И за футбол умрем
Небольшая ремарка. Эта взволнованная импровизация возникла как спонтанный ответ на вчерашний пост flute_vertebral о футболе. Итак.
Да, я играл в футбол. Я играл в него на асфальтовой площадке, на траве, на песке, на земле, на крашеных досках спортзала, на гравии, на щебенке и на снегу. Я сбивал в кровь все возможные и невозможные части тела. Я приходил домой насквозь промокший и по уши угвазданный в грязи. Я зарывался лицом в траву тренировочного поля "Кубани", пахнущую валидолом и победой. Я потратил на футбол втрое больше времени, чем Пеле за свою профессиональную карьеру. Я стоял на банке, в защите, в средней линии, на флангах и у вражеских ворот; я был судьей, комментатором и официальным засекателем времени. Для меня особым, почти сакральным смыслом наполнены фразы типа "Крыса, пасуй", "держи Башку" и "Лелик, хуйло, щас я тоже тебя по ногам ебну".
Наш "Локомотив" сражался против бесчисленных "Реалов", "Барселон" и "Манчестеров" в турнирах "Сникерс, играй честно" - и мы, блядь, играли честно, а потом лопали честно заработанные шоколадки. Наша "ФК Энергия" дважды побеждала на организованных нами же междворовых состязаниях - и самопальные, написанные фломастером грамоты были для меняя ценнее золотых кубков ФИФА. Про хороший мяч я вообще не говорю - в дикие девяностые это была ценность, сравнимая со шкурой саблезубого тигра в дикие минустридцатитысячные.
Для меня футбол - это больше чем спорт. Это часть жизни. Это возвращение в детство, если угодно. Я помню, как летом на базе отдыха под Анапой отец оставил спящих маму и сестру в домике, а меня, младшеклассника, взял на коллективный полуночный просмотр мундиаля. И среди тех сидящих в полутьме мужиков, уставившихся в черно-белый "Горизонт", курящих, потягивающих пиво и вполголоса комментирующих происходящее, я впервые почувствовал сопричастность к настоящему, всемирному мужскому братству.
И поэтому каждый чемпионат для меня праздник. Пускай на нынешнем празднике жизни мы чужие - я буду болеть за отчаянные команды. За Гондурас, Северную Корею или Новую Зеландию. И за красивую игру, разумеется. А эти их несносные дудки давайте спишем на особенности национального характера. Show must go on.
Да, я играл в футбол. Я играл в него на асфальтовой площадке, на траве, на песке, на земле, на крашеных досках спортзала, на гравии, на щебенке и на снегу. Я сбивал в кровь все возможные и невозможные части тела. Я приходил домой насквозь промокший и по уши угвазданный в грязи. Я зарывался лицом в траву тренировочного поля "Кубани", пахнущую валидолом и победой. Я потратил на футбол втрое больше времени, чем Пеле за свою профессиональную карьеру. Я стоял на банке, в защите, в средней линии, на флангах и у вражеских ворот; я был судьей, комментатором и официальным засекателем времени. Для меня особым, почти сакральным смыслом наполнены фразы типа "Крыса, пасуй", "держи Башку" и "Лелик, хуйло, щас я тоже тебя по ногам ебну".
Наш "Локомотив" сражался против бесчисленных "Реалов", "Барселон" и "Манчестеров" в турнирах "Сникерс, играй честно" - и мы, блядь, играли честно, а потом лопали честно заработанные шоколадки. Наша "ФК Энергия" дважды побеждала на организованных нами же междворовых состязаниях - и самопальные, написанные фломастером грамоты были для меняя ценнее золотых кубков ФИФА. Про хороший мяч я вообще не говорю - в дикие девяностые это была ценность, сравнимая со шкурой саблезубого тигра в дикие минустридцатитысячные.
Для меня футбол - это больше чем спорт. Это часть жизни. Это возвращение в детство, если угодно. Я помню, как летом на базе отдыха под Анапой отец оставил спящих маму и сестру в домике, а меня, младшеклассника, взял на коллективный полуночный просмотр мундиаля. И среди тех сидящих в полутьме мужиков, уставившихся в черно-белый "Горизонт", курящих, потягивающих пиво и вполголоса комментирующих происходящее, я впервые почувствовал сопричастность к настоящему, всемирному мужскому братству.
И поэтому каждый чемпионат для меня праздник. Пускай на нынешнем празднике жизни мы чужие - я буду болеть за отчаянные команды. За Гондурас, Северную Корею или Новую Зеландию. И за красивую игру, разумеется. А эти их несносные дудки давайте спишем на особенности национального характера. Show must go on.