О свободе и истории
Когда рассматриваешь историю мира в ретроспективе, то очень немногие свершения выпадают из общей логической схемы развития мира. Причем даже самые немыслимые исторические события по истечении времени находят свое место в общей цепи человеческой истории. Помимо судьбы мира в целом интересно проследить и судьбы отдельных государств и народов. Каждый народ выполняет свою задачу и, выполнив ее, или исчезает с исторической сцены совсем, или ждет своего следующего выхода, следуя заранее разработанному сценарию.
Если человек как образ и подобие Бога имеет определенную степень свободы в своих действиях, то государства и народы такой привилегии лишены. Их судьба строго предопределена, и любое отклонение ведет к историческому хаосу, в силу жесткой взаимосвязи и взаимозависимости народов и государств.
Мы часто восклицаем: как мог Господь допустить такую бойню или такую нищету? Однако через определенное время, оглядываясь назад, мы понимаем целесообразность того самого исторического события, несмотря на его казавшуюся нелогичность и несправедливость.
Есть и другой взгляд на историю человечества.
"...Бог бессилен перед человеческой свободой. Можно сказать, что Бог расплачивается за великий дар, данный Им существу, которое он сотворил по Своему образу и подобию. В отношении этого дара Он последователен, представая перед судом человека, перед законным судилищем, где ему задают провокационные вопросы: Правда ли, что ты царь? Правда ли, что все происходящее в мире, в истории Израиля, в истории всех народов зависит от Тебя?" - так пишет Папа Иоанн Павел II .
"Трагедия, драма истории, предопределенная в самой Божественной жизни, определяется тем, что тайна истории есть тайна свободы. Тайна истории и есть тайна не только того, что совершает откровение Божие, но и того, что совершается ответное откровение человеческой воли, откровение человека, ожидаемого Богом в самих недрах Божественной жизни. Мир потому зачался, что Бог изначально возжелал свободы. Если бы Он не возжелал и не ждал свободы, то мирового процесса и не было бы. Вместо мирового процесса было бы неподвижное, изначально совершенное царство Божье как необходимая предопределенная гармония. Только потому мировой процесс есть страшная трагедия, только потому совершается кровавая история, только потому в центре истории стоит распятие, на котором распят сам Сын Божий, только потому в центре стоит страдание Бога, что поистине Бог захотел свободы, что первоначальная мистерия мира, первоначальная драма мира есть мистерия и драма свободы в отношениях между Богом и Его Другим, тем, кого Бог любит и кем хочет быть любимым, и лишь в свободе - смысл этой любви. Эта первоначальная, рационально непостижимая, в своем первоисточнике совершенно иррациональная, ни на что не сводимая свобода и есть разгадка трагедии мировой истории. В этой свободе совершается не только откровение Божье человеку, но и ответное откровение человека Богу, потому что свобода и есть источник возникновения движения, процесса, внутреннего конфликта, внутренне изживаемого противоречия. Поэтому связь между свободой и метафизикой истории - неразрывна. В о свободе коренится разгадка постижения и Божественной жизни как трагической судьбы и истории. Если бы не было свободы, не было бы и истории. Свобода есть метафизическая первооснова истории.