Казыгурт. Часть 2: древности, святыни и граница
Продолжение рассказа про Казыгурт, странный южный угол Казахстана между Чимкентом и Ташкентом, близ одноимённой священной горы. В прошлой части я рассказал про саму гору и двух попытках её достичь, теперь же - о священных скалах Адама и Евы, о паре домонгольских мавзолеев в ауле Турбат, а в конце... в конце - это страшное слово "Черняевка".
...Итак, по совету аксакалов у мавзолея Ак-Бура, мы - Лида abyaneh с сыном Сашей, каучсёрфер Сардор за рулём и собственно я - ехали вдоль Казыгуртского кряжа. Казыгурт-гора (1762м) уже позади, вонзившийся в степь Коготь Тянь-Шаня:
2.
Сардор полагается на интуицию, я - на географию, и меня не покидает ощущение, что мы едем не туда - священная гора всё дальше, суетный Чимкент всё ближе. Какой-то аул по дороге:
3.
И вдруг впереди появляется сопка, и я понимаю, что интуиция Сардора не подвела - впереди ОНО. Не на вершине Казыгурта, а в прозаичной пастбищной степи:
4.
Смотритель ведёт паломников к скале Адама и Евы:
5.
Справа та же скала хорошо видна в профиль. На воротах - название этого места, не продублированное по-русски, которое знающая тюркские языки Лида перевела примерно как Чудо-из-Ниоткуда:
6.
Ещё один кораблик, теперь уж явно не ковчег:
7.
Ещё здесь есть юрта, видимо служившая буфетом, брошенный трактаришка в кювете и какая-то беседка, из которой наперерез нам вышел человек в белой рубашке - смотритель, да при том очень злой. "Водку вчера не пили? Блудом не занимались? Значит так - это священное место, смотреть его можно только в сопровождении, фотографировать ничего нигде нельзя, всё делать только так, как я скажу. Всё понятно?". Мы были слегка ошарашены таким приёмом, и как оказалось, нам ещё и просто не повезло - тут двое смотрителей, и второй, наоборот, очень добрый, я бы даже сказал - ласковый, но он в этот момент водил по скалам другую группу. Фотографировать я, конечно, всё равно фотографировал украдкой, а под конец и нагло... но видимо, духам Казыгурта правда не хотелось бы, чтобы я раскрывал в интернете их тайны, поэтому большую часть рассказа я с того момента элементарно ЗАБЫЛ, и в отличие от многих других мест этого путешествия - ничего не записывал.
8.
Лида после задавалось вопросом, кто эти смотрители по статусу, в какой состоят организации, на каком вообще основании распоряжаются местом? По сути дела, перед нами было ни что иное, как языческое святилище, спокойно пережившее века ислама и вобравшее ветхозаветный опыт. Приглядитесь - Ноев Ковчег на вершине да робко выходящие на омытую Потопом землю звери вокруг него:
9.
Границу святилища отмечают колышки в земле, которые надо переступать только с правой ноги (то же самое, кстати, касается и порога любой мечети, медресе или мавзолея). Первый по пути - источник с камнями, похожими на жернова:
10.
Выше по склону - дерево с белым платком:
11.
Скала Адама и Евы и звери вокруг дастархана... на самом деле тут значимо всё, вплоть до каждого камушка и углубления в стене, но провал в памяти просто поразительный. Скажу по секрету, что вот как раз дорогу сюда я запомнил, но светить её видимо тоже не стоит - кому будет на самом деле надо, найдёт:
12.
Запомнил я лишь главную легенду об этой скале:
13.
Её рассекает узкая трещина, и слева Адам, справа - Ева. Над выходом из трещины - острый камень, этакий меч судьбы. Так вот, на эту скалу люди приходят себя испытать - трещину можно пройти насквозь, зайдя с противоположной "мечу" стороны (на кадре выше), и считается, что скала может пропустить только человека, здорвого телом и чистого душой. В принципе, одно это уже лишало меня всякого шанса, так как за мной есть одна врождённая болезнь, и всё же, задавшись самым насущным для меня на тот момент вопросом, я снял фотоаппарат и пошёл вглубь скалы. Говорят, проходимость сквозь неё никак не зависит от габаритов - тут может застрять маленький и худенький, а может легко пройти здоровяк и толстяк. В сетевых статьях о Казыгурте не раз описывалось, что скалы будто бы сами раздвигаются перед человеком, и то же самое мне в 2013-м году рассказывала одна девчонка в поезде, явно этих статей не читавшая. Метрах в пяти от входа (а всего тут проход без малого 30 метров) я застрял грудной клеткой между камней, причём застрял реально неприятно - и ни туда, и ни сюда, и бледный от непонятной злости на нас смотритель железным голосом приказал мне возвращаться. Может, не стоило его слушаться, и я бы прорвался, но я отступил. Следом пошёл Саша, и минут через 15 вылез из под "меча".
14.
Я произошедшим был совершенно обескуражен, и спустя месяц могу сказать, что предсказание горы сбылось, и то, о чём я спрашивал, действительно оборвалось скоропостижно, а я действительно в какой-то момент застрял, не готовый ни идти вперёд, ни отступать. Со стороны Адама есть ещё вот этот изогнутый грот - то ли вынутое для создания Евы ребро, то ли Подмышка Бога (как иногда его называют), а на позапрошлом кадре обратите внимание - почти такой же выступ со стороны Евы. Через этот грот я прошёл легко и быстро, и уже у выхода Добрый смотритель мне рассказывал, что некоторые люди не могут пройти даже его, что было мне совершенно не понятно - он, говорят, не пропускает тех, у кого за душой есть тяжкий неискупленный грех.
15.
Палубы Ковчега. В статьях о Казыгурте пишут, что там наверху ещё есть Змеиная щель, где опять же людей испытывают змеи - одни их не замечают, других зато змеи встречают грозным шипением. Мы же были столь негодны, что Злой смотритель нас туда и вовсе не повёл.
16.
Что ж, оставалось только ехать обратно, но я ещё около часа не мог отойти от провала испытания, возможно потому, что в глубине души уже всё понимал. Да собственно, Добрый смотритель так и говорил - это не кто-то внешний меня испытывает и оценивает, это лишь моя вера в себя и свои намерения.
17.
Едем в сторону Ташкента, говорим о разном, например о том, как в разных странах называют водителей-лихачей: у восточных славян "козлина" или "олень", у тюрок чаще "ишак", а у персов и вовсе "верблюд" ("шутур!"). Вот по дороге (а я её, как уже говорилось, проезжал четырежды) какой-то памятник - в апреле, когда я первый раз ехал в Ташкент, он выглядел так, и я сочинил целую историю о том, что это ступа в память о джунгарах, погибших в казахских войнах, а где-нибудь под Урумчи стоит аналогичный памятник казахам:
18.
Тем более на обратном пути (из Ташкента) вокруг неё стояло множество юрт. Полмесяца спустя это же место выглядело так, и конечно же, джунгары не при чём - но я точно не знаю, какой мудрец тут увековечен, возможно похороненный в Ташкенте один из трёх создателей свода степных законов Толе-би:
19.
Заехали в Казыгурт-село, где у Сардора была ещё пара вечерних уроков - он работает не в муниципальной школе, а ведёт собственные курсы английского, но недостатка в учениках не испытывает. И уже на закате отправились в его родной Турбат, казахско-узбекский аул километрах в 15 от трассы:
20.
И надо сказать, нам очень повезло с местом ночлега, так как в Турбате находится очень малоизвестный, но знаковый исторический памятники - домонгольские (12 века) мавзолеи Исмаил-Ата и Исхак-Ата на противоположных концах села. Вообще, из России, где Батыеву орду называют монголо-татарами, не вполне очевидно, что главный врагом монголов были мусульмане. Западный поход Батыя являлся лишь маленьким эпизодов сотрясавших Азию войн, в 1270-х годах монгольский хан Хулагу разгромил Ближний Восток и разрушил Багдад, бывший в те времена культурно-интеллектуальным центром мира, и именно монголы положили конец "золотому веку" арабо-исламского мира. Средняя Азия в 1220-е годы была одной из первых их жертв, да и прошёлся по ней не прагматик Батый, а гений разрушения Чингисхан, не оставив от многих городов и камня на камне. Домонгольских построек в Средней Азии осталось едва ли не меньше, чем на Руси (при том, что до нашествия уровень их развития был несопоставим, само собой в пользу среднеазиатских империй), почти все в стороне от больших городов (кроме Бухары), ну а мавзолеи Турбата среди них - одни из самых малоизвестных.
21. это, впрочем, светский ДК у въезда в посёлок.
Исмаил-Ата - в самом центре аула. Покояющийся здесь святой, как и большинство святых Южного Казахстана, был дальним родичем и одним из наставников Ходжи Ахмеда Ясави (чей гигантский мавзолей стоит в городе Туркестан) - самого чтимого тюркского святого, после которого ислам и стал господствующей религией Туркестана, вытеснив делившие с ним регион зорастризм, несторианство, манихейство и буддизм. Вход через ворота (1886-87):
22.
Дальшё тёмный сад, большая современная мечеть (слева; по виду конец 1980-х) и маленький мавзолей Джабраила (брата Исмаила) 19 века - обратите внимание на витраж с полумесяцем:
23.
Дальше видимо старая часть мечети:
24.
За которой - небольшая площадь. Пара построек под куполами - мавзолей Кашкар-Ата (Овен-отец - то есть святой чабан) и чилляхана - по нашему говоря, затвор. "Чилля" в переводе с узбекского "40", и в такие места мусульманские праведники уходили на 40 дней, и живя на хлебе и воде в пустоте и потёмках постигали истину.
25.
Но наша цель - вот. Это собственно мавзолей Исмаила-Ата, построенный в 12 веке. Ничего не напоминает? Планировка крестом, многогранник на четверике да шатровая крыша. По одной из гипотез (другая отсылает к русскому деревянному зодчеству) русские шатровые храмы произошли от татарских мавзолеев, ну а родиной шатра выходит Хорезм - западная часть Средней Азии между Каспием и левым берегом Амударьи. Незадача лишь в том, что подавляющее большинство уцелевших построк Древнего Хорезма остались на территории Туркмении и потому увидеть их теперь почти нереально. Однако хорезмийские мастера что-то строили и в Золотой Орде (откуда эта традиция попала на Русь), и в среднеазиатских ханствах. Самое известное их здешнее творение - роскошный мавзолей Джахангира в Шахрисабзе (его я тоже видел), но вот эта пара куда эталоннее:
26.
Этот же мавзолей - и на заглавном кадре в закатных лучах. За ним - кладбище, вглубь которого мы уже не пошли, да и смотритель не велел:
27.
Дальше стемнело, и мы пошли в дом к Сардору недалеко от площади. Правильная узбекская усадьба - двор с воротами, во дворе тенистый сад и всякие сараи да уборные, а по краям как бы несколько разных домов с отдельными входами. В одном живут родители Сардора, немолодые и верующие, и близ их владений и кухня. В другом - сам Сардор с супругой, и там же что-то вроде гостиной с огромным дастарханом (такой низенький стол, вокруг которого сидят на подушках) и компом, откуда можно выйти в интернет. Там нам и постелили, в других же комнатах по крайней мере я не бывал - вообще, у узбеков интересно сочетается гостеприимство и ценность личного пространства: во двор на чай зазвать без проблем, а вот в жилых комнатах мне бывать не доводилось. Сардор, как уже говорилось, сидит на каучсёрфинге, где с ним и познакомилась Лида, и принимает гостей со всего света - например, после нас должна была заехать целая группа американцев. Но при этом жизнь тут совсем не сахар: летом в ауле из-за ремонтрных работ нет воды, и питьевую (а также рукомойную) привозят из соседних аулов, а вот мыться ездят раз в несколько дней в баню в райцентр Казыгурт. Бывают и более серьёзные проблемы - например, один местный узбек нам рассказывал, как несколько дней назад его ни за что ни про что побили ГАИшники прямо на главной площади (!) райцентра. Да и просто отношения казахов и узбеков тут мягко говоря непростые.
В доме Сардора я не снимал, так что вот аульная аптека:
28.
А на другом конце села виден ещё один шатровый мавзолей Исхак-Ата - отца Исмаила:
29.
Ещё более необычной формы, ещё более похоже на прототипы русских церквей с главками над апсидой. Шатёр тут, правда, реплика, причём очень недавняя - настоящий обрушился в ХХ веке (фотографии и до, и после есть здесь).
30.
Туда мы поехали уже утром, взяв на троих машину до Черняевки и договорившись за небольшую доплату съездить сначала туда. Для этого надо пересечь речку, по которой на рассвете чабаны гнали стада:
31.
Вид мавзолея от ворот. Если там был целый религиозный комплекс, то здесь - тихое кладбище на выселках:
32.
С которого роскошный вид на аул и Тянь-Шаньские горы:
33.
Это хребет Каржантау между Таласским Алатау (его "когтем" и является Казыгурт) на севере и теми хребтами, которые с лёгкой руки Никитиных известны почти каждому как Чимган (на самом деле это лишь их высшая точка). Здесь высшая точка - гора Мингбулак (2823м), вроде бы это она:
34.
Покидаем кладбище. Ещё один огромный храм неясной точно веры вдруг возник в небе, как на картинах Рериха:
35.
А напоследок, как и было обещано, "это страшное слово - Черняевка", главный погранпереход между Казахстаном и Узбекистаном на прямой дороге между их столицами. При этом, Михаил Черняев - это русский генерал, командовавший взятием Чимкента (в 1914-24 бывшего городом Черняевом) и самого Ташкента, и конечно же никаких шансов сохранить такое название у населённого пункта не было - ныне официально аул с казахской стороны называется Жибек-Жолы (Шёлковый путь), с узбекской Гишт-Куприк, а во въездом штампе Узбекистана и вовсе значится "Ташкент", ведь граница проходит фактически по его дальним предместьям. Однако в патриархальной Средней Азии топонимика демонстрирует удивительнейшую живучесть, в той же Алма-Ате, например, одну из главных в городе Ташкентскую улицу продолжают так называть уже как полвека после первого её переименования, так что по факту это место по сей день остаётся Черняевкой. Я проходил её этой весной 4 раза, и вот как она встречает:
36.
Первое своё впечатление я бы сформулировал так: "ужас - да, но не ужас-ужас-ужас!": казахско- киргизский Кордай мне показался гораздо хуже, особенно с киргизской стороны. Здесь, правда, своя особенность - во-первых, обилие обменных пунктов, учитывая заморочки с декларацией и обменом валют в Узбекистане (тенге по выезде продают, кстати, довольно выгодно). А во-вторых, тут ещё и в больших количествах обитают помогайки, предлагающие за небольшую плату выдать и заполнить узбекскую въездную деларацию... и я бы даже мог бы им поверить, если бы они для этих целей не просили в руки паспорт. А вообще-то верить им не надо, а надо сквозь сгущающуюся толпу (въезжающих в Казахстан, кстати, поджидает другая напасть - таксисты, которые при малейшем намёке на согласие натурально хватают за руку, волокут и пихают в свою машину) чесать к переходу, и за его дверью шум и гам пропадают, как наваждение.
37.
В принципе, у меня нет основания не верить знатокам Туркестана, проходившим Черняевку по 10-20 раз - про всевозможный беспредел с пересчитыванием и незаметным похищем валюты, угрозами проверить женщин на наркотики (читай - унизить), взятками в обменник для ускорения очереди, в которую скапливаются сотни не столь ушлых людей - можно почитать в самых разных местах, например, в практическом путеводителе Андрея Сапунова или в блоге непотопляемого puerrtto. Да и меня предупреждали, что прохождение Черняевки - это 4-5 часов минимум, поэтому на подступах к ней я запасся едой и водой. Но я не знаю, что это было - везение или осторожность, однако все 4 раза Черняевку я проходил быстро и гладко, в среднем теряя на обе границы от часа до полутора (что совсем уж не страшно, когда едешь в Узбекистан, так как там время +2 к Москве, в отличие от +3 в Казахстане) даже несмотря на то, что незадолго до моего второго приезда (то есть - назад из Узбекистана) казахи на своей половине затеяли ремонт.
38. Казахский КПП "Жибек-Жолы", орёл хищно глядит на соседей:
Главный минус Черняевки (как, кстати, и Кордая) - теснота. За широченной асфальтовой "сковородкой", охраняемой бравого вида узбекскими солдатами скрывается чрезвычайно тесный пропускной пункт, где порой возникает давка как в автобусе. В этой давке, уже имея пограничный штамп (если въезжаешь, или ещё не имея, если выезжаешь), надо как-то просочиться к стойкам таможенников, взять несколько листов декларации (на русском или английском она бывает, но редко), продраться к столикам и подождать, пока на них освободится место, заполнить всё это (впрочем, дружелюбные узбеки помогут и переведут), и снова проползти на стойку. При этом за два прохождения декларация заполняется трижды: два экземпляра на въезде и ещё один - на выезде, по нему таможенники будут сверять, не вздумал ли вывезти больше валюты, чем ввёз! Избежать этих деклараций нельзя, "зелёного коридора" тут в принципе нет, и при этом я не раз слышал, что декларировать надо реально ВСЁ, вплоть до шнурков и пуговиц (серьёзно - одна знакомая, гражданка Кыргызстана, рассказывала, как ей на выезде пересчитывали пуговицы, сверяя с числом и материлом из декларации), не говоря уж о любой валюте, так как завалявшаяся на выезде копейка может стать поводом чуток побеспредельничать. В итоге опасения не оправдались: я задекларировал всю технику (в графе "цена" отмечая "б/у"), металлические сувенирные колечко и ножницы, и все деньги, включая (дело было на выезде) 10 тысяч сумов и 22 рубля мелочью... и с этой декларацией был послан нафиг - таможенник зачеркнул сувениры, сумы и рубли и велел заполнить ещё раз "без этой ерунды!". В общем, я не знаю, кто тут прав, меня часто города и учреждения встречают совсем не так, как говорят более сведущие, и сопровождает иррациональная удача. Мне 4-кратное прохождение Черняевки запомнилось очень некомфортабельным, но вполне адекватным. Единственные заморочки - один раз узбеки просматривали мои фото на въезде (вот если бы на выезде, с кучей стратегических объектов - было бы НАМНОГО хуже!), один раз потребовали показать, сколько везу валюты, попутно досмотрев рюкзак, так как денежный излишек хранился на самом его дне. И, конечно, на пограничном (не таможенном) контроле требовали показать талоны регистраций из гостиниц, в ворох которых не особо вникали.
39.
На казахской стороне всё знакомо и буднично, а посредине (кадр выше) арка, видимо ещё советская, отмечавшая границу КазССР и УзССР, но с изречениями уже не Маркса или Ленина, а Назарбаева и Каримова на тему казахско-узбекской дружбы. А вот этюд с казахской стороны, я в этой очереди стоял минут 40 - это массовый весенний исход гастрбайтеров в одну большую северную страну. Столь массовый, что в Узбекистане весной курс рубя в полтора раза лучше, чем осенью.
40.
Узбекистан встречает чистотой и порядком, да странным автобусом, курсирующим 200 метров от КПП до остановки, на которой дежурят нексии и дамасы - корейские легковушки и микроавтобусы соответственно. Но ни один из накатанных маршрутов не возит до метро, кратчайший путь в Ташкент - до Юнусабадского рынка, откуда до конечной "Хабиб Абдуллаев" ещё пара километров. Так я оба раза покидал Узбекистан. На въезде же в первый приезд всё было гладко и цивилизованно (обменял 5 долларов да сел в первое же такси за 10 тыс. сум, то есть 120 рублей), а во второй таксисты и менялы устроили нам с Лидой и Сашей трэш и угар... об этом можно почитать в обзоре Второго узбекского хождения по ссылкам ниже.
41.
Но рассказ про Узбекистан, а это 60-70 постов, я оставлю до осени и наверное управлюсь лишь к весне. В следующей же части, в завершение казахстанской темы, немного погуляем по Алма-Ате, прошлых постов о которой у меня вообще-то уже целый тэг.
По ссылкам ниже - все казахстанские и кыргызстанские посты того весеннего путешествия.