Часть первую см.
тут.
Часть вторую см.
тут.
Последующая неделя была скучна до безобразия.
Стороны явно остерегались делать резкие телодвижения. Если не считать самоубийственной попытки десятка пиратских судёнышек прорваться под покровом темноты к Геллеспонту, то больше никаких заметных событий не происходило...
Кепион, заинструктированный Помпеем по самое "не могу", усердно громоздил на перешейке вокруг своих легионов укрепления и монтировал метательные машины.
Часть кораблей давно нуждалась в ремонте, а их команды - в отдыхе. Проконсул подумывал было использовать для этого памфилийский Сиде или более далёкий ликийский Ксант, но наварх Лукий Корнелий Сисенна отыскал к востоку от Каракекессиума совершенно роскошные пляжи. Теперь ежедневно туда уходили 20-30 римских кораблей. Под берегом они разворачивались и, под сдавленное пыхтение команд, кормой вперёд вытаскивались на сушу...
В итоге затянувшуюся идилию нарушил... разумеется наместник Азии. Не иначе как у него при мысли о соседстве с Помпеем начиналась чесотка.
Неугомонный Кепион решил как следует устрашить осаждённых. Для этого легионеры отловили несколько десятков ничего не подозревавших горцев-пастухов. Наместник самолично обвинил задержанных в пособничестве пиратам, после чего приказал распять их на виду всего Каракекессиума.
Приказ был исполнен.
К разочарованию Кепиона ожидаемых криков ужаса из города не послышалось. Горожане сосредоточенно досмотрели до конца зрелище мучительнейшей смерти своих земляков и разошлись по домам.
На следующий день город-дракон показал свой норов во всей красе. Наместник-таки получил ответ киликийцев...
Сначала из цитадели донёсся звук гонга. Потом на крепостную стену выволокли женщину. Перевесившийся через зубцы глашатай громко объявил имя несчастной, оказавшейся захваченой месяц назад с целью выкупа женой риского квестора. Затем с воющей пленницы сорвали одежду и на глазах окаменевших римлян принялись насиловать. "Отработавшие своё" мужчины-каркекессиумцы уступали место другим, отдыхали и снова принимались за "работу".
Под скалой рычали и потрясали от бессилия кулаками легионеры.
Вскоре жертва испустила дух. Ей деловито, гарантии ради, перерезали горло. Швырнули обезображенное тело вниз. На освободившееся место пинками выгнали новую пленницу. На этот раз - дочь римского сенатора. Экзекуция методично продолжалась до тех пор, пока количество насмерть замученных римлянок не сравнялось с количеством распятых накануне горцев.
Наместник буквально умолял Помпея дать разрешение на штурм, но тот отказал. Терять ни за что ни про что ещё полторы-две тысячи воинов в планы проконсула не входило.
Кепион получил новый втык и приказ "не раздражать киликийцев". Обиженный наместник немедленно накропал жалобу в сенат.
Верные Помпею люди перехватили послание и проконсул испытал истинное наслаждение небрежно бросив свиток с кляузой к ногам оторопевшего Кепиона. Дальнейший диалог двух высокопоставленных представителей римского народа был полон крайне брутальных реплик...
...А ночью того же дня пиратский флот пошёл на прорыв.
Сперва внезапно вынырнувшие из темноты вёрткие либурны сцепились с дозорными квинкиремами римлян. Потом прямо в центр флота Помпея устремились брандеры. Обрубая якорные канаты, римские корабли бросились врассыпную.
Вот когда во всём блеске проявились знаменитые римские disciplina и virtus-доблесть!
Паники не было. Уклонившись от плавучих самоубийц, флот проконсула собрался вместе и дружно атаковал скопище пиратских кораблей, пытавшихся вдоль берега улизнуть на восток. Видимо, пираты расчитывали, что Помпей, опасаясь утратить в темноте контроль за своими силами, не решится на ночное сражение. Но Помпей куда больше опасался упустить пиратов, так что бросил в бой всё до последней лодчёнки.
Мда... Неразбериха вышла на славу. В составе пиратских кораблей, к тому же, было несколько бывших римских, что сделало для римлян проблему своевременного опознания противника просто запредельной. C этой заковыкой срочно надо было что-то делать и римские навархи решили задачу максимально просто - тарань, потом разберёмся! На руку Помпею играло только то, что в своей массе пираты стремились не столько сражаться, сколько сбежать на восток.
Беспорядочное побоище закончилось только с первыми лучами солнца.
...Рабы так рьяно махали опахалами, что проконсулу казалось его вот-вот сдует за борт. Зато под этим сквозняком проще было бороться с уютным желанием немедленно смежить веки и отключиться. Донельзя угрюмый после бессоной ночи, Помпей нахохлившимся вороном сидел на раскладном стульчике и слушал донесения.
По всему выходило, что обе стороны понесли существенные потери. Причём треть погибших римских кораблей оказалась продырявлена рострумами своих же товарищей...
"Хм, пожалуй об этом торопиться сообщать сенату не стоит", - решил Помпей, - "Лучше будет подробно перечислить сколько и чего мы захватили у пиратов".
Сотне киликийских кораблей удалось вырваться на морской простор. Прочая армада вернулись к Каракекессиуму. Обдумав это, Помпей посчитал, что с чистой совестью может отписать в Рим: "Попытка разбойников прорвать блокаду провалилась".
После надругательства киликийцев над пленницами римляне пленных не брали, но пару-тройку таковых, посулив лёгкую смерть, по просьбе Помпея всё же озаботились допросить. Выходило, что пираты прорывались не абы куда, а в граничащую с Сирией Педию. Как раз туда по словам пленных транзитом через Каппадокию вот-вот должны были нагрянуть войска Митридата и его союзника армянского царя Тиграна II...
Опять этот Митридат.
...Хотя на людях Помпей неизменно и именовал понтийского властителя не иначе как tupis-"подлый", но себе проконсул признался, что своей упёртостью и вездесущностью этот наследник персидских владык начинает вызывать к себе всё большее и больше pietas-"благочестивого уважения". Он вёл против Рима уже третью по счёту войну и сдаваться, похоже, не собирался. Да, Митридату определённо стоило родиться римским патрицием!
Что же делать?..
Если он, Помпей, будет медлить, неистовый понтиец может стремительно пересечь Каппадокию, перевалить через хребет Тавра и, как снег на голову, обрушиться с тыла не недоумка Кепиона. Если же будет потеряна сухопутная армия, а Митридат войдёт в Коракекессиум, проконсулу останется только одно - с позором отплыть на запад. Этого Помпею не простит никто. Ни плебс, ни сенат, ни он сам, Помпей.
Немедленный штурм города может принести успех, но только ценой громадных жертв. И чем тогда останавливать Митридата? Священными курами?!..
...Проконсул в который раз принялся перебирать разнообразные планы по овладению киликийской твердыней, когда его уха достигли чьи-то громкие проклятия. Заметив вопросительно поднятую бровь Помпея, отиравшийся при персоне проконсула юный трибун поспешил с пояснением:
- Это пленник. Вернее - последний ещё живой пленник. Его после рассвета выловили из воды, допросили, а сейчас собираются с камнем на шее отправить в гости к Нептуну. Хотите на это взглянуть, проконсул?
Решение возникло в голове Помпея совершенно спонтанно:
- Стойте! Я, проконсул Римской республики Гней Помпей, так хочу.
- Вы хотите сохранить ему жизнь? Этому насильнику и бандиту?.. - удивился трибун.
- Я хочу отправить этого негодяя в Коракекессиум с предложением прислать ко мне оттуда кого-нибудь для переговоров. Для этого мне нужен живой человек, а не утопленник. Что тут непонятного?
- Вы, проконсул Рима, хотите вести переговоры с пиратами?! - не поверил своим ушам трибун.
- Да! - наконец не выдержал и взорвался Помпей. - Да! Да! Да! Я! Так! Хочу! А теперь заткнись и выполняй, что я тебе приказал!..
- Наместник, прибыл человек из города.
Помпей уселся на ложе и придал лицу отлично отрепетированное выражение холодной надменности:
- Давайте его сюда.
Слуги откинули полог палатки и внутрь как-то боком протиснулся... протиснулась маленькая горбатая старушка, замотанная в чёрное тряпьё. Проконсул Римской империи какое-то время ошеломлённо рассматривал неожиданную гостью, но потом вспомнил, что он всё же проконсул, а не какой-то зевака-плебей. Откашлялся и мужественным басом спросил:
- Ты кто, старуха? И что тут делаешь?
Старушка на удивление весело блеснула глазками и мягко зашамкала по-римски, смешно растягивая слова на греческий манер:
- Мне столько лет, господин, что я и сама не помню как меня зовут. Да и что тебе в моём имени? А тут я по твоей же просьбе. Ведь это ты, господин, прислал человека сообщить, что готов вести переговоры?
- Ээээ... - протянул Помпей, всё ещё пребывая в некотором замешательстве. - А почему прислали именно тебя, старуха?
- А мне помирать уже не страшно, господин. - совершенно спокойно ответила старшка. И широко улыбнулась беззубым ртом. - Ну, так что ты хотел предложить Коракекессиуму?..
Окончание следует.