Доброе утро
Жаль, что Вы не можете почитать это целиком. Выкладываю отрывок:
Нож, используемый для убийства и нож, используемый для резки хлеба - это тот же самый нож, но назначение его различно. В этом случае, правда, мы можем оценить цели и намерения создавшей этот нож фабрики и тех, кто пускает его в ход, как в одном, так и в другом случае; но кто «изготовил» и «пустил в ход» такие «вещи», как жизнь, смерть, время, сознание, хаос, случайность, наше «я», в конце концов?
Как мы можем оценить благость или неблагость этих явлений, если мы не знаем ничего о том, кто их создал и с какими именно целями сейчас применяет? Как мы можем вообще соотносить себя с этими явлениями, если назначение их неясно, природа непостижима, а результат их действия двойственен и двусмыслен, как и всё, что действует с неизвестной целью? Можем ли мы вообще в этом случае оценивать благостность или неблагостность мироздания, или мы должны смириться с непознаваемостью его и в этом отношении - и если это так, то с какой целью были скрыты от нас эти движущие пружины, почему нам не дали проникнуть в эту область?
Говоря так, я нисколько не рассматриваю эту возможность как единственную, и готов допустить, что никакого изготовителя у этих «вещей» и нет, и все они как-то сами собой создались или существовали извечно. Но тогда мы встретимся с серьёзными трудностями в осмыслении того, почему мы придаём этим категориям такое значение - вплоть до того, что, возможно, и не согласились бы существовать во Вселенной, если окажется, что у неё нет благой первопричины. Нет никакой логики в том, что мы, конечные существа, озабочены теми проблемами, которые должны волновать только существ бесконечных, существуют они или не существуют; но ещё меньше логики в том, чтобы обуславливать этим наше конечное существование, ставя его в зависимость от решения этого вопроса. Этой аномалии нашего поведения должно быть какое-то объяснение, и это объяснение будет инвариантно по отношению к тому, есть Бог или его нет.
Когда мы попадаем в сферу моральных категорий, мы можем вообще судить о Боге, отвлекаясь от вопроса о его существовании - на наши оценки, сравнения, заключения и выводы это никак не повлияет. Человек во всяком случае является большим морализатором, чем Бог, и эти «ножницы» между одним и другим можно было бы ещё объяснить нашим непониманием того, что есть истинное для нас благо, и невозможностью прийти к этому пониманию раньше, чем исполнятся какие-то сроки и совершатся какие-то события. Но является ли человек более благим, чем Бог - это остаётся вопросом, и уйти от этого вопроса через допущение о несуществовании Бога не удаётся: его отсутствие, очевидно, не избавляет его от моральной ответственности за то, что происходит в мире.
Вопрос о добре и зле так важен для нас, что превосходит даже вопрос о том, продлится ли существование этого мира, и исследуя его, мы попадаем в сферу, о которой конечные существа должны либо не рассуждать вовсе, либо, если уж они берутся это делать, могут не ограничивать себя в своих оценках границами существующего и несуществующего. Для этого даже нет необходимости рассматривать природу этого несуществующего, что нашему сознанию всегда даётся трудно: достаточно сосредоточиться на том, что, несомненно, существует - наша способность отличать добро от зла, наше внимание к этому вопросу и возможные причины этого внимания.
Человек, очевидно, благ, и совершенно непонятно, как эта благость могла произойти без причины, взяться ниоткуда, из злого хаоса, если Бога нет; мы в нашем мире никогда не видели, чтобы что-то появлялось из ничего, а если мы имеем в данном случае дело с исключением, это исключение надо как-то мотивировать. Если что-то здесь появилось ниоткуда, то значит, человек является более благим, чем злой хаос, из которого он возник; и это не оправдывает Бога, который мог бы и существовать, причём именно как благое начало, раз даже человеку удается это делать. Оценивать этот «расклад мировых сил» мы можем безотносительно к тому, есть Бог или нет; если его несуществование - это злой поступок, мы вправе осудить Его за это.
(конец цитаты и аминь)
Нож, используемый для убийства и нож, используемый для резки хлеба - это тот же самый нож, но назначение его различно. В этом случае, правда, мы можем оценить цели и намерения создавшей этот нож фабрики и тех, кто пускает его в ход, как в одном, так и в другом случае; но кто «изготовил» и «пустил в ход» такие «вещи», как жизнь, смерть, время, сознание, хаос, случайность, наше «я», в конце концов?
Как мы можем оценить благость или неблагость этих явлений, если мы не знаем ничего о том, кто их создал и с какими именно целями сейчас применяет? Как мы можем вообще соотносить себя с этими явлениями, если назначение их неясно, природа непостижима, а результат их действия двойственен и двусмыслен, как и всё, что действует с неизвестной целью? Можем ли мы вообще в этом случае оценивать благостность или неблагостность мироздания, или мы должны смириться с непознаваемостью его и в этом отношении - и если это так, то с какой целью были скрыты от нас эти движущие пружины, почему нам не дали проникнуть в эту область?
Говоря так, я нисколько не рассматриваю эту возможность как единственную, и готов допустить, что никакого изготовителя у этих «вещей» и нет, и все они как-то сами собой создались или существовали извечно. Но тогда мы встретимся с серьёзными трудностями в осмыслении того, почему мы придаём этим категориям такое значение - вплоть до того, что, возможно, и не согласились бы существовать во Вселенной, если окажется, что у неё нет благой первопричины. Нет никакой логики в том, что мы, конечные существа, озабочены теми проблемами, которые должны волновать только существ бесконечных, существуют они или не существуют; но ещё меньше логики в том, чтобы обуславливать этим наше конечное существование, ставя его в зависимость от решения этого вопроса. Этой аномалии нашего поведения должно быть какое-то объяснение, и это объяснение будет инвариантно по отношению к тому, есть Бог или его нет.
Когда мы попадаем в сферу моральных категорий, мы можем вообще судить о Боге, отвлекаясь от вопроса о его существовании - на наши оценки, сравнения, заключения и выводы это никак не повлияет. Человек во всяком случае является большим морализатором, чем Бог, и эти «ножницы» между одним и другим можно было бы ещё объяснить нашим непониманием того, что есть истинное для нас благо, и невозможностью прийти к этому пониманию раньше, чем исполнятся какие-то сроки и совершатся какие-то события. Но является ли человек более благим, чем Бог - это остаётся вопросом, и уйти от этого вопроса через допущение о несуществовании Бога не удаётся: его отсутствие, очевидно, не избавляет его от моральной ответственности за то, что происходит в мире.
Вопрос о добре и зле так важен для нас, что превосходит даже вопрос о том, продлится ли существование этого мира, и исследуя его, мы попадаем в сферу, о которой конечные существа должны либо не рассуждать вовсе, либо, если уж они берутся это делать, могут не ограничивать себя в своих оценках границами существующего и несуществующего. Для этого даже нет необходимости рассматривать природу этого несуществующего, что нашему сознанию всегда даётся трудно: достаточно сосредоточиться на том, что, несомненно, существует - наша способность отличать добро от зла, наше внимание к этому вопросу и возможные причины этого внимания.
Человек, очевидно, благ, и совершенно непонятно, как эта благость могла произойти без причины, взяться ниоткуда, из злого хаоса, если Бога нет; мы в нашем мире никогда не видели, чтобы что-то появлялось из ничего, а если мы имеем в данном случае дело с исключением, это исключение надо как-то мотивировать. Если что-то здесь появилось ниоткуда, то значит, человек является более благим, чем злой хаос, из которого он возник; и это не оправдывает Бога, который мог бы и существовать, причём именно как благое начало, раз даже человеку удается это делать. Оценивать этот «расклад мировых сил» мы можем безотносительно к тому, есть Бог или нет; если его несуществование - это злой поступок, мы вправе осудить Его за это.
(конец цитаты и аминь)