Письма другу I.
Письма другу.
Основная цель этих «писем» заключалась в попытке сформулировать, главным образом для себя самого, ответы на многочисленные вопросы, которые, так или иначе, возникали на протяжении моей теперешней жизни на Соловках. Писались они в январе 2021 года и, по видимому, так бы и остались «неотправленными». Однако ознакомившись с недавними «Субъективными заметками…» в ЖЖ моего старого знакомого (mitin-i-v.livejournal.com) и видеороликом совершенно незнакомого мне блогера И. Варламова «Соловки: Черная дыра в Белом море», я все-таки решил, спустя год, поделиться ими с заинтересованным читателем. Тем самым я присоединяю свой голос к критическим замечаниям И. Митина и И. Варламова.
Письмо первое.
Дорогой друг!
Тебя интересовало мое стороннее, непредвзятое суждение о соловецком бытие в самом широком его понимании. Я употребил словосочетание «широкое понимание» потому, что мы обсуждали с тобой массу очень разных вопросов: от культуры и духовности до элементарных вещей обыденной жизни. А «стороннее и непредвзятое» - потому, что в основе моих суждений по определению не может быть личной и/или профессиональной заинтересованности. Я не являюсь и никогда не являлся ни реставратором, ни строителем, ни управленцем, ни чиновником, ни … - одним словом, никем из тех, кто мог бы иметь хоть какой-то «личностный» интерес при рассмотрении упомянутого круга вопросов.
Тебе хотелось знать мнение, как ты выразился, простого русского интеллигента, которое, опять же по определению, непременно должно быть у оного относительно поднятых тем. Не скрою, такая оценка моей скромной персоны была весьма лестной, а, с другой стороны, не оставила мне шанса «уйти» («отмахнуться») от заданных тобою вопросов. Итак, отвечаю на них.
Первый касался сохранения архитектурных памятников ЮНЕСКО на Соловках, которые как раз и должны символизировать то, что мы так долго и горячо с тобой обсуждали: и русскую цивилизацию, и много еще чего. Другими словами, при утрате их подлинности все говорящееся о русской культуре (применительно к Соловкам), а если более узко и конкретно, - о знаниях, опыте, вкусе, мастерстве, трудолюбии отечественных мастеров может оказаться пустым звуком, поскольку не останется свидетельств, подтверждающих все это.
И здесь мне представляется необходимым, несколько отвлекаясь, сначала отметить общие, что называется основополагающие, моменты, на которых основывается моя оценка сегодняшней ситуации с восстановлением и сохранением этих памятников.
Как-то давно в книге Г.А. Богуславского «Острова Соловецкие» я обратил внимание на строки, касающиеся «сплошного каре построек» вокруг центрального храмового комплекса, - в них говорилось, что «большинство этих зданий <…> не имеют архитектурной ценности». И в то время это утверждение не вызвало у меня ни тени сомнения, поскольку абсолютно совпадало с собственными впечатлениями, возникшими во время моего первого приезда на Соловки (еще до выхода указанной книги в свет): действительно потрясший навсегда вид Преображенского собора резко контрастировал с «убогостью», как мне тогда казалось, к примеру, Благовещенского корпуса (на фото - слева от церкви; снимок сделан мною 50 лет назад, возможно, еще аппаратом «Смена»).
Все это вспомнилось значительно позже - в то время, когда уже живя на Соловках, я не мог не «погружаться» в их историю, равно как и в историю страны вообще. В связи с этим «погружением» приходилось неоднократно читать о том, что Россия всегда была отсталой, «лапотной и чумазой», и все, что было создано в ней достойного - создано иностранцами или заимствовано у них. Вот тогда и пришлось задуматься над тем, какой смысл необходимо вкладывать в понятие «памятник», и какую функцию должно нести это понятие. Узнав, каким прекрасным был тот же Благовещенский корпус в своем первоначальном виде, до поздних перестроек (на фото реконструкции ниже)
я в полной мере осознал, что если его теперешнее состояние будет зафиксировано непрофессионально проведенной «реставрацией», то переубедить кого-либо из говорящих о «лапотной» России будет совершенно невозможно (по крайней мере, на этом примере).
Таким образом, как мне представляется, реставрация любого памятника, в том числе и в особенности архитектурного, должна предполагать сохранение его в качестве зримого свидетельства того, на что в действительности были способны наши предки, создавшие то, если мы говорим о Соловках, что признано Всемирным наследием. Уничтожение же следов первоначального замысла, придание храму ли, жилому зданию ли просто побеленного, «приличного» (на взгляд современных «специалистов») вида, по-видимому, должно называться как-то иначе, но не реставрацией, а конечный продукт этого процесса - не историческим памятником, которым нам надлежало бы гордиться.
Впрочем, здесь я высказал свое собственное видение. Как на самом деле обстоят дела - решать, безусловно, должно заинтересованное профессиональное сообщество, если оно еще существует. Однако некоторые очевидные, бросающиеся в глаза моменты позволяют, хочу так думать, и мне, дилетанту, высказать ряд критических замечаний. Приведу лишь пару из них, чтобы не утомлять тебя излишними подробностями, которые все равно ничего не добавят по существу к общей картине.
В то время, когда шел заключительный этап «реставрации» Успенской башни, я каждый день ходил вокруг монастыря и внимательно наблюдал за действиями рабочих. Результат их деятельности со стороны монастырского причала выглядел, как мне казалось, вполне прилично. Но каково же было мое удивление, когда я увидел этот результат со стороны территории самого монастыря - часть кровли этой башни, обращенная на восток, оказалась незавершенной и представляла собой наспех уложенные профилированные листы металла синего цвета. Эту картину, являющуюся совершеннейшим диссонансом, можно наблюдать и сегодня, спустя несколько лет после завершения работ [1]. Более того, чуть позже, почитав, я узнал, что кровля этой башни всегда (до 1926 года) имела совсем иной вид. Думаю, что есть и другие нюансы, но не мне о них судить.
Второй пример. Относительно недавняя «реставрация» части восточной монастырской стены - я также был непосредственным ее свидетелем. И опять начну с кровли. Я прекрасно представляю себе, как выглядит тес, использовавшийся ранее для сооружения крыш, в том числе и у старых деревенских домов, поскольку в детстве я каждое лето проводил в одном из них на родине отца, а позже, до переезда на Соловки, приобрел аналогичный и сам перекрывал его. Да, собственно, и доски, которые использовались для замены кровли над упомянутой стеной, имели привычный (типичный, стандартный) вид - с двумя канавками на одной из поверхностей, которая при укладке их должна быть наружной, но … по какой-то непонятной причине в результате оказалась внутренней.
А сама «отпескоструенная» стена с «зачеканкой», проведенной серым цементом и камнями, приобрела весьма странный вид.
Каково? (Я специально захватил фрагмент того, что было, для сравнения с тем, что стало). Но ведь речь идет об уникальном памятнике, представляющем собой «блестящую страницу в истории русского военно-инженерного искусства и отечественной архитектуры» - нигде больше нет таких стен и башен, сложенных из огромных валунов [2].
И еще несколько аспектов, касающихся этого же вопроса (вопроса о реставрации).
У меня есть масса фотографий монастыря, начиная с 1963 года (времени, когда я впервые побывал на Соловках) и по сегодняшний день. Тем не менее, была мечта сделать панорамный снимок всего монастырского комплекса с использованием хорошей современной оптики, но в тот момент, когда все строительные леса будут наконец убраны. Однако мечта моя до сих пор не осуществлена. Кто-то, не помню, говорил мне, что ежегодно делал снимки, которые фиксировали то снятие, то очередное возведение этих лесов на прежнем месте.
Кроме такого нередкого возвращения к, казалось бы, уже сделанному (а значит, по логике вещей, сделанному некачественно) есть и еще один важный момент. В связи с ним покажу и другие фотографии. Они с очевидностью иллюстрируют какую-то странную, никакой логикой не объяснимую, «закономерность», которая заключается в том, что проводимая реставрация памятников на Соловках оказывается незавершенной до конца практически на всех из них. И эта «закономерность» не зависит от организаций, сменявшихся «как перчатки», которые осуществляли эти работы. Все они, наверное, сдали свои «объекты», получив деньги, а, значит, опять же наверное, кто-то эти объекты принял? Или не сдали и денег не получили?
Посмотри, вот, вроде бы, работы выполнены, но почему так выглядит одна из арок отреставрированной» стены?
И почему обмазка осуществлена только на видимой, лицевой ее части - а за «углом», что, уже другой объект и он в сохранении не нуждается?
А на реставрацию соседнего, очень небольшого участка стены не хватило денег или сил, или …?
А вот еще фотографии, говорящие сами за себя:
А эти снимки немного о другом - они свидетельствуют о состоянии уже ранее восстановленного:
Одновременно меня все время мучил еще один вопрос - какова же причина столь нелогичных, с моей точки зрения, действий. Другими словами, мне хотелось понять, существуют ли объективные причины такого ведения реставрационных работ, которым, похоже, не будет конца, и такого содержания памятников, уже однажды приведенных в порядок.
Не найдя удовлетворительного для себя ответа, я решил посмотреть как обстоят дела с реставрацией в других монастырях, и на протяжении трех лет посетил более 40 обителей (в первый год - к северу от Москвы, во второй - к северо-востоку, в третий - к северо-западу). Сразу скажу об общем впечатлении - к большому моему сожалению, оно оказалось не в пользу нашей (я имею в виду только результаты их восстановления при том, что все они были переданы РПЦ полуразрушенными).
Целый ряд монастырей выглядели просто сказочно, но больше всего меня поразил пример Спасо-Преображенского в Муроме. Кроме названия есть и другие моменты, позволяющие проводить параллели с нашим, но я остановлюсь лишь на двух: оба монастыря серьезно пострадали в советское время, представляя собой «удручающую картину»; восстановление Муромского произошло благодаря созданию Попечительского совета, который возглавлял С.В. Степашин, и у нас на Соловках создан Фонд, возглавляемый М.Е. Фрадковым. На этом, к глубочайшему сожалению, сходство заканчивается.
В отношении Муромского Спасо-Преображенского монастыря можно прочесть следующее: уже через десять месяцев после создания Попечительского совета объем выполненных работ «мог впечатлить кого угодно. А спустя шесть лет результат и вовсе поражал воображение». Ладно, прочесть - я сам был непосредственным свидетелем того, что «поражает воображение». Перечень работ, проведенных только на 1 и 2 этапах восстановления монастыря с 09.2003 по 06. 2005, который я для себя выписал, занимает почти 2 страницы мелким шрифтом. А у нас? Представляется, что следующие снимки сами по себе (без всяких комментариев) красноречиво свидетельствуют о темпах ведущихся реставрационных работ в Соловецком монастыре:
Окончание работ, написано на плакате: октябрь 2020
Следующие два снимка сделаны 9 декабря 2020:
А этот снимок - 24 января 2021:
Зашел внутрь реставрируемой башни - и там все еще очень далеко до завершения [3].
Аналогичная картина и на другом объекте. На плакате также указан срок окончания работ в октябре 2020 года, однако они не завершены и до настоящего времени.
И это при том, что церковь прп. Германа была ранее отреставрирована (снимок ниже сделан мной в 2006 году) и требовала, вероятно, лишь поновления [4].
Я думаю, тебе из сказанного понятно мое отношение к проводимой реставрации памятников, которые для меня в любом случае являются, вновь хочу это подчеркнуть, «шедеврами человеческого созидательного гения», причем гения моих (наших) предков.
При изложении ответа на этот твой первый вопрос я испытывал непреходящее волнение и неоднократно вспоминал моего учителя, который говорил: «Я волнуюсь, когда не понимаю». Вот и я волновался из-за непонимания. Непонимания того, почему все так происходит. Почему приходится наблюдать такое отношение к национальному достоянию? Почему все делается так медленно и печально, «ни шатко и ни валко» (читаешь и диву даешься, какие объемы работ осуществлялись нашими предками в более короткие сроки в те далекие времена, когда не было современной техники и современных возможностей)? Почему перманентная смена организаций (ИПИР, БалтСтрой, ОпрСтрой и т.д.) не улучшает ситуацию, а, скорее, наоборот? И, наконец, в качестве совокупности всех этих недоумений - почему во многих других монастырях прекрасно проведенная реставрация оказалась возможной при том, что они не являются ставропигиальными и не отнесены к памятникам Всемирного наследия?
Интересно было бы узнать ответы на все эти вопросы. Не знаю только, у кого спросить.
Засим остаюсь, искренне твой N.
Примечания:
1. У меня есть только снимок, на котором профлисты стали серыми (видимо, их синий цвет действительно очень смущал). Однако первоначальный вид башни после «реставрации» зафиксирован на одном из фото И. Митина, представленных в его третьей заметке.
2. Заинтересованного читателя отсылаю к очень познавательным 14 и 15 заметкам И. Митина.
3. Работы закончились, как сообщалось в прессе, в октябре 2021.
4. Подробнее - см. 5 и 13 заметки И. Митина, посвященные реставрации этой церкви.