Говорят, пока правда надевает башмаки, ложь успевает весь мир обежать_умер Т.Пратчетт
Зло, как правило, не дремлет, и, соответственно, плохо понимает, почему вообще кто-то должен спать.
У демонов есть черта, роднящая их с джиннами и преподавателями философии: если формулировка вашего вопроса будет содержать хоть малую вероятность превратного толкования, они не замедлят выдать вам абсолютно точный, но совершенно невразумительный ответ.
Да, воистину только в сновидениях мы обретаем подлинную свободу. Все остальное время мы на кого-то работаем.
Ненастоящее, которое хочет стать настоящим, часто становится более настоящим, чем само настоящее.
Итак, все в этом мире шло своим ходом - за исключением всего остального, что решительно шло наперекосяк.
Только сами люди могут построить себе лучший мир. Иначе получается клетка.
В общем, у нас большой опыт отсутствия опыта.
Твой статус определяет сила твоих врагов.
"Кто же асмелится выступить против Зла, тваримого ва имя Мира и Щастья?"
Когда человек просит повторить фразу, которую и так прекрасно расслышал, но которой до крайности взбешен, это означает, что войска начали приходить в боевую готовность.
Не всякое имя клеится к человеку. Имя должно быть таким, чтобы в нем было удобно мыть полы.
Хаос всегда побеждает порядок, поскольку лучше организован.
Учёные подсчитали, что шансы реального существования столь откровенно абсурдного мира равны одному на миллион.
Однако волшебники подсчитали, что шанс "Один на миллион" выпадает в девяти случаев из десяти.
Жизнь не более чем привычка.
Доверчивость - точка зрения на мир, вселенную и место в ней человека, разделяемая только наивными людьми, а также наиболее способными и передовыми математиками и физиками.
Глупо надеяться совершить что-то глобальное, например, установить мир во всем мире, устроить счастье для всех, но каждый может сделать какое-нибудь маленькое дело, благодаря которому мир станет хоть чуточку лучше. К примеру, застрелить кого-нибудь.
Церковь удвоила усилия по достижению святости. Это напоминало переполох в любой крупной компании в ожидании ревизии, только выражалось в том, что люди брались под подозрение в недостаточной святости и отправлялись на смерть сотней самых фантастических способов. Это считается верным показателем собственной святости в большинстве популярных религий.
Богам очень не нравится, когда люди не работают. Люди должны быть постоянно чем-то заняты, в противном случае они могут начать думать.
Якобы недействующая часть мозга существует только для того, чтобы оградить людей от ненужных мыслей. И действует она весьма эффективно. Она способна заставить человека испытать неподдельную скуку при виде самого настоящего чуда.
Слова, которые он выкрикивал, тонули в бездне глубокомысленного внимания.
История подобна старому свитеру. Он медленно распускается. Так и она распутывает свои узлы не торопясь. Полотно истории пестрит заплатами, его многократно штопали и перевязывали, дабы подогнать под разных людей, засовывали в кромсалку-сушилку цензуры, чтобы превратить в удобную для запудривания мозгов пропагандистскую пыль. И тем не менее история неизменно ухитряется выпутаться отовсюду и принять старую, знакомую форму. История имеет привычку менять людей, которые воображают, что это они меняют ее. В ее истрепанном рукаве всегда найдется пара запасных фокусов. Она ведь давно здесь сшивается.
Люди всегда воскресают в дурном настроении.
Впрочем, всегда существует вероятность, что кара свершилась, просто никто этого не заметил.
Тот, кто создает счастливый конец, сам, как правило, в нем не участвует
У демонов есть черта, роднящая их с джиннами и преподавателями философии: если формулировка вашего вопроса будет содержать хоть малую вероятность превратного толкования, они не замедлят выдать вам абсолютно точный, но совершенно невразумительный ответ.
Да, воистину только в сновидениях мы обретаем подлинную свободу. Все остальное время мы на кого-то работаем.
Ненастоящее, которое хочет стать настоящим, часто становится более настоящим, чем само настоящее.
Итак, все в этом мире шло своим ходом - за исключением всего остального, что решительно шло наперекосяк.
Только сами люди могут построить себе лучший мир. Иначе получается клетка.
В общем, у нас большой опыт отсутствия опыта.
Твой статус определяет сила твоих врагов.
"Кто же асмелится выступить против Зла, тваримого ва имя Мира и Щастья?"
Когда человек просит повторить фразу, которую и так прекрасно расслышал, но которой до крайности взбешен, это означает, что войска начали приходить в боевую готовность.
Не всякое имя клеится к человеку. Имя должно быть таким, чтобы в нем было удобно мыть полы.
Хаос всегда побеждает порядок, поскольку лучше организован.
Учёные подсчитали, что шансы реального существования столь откровенно абсурдного мира равны одному на миллион.
Однако волшебники подсчитали, что шанс "Один на миллион" выпадает в девяти случаев из десяти.
Жизнь не более чем привычка.
Доверчивость - точка зрения на мир, вселенную и место в ней человека, разделяемая только наивными людьми, а также наиболее способными и передовыми математиками и физиками.
Глупо надеяться совершить что-то глобальное, например, установить мир во всем мире, устроить счастье для всех, но каждый может сделать какое-нибудь маленькое дело, благодаря которому мир станет хоть чуточку лучше. К примеру, застрелить кого-нибудь.
Церковь удвоила усилия по достижению святости. Это напоминало переполох в любой крупной компании в ожидании ревизии, только выражалось в том, что люди брались под подозрение в недостаточной святости и отправлялись на смерть сотней самых фантастических способов. Это считается верным показателем собственной святости в большинстве популярных религий.
Богам очень не нравится, когда люди не работают. Люди должны быть постоянно чем-то заняты, в противном случае они могут начать думать.
Якобы недействующая часть мозга существует только для того, чтобы оградить людей от ненужных мыслей. И действует она весьма эффективно. Она способна заставить человека испытать неподдельную скуку при виде самого настоящего чуда.
Слова, которые он выкрикивал, тонули в бездне глубокомысленного внимания.
История подобна старому свитеру. Он медленно распускается. Так и она распутывает свои узлы не торопясь. Полотно истории пестрит заплатами, его многократно штопали и перевязывали, дабы подогнать под разных людей, засовывали в кромсалку-сушилку цензуры, чтобы превратить в удобную для запудривания мозгов пропагандистскую пыль. И тем не менее история неизменно ухитряется выпутаться отовсюду и принять старую, знакомую форму. История имеет привычку менять людей, которые воображают, что это они меняют ее. В ее истрепанном рукаве всегда найдется пара запасных фокусов. Она ведь давно здесь сшивается.
Люди всегда воскресают в дурном настроении.
Впрочем, всегда существует вероятность, что кара свершилась, просто никто этого не заметил.
Тот, кто создает счастливый конец, сам, как правило, в нем не участвует