Кольские записки (продолжение)
День 47-й, 20 августа
Из-за сильного ветра плывем очень медленно. Слазили на Девичью гору, - безлесную возвышенность, напоминающую лежащую у самой реки огромную черепаху.
Девичья гора
Вечером лезем на гору Заколдуновая. Место, и правда, соответственно названию, какое-то магическое. Таких интересных скал я еще нигде не видел.
Окрестности Заколдуновой горы
Несмотря на то, что август уже перевалил за середину, мы с Димой продолжаем жестоко страдать от комаров. Все время в накомарнике. Репелленты уже кончаются. Из 40 (!) взятых с собой таблеток «Фумитокса» осталось только пять. Сидя на катамаране, постоянно приходится следить, чтобы на спине не задиралась куртка - комары не упускают своего случая.
Кусают в жопу без конца у тихой рощи,
Весь в красных пятнах от мошки седой паромщик.
Опять долги за «Фумитокс» - всё задолбало!
Давно уж выпили всю кровь - а им все мало.
Ниже речки Лосинги, небольшого притока Поноя, как считают местные, начинает ловиться семга. Мы сходим на берег и пытаемся поймать что-нибудь на спиннинг, но совершенно безуспешно.
Не останавливаясь, проплываем рыболовную базу на реке Лебяжьей. Это первая коммерческая рыболовная база на нашем пути. Надо сказать, рыболовные базы пользуются у местного населения дурной славой. Тому есть множество причин. Главная из них - река теперь разделена на рыболовные зоны; в зонах, принадлежащих коммерческим лагерям, местным ловить рыбу запрещено. Вообще, в рекламе этих лагерей для иностранцев, берега Поноя представляются «дикими, нетронутыми местами». В результате, администрация лагерей предпочитает вообще не видеть ни местных, ни туристов на своей территории. Чтобы не нарушали имидж дикости, так сказать. Говорили (за достоверность информации не ручаюсь) что пару лет назад возник конфликт между администрацией одного из лагерей и, расположившейся неподалеку на стоянку, большой группой байдарочников. В результате, ребята были остановлены и завернуты назад. Вернувшись домой, весьма раздраженные сорванным отпуском, они подали в суд на рыболовный лагерь и выиграли дело.
Вторая претензия местных к рыболовным лагерям, - то, что они, якобы, выловили всю рыбу. Тут нужно отметить, что иностранцы занимаются чисто спортивным ловом рыбы, по типу «поймал-отпустил». Используются только разрешенные крючки, не слишком сильно повреждающие губы, брать рыбину можно только определенным образом, и т.д. Сфотографировался с трофеем и кинул обратно в реку. Это, впрочем, не снижает градус полемики: местные утверждают, что всю рыбу таким образом «перепортили». Скажем прямо: тут существуют разные мнения. Так, ихтиолог, с которым мы беседовали на одной из баз, сказал, что природоохранные мероприятия, начавшиеся приблизительно одновременно с появлением рыболовных лагерей, привели к росту поголовья семги в Поное за последние годы в 10 раз. До 90-х в реку заходило 5 тыс. рыб, сейчас - 50 тысяч, что подтверждается измерениями, опубликованными в журналах таблицами, в общем, объективными данными.
Кроме того, есть сведенья, что нынешнему снижению популяции дикого лосося по всему миру (и семги, и горбуши) мы обязаны лососеводческим хозяйствам. А именно, искусственное разведение рыбы в больших количествах приводит к резкому размножению паразитов: так называемой лососевой вши, которая затем поражает в море дикую рыбу. Об этом см., например, здесь: http://elementy.ru/news/430650
Позже мы ловили семгу с рыбаками в море и можем подтвердить: этих гадких черных рачков на морской рыбе действительно очень много.
Лежащая на дне реки мертвая горбуша, - рыба, которая, как известно, всегда отдает концы после нереста. В последние годы, по словам местных, в реку стало заходить все больше и больше горбуши. Поскольку, по сравнению с семгой, рыба, прямо скажем, не такая вкусная, это вызывает лишь раздражение
21-го августа, проплыв около 30 километров, мы останавливаемся пообедать. На берегу мы встречаем мальчика Володю и его маму Наталью, которые присматривают за местным рыболовным лагерем на реке Коряге. С ними собака рыбинспектора Пронина, который тоже живет в лагере, но сейчас в отъезде. Пока мы болтали у реки, собака рыбинспектора нашла и съела Димины макароны. После чего, прониклась к нам такой симпатией, что бежала за катамараном по берегу до самого лагеря Пача.
Володя с мамой любезно соглашаются показать нам рыболовный лагерь.
Что тут сказать? Европейская чистота, уютная гостиная с камином, аккуратные двухместные домики, тропинки, мощеные плиткой. В окружающей нас глуши видеть такое даже немножечко странновато. С удовольствием пьем кофе с печеньем в столовой.
Воссозданная на территории лагеря национальная саамская изба, которую Володя, саам по национальности, показывает нам с гордостью
Иностранных туристов в лагере пока нет - рыболовный сезон только начинается. Но нам говорят, что, возможно, мы кого-нибудь встретим ниже по течению.
Запуганные рассказами местных, мы вообще не собирались посещать рыболовные лагеря, намереваясь проскочить их по-тихому. Однако после столь радушного приема мы немного осмелели.
Причин, по которым мы опасаемся рыболовных лагерей, собственно, две. Первая, там нередко сидит рыбинспекция; вторая - там могут оказаться инспекторы ГИМС (Государственная Инспекция по Маломерным Судам). Как известно, согласно недавно введенным идиотским правилам, регистрации в ГИМСе теперь подлежит любое речное судно: даже самый распаршивенький катамаран. Наш, естественно, нигде не зарегистрирован, что, потенциально, источник больших неприятностей. Ну и, конечно - у нас есть с собой спиннинг, но нет лицензии на рыбную ловлю.
Вообще говоря, мы с Димой всегда считали, что если вы преодолеваете по реке на гребках добрую тысячу километров, и вся ваша еда - это то, что с собой в рюкзачке, вы можете позволить себе половить рыбы без лицензии, просто для того, чтобы пожрать. Я понимаю, что это спорная точка зрения, но мы так думаем.
Вечером мы заезжаем в лагерь на Паче. По дороге, в уже сгущающихся сумерках, мы слышим на берегу цоканье. Через некоторое время появляется скачущий олень, а за ним бежит собака рыбинспектора Пронина. Да, чувствуется, что даже в отсутствие хозяина она не сидит без дела.
Пача - действительно большой лагерь, гораздо больше чем Коряга. Здесь есть даже небольшая водонапорная вышка. Большущая столовая, множество хозяйственных помещений. Дима всерьез намеревается попросить у кого-нибудь блесну, взамен той, что утащила щука на Вулиявре. «Ага, ты прямо к начальнику лагеря подойди и попроси», - острю я. Однако тут нужно знать Диму. Он таки действительно ее попросил! Следующим шагом, видимо, будет попросить блесну прямо у рыбинспектора.
Начальник лагеря оказывается очень адекватным человеком, персонал вежлив. Нас угощают вкусным ужином в столовой, правда, говорят, что на ночь оставаться нельзя - мол, в лагере не допускается присутствие посторонних. Ну, нельзя так нельзя, это нам абсолютно неважно. Правда, по ходу разговора все время пугают. Особенно позабавил вопрос:
- Как вы сюда проскочили?
Ага, вот, прямо, куст на голову надели, и ползком, ползком, как разведчики в кино.
- Да никак не проскакивали - проплыли, да и всё.
Удивление в глазах.
- И что, вас никто не остановил?
- Никто.
- Ну, вам повезло, ребята!
Вообще, опасности Поноя, о которых вам будут рассказывать и в рыболовных лагерях, и в поселках, это отдельная тема, жанр местного фольклора, так сказать, и его нужно рассмотреть здесь поподробней. Итак:
ПОНОЙСКИЕ СТРАШИЛКИ
Страшилка №1. Поной закрытая зона, нерестовая река, на нахождение здесь необходимо получать специальное разрешение. Вот, у нас есть знакомый профессор, орнитолог, так он с женой каждый год аккуратно получает разрешение, и его никто не задерживает.
Реальность: старенький профессор, может, по привычке, до сих пор и получает разрешение, но, что касается необходимости этой бумаги, это просто неправда. Как объяснил нам рыбинспектор в селе Поной, поскольку значительная часть реки выкуплена в пользование коммерческими рыболовными лагерями, специальное разрешение на нахождение здесь давно уже не требуется.
Страшилка №2. Вас поймает ОМОН. Могут заловить, побить, уложить пузом в реку, отобрать лодку или катамаран. Одного деда приковали наручниками к березе и ушли.
Реальность: судя по всему, эпизодические рейды ОМОНа действительно иногда случаются. Однако он значительно более частый гость на тех нерестовых реках, где существуют удобные подъезды к воде, и можно приехать на вездеходе и браконьерствовать по-крупному: например, на Иоканьге. На Поное, где нет летних автомобильных и вездеходных дорог, вероятность встретить ОМОН невелика.
Страшилка №3. Рыбинспекция и ГИМС. Конфискуют плавсредство, и эвакуируйтесь с реки, как знаете. Хоть пешком... А кого волнует?
Реальность: ну, с рыбинспекцией, мы сами повстречались нос к носу в конце нашего плаванья. Нормальные, в общем-то, мужики. Рыбы они у нас не нашли, придираться к чему-то другому не стали. Насчет ГИМСа не знаем, но, думаем, и это тоже люди и с ними можно договориться.
Страшилка №4. Бревенный порог в конце реки очень опасен.
Реальность: вот это, действительно, чистая правда. Очень опасный порог: длинный, с большим количеством камней и высокой скоростью течения. Единственный реально опасный порог на всей реке. Мы с Димой неосмотрительно сунулись во второй его каскад, в результате чего я упал с катамарана и мог бы, наверное, утонуть.
№5. И, наконец, самая главная страшилка: великие и ужасные Пограничники в Конце Реки. Задержат, отберут плавсредство и вещи, запрут в карцере, и будете две недели работать на них за тарелку каши, «до выяснения личностей».
Реальность: ситуация с пограничной зоной действительно постоянно меняется, и, главное, достоверную информацию об этом практически невозможно получить, даже находясь непосредственно на реке. Нам повезло, и пограничную зону в устье сняли аккурат в июне этого года. В результате, мы очень мило пообщались с пограничниками, и никто даже не думал нас задерживать. Однако думаю, даже если бы пограничная зона не была снята, все обстоит не так страшно, как описывается. Как сказали нам пограничники, мы, конечно, были бы задержаны, но отделались бы каким-то там штрафом.
Вообще говоря, за время наших походов мы с Димой научились критически относиться к получаемой нами информации. Тем не менее, как ни крути, но из лагеря мы выходим с таким чувством, что не знаем точно, удастся ли нам доплыть до конца. Помощник директора Саша покопался немного в своем домике и подарил Диме большую желтую блесну, на которую мы потом и поймали свою первую семгу.
Продолжение: http://timewind.livejournal.com/262296.html
Предыдущая часть (озеро Нижнекаменское, продолжение): http://timewind.livejournal.com/261197.html
Из-за сильного ветра плывем очень медленно. Слазили на Девичью гору, - безлесную возвышенность, напоминающую лежащую у самой реки огромную черепаху.
Девичья гора
Вечером лезем на гору Заколдуновая. Место, и правда, соответственно названию, какое-то магическое. Таких интересных скал я еще нигде не видел.
Окрестности Заколдуновой горы
Несмотря на то, что август уже перевалил за середину, мы с Димой продолжаем жестоко страдать от комаров. Все время в накомарнике. Репелленты уже кончаются. Из 40 (!) взятых с собой таблеток «Фумитокса» осталось только пять. Сидя на катамаране, постоянно приходится следить, чтобы на спине не задиралась куртка - комары не упускают своего случая.
Кусают в жопу без конца у тихой рощи,
Весь в красных пятнах от мошки седой паромщик.
Опять долги за «Фумитокс» - всё задолбало!
Давно уж выпили всю кровь - а им все мало.
Ниже речки Лосинги, небольшого притока Поноя, как считают местные, начинает ловиться семга. Мы сходим на берег и пытаемся поймать что-нибудь на спиннинг, но совершенно безуспешно.
Не останавливаясь, проплываем рыболовную базу на реке Лебяжьей. Это первая коммерческая рыболовная база на нашем пути. Надо сказать, рыболовные базы пользуются у местного населения дурной славой. Тому есть множество причин. Главная из них - река теперь разделена на рыболовные зоны; в зонах, принадлежащих коммерческим лагерям, местным ловить рыбу запрещено. Вообще, в рекламе этих лагерей для иностранцев, берега Поноя представляются «дикими, нетронутыми местами». В результате, администрация лагерей предпочитает вообще не видеть ни местных, ни туристов на своей территории. Чтобы не нарушали имидж дикости, так сказать. Говорили (за достоверность информации не ручаюсь) что пару лет назад возник конфликт между администрацией одного из лагерей и, расположившейся неподалеку на стоянку, большой группой байдарочников. В результате, ребята были остановлены и завернуты назад. Вернувшись домой, весьма раздраженные сорванным отпуском, они подали в суд на рыболовный лагерь и выиграли дело.
Вторая претензия местных к рыболовным лагерям, - то, что они, якобы, выловили всю рыбу. Тут нужно отметить, что иностранцы занимаются чисто спортивным ловом рыбы, по типу «поймал-отпустил». Используются только разрешенные крючки, не слишком сильно повреждающие губы, брать рыбину можно только определенным образом, и т.д. Сфотографировался с трофеем и кинул обратно в реку. Это, впрочем, не снижает градус полемики: местные утверждают, что всю рыбу таким образом «перепортили». Скажем прямо: тут существуют разные мнения. Так, ихтиолог, с которым мы беседовали на одной из баз, сказал, что природоохранные мероприятия, начавшиеся приблизительно одновременно с появлением рыболовных лагерей, привели к росту поголовья семги в Поное за последние годы в 10 раз. До 90-х в реку заходило 5 тыс. рыб, сейчас - 50 тысяч, что подтверждается измерениями, опубликованными в журналах таблицами, в общем, объективными данными.
Кроме того, есть сведенья, что нынешнему снижению популяции дикого лосося по всему миру (и семги, и горбуши) мы обязаны лососеводческим хозяйствам. А именно, искусственное разведение рыбы в больших количествах приводит к резкому размножению паразитов: так называемой лососевой вши, которая затем поражает в море дикую рыбу. Об этом см., например, здесь: http://elementy.ru/news/430650
Позже мы ловили семгу с рыбаками в море и можем подтвердить: этих гадких черных рачков на морской рыбе действительно очень много.
Лежащая на дне реки мертвая горбуша, - рыба, которая, как известно, всегда отдает концы после нереста. В последние годы, по словам местных, в реку стало заходить все больше и больше горбуши. Поскольку, по сравнению с семгой, рыба, прямо скажем, не такая вкусная, это вызывает лишь раздражение
21-го августа, проплыв около 30 километров, мы останавливаемся пообедать. На берегу мы встречаем мальчика Володю и его маму Наталью, которые присматривают за местным рыболовным лагерем на реке Коряге. С ними собака рыбинспектора Пронина, который тоже живет в лагере, но сейчас в отъезде. Пока мы болтали у реки, собака рыбинспектора нашла и съела Димины макароны. После чего, прониклась к нам такой симпатией, что бежала за катамараном по берегу до самого лагеря Пача.
Володя с мамой любезно соглашаются показать нам рыболовный лагерь.
Что тут сказать? Европейская чистота, уютная гостиная с камином, аккуратные двухместные домики, тропинки, мощеные плиткой. В окружающей нас глуши видеть такое даже немножечко странновато. С удовольствием пьем кофе с печеньем в столовой.
Воссозданная на территории лагеря национальная саамская изба, которую Володя, саам по национальности, показывает нам с гордостью
Иностранных туристов в лагере пока нет - рыболовный сезон только начинается. Но нам говорят, что, возможно, мы кого-нибудь встретим ниже по течению.
Запуганные рассказами местных, мы вообще не собирались посещать рыболовные лагеря, намереваясь проскочить их по-тихому. Однако после столь радушного приема мы немного осмелели.
Причин, по которым мы опасаемся рыболовных лагерей, собственно, две. Первая, там нередко сидит рыбинспекция; вторая - там могут оказаться инспекторы ГИМС (Государственная Инспекция по Маломерным Судам). Как известно, согласно недавно введенным идиотским правилам, регистрации в ГИМСе теперь подлежит любое речное судно: даже самый распаршивенький катамаран. Наш, естественно, нигде не зарегистрирован, что, потенциально, источник больших неприятностей. Ну и, конечно - у нас есть с собой спиннинг, но нет лицензии на рыбную ловлю.
Вообще говоря, мы с Димой всегда считали, что если вы преодолеваете по реке на гребках добрую тысячу километров, и вся ваша еда - это то, что с собой в рюкзачке, вы можете позволить себе половить рыбы без лицензии, просто для того, чтобы пожрать. Я понимаю, что это спорная точка зрения, но мы так думаем.
Вечером мы заезжаем в лагерь на Паче. По дороге, в уже сгущающихся сумерках, мы слышим на берегу цоканье. Через некоторое время появляется скачущий олень, а за ним бежит собака рыбинспектора Пронина. Да, чувствуется, что даже в отсутствие хозяина она не сидит без дела.
Пача - действительно большой лагерь, гораздо больше чем Коряга. Здесь есть даже небольшая водонапорная вышка. Большущая столовая, множество хозяйственных помещений. Дима всерьез намеревается попросить у кого-нибудь блесну, взамен той, что утащила щука на Вулиявре. «Ага, ты прямо к начальнику лагеря подойди и попроси», - острю я. Однако тут нужно знать Диму. Он таки действительно ее попросил! Следующим шагом, видимо, будет попросить блесну прямо у рыбинспектора.
Начальник лагеря оказывается очень адекватным человеком, персонал вежлив. Нас угощают вкусным ужином в столовой, правда, говорят, что на ночь оставаться нельзя - мол, в лагере не допускается присутствие посторонних. Ну, нельзя так нельзя, это нам абсолютно неважно. Правда, по ходу разговора все время пугают. Особенно позабавил вопрос:
- Как вы сюда проскочили?
Ага, вот, прямо, куст на голову надели, и ползком, ползком, как разведчики в кино.
- Да никак не проскакивали - проплыли, да и всё.
Удивление в глазах.
- И что, вас никто не остановил?
- Никто.
- Ну, вам повезло, ребята!
Вообще, опасности Поноя, о которых вам будут рассказывать и в рыболовных лагерях, и в поселках, это отдельная тема, жанр местного фольклора, так сказать, и его нужно рассмотреть здесь поподробней. Итак:
ПОНОЙСКИЕ СТРАШИЛКИ
Страшилка №1. Поной закрытая зона, нерестовая река, на нахождение здесь необходимо получать специальное разрешение. Вот, у нас есть знакомый профессор, орнитолог, так он с женой каждый год аккуратно получает разрешение, и его никто не задерживает.
Реальность: старенький профессор, может, по привычке, до сих пор и получает разрешение, но, что касается необходимости этой бумаги, это просто неправда. Как объяснил нам рыбинспектор в селе Поной, поскольку значительная часть реки выкуплена в пользование коммерческими рыболовными лагерями, специальное разрешение на нахождение здесь давно уже не требуется.
Страшилка №2. Вас поймает ОМОН. Могут заловить, побить, уложить пузом в реку, отобрать лодку или катамаран. Одного деда приковали наручниками к березе и ушли.
Реальность: судя по всему, эпизодические рейды ОМОНа действительно иногда случаются. Однако он значительно более частый гость на тех нерестовых реках, где существуют удобные подъезды к воде, и можно приехать на вездеходе и браконьерствовать по-крупному: например, на Иоканьге. На Поное, где нет летних автомобильных и вездеходных дорог, вероятность встретить ОМОН невелика.
Страшилка №3. Рыбинспекция и ГИМС. Конфискуют плавсредство, и эвакуируйтесь с реки, как знаете. Хоть пешком... А кого волнует?
Реальность: ну, с рыбинспекцией, мы сами повстречались нос к носу в конце нашего плаванья. Нормальные, в общем-то, мужики. Рыбы они у нас не нашли, придираться к чему-то другому не стали. Насчет ГИМСа не знаем, но, думаем, и это тоже люди и с ними можно договориться.
Страшилка №4. Бревенный порог в конце реки очень опасен.
Реальность: вот это, действительно, чистая правда. Очень опасный порог: длинный, с большим количеством камней и высокой скоростью течения. Единственный реально опасный порог на всей реке. Мы с Димой неосмотрительно сунулись во второй его каскад, в результате чего я упал с катамарана и мог бы, наверное, утонуть.
№5. И, наконец, самая главная страшилка: великие и ужасные Пограничники в Конце Реки. Задержат, отберут плавсредство и вещи, запрут в карцере, и будете две недели работать на них за тарелку каши, «до выяснения личностей».
Реальность: ситуация с пограничной зоной действительно постоянно меняется, и, главное, достоверную информацию об этом практически невозможно получить, даже находясь непосредственно на реке. Нам повезло, и пограничную зону в устье сняли аккурат в июне этого года. В результате, мы очень мило пообщались с пограничниками, и никто даже не думал нас задерживать. Однако думаю, даже если бы пограничная зона не была снята, все обстоит не так страшно, как описывается. Как сказали нам пограничники, мы, конечно, были бы задержаны, но отделались бы каким-то там штрафом.
Вообще говоря, за время наших походов мы с Димой научились критически относиться к получаемой нами информации. Тем не менее, как ни крути, но из лагеря мы выходим с таким чувством, что не знаем точно, удастся ли нам доплыть до конца. Помощник директора Саша покопался немного в своем домике и подарил Диме большую желтую блесну, на которую мы потом и поймали свою первую семгу.
Продолжение: http://timewind.livejournal.com/262296.html
Предыдущая часть (озеро Нижнекаменское, продолжение): http://timewind.livejournal.com/261197.html