Кологривовы
Кто же знал, что с одного вопроса начнется история поисков открытий и разочарований. А вопрос был такой.
«Мам,- спросила я. - А что было на месте МХАТа, когда ты была маленькая?»
Мама выросла на Тверском, но никакого отчетливого строения там не помнит. «Долгострой какой-то, - отвечает она. - Стройка. Нам туда не разрешали маленькими ходить, как и на всякую стройку.»
«Что же, что же было раньше?»
Есть в Москве «зачарованные месте». Никакая постройка не может на этом месте долго простоять. Такое место, где сейчас возвышается Храм Христа Спасителя (уже второй!), такое место в центре Лубянской площади. Не дают они никому покоя, ни людям, ни домам. Вот такая же судьба видно и у дома № 22 по Тверскому бульвару.
скан из книги "Архитектурные ансамбли Москвы XV-начала ХХ веков"
Не суждено было самому интересному дому дожить до наших дней. А дом действительно того стоит. Был он жемчужиной Тверского бульвара. Огромный, простой, выдержанный в прекрасном классическом стиле. Его называли «энциклопедия классических архитектурных декораций». Построил его Андрей Семенович Кологривов. Был он из древнего славного рода Кологривовых. У Брокгауза и Эфрона читаем: «дворянский род, от Радши, потомок которого в десятом колене Иван Тимофевич Пушкин прозваный Кологрив, был родоначальником Кологривовых Один из его внуков Василий-Никита Семенович убит при взятии Казани в 1552 году», и так далее и так далее, и, наконец, Иван Михайлович (умер в 1830 году) -обер-церемонимейстер».
В начале девятнадцатого века Кологривовых было несколько и, надо сказать, один другого чуднее. А. А.Кологривов, сын екатерининского бригадира наезжал в этот дом зимами из своего поместья с целой толпой слуг, актеров и актрис, а также с собаками, число которых доходило до пятисот. Когда его спрашивали, зачем тащить в Москву театр, он отвечал: «В моем театре меня все знают, все со мною перед спектаклем раскланиваются, и я им кланяюсь, а к вам придешь, никто меня и не заметит».
Самым, наверное, известным Кологривовым, благодаря Пыляеву, был обер-церемонимейстер Дмитрий Михайлович, Кологривов. Любимым занятием его было, нарядившись нищенкой-чухонкой мести тротуары. Завидев знакомого, он тотчас кидался к нему и требовал милостыни, а в случае отказа ругался по-чухонски и дрался метлой. Тут его узнавали и начинали хохотать. Однажды его даже забрали в участок. Он подрался с нищими на паперти из-за милостыни. В участке Кологривов сбросил свой наряд, его узнали и извинились. Может зря? В другой раз они с другом, переодевшись монашенками, заявились к Татьяне Борисовне Потемкиной, которая славилась своей набожностью и благотворительностью и, упав на колени, слезно просили подаяния. Когда же расстроганная Потемкина вышла за деньгами, они, задрав подол, начали отплясывать вприсядку. Так и застала их Татьяна Борисовна. Застала и пришла в ужас.
С другим своим другм Ф. С.Голицыным, который был невероятно тучен, они оделись дамой (Голицын) и ухажером, и проскакали в таком виде перед развернутым фронтом на одном из кавалерийских парадов, как раз перед тем, как государь император собиралсся делать смотр войскам. Им был объявлен выговор, но карьера их не пострадала.
Дослужился Д. М.Кологривов до звания обер-церемонимейстера, и если бы не его выходки, мог бы сделать более завидную карьеру. Был он всеми любим за блестящий ум. Конец же его шуткам был положен, когда на одном большом обеде он вытащил стул из-под важного дипломата.
Знали в Москве и другого Кологривова А. А., сына екатерининского бригадира.
Идея построить дом на Тверском бульваре принадлежала Андрею Семеновичу Кологривову, участнику сражения при Аустерлице в чине генерал-лейтенанта, командир лейб-гвардии гусарского полка. Аустерлиц был его неудачей, он «совершенно потерял контроль над полком». А вот за Бородинское сражение был А. С.Кологривов награжден Владимиром Первой степени. Имел также орден Георгия III степени за Гейльсберг и Фридланд. Первое печатное произведение А. С.Грибоедова «Письмо из Брест Литовского к издателю» было о Кологривове.
Во время убийства императора Павла I А. С.Кологривов, верный слуга императора был арестован своим подчиненным генерал-майором. Тот играл с ним в карты, а потом в полночь объявил об аресте. (Николай Саблуков).
Вот этот самый Андрей Семенович Кологривов, а потом и его жена Екатерина Алекс. Скупили «несколько мелких участков и построили дом». В апреле 1823 года здесь уже велись отделочные работы. Искуствовед В. В.Згура приписывал авторского дома Доменико Жилярди.Дом был поистине украшением бульвара.
Известен дом Кологривовых был еще и тем, что давал в нем балы танцмейстер Петр Иогель. На балы собиралась молодежь, adolescentes (подросточки), как написано у Л. Н.Толстого. «У Иогеля были самые веселые балы в Москве», и собирались на них не только юноши и девушки, «танцевавшие до упаду», но и люди постарше. На этих балах «делались» браки. Может быть, именно в зале этого дома Денисов так прекрасно танцевал польскую мазурку с Наташей Ростовой. «Он неслышно летел половину залы на одной ноге, и, казалось, не видел стоявших перед ним стульев и прямо несся на них; но вдруг, прищелкнув шпорами и расставив ноги, останавливался на каблуках, стоял так секунду, с грохотом шпор стучал на одном месте ногами, быстро вертелся и, левою ногой подщелкивая правую опять летел по кругу.» Хотя нет, Денисов здесь на танцевал. Тот дом принадлежал Пьеру Безухову и соответственно дом должен был быть уже в 1812 году. Да и всем известно, что Толстой поселил Пьера в доме Благородного Собрания. А вот А. С.Пушкин в 1828 году вполне мог встретить здесь Н. Н.Гончарову. Она тогда подобно Наташе Ростовой «робела и старательно выделывала па».
Прежде чем закончить о Кологривовых, а с ними приходится расстаться, напишу еще об одной Кологривовой, Нашла я ее все в той же любимой и неповторимой энциклопедии Брокгауза и Эфрона. Прасковья Юрьевна Кологривова!
Балы дает нельзя богаче
От Рождества и до поста
И летом празднует на даче…
По воспоминаниям современников она устраивала спектакли итальянской оперы, пела как примадонна. Карамзин был у ее ног.
Продолжение следует...
«Мам,- спросила я. - А что было на месте МХАТа, когда ты была маленькая?»
Мама выросла на Тверском, но никакого отчетливого строения там не помнит. «Долгострой какой-то, - отвечает она. - Стройка. Нам туда не разрешали маленькими ходить, как и на всякую стройку.»
«Что же, что же было раньше?»
Есть в Москве «зачарованные месте». Никакая постройка не может на этом месте долго простоять. Такое место, где сейчас возвышается Храм Христа Спасителя (уже второй!), такое место в центре Лубянской площади. Не дают они никому покоя, ни людям, ни домам. Вот такая же судьба видно и у дома № 22 по Тверскому бульвару.
скан из книги "Архитектурные ансамбли Москвы XV-начала ХХ веков"
Не суждено было самому интересному дому дожить до наших дней. А дом действительно того стоит. Был он жемчужиной Тверского бульвара. Огромный, простой, выдержанный в прекрасном классическом стиле. Его называли «энциклопедия классических архитектурных декораций». Построил его Андрей Семенович Кологривов. Был он из древнего славного рода Кологривовых. У Брокгауза и Эфрона читаем: «дворянский род, от Радши, потомок которого в десятом колене Иван Тимофевич Пушкин прозваный Кологрив, был родоначальником Кологривовых Один из его внуков Василий-Никита Семенович убит при взятии Казани в 1552 году», и так далее и так далее, и, наконец, Иван Михайлович (умер в 1830 году) -обер-церемонимейстер».
В начале девятнадцатого века Кологривовых было несколько и, надо сказать, один другого чуднее. А. А.Кологривов, сын екатерининского бригадира наезжал в этот дом зимами из своего поместья с целой толпой слуг, актеров и актрис, а также с собаками, число которых доходило до пятисот. Когда его спрашивали, зачем тащить в Москву театр, он отвечал: «В моем театре меня все знают, все со мною перед спектаклем раскланиваются, и я им кланяюсь, а к вам придешь, никто меня и не заметит».
Самым, наверное, известным Кологривовым, благодаря Пыляеву, был обер-церемонимейстер Дмитрий Михайлович, Кологривов. Любимым занятием его было, нарядившись нищенкой-чухонкой мести тротуары. Завидев знакомого, он тотчас кидался к нему и требовал милостыни, а в случае отказа ругался по-чухонски и дрался метлой. Тут его узнавали и начинали хохотать. Однажды его даже забрали в участок. Он подрался с нищими на паперти из-за милостыни. В участке Кологривов сбросил свой наряд, его узнали и извинились. Может зря? В другой раз они с другом, переодевшись монашенками, заявились к Татьяне Борисовне Потемкиной, которая славилась своей набожностью и благотворительностью и, упав на колени, слезно просили подаяния. Когда же расстроганная Потемкина вышла за деньгами, они, задрав подол, начали отплясывать вприсядку. Так и застала их Татьяна Борисовна. Застала и пришла в ужас.
С другим своим другм Ф. С.Голицыным, который был невероятно тучен, они оделись дамой (Голицын) и ухажером, и проскакали в таком виде перед развернутым фронтом на одном из кавалерийских парадов, как раз перед тем, как государь император собиралсся делать смотр войскам. Им был объявлен выговор, но карьера их не пострадала.
Дослужился Д. М.Кологривов до звания обер-церемонимейстера, и если бы не его выходки, мог бы сделать более завидную карьеру. Был он всеми любим за блестящий ум. Конец же его шуткам был положен, когда на одном большом обеде он вытащил стул из-под важного дипломата.
Знали в Москве и другого Кологривова А. А., сына екатерининского бригадира.
Идея построить дом на Тверском бульваре принадлежала Андрею Семеновичу Кологривову, участнику сражения при Аустерлице в чине генерал-лейтенанта, командир лейб-гвардии гусарского полка. Аустерлиц был его неудачей, он «совершенно потерял контроль над полком». А вот за Бородинское сражение был А. С.Кологривов награжден Владимиром Первой степени. Имел также орден Георгия III степени за Гейльсберг и Фридланд. Первое печатное произведение А. С.Грибоедова «Письмо из Брест Литовского к издателю» было о Кологривове.
Во время убийства императора Павла I А. С.Кологривов, верный слуга императора был арестован своим подчиненным генерал-майором. Тот играл с ним в карты, а потом в полночь объявил об аресте. (Николай Саблуков).
Вот этот самый Андрей Семенович Кологривов, а потом и его жена Екатерина Алекс. Скупили «несколько мелких участков и построили дом». В апреле 1823 года здесь уже велись отделочные работы. Искуствовед В. В.Згура приписывал авторского дома Доменико Жилярди.Дом был поистине украшением бульвара.
Известен дом Кологривовых был еще и тем, что давал в нем балы танцмейстер Петр Иогель. На балы собиралась молодежь, adolescentes (подросточки), как написано у Л. Н.Толстого. «У Иогеля были самые веселые балы в Москве», и собирались на них не только юноши и девушки, «танцевавшие до упаду», но и люди постарше. На этих балах «делались» браки. Может быть, именно в зале этого дома Денисов так прекрасно танцевал польскую мазурку с Наташей Ростовой. «Он неслышно летел половину залы на одной ноге, и, казалось, не видел стоявших перед ним стульев и прямо несся на них; но вдруг, прищелкнув шпорами и расставив ноги, останавливался на каблуках, стоял так секунду, с грохотом шпор стучал на одном месте ногами, быстро вертелся и, левою ногой подщелкивая правую опять летел по кругу.» Хотя нет, Денисов здесь на танцевал. Тот дом принадлежал Пьеру Безухову и соответственно дом должен был быть уже в 1812 году. Да и всем известно, что Толстой поселил Пьера в доме Благородного Собрания. А вот А. С.Пушкин в 1828 году вполне мог встретить здесь Н. Н.Гончарову. Она тогда подобно Наташе Ростовой «робела и старательно выделывала па».
Прежде чем закончить о Кологривовых, а с ними приходится расстаться, напишу еще об одной Кологривовой, Нашла я ее все в той же любимой и неповторимой энциклопедии Брокгауза и Эфрона. Прасковья Юрьевна Кологривова!
Балы дает нельзя богаче
От Рождества и до поста
И летом празднует на даче…
По воспоминаниям современников она устраивала спектакли итальянской оперы, пела как примадонна. Карамзин был у ее ног.
Продолжение следует...