в самодельные карты на спрятанные от тюремного начальства деньги, посылали конвоиров, самых любящих выпить, за водкой.
В числе игроков был и Давид Фризер. Собственно, имя его тогда было другое, но приобрел он его у проигравшего игрока за: три рубля. Зачем было менять свое имя? Дело в том, что он должен был отбывать каторгу, а сменивши имя шел на поселение. Тот был изрядно пьян и не соображал, что делает.
Вернуть же свое имя после отрезвления ему не позволял "долг чести", годами утвердившийся среди уголовников.
ЛжеФризер был отправлен на поселение в один из поселков на Лене. Здесь он занялся подпольной продажей водки. Как-то раз у него ночевали старатели. У одного, сильно опьяневшего, было много рассыпного золота, чем он бахвалился. Ночью Фризер зарезал его, а окровавленный нож сунул под подушку другомуприискателю. Невинный после заявления Фризера об убийстве был осужден на каторгу, а убийца приобрел золотой прииск Каралон, богатый золотом.
Прошли годы. Не понравился золотопромышленнику климат на Лене и взятка власть имущим сделала свое дело. Отбывать оставшийся срок Фризер переехал в Баргузин, а вместе с ним его семья: жена Цыпа и сын Яков. На Каралоне были оставлены доверенные лица.
Отбыв ссылку, Фризер остался в Баргузине и купил золотой прииск, назвав его в честь своей жены Цыпиканом. Купил он и другие прииски в золотоносной Баргузинской тайге.
У жены Фризера, Цыпы Хайкелевны, был брат Абрам Хайкелевич Новомейский, впоследствии прииски перешли к нему. Он стал самым богатым золотопромышленником в Баргузинской долине и купцом, открыв в Баргузине большой магазин. Стал ездить за товарами в Петербург, Москву, Иркутск, заключать сделки на Нижнегородской ярмарке.
Жена и сын Фризера выехали в Иркутск. Отпрыск фальшивомонетчика еще долгое время владел золотыми приисками на реке Лене.
Выросли дети главы семьи Новомейских - Семен, Ефим и Моисей Абрамович. Первые промышляли золото, а последний - инженер оборудовал в деревне Алга сульфатный завод.
=========
Прибыл в Баргузин новый ссыльный, сосланный за уголовное преступление. Его имя было Мордхе, а фамилия - Пакельчук. Не было у него в захолустном Баргузине ни работы, ни средств к существованию. "Облагодетельствовал" его Абрам Хайкелевич Новомейский. Купил ему ичиги, полушубок, рукавицы в счет будущей зарплаты и отправил на прииск Цыпикан водовозом.
Прижился на прииске Мордхе и выписал издалека жену Хану. Как-то на прииск нагрянул горный исправник Константин Попрядухин. Это был толстяк, для которого верховых лошадей меняли через каждые семь километров. Вместе с Попрядухиным были стражники, в обязанность которых входило делать обыск, обнаруживать припрятанное владельцами приисков золото. Промышленники не хотели сдавать его властям по невысокой казенной цене.
На прииске в это время был один из сыновей Новомейского - Ефим. Он отдал распоряжение хорошо угостить исправника и отдельно - прибывших стражников. Те накинулись после долгого пути на еду и еще больше на выпивку. И в это время Ефим незаметно вынес из потайного места котелок с рассыпным золотом и несколькими тяжеловесными самородками и передал его водовозу Пакельчуку, сказав:
-Спрячь в бочке, уедут стражники - заберу.
Обыск после этого не дал никаких результатов. В книге, где записывалось добываемое золото, и обнаруженные данные сходились, и полицейские, дружески распрощавшись с золотопромышленником, уехали ни с чем.
А дальше было так. Ефим Абрамович пошел к бочке и не обнаружил котелка с золотом.
-Где он? - тревожно спросил он у Мордхе.
-Кто ? - спросил тот, прикидываясь незнайкой.
-Котелок с золотом?
-Какой котелок, какое золото? - недоуменно спрашивал водовоз. - Не знаю я никакого котелка :
Все, что мог сделать сын Абрама Хайкелевича - это прогнать с прииска водовоза, так как передать этот случай огласке было далеко небезопасно. А узнали о происходившем спустя много лет, когда изрядно выпивший Пакельчук по секрету рассказал об этом одному из своих друзей.
Мордхе был неграмотным. В Баргузине на рынке он открыл лавку, в которой продавал лагунами и в разновес омули. В доме, где жил Мордхе, сейчас помещается сберкасса
===========
Как-то раз на станции Татаурово, где баргузинцы, неизменно останавливались после поездки по железной дороге отдыхать у местного жителя Кирилла Черепанова, я застал в его доме главу династии Новомейских --Абрама Хайкелевича. Он пригласил меня "спарится" с ним, ехать вместе в Баргузин. Я согласился, ибо это означало, что я заплачу половину проездных. Когда мы слезли у одного станка, чтобы пересесть на других лошадей, Новомейский дал ямщику ""на чай" пятак.
-Всего лишь пять копеек, - удивился ямщик, - а почему же, Абрам Хайкелевич, Ваши сыновья всегда дают по четвертаку (25 копеек) ?
-А потому, что у моих сыновей отец богатый, а я - сирота:
Так как золотопромышленник и купец к данному пятаку не прибавил ни копейки, я со своей стороны дал ямщику гривенник (10 копеек), за что он меня горячо поблагодарил.
===========
Когда в 1905 году царь издал манифест о "свободах", мне было 15 лет. У каланчи в Баргузине на площади состоялся митинг населения. Говорились речи. После выступления попа выступил Абрам Хайкелевич.
-Теперь, - сказал он, - мы легко вздохнем, все будут свободны. Спасибо царю-батюшке за великую милость.
После этого богач и поп расцеловались.
Я, будучи еще мальчишкой, был тесно связан с многочисленными политическими ссыльными, находившимися в Баргузине, которые просвещали меня. По окончании речей я крикнул - "Долой самодержавие!" и еще почему-то "Долой земских начальников!"
В январе 1906 года, если я не ошибаюсь, "единственный жандарм, живший во дворе дома Левитиных, который большую часть своего времени уделял починке обуви населения, зашел к нам и по секрету сообщил отцу: "В Баргузин едет карательная экспедиция из Читы. В списках тех, которые подлежат аресту, значится и Ваш Левка. Пока не поздно, пусть он на время скроется" :
Отец поблагодарил жандарма за предупреждение, дал ему "в лапу".
После этого отец сходил к содержащему тогда почтовых лошадей М.Дубникову и договорился с ним об отправке меня с ямщиком, возвращавшимся на станок Адамово. Оттуда я доехал по станкам до Горячинска, где содержатель станка Цинкер кружным путем по Байкалу, чтобы не встретиться с карателями, отправил меня в Гремячинск. Оттуда почтосмотритель Карбовский с проезжающим в Кудару бурятом отправил меня дальше. Добравшись до станции Байкал, я на поезде доехал до Иркутска. Приют мне дала дочь Новомейского - Мария Абрамовна. А через некоторое время туда явился и другой "революционер" Абрам Хайкелевич.
Оказывается, что поп, с которым он целовался, был эссером и карателями барона Меллер-Закомельского был арестован.
-Вот, - поучал меня Новомейский, - как надо быть осторожным. Даже с кем целоваться - надо знать.
-Я, теперь,- говорил он, - в припадке откровенности, и с равным никогда не целуюсь, может быть, и он тайный революционер.
===========
В синагоге, в какой-то праздник, продавалась произносимая во весь голос, нараспев молитва "Мафтир". Ее всегда за бесценок покупал Абрам Хайкелевич Новомейский. Молитву продавали с торгов, кто больше даст.
В своеобразном аукционе почти никто из евреев не участвовал, ибо по традиции уже много лет право на произнесение этой молитвы отдавалось самому богатому, "уважаемому" человеку.
И вот однажды начался аукцион. Когда служка Миселевич произнес первоначальную цену, я прибавил. Новомейский повысил цену. Я опять. С обеих сторон меня толкали отец и брат. А я все прибавлял. Я имел право участвовать в аукционе, ибо мне было более 13 лет и по еврейским догматам я уже считался совершеннолетним. И все же молитва осталась за Абрамом Хайкелевичем.
Долго он дулся на отца за то, что я хотел перехватить почетную молитву. Наконец , в знак того, что забыл о случившемся и по-прежнему благоволит к отцу, подарил ему поношенную со своей головы соболиную шапку.
Отец очень гордился этим подарком: сам Абрам Хайкелевич подарил.
Баргузинская правда. 3-9 декабря 1972 г.
Автор анекдотов - Лев Михйлович Гробер. Работал в магазине Новомейских. Член РКП(б). Входил в состав ревкома Прибайкальской губернии и Бурревкома.
Моисей Абрамович Новомейский - основатель первого химического предприятия на Мёртвом море. Был председателем Национального совета евреев Сибири и Урала, а также Сионистской организации Сибири.
В Баргузине Новомейские жили в доме Михаила Карловича Кюхельбекера.
В числе игроков был и Давид Фризер. Собственно, имя его тогда было другое, но приобрел он его у проигравшего игрока за: три рубля. Зачем было менять свое имя? Дело в том, что он должен был отбывать каторгу, а сменивши имя шел на поселение. Тот был изрядно пьян и не соображал, что делает.
Вернуть же свое имя после отрезвления ему не позволял "долг чести", годами утвердившийся среди уголовников.
ЛжеФризер был отправлен на поселение в один из поселков на Лене. Здесь он занялся подпольной продажей водки. Как-то раз у него ночевали старатели. У одного, сильно опьяневшего, было много рассыпного золота, чем он бахвалился. Ночью Фризер зарезал его, а окровавленный нож сунул под подушку другомуприискателю. Невинный после заявления Фризера об убийстве был осужден на каторгу, а убийца приобрел золотой прииск Каралон, богатый золотом.
Прошли годы. Не понравился золотопромышленнику климат на Лене и взятка власть имущим сделала свое дело. Отбывать оставшийся срок Фризер переехал в Баргузин, а вместе с ним его семья: жена Цыпа и сын Яков. На Каралоне были оставлены доверенные лица.
Отбыв ссылку, Фризер остался в Баргузине и купил золотой прииск, назвав его в честь своей жены Цыпиканом. Купил он и другие прииски в золотоносной Баргузинской тайге.
У жены Фризера, Цыпы Хайкелевны, был брат Абрам Хайкелевич Новомейский, впоследствии прииски перешли к нему. Он стал самым богатым золотопромышленником в Баргузинской долине и купцом, открыв в Баргузине большой магазин. Стал ездить за товарами в Петербург, Москву, Иркутск, заключать сделки на Нижнегородской ярмарке.
Жена и сын Фризера выехали в Иркутск. Отпрыск фальшивомонетчика еще долгое время владел золотыми приисками на реке Лене.
Выросли дети главы семьи Новомейских - Семен, Ефим и Моисей Абрамович. Первые промышляли золото, а последний - инженер оборудовал в деревне Алга сульфатный завод.
=========
Прибыл в Баргузин новый ссыльный, сосланный за уголовное преступление. Его имя было Мордхе, а фамилия - Пакельчук. Не было у него в захолустном Баргузине ни работы, ни средств к существованию. "Облагодетельствовал" его Абрам Хайкелевич Новомейский. Купил ему ичиги, полушубок, рукавицы в счет будущей зарплаты и отправил на прииск Цыпикан водовозом.
Прижился на прииске Мордхе и выписал издалека жену Хану. Как-то на прииск нагрянул горный исправник Константин Попрядухин. Это был толстяк, для которого верховых лошадей меняли через каждые семь километров. Вместе с Попрядухиным были стражники, в обязанность которых входило делать обыск, обнаруживать припрятанное владельцами приисков золото. Промышленники не хотели сдавать его властям по невысокой казенной цене.
На прииске в это время был один из сыновей Новомейского - Ефим. Он отдал распоряжение хорошо угостить исправника и отдельно - прибывших стражников. Те накинулись после долгого пути на еду и еще больше на выпивку. И в это время Ефим незаметно вынес из потайного места котелок с рассыпным золотом и несколькими тяжеловесными самородками и передал его водовозу Пакельчуку, сказав:
-Спрячь в бочке, уедут стражники - заберу.
Обыск после этого не дал никаких результатов. В книге, где записывалось добываемое золото, и обнаруженные данные сходились, и полицейские, дружески распрощавшись с золотопромышленником, уехали ни с чем.
А дальше было так. Ефим Абрамович пошел к бочке и не обнаружил котелка с золотом.
-Где он? - тревожно спросил он у Мордхе.
-Кто ? - спросил тот, прикидываясь незнайкой.
-Котелок с золотом?
-Какой котелок, какое золото? - недоуменно спрашивал водовоз. - Не знаю я никакого котелка :
Все, что мог сделать сын Абрама Хайкелевича - это прогнать с прииска водовоза, так как передать этот случай огласке было далеко небезопасно. А узнали о происходившем спустя много лет, когда изрядно выпивший Пакельчук по секрету рассказал об этом одному из своих друзей.
Мордхе был неграмотным. В Баргузине на рынке он открыл лавку, в которой продавал лагунами и в разновес омули. В доме, где жил Мордхе, сейчас помещается сберкасса
===========
Как-то раз на станции Татаурово, где баргузинцы, неизменно останавливались после поездки по железной дороге отдыхать у местного жителя Кирилла Черепанова, я застал в его доме главу династии Новомейских --Абрама Хайкелевича. Он пригласил меня "спарится" с ним, ехать вместе в Баргузин. Я согласился, ибо это означало, что я заплачу половину проездных. Когда мы слезли у одного станка, чтобы пересесть на других лошадей, Новомейский дал ямщику ""на чай" пятак.
-Всего лишь пять копеек, - удивился ямщик, - а почему же, Абрам Хайкелевич, Ваши сыновья всегда дают по четвертаку (25 копеек) ?
-А потому, что у моих сыновей отец богатый, а я - сирота:
Так как золотопромышленник и купец к данному пятаку не прибавил ни копейки, я со своей стороны дал ямщику гривенник (10 копеек), за что он меня горячо поблагодарил.
===========
Когда в 1905 году царь издал манифест о "свободах", мне было 15 лет. У каланчи в Баргузине на площади состоялся митинг населения. Говорились речи. После выступления попа выступил Абрам Хайкелевич.
-Теперь, - сказал он, - мы легко вздохнем, все будут свободны. Спасибо царю-батюшке за великую милость.
После этого богач и поп расцеловались.
Я, будучи еще мальчишкой, был тесно связан с многочисленными политическими ссыльными, находившимися в Баргузине, которые просвещали меня. По окончании речей я крикнул - "Долой самодержавие!" и еще почему-то "Долой земских начальников!"
В январе 1906 года, если я не ошибаюсь, "единственный жандарм, живший во дворе дома Левитиных, который большую часть своего времени уделял починке обуви населения, зашел к нам и по секрету сообщил отцу: "В Баргузин едет карательная экспедиция из Читы. В списках тех, которые подлежат аресту, значится и Ваш Левка. Пока не поздно, пусть он на время скроется" :
Отец поблагодарил жандарма за предупреждение, дал ему "в лапу".
После этого отец сходил к содержащему тогда почтовых лошадей М.Дубникову и договорился с ним об отправке меня с ямщиком, возвращавшимся на станок Адамово. Оттуда я доехал по станкам до Горячинска, где содержатель станка Цинкер кружным путем по Байкалу, чтобы не встретиться с карателями, отправил меня в Гремячинск. Оттуда почтосмотритель Карбовский с проезжающим в Кудару бурятом отправил меня дальше. Добравшись до станции Байкал, я на поезде доехал до Иркутска. Приют мне дала дочь Новомейского - Мария Абрамовна. А через некоторое время туда явился и другой "революционер" Абрам Хайкелевич.
Оказывается, что поп, с которым он целовался, был эссером и карателями барона Меллер-Закомельского был арестован.
-Вот, - поучал меня Новомейский, - как надо быть осторожным. Даже с кем целоваться - надо знать.
-Я, теперь,- говорил он, - в припадке откровенности, и с равным никогда не целуюсь, может быть, и он тайный революционер.
===========
В синагоге, в какой-то праздник, продавалась произносимая во весь голос, нараспев молитва "Мафтир". Ее всегда за бесценок покупал Абрам Хайкелевич Новомейский. Молитву продавали с торгов, кто больше даст.
В своеобразном аукционе почти никто из евреев не участвовал, ибо по традиции уже много лет право на произнесение этой молитвы отдавалось самому богатому, "уважаемому" человеку.
И вот однажды начался аукцион. Когда служка Миселевич произнес первоначальную цену, я прибавил. Новомейский повысил цену. Я опять. С обеих сторон меня толкали отец и брат. А я все прибавлял. Я имел право участвовать в аукционе, ибо мне было более 13 лет и по еврейским догматам я уже считался совершеннолетним. И все же молитва осталась за Абрамом Хайкелевичем.
Долго он дулся на отца за то, что я хотел перехватить почетную молитву. Наконец , в знак того, что забыл о случившемся и по-прежнему благоволит к отцу, подарил ему поношенную со своей головы соболиную шапку.
Отец очень гордился этим подарком: сам Абрам Хайкелевич подарил.
Баргузинская правда. 3-9 декабря 1972 г.
Автор анекдотов - Лев Михйлович Гробер. Работал в магазине Новомейских. Член РКП(б). Входил в состав ревкома Прибайкальской губернии и Бурревкома.
Моисей Абрамович Новомейский - основатель первого химического предприятия на Мёртвом море. Был председателем Национального совета евреев Сибири и Урала, а также Сионистской организации Сибири.
В Баргузине Новомейские жили в доме Михаила Карловича Кюхельбекера.