Николаевка. На краю Великой Степи.
Как и большинство уральских древностей, казачьи крепости Николаевка и Наследницк, затерянные в степях на юге Челябинской области, в последнее время на слуху. Да и правда: когда-то казачьих крепостей в России были сотни, а сейчас их можно сосчитать по пальцам одной руки. Исторические справки о крепости в Николаевке я видел не раз, отмечая, при этом, что почти везде представлены одни и те же фотографии, снятые плёночной мыльницей.
Ну а мне во-первых в принципе интересна казацкая тема, а во-вторых хотелось восполнить пробел. Это не так-то просто: от Челябинска до Николаевки около 400 километров, село находится в погранзоне (то есть въезд туда по пропускам), а автобус ходит раз в сутки в один конец: туда - в 13:15, обратно - утром. О том, что переночевать там негде - не стоит и говорить. В общем, отправляясь туда, я боялся двух вещей - что меня повяжут погранцы и что я не смогу выбраться автостопом. И обе эти вещи случились.
Юг Челябинской области - не Урал, а историческое Оренбуржье, и степи от Троицка до Орска с 1830-х годов известны как Новолинейный район, или Малая Европа - до того здесь были казахские и башкирские кочевья, на место которых после восстания хана Кенесары переселились ногайбаки - крещённые татары-казаки Оренбургского войска. Свои станицы они называли в честь покоренных городов и выигранных битв - Париж, Берлин, Лейпциг, Варна, Варшава... Собственно, станица Варна является райцентром, которому подчинена Николаевка, и именно из Варны туда ходит единственный автобус. Однако началось всё именно с двух крепостей Новой Линии - построенных в 1835-36 годах Николаевки и Наслединки, замкнувших грандиозную цепь укреплений, тянувшуюся по границам Великой Степи от Алтая до Каспийского моря.
2.
На карте Челябинской области хорошо видны два выступа: между Троицком и Варной в Россию вклинивается территория Казахстана со станцией Магнай, а на юго-восток от Варны уходит уже российский выступ вглубь Казахстана. Именно на его "острие" и расположена Николаевка - крошечное село в 85 километрах от районного центра. В старенький ПАЗик набивался весьма колоритный для столичного глаза, донельзя сельский люд. Удивило меня и то, что пейзажи в этих краях совсем не степные - поля и перелески, как где-нибудь на Орловщине. ПАЗик неспешно катился по деревням:
3.
А в деревнях заброшенные фермы и совхозы прекрасно сочетались с обилием скота на вольном выпасе. Местные сёла не выглядят умирающим - здесь людно, шумно, много детей. На глаз около трети населения - казахи, о чём напоминают даже вывески. "Акжол" - значит, Белая Дорога, самое светлое пожелание путнику в Великой Степи:
4.
Большая часть трассы, кроме последних 12 километров, открыта для свободного перемещения, но на всех отворотах стоят вот такие вот знаки. Погранзона - это один из самых нелепых и бессмысленных российских законов: полоса вдоль границ, в которую запрещен свободный въезд. Точнее, в последнее время правила въезда в погранзону различаются в разных регионах: скажем, в Мурманской области я свободно въезжал туда по предъявлении российского паспорта, в Ленинградской - делал командировочное (альтернатива - пропуск, заявка на который подаётся за месяц), а в Астраханской она вообще существует как будто только на бумаге. В Челябинской вариант усреднённый - нужно просто заранее зайти в пограничное управление в Челябинске или Варне и там же, на месте, получить пропуск... но у меня это никак не вписывался в график, поэтому я решил идти на удачу.
5.
На подъездах к Николаевке хорошо видна церковь и окружающая её белая стена - это и есть крепость. Там же я увидел из окна ПАЗика УАЗ с чёрными номерами и людей в камуфляже, стоявших на въезде. ПАЗик въехал в село, высадил оставшихся пассажиров (процентов 10 от загрузившихся в Варне), но стоило мне отойти от автобуса - как из-за поворота показался тот же самый УАЗ.
-Здравствуйте! С какой целью сюда прибыли? Документы есть?
6.
Судя по всему, они меня ждали - вероятно, им доложил кто-то из пассажиров. Я уже знал по своему опыту, что в таких ситуациях главное - спокойствие и вежливость. Кроме того, к поездке я отпечатал тираж визиток, которе хотя и ничего не значили, но всё же добавляли мне солидности. Я объснил как есть: пишу путеводители, приехал посмотреть и сфотографировать крепость - в последнее время она на слуху, а практической информации и фотограий маловато; далее еду в Казахстана на две недели, въезжать буду через Троицк; в пограничное управление в Челябинске звонил месяц назад, там сказали, что въезд по паспорту гражданина РФ, вероятно я их неверно понял...
В общем, меня посадили в УАЗик, отвезли на заставу (здесь же, в черте села), отвели к офицеру (имя я забыл), которому я вновь рассказал всё то же самое. Далее около получаса я сидел в учебном классе погранзаставы, изучая развешанные по стенам плакаты и фотографии пограничников, а сами пограничники совещались, что со мной делать. Наконец, снова пришёл офицер, уточнил, задерживали ли меня ранее за нарушение погранзон, и получив отрицательный ответ сказал, что штрафовать меня они не будут, но по российском законодательству выпишут мне официальное предупреждение. Ещё через сорок минут мне принесли протокол, я внимательно прочитал и поставил подпись. Вручив мне копию протокола, офицер велел мне покинуть село, намекнув, что крепость как раз по пути от заставы к выходу на трассу.
И в целом, о пограничниках сказать могу только хорошее - организованные, вежливые, законопослушные. По закону они не могли просто отпустить меня, но сами нашли опять же законный способ не создавать мне лишних проблем.
7.
Николаевка оказалась действительно впечатляющей глушью, причём глушью в наилучшем смысле этого слова - здесь идёт своя неспешная жизнь, существует целостный и замкнутый в себе мирок. Каждый прохожий провожал меня взглядом, все встречные здоровались. К крепости вплотную примыкает школа/детсад с благоустроенные двориком:
8.
Крепость стоит в центре села, и с трассы выглядит так: в сущности, это ни что иное, как "оборонный храм", вроде тех, что строились в Средние века в Восточной Европе. Построена она была в 1835-36 годах, и её стена представляет собой правильный четырехугольник размером 70 на 70 метров:
9.
Так как крепость стоит на пологом склоне, её стены разной высоты - нижняя около трёх метров:
10.
Верхняя - в человеческий рост:
11.
По углам - почти средневековые башенки:
12.
И самое впечатляющее то, что этой крепости довелось поучаствовать и в настоящей войне. Построили её очень своевременно, так как в 1837 году в казахских степях поднял восстание Кенесары Касымов - последний казахский хан, чингизид, внук легендарного Абылая (про последнего см. например, здесь), провозгласивший своей целью восстановление самостоятельности и ханской власти (дело в том, что в 1822-24 годах самоуправление у "сибирских киргизов" было ликвидировано, и киргиз-койсацкая степь перешла под управление русских чиновников). Тут стоит сказать, что вообще-то казахи всегда отличались куда большей лояльностью к России, чем башкиры или яицкие казаки, их восстания были редкими и локальными, но война Кенесары-хана затянулась до 1847 года - на русских границах он регулярно терпел поражения, после которых просто уходил со своим войском в глухую степь, где его было ни то что не победить - а даже и не найти. Параллельно он грабил города и караваны - в каком-то смысле его война стала эхом степных набегов. Постепенно Кенесары утратил поддержку населения, в 1845 году был разбит в устье реки Или (то есть за Балхашом), и наконец в 1847 году взят в плен и казнён киргизами в Чуйской долине.
13.
Однако в 1839-43 годах, на пике казахского восстания, Николаевская крепость выдержала 8 набегов. И хотя её укрепления выглядят не слишком грозными, против кочевников со средневековыми оружием и тактикой этого оказалась достаточно.
14.
Ныне крепостная стена выполняет по сути дела функции церковной ограды, и если не знать её истории, можно подумать, что это чисто декоративный элемент:
15.
Ворота отпирают только в службу:
16.
Но Никольская церковь неплохо видна и снаружи. В казачьих войсках и станицах храмы всегда занимали особое место: это были и зал собраний, и крепостная башня. В церкви казаки держали совет, что делать с подошедшим врагом, и по нему же стреляли с её башен. Остальные постройки внутри крепости скорее всего были саманными или деревянными, и потому не сохранились - теперь здесь пустой двор:
17.
И в целом крепость действительно не так уж безвестна: вот скажем люди фотографируют на её фоне - просто мимо ехали на машине в Казахстан. При всей скромности своего облика, это действительно ценный памятник: казачьи крепости, регулярно упоминавшиеся в русской классике, почти исчезли - помимо этих двух мне известны ещё крепости в сибирском Новокузнецке и кавказской Назрани, но в первом это по сути новодел, а во вторую не каждый рискнет ехать. Скорее всего, такие крепости сохранились и ещё где-нибудь на Кавказе.
18.
Немного погулял и вокруг крепости. Вот к этому памятнику подъезжает автобус, здесь меня и остановили пограничники:
19.
Напротив - несколько крепко сбитых казачьих изб и каменная лавка, используемая по назначению:
20.
21.
22.
Очень хороши резнеы наличники:
23.
24.
В основном Николаевка выглядит так:
25.
Уже упомянутая школа с детским садом - второе самое капитальное здание села после крепости:
26.
Люди:
27.
По тропам через окрестные луга я вышел на трассу, мимо старенькой сельхозтехники:
28.
К селу примыкает полузаброшенный совхоз:
29.
Коровы пасутся среди руин:
30.
Но трактора ходят достаточно активно:
31.
У трассы мне встретился всадник. Вообще, такого обилия копытного транспорта, как в этих степных деревеньках, я не видел нигде в России:
32.
А выйдя я на трассу, я начал пытаться уехать автостопом. Стоит сказать, что приедь я сюда не в субботу, а в пятницу - всё было бы куда проще, так как в пятницу у автобуса два рейса, между которыми в Николаевке будет пара часов. Но в другие дни выбраться можно было только на попутках... которые мимо проезжали в среднем раз в 20 минут и останавливаться не очень-то спешили. Из Николаевки я уехал достаточно быстро - местный мужичок довёз меня в Арчагалы-Аят - село в 12км от Николаевки, где заканчивается погранзона. Затем, через полчаса ожидания, ещё один местный мужичок довёзл меня в Александровку - это ещё 10 километров, а затем....
В общем, на трассе под Александровкой я провёл два с лишним часа. Поначалу меня это даже радовало - вокруг царила настоящая пастораль, таких образов старой доброй крестьянской России, непоколеченной ХХ веком, я ещё не встречал:
33.
34.
Вот, например, парень с девушкой на телеге едут вывозить мусор:
35.
Доехали до ямы и вытряхнули:
36.
На следующий день я видел их на автобусной остановке. Уж не знаю, по каким признакам, но мне показалось, что это брат и сестра:
37.
А вот собаки гоняют коров:
38.
Трасса пуста, машины появляются с интервалом от 5 до 20 минут... и никто не подбирает. Я вообще замечал, что после 6 вечера подбираемость на глухих дорогах резко падает, а затемно, рискну предположить, прекращается вообще. Сам я не автостопщик, всегда предпочитаю автобус, и удовольствия стоять часами у дороги совершенно не разделяю. А между тем, всё отчётливее становилось ясно, что дела мои плохи - смеркалось, в степи дул холодный ветер, в селе появлялись пьяные, и в общем ночь в чистом поле не сулила мне ничего хорошего. Отчаявшись поймать машину, я пошёл по домам, где были открыты ворота, спрашивать, не довезёт ли меня кто в посёлок за деньги. Мне повстречалась пожилая казашка, которую эта идея заинтересовала, хотя в первый момент она отвечала мне очень резко:
-Сколько заплатишь?
-1000 рублей.
-Они у тебя есть?
-Да.
-А ну покажи!
Затем она посовещалась с сыном в доме, и оказалось, что сын как раз сегодня не может - он здесь участковый, и ему дежурить. Но за это время я успел объяснить свою ситуацию, и хозяйка предложила мне переночевать у неё, и уехать утренним автобусом. Вскоре я ел плов и пил чай с вареньем у неё дома.
39.
От настороженности, с которой меня встретили, не осталось и следа - хозяйка и её дочь (тоже не молодая) были со мной очень ласковы. Сын, мой ровесник, очень сурового вида, собрался и ушёл на дежурство, а мне постелили в его комнате. В доме я, само собой, не фотографировал, но скажу так - за исключением умывальника и удобств во дворе, сельский дом не отличался изнутри от городской квартиры... и кстати, вижу я это не первый раз. В домах у пьющих селян я не бывал, а у непьющих, сколько видел, всё очень прилично - чистота, новая (хотя и простаньекая) мебель, всякие электрочайники да микроволновки... в общем, в домах у непьющих селян, хоть на Юге, хоть на Севере, хоть в Сибири, я ни разу не видел той нищеты, которую представляешь себе, сидя в столице.
Хозяйке я несколько раз предлагал денег, но она наотрез отказывалась, и лишь напоследок всё же сказала, что я могу положить денег ей на мобильник (оставила номер) - в селе нет терминала, и сделать это можно только в посёлке. Рано утром я вышел к остановке и уехал в Варну тем же самым ПАЗиком, рассказав о своих приключениях узнавшему меня водителю.
39а.
Этот эпизод задал тон всей последующей поездке. Мне предстояло 20 дней скитаться по степям, медленно-медленно пробираясь к Алма-Ате и китайской границе. И было дальше ещё много приключений, Николаевка оказалась далеко не самым труднодоступным местом... но так уверенно я не шёл уже очень давно.
Так что впереди - долгий рассказ о дороге к Тянь-Шаньским горам через самое сердце Великой Степи.