Демократия и "власть большинства" - ликбез
Не сомневаюсь, что (если не случится атомной войны), этому или следующему поколению россиян предстоит жить при демократии. Контрпримеров, при таком уровне доходов и образования - практически нет, и непонятно, почему бы Россия ускользнула от общей участи (мимо которой не прошли ни Корея, ни даже Индия). А значит, стоит, пока есть время:-) заняться ликвидацией диких заблуждений, которые царствуют в головах россиян и русской культуре по поводу этого понятия.
Наиболее стойкое и злокачественное состоит в том, что "демократия - это власть большинства", это строй, при котором законом делается то, чего хочет большинство, периодически проходят "честные выборы", на которых народ пытается выбрать "самое лучшее правительство" большинством голосов.
Частными случаями этого являются поверья, что "высшей формой демократии является референдум, и наиболее демократично, чтобы законы и все вообще решения принимались на референдуме", и если так не делается, то только по техническим причинам (а уж в эпоху интернета это будет наконец-то так), а также в то, что судьи и "шерифы" должны быть обязательно выборными.
Между тем, все эти утверждения или не совсем верны, или вопиюще неверны.
Начнем не с теории, а с практики. Очевидно, что рабочее определение "демократии" должно относить к демократиям такие страны, как Великобританию, США, Францию (кроме периода оккупации), и не относить фашистскую Италию, СССР, королевство Саудовской Аравии, Ватикан. Однако же:
- даже если отбросить период до введения всеобщего избирательного права (когда на голосованиях спрашивали волю всего нескольких процентов населения стран), ни в одной из классических демократий правительство не избрано большинством НАСЕЛЕНИЯ, а часто даже не большинством избирателей, законы приняты депутатами, которые тоже избраны хорошо если третью избирателей (и пятой частью населения);
- более того, в Великобритании - "матери парламентских демократий" - регулярно бывает так, что правительственная партия набирает меньше голосов, чем оппозиционная (и есть математическое доказательство, что избежать этого невозможно при любой системе парламентских выборов, хотя британская наиболее уязвимая); в США Дж.Буш-мл. был избран в 2000 году меньшим числом голосов, чем получил его оппонент Ал Гор;
- в то время как ситуация, в которой законы и правительственные решения принимаются лицами, которых поддержало меньшинство избирателей, типична для "эмпирических демократий", для явных НЕ-ДЕМОКРАТИЙ, сохранивших формы парламентаризма, как раз характерно управление, опирающееся на явно выраженную поддержку огромного большинства населения; СССР почти до самого конца рапортовал о 99-процентной поддержке правительства при 99-процентной явке на выборы (это дает нам не только подавляющее большинство избирателей, но и большинство населения); социологи говорят, что 2/3-3/4 населения СССР реально одобряли законы и общий курс правительства.
Итак, эмпирика не только отвергает действенность критерия "победа на выборах и поддержка большинства", но и выставляет его как КОНТРПРОДУКТИВНЫЙ: чем ближе наблюдаемый строй к "наивному" определению демократии, тем больше шансов, что он окажется фашизмом. Это автоматически бракует ЛЮБОЕ теоретическое ОПРЕДЕЛЕНИЕ, которое будет опираться на понятия "власти большинства" или "поддержки большинства".
Единственное известное мне рабочее определение дал выдающийся политический философ 20 века Карл Поппер (пересказываю своими словами): демократия - это такое общественное устройство, в котором возможна мирная (ненасильственная) смена правительства (в это понятие входят и законодатели) в результате народного недовольства им. Под "возможна" понимается как наличие работающих инструментов (обычно выборов), так и практическая реализуемость (то есть, такие мирные смены должны по факту происходить, а не как в РФ, в которой правительство не сменилось ни разу за все время существования государства).
Конечно, практически в роли такого механизма выступают выборы, хотя - если в какой-то 4-миллионной стране сложится политический обычай, по которому если миллион человек вышли на демонстрацию протеста, то правительство уходит в отставку (а иначе правит сколько хочет, назначая преемников) - это будет демократия. Просто это более дорогой и неудобный метод.
Часто к слову "выборы" добавляют "честные", "свободные", "по принципу один человек-один голос", а то и "тайные". На самом деле все эти характеристики или совсем не по делу (принцип "один человек-один голос" не реализован ни в одной демократии, тайна - скорее признак болезни демократии, и т.д.) Главное, как показывает опыт, в выборах, то, что делает одни выборы важнейшим инструментом демократии, а другие парадом поддержки тирана - это ПРАВО МЕНЬШИНСТВА, проигравшего сегодняшние выборы, выиграть следующие путем переубеждения некоторых членов нынешнего большинства.
Ой нет, мы проскочили важное звено. Для начала, проще, примитивнее, злее - право меньшинства, проигравшего выборы, ДОЖИТЬ до следующих выборов. Какие инструменты есть в демократии против того, чтобы большинство, располагая правительством и законодательной властью, т.е. инструментами СУВЕРЕНИТЕТА (посмотрите в словарь - это слово переводится на русский язык "самодержавие" - сразу пахнет Иваном 4, прозванным "Васильевич" за свою приверженность идеям Русского Мира) - так вот, что помешает САМОДЕРЖАВНОМУ большинству давить, ущемлять, уничтожать меньшинство (напоминаю, меньшинство и большинство в смысле победы на выборах, арифметически меньшинства может быть и больше, чем большинства)?
Часто дают ответ - "надо записать в Конституции, что так сделать нельзя". Во-первых, КОМУ это надо, кто это сделает? Во-вторых, самая-рассамая Конституция - это просто закон, либо большинство имеет право его изменить, или в стране есть странные законы, берущиеся ниоткуда. Что кем-то написано - большинством может быть (может, не без трудностей) стерто.
Другой ответ - "общая политическая и нравственная культура масс". Это уже лучше. Да, культура и нравственность помогают демократии. Только вот такое дело - нас-то интересуют не зрелые демократии, после 200 лет стрижки газона, а установление демократии в странах ранее не демократических, и к тому же часто разделенных и классово (половина страны считает, что другая половина ее грабит, и наоборот), и расово-этнически, и конфессионально. Опыт показывает, что каждого из этих шрамов разделения по отдельности достаточно, чтобы масса людей не считали других "ближними" в Кантовском или евангельском смысле, а тут три сразу...
Ответ может показаться неожиданным, но - наилучшей защитой меньшинств оказываются не законы, а сама процедура парламентаризма, которая - вопреки воле создателей, которые зачастую верили в "волю большинства" - превращается из Дворца (места, где Самодержец принимает суверенные решения) - в Базар. В политический рынок.
ВОТ КАК ЭТО РАБОТАЕТ: как правило, не случается, что сплоченная, дисциплинированная партия получает абсолютное большинство в парламенте, во всех его палатах, в местных органах власти и т.д. Причем, к счастью, чем более мозаично общество, тем более дробной оказывается его партийная система. А это значит, что большинство не может или может только с массой препятствий проводить нужные законы и другие меры. Нужно привлекать к сотрудничеству партии-попутчики, партии разных меньшинств. И тут у меньшинства появляется шанс "продать" свою поддержку по неважному для себя вопросу в обмен на крайне важный.
Например, пусть в стране есть архаичные законы, требующие приносить государственную, судебную, нотариальную присягу на Евангелии. Это почти выбрасывает из государственной жизни евреев, мусульман и часть атеистов и подвергает их риску уголовного наказания во время мобилизации в армию. Для этих меньшинств этот вопрос ЧРЕЗВЫЧАЙНО важен, "дорогостоящ". Их партия пусть имеет в парламенте 10 процентов мест, правящая - 51, оппозиция - 39. Правительство хочет повысить налоги, оппозиция яростно возражает, для большей части депутатов этот вопрос крайне важен (хотя и там и там есть довольно равнодушные и даже не согласные с линией партии, особенно в правительственной партии, где много депутатов просто пришли ради власти, а не за идею).
Из-за того, что часть депутатов правящей партии манкируют, а часть просто не согласны с законопроектом, и при тайных голосованиях голосуют против (а при открытых - сказываются больными) - закон никак не проходит. Оппозиция тоже не может набрать голосов для вотума недоверия, хотя и провела тайные переговоры с несколькими наиболее маргинальными депутатами правящей партии.
И вот тут партия угнетенных может позволить себе предложить свой голос И ТЕМ, И ДРУГИМ, в обмен на максимально полное устранение дискриминации. Причем, поскольку партия меньшинства образовалась ради устранения дискриминации - она может гарантировать дисциплину своих членов при голосовании, независимо от наличия у них тех или иных убеждений по налоговому вопросу.
Что характерно, после полной победы партия меньшинства, скорее всего, распадется, и ее члены разбегутся по обеим "налоговым" партиям. То есть, этот механизм работает и на защиту меньшинства, и на однородность общества и устранение в нем "застойных" меньшинств.
... А вот при выборах президента эта модель не работает (точнее, работает слабо и с определенными особенностями). И при принятии законом референдумом - тоже. Но подробнее о том, почему референдумы (плебисцитарный режим) вредны для демократии, чем конкретно плох президентский режим и почему выборы судей, как правило, неудачное решение - речь пойдет в следующей статье.
Наиболее стойкое и злокачественное состоит в том, что "демократия - это власть большинства", это строй, при котором законом делается то, чего хочет большинство, периодически проходят "честные выборы", на которых народ пытается выбрать "самое лучшее правительство" большинством голосов.
Частными случаями этого являются поверья, что "высшей формой демократии является референдум, и наиболее демократично, чтобы законы и все вообще решения принимались на референдуме", и если так не делается, то только по техническим причинам (а уж в эпоху интернета это будет наконец-то так), а также в то, что судьи и "шерифы" должны быть обязательно выборными.
Между тем, все эти утверждения или не совсем верны, или вопиюще неверны.
Начнем не с теории, а с практики. Очевидно, что рабочее определение "демократии" должно относить к демократиям такие страны, как Великобританию, США, Францию (кроме периода оккупации), и не относить фашистскую Италию, СССР, королевство Саудовской Аравии, Ватикан. Однако же:
- даже если отбросить период до введения всеобщего избирательного права (когда на голосованиях спрашивали волю всего нескольких процентов населения стран), ни в одной из классических демократий правительство не избрано большинством НАСЕЛЕНИЯ, а часто даже не большинством избирателей, законы приняты депутатами, которые тоже избраны хорошо если третью избирателей (и пятой частью населения);
- более того, в Великобритании - "матери парламентских демократий" - регулярно бывает так, что правительственная партия набирает меньше голосов, чем оппозиционная (и есть математическое доказательство, что избежать этого невозможно при любой системе парламентских выборов, хотя британская наиболее уязвимая); в США Дж.Буш-мл. был избран в 2000 году меньшим числом голосов, чем получил его оппонент Ал Гор;
- в то время как ситуация, в которой законы и правительственные решения принимаются лицами, которых поддержало меньшинство избирателей, типична для "эмпирических демократий", для явных НЕ-ДЕМОКРАТИЙ, сохранивших формы парламентаризма, как раз характерно управление, опирающееся на явно выраженную поддержку огромного большинства населения; СССР почти до самого конца рапортовал о 99-процентной поддержке правительства при 99-процентной явке на выборы (это дает нам не только подавляющее большинство избирателей, но и большинство населения); социологи говорят, что 2/3-3/4 населения СССР реально одобряли законы и общий курс правительства.
Итак, эмпирика не только отвергает действенность критерия "победа на выборах и поддержка большинства", но и выставляет его как КОНТРПРОДУКТИВНЫЙ: чем ближе наблюдаемый строй к "наивному" определению демократии, тем больше шансов, что он окажется фашизмом. Это автоматически бракует ЛЮБОЕ теоретическое ОПРЕДЕЛЕНИЕ, которое будет опираться на понятия "власти большинства" или "поддержки большинства".
Единственное известное мне рабочее определение дал выдающийся политический философ 20 века Карл Поппер (пересказываю своими словами): демократия - это такое общественное устройство, в котором возможна мирная (ненасильственная) смена правительства (в это понятие входят и законодатели) в результате народного недовольства им. Под "возможна" понимается как наличие работающих инструментов (обычно выборов), так и практическая реализуемость (то есть, такие мирные смены должны по факту происходить, а не как в РФ, в которой правительство не сменилось ни разу за все время существования государства).
Конечно, практически в роли такого механизма выступают выборы, хотя - если в какой-то 4-миллионной стране сложится политический обычай, по которому если миллион человек вышли на демонстрацию протеста, то правительство уходит в отставку (а иначе правит сколько хочет, назначая преемников) - это будет демократия. Просто это более дорогой и неудобный метод.
Часто к слову "выборы" добавляют "честные", "свободные", "по принципу один человек-один голос", а то и "тайные". На самом деле все эти характеристики или совсем не по делу (принцип "один человек-один голос" не реализован ни в одной демократии, тайна - скорее признак болезни демократии, и т.д.) Главное, как показывает опыт, в выборах, то, что делает одни выборы важнейшим инструментом демократии, а другие парадом поддержки тирана - это ПРАВО МЕНЬШИНСТВА, проигравшего сегодняшние выборы, выиграть следующие путем переубеждения некоторых членов нынешнего большинства.
Ой нет, мы проскочили важное звено. Для начала, проще, примитивнее, злее - право меньшинства, проигравшего выборы, ДОЖИТЬ до следующих выборов. Какие инструменты есть в демократии против того, чтобы большинство, располагая правительством и законодательной властью, т.е. инструментами СУВЕРЕНИТЕТА (посмотрите в словарь - это слово переводится на русский язык "самодержавие" - сразу пахнет Иваном 4, прозванным "Васильевич" за свою приверженность идеям Русского Мира) - так вот, что помешает САМОДЕРЖАВНОМУ большинству давить, ущемлять, уничтожать меньшинство (напоминаю, меньшинство и большинство в смысле победы на выборах, арифметически меньшинства может быть и больше, чем большинства)?
Часто дают ответ - "надо записать в Конституции, что так сделать нельзя". Во-первых, КОМУ это надо, кто это сделает? Во-вторых, самая-рассамая Конституция - это просто закон, либо большинство имеет право его изменить, или в стране есть странные законы, берущиеся ниоткуда. Что кем-то написано - большинством может быть (может, не без трудностей) стерто.
Другой ответ - "общая политическая и нравственная культура масс". Это уже лучше. Да, культура и нравственность помогают демократии. Только вот такое дело - нас-то интересуют не зрелые демократии, после 200 лет стрижки газона, а установление демократии в странах ранее не демократических, и к тому же часто разделенных и классово (половина страны считает, что другая половина ее грабит, и наоборот), и расово-этнически, и конфессионально. Опыт показывает, что каждого из этих шрамов разделения по отдельности достаточно, чтобы масса людей не считали других "ближними" в Кантовском или евангельском смысле, а тут три сразу...
Ответ может показаться неожиданным, но - наилучшей защитой меньшинств оказываются не законы, а сама процедура парламентаризма, которая - вопреки воле создателей, которые зачастую верили в "волю большинства" - превращается из Дворца (места, где Самодержец принимает суверенные решения) - в Базар. В политический рынок.
ВОТ КАК ЭТО РАБОТАЕТ: как правило, не случается, что сплоченная, дисциплинированная партия получает абсолютное большинство в парламенте, во всех его палатах, в местных органах власти и т.д. Причем, к счастью, чем более мозаично общество, тем более дробной оказывается его партийная система. А это значит, что большинство не может или может только с массой препятствий проводить нужные законы и другие меры. Нужно привлекать к сотрудничеству партии-попутчики, партии разных меньшинств. И тут у меньшинства появляется шанс "продать" свою поддержку по неважному для себя вопросу в обмен на крайне важный.
Например, пусть в стране есть архаичные законы, требующие приносить государственную, судебную, нотариальную присягу на Евангелии. Это почти выбрасывает из государственной жизни евреев, мусульман и часть атеистов и подвергает их риску уголовного наказания во время мобилизации в армию. Для этих меньшинств этот вопрос ЧРЕЗВЫЧАЙНО важен, "дорогостоящ". Их партия пусть имеет в парламенте 10 процентов мест, правящая - 51, оппозиция - 39. Правительство хочет повысить налоги, оппозиция яростно возражает, для большей части депутатов этот вопрос крайне важен (хотя и там и там есть довольно равнодушные и даже не согласные с линией партии, особенно в правительственной партии, где много депутатов просто пришли ради власти, а не за идею).
Из-за того, что часть депутатов правящей партии манкируют, а часть просто не согласны с законопроектом, и при тайных голосованиях голосуют против (а при открытых - сказываются больными) - закон никак не проходит. Оппозиция тоже не может набрать голосов для вотума недоверия, хотя и провела тайные переговоры с несколькими наиболее маргинальными депутатами правящей партии.
И вот тут партия угнетенных может позволить себе предложить свой голос И ТЕМ, И ДРУГИМ, в обмен на максимально полное устранение дискриминации. Причем, поскольку партия меньшинства образовалась ради устранения дискриминации - она может гарантировать дисциплину своих членов при голосовании, независимо от наличия у них тех или иных убеждений по налоговому вопросу.
Что характерно, после полной победы партия меньшинства, скорее всего, распадется, и ее члены разбегутся по обеим "налоговым" партиям. То есть, этот механизм работает и на защиту меньшинства, и на однородность общества и устранение в нем "застойных" меньшинств.
... А вот при выборах президента эта модель не работает (точнее, работает слабо и с определенными особенностями). И при принятии законом референдумом - тоже. Но подробнее о том, почему референдумы (плебисцитарный режим) вредны для демократии, чем конкретно плох президентский режим и почему выборы судей, как правило, неудачное решение - речь пойдет в следующей статье.