ВОЗВРАЩЕНИЕ В БЕССАРАБИЮ (8)
Путешествие Онегина. Иллюстрация художника П.П. Соколова (1826-1905) к роману А.С. Пушкина «Евгений Онегин». 1891 г.
Невидимые нити (продолжение)
Первоначальные сведения о крае, куда ему предстояло ехать, А.С. Пушкин вполне мог получить еще в дни своей юности, в Царскосельском Лицее, от первого его директора В.Ф. Малиновского (1765-1814).
Василий Федорович происходил из семьи духовного звания. Отец его протоиерей Федор Авксентьевич (1738-1811) был настоятелем храма Московского университета, а его дети издавна связаны с семейством Пушкиных.
Младший из братьев, участник суворовских походов, действительный статский советник Павел Федорович Малиновский (1766-1832) дружил с отцом поэта Сергеем Львовичем, выступая по просьбе последнего в качестве поручителя при венчании. (После кончины своего брата Василия, именно он взял на себя заботу о его детях.)
Столь же близким приятельством с С.Л. Пушкиным связан был и старший - Алексей Федорович Малиновский (1762-1840), отдавший службе в Московском архиве Коллегии иностранных дел 62 года жизни. Вместе с Н.Н. Бантышом-Каменским он участвовал в публикации «Слова о полку Игореве».
Оценкой его высокого профессионализма является завещание его шефа, долголетнего управляющего архивом. Согласно последней воле Бантыша-Каменского в сентябре 1814 г. Алексей Федорович занял его место, возглавляя архивохранилище в течение 27 лет. В подборе документов он оказывал помощь писавшему «Историю Государства Российского» Н.М. Карамзину, а позднее А.С. Пушкину, работавшему над «Историей Пугачева» и «Историей Петра I». В материалах к одной из статей, посвященных «Слову о полку Игореве, сохранился пушкинский отзыв об Алексее Федоровиче как об одном из «истинных знатоков, своим авторитетом подтвердивших подлинность памятника».
Алексей Федорович Малиновский. Портрет неизвестного художника. 1820-е гг.
Еще об одном брате, с которого мы начали - первом директоре Лицея Василии Федоровиче Малиновском, вплоть до середины XX в. было известно сравнительно немного, что, по мнению пушкинистов, способствовало даже созданию его «ложной исторической репутации».
Учитывая место службы его отца, он вполне ожидаемо учился в гимназии при Московском университете, завершив в 1781 г. свое образование на философском факультете того же учебного заведения.
Первым местом службы В.Ф Малиновского был архив Коллегии иностранных дел. В 1783 г. его перевели в Петербург в канцелярию управлявшего в то время иностранными делами Империи вице-канцлера графа И.А. Остермана. В продвижении по службе ему помогало хорошее знание языков. Кроме обиходных европейских, знал он греческий, древнегреческий и латынь.
В 1785 г. состоялось его назначение за границу, в Лондон. Василий Федорович был определен переводчиком к миссии нового российского посла, графа Семена Романовича Воронцова (1744-1832), того самого участника сражений при Ларге и Кагуле, которому его сын, Новороссийский губернатор граф Михаил Семенович Воронцов, установил в 1849 г. памятник на месте сражения, мимо которого в конце декабря 1821 г., будучи в Бессарабии, проезжал А.С. Пушкин.
Василий Федорович Малиновский. Портрет неизвестного художника. Подарен его потомками в 1959 г. Музею Пушкина.
Работа в дипломатической миссии в Англии продолжалась вплоть до 1791 г., когда в жизни В.Ф. Малиновского произошли два переломных и, по всей вероятности, взаимосвязанных друг с другом события.
В конце 1791 г. вместе с российской делегацией он был направлен в качестве секретаря и переводчика в Яссы на переговоры для заключения завершавшего Русско-турецкую войну 1787-1791 гг. мирного соглашения.
Ясский мир. Гравюра 1792 г.
Перед выездом в Молдавское княжество Василий Федорович женился. Избранницей его стала Софья Андреевна Самборская (1772-1812), младшая дочь протоиерея Андрея Афанасьевича Самборского (1732-1815) - личности знаменательной и примечательнейшей. Он был сыном священника, происходившего, однако, из дворянского сословия; родился в Азовской губернии, окончил Харьковский коллегиум и Киевскую духовную академию (1765).
Императрица Екатерина II послала его в Лондон изучать агрономию и одновременно присматривать за другими молодыми людьми, отправившимися одновременно с ним. В 1769 г. Самборский женился на перешедшей в Православие англичанке Елизавете Филдинг (ум. 1794), от которой родилось две дочери: Анна и София. Вскоре, по принятии священного сана, он стал настоятелем посольской церкви.
В 1780 г. Государыня вызвала отца Андрея в Россию.
Протоиерей Андрей Афанасьевич Самборский. Гравюра Г. Афанасьева.
В 1781 г. Самборского включили в свиту Наследника Престола Цесаревича Павла Петровича во время Ео путешествия с Супругой по Европе, а в 1784 г. назначили духовником и наставником в Законе Божием, а также преподавателем английского языка к Великим Князьям Александру и Константину Павловичам; позднее - к Их Сестрам - Великим Княжнам Александре, Елене и Марии Павловнам.
После освящения в мае 1788 г. заложенного в 1780 г. юго-западнее Царскосельского парка Софийского (Вознесенского) собора, отец Андрей, в сане протоиерея, был назначен его настоятелем. Храм этот, строившийся по проекту шотландского архитектора Чарлза Камерона. был связан с Греческим проектом Екатерины II: самим именем городка «София», в котором он был воздвигнут, собор должен был вызывать ассоциацию с храмом Святой Софии в Константинополе.
Отец Андрей Самборский пашет землю. Гравюра Нейдля 1810 г.
После возвращения в 1780 г. в Россию одним из любимейших занятий священника становится агрономия и садоводство. Их, будучи в Англии, он изучил досконально. В Россию он привез усовершенствованные орудия и машины, семена и домашнюю птицу. Об английских методах земледелия он напишет пользовавшееся у помещиков успехом пособие. Слово он подкреплял практикой: в своем малороссийском имении, демонстрируя выращивание картофеля на «аглицкий манер», по заранее унавоженной земле он пускал плуг, за которым шли кидавшие в борозду клубни женщины; следующий проход плуга накрывал землей картошку.
Конечно, назначению В.Ф. Малиновского в Яссы способствовало не только такие родственные связи, но и собственные труды. К этому времени переводчик российского посольства в Лондоне уже знал турецкий и арабский языки; позднее он прибавит к ним древнееврейский и китайский.
Исследователи небезосновательно видят в этом влияние его тестя: «Самборский содействовал и развитию интереса к балканским народам, к их дальнейшей судьбе у своего зятя» (И.С. Достян «Русская общественная мысль и балканские народы. От Радищева до декабристов». М. 1980. С. 49).
Российскую делегацию в Яссах возглавляли Светлейший князь Г.А. Потемкин, а после его кончины 5 октября 1791 г. (неподалеку от Ясс, у села Рэдений-Векь нынешнего Унгенского района Молдавии) - князь А.А. Безбородко.
Мир был подписан в столице Молдавского княжества 29 декабря 1792 г.
Серебряная медаль в память заключения мира с Турцией в 1791 году. 1792 г.
Впечатления 1791-1792 г. нашли отражение в «Заметках о Молдавии», опубликованных В.Ф. Малиновским в московском издании «Приятное и полезное препровождение времени» (1797. №№ 2-3, 6-8), в котором дебютировал В.А. Жуковский, а впоследствии печатались И.А. Крылов, А.С. Пушкин и другие.
В заметках Василий Федорович подчеркивал порочность управления Дунайскими княжествами, осуществлявшегося османами при содействии греков-фанариотов. Турки «хотят невежеством продлить рабство сей земли, которая, впрочем, не есть совершенно их провинция». Однако «рабство сей земли не будет вечно». Люди, населяющие эти земли, вспомнят в конце концов, что они «потомки римлян, повелителей всего света. Земля их прекрасна, природа с щедростью одарила их своими благодеяниями; от них только зависит быть счастливыми. Пускай спросят они себя, чем хуже они турок, чем преимуществуют сии перед ними, чтоб быть их господами?»
Вскоре наступило новое Царствование, в котором от тестя В.Ф. Малиновского, в отличие от многих, не отвернулась удача. В 1799 г. новый Император Павел Петрович избрал протоиерея Андрей Самборского духовником старшей Своей дочери Великой Княжны Александры Павловны (1783-1801), вступившей 19 октября в брак с Наследником Австрийского Престола Иосифом Антоном Иоганном Габсбург-Лотарингским (1776-1847), ставшей после этого именоваться Великой Княгиней, Эрцгерцогиней Австрийской и Палатиной Венгерской.
При Ее Особе отец Андрей безотлучно находился до самой Ее кончины 4/16 марта 1801 г. от послеродовой горячки.
Отпевание Великой Княгини, Эрцгерцогини Австрийской Александры Павловны отцом Андреем Самборским (справа) и панихида по ней. Гравюры 1801 г.
После кончины Великой Княгини протоиерей Андрей вернулся на родину далеко не сразу, совершив поездку по Черногории, Которскому заливу, Греции, островам Архипелага, Турции (он посетит Константинополь) и Крыму. Похоже, его карьера, связанная с дипломатическими поручениями, часто весьма деликатного свойства, продолжалась.
Все эти годы за имениями своего тестя, по распоряжению последнего, присматривал зять его В.Ф. Малиновский.
С возвращением в отечество о. Андрея Василий Федорович получил наконец-то новое назначение: консулом в Молдавское княжество. В Яссах он оставался около двух лет: в 1801-1802 гг. За понесенные труды в 1805 г. он был награжден чином 5-го класса (статского советника), соответствовавший званию армейского бригадира. Согласно Табели о рангах, это давало право на причисление потомственно к лучшему старшему дворянству, «хотя бы и низкой породы были».
Очень характерным (для лучшего понимания мiровоззрения Малиновского) был опубликованный им в 1803 г. трактат «Рассуждения о мире и войне». Этот круг идей, близких в свое время вольному каменщику Екатерининских времен Н.И. Новикову и позднейшим, Александровской эпохи, масонам и декабристам. Тему эту Василий Федорович разрабатывал как раз во время пребывания его в Молдавии. Уже в наши дни польский историк Е. Сковронек обнаружил один из рукописных отрывков, помеченных автором: «Яссы 1801 - Петербург 1893» (И.Ф. Иовва «Передовая Россия и общественно-политическое движение в Молдавии». Кишинев. 1986. С. 54).
В неопубликованной главе «Освобождение народов» его печатного трактата «Рассуждение о мире и войне», наряду с рассуждениями о Греции, островах Архипелага, Болгарии, Сербии, Хорватии, Боснии и Далмации (почерпнутыми авторами наверняка и из рассказов его тестя), есть фрагменты, описывающие ситуацию в Дунайских княжествах (это уже его собственные впечатления): «Молдавия и Валахия также по одному насилию подвластны туркам, которые без жалости и милосердия их утесняют. Они отдельный народ и сами своими начальниками управиться лучше могут… составляя три независимые соединенные области [Молдавию, Валахию и Трансильванию] и одну державу» (И.С. Достян «Русская общественная мысль и балканские народы». С. 62).
Вид Ясс. Немецкая гравюра.
Число работ, освещающих этот период жизни В.Ф. Малиновского, сравнительно невелико.
Разбор его «Заметок о Молдавии» 1797 г. в связи с историческими событиями в этом Дунайском княжестве предпринял пушкинист Г.Ф. Богач (Г. Богач «Ун маре приетен ал попорулуй молдовенеск» // «Нистру». Кишинэу. 1982. № 6. П. 116-123; то же в его кн. «Алте паӂинь де историографие литерарэ». Кишинэу. 1984. П. 88-107).
Консультировал же Георгия Феодосьевича в свое время живший в Бухаресте бессарабский исследователь Г.Г. Безвиконный. В одном из писем, хранящихся ныне в рукописном отделе кишиневского Музея румынской литературы имени М. Когэлничану, он сообщал (12 декабря 1963): «Я первый указал на ошибку всех историков, полагавших, что Малиновский это румын Малинеску. “Manuscrise ruseşti ale Academiei RPR” (Bucureşti. 1949), а не Мейлах. […] Мне кажется, что Малиновский даже не был генеральным консулом, а просто консулом».
Некоторые важные подробности о В.Ф. Малиновском на основе документов из румынских архивов Г.Г. Безвиконный дал в своем капитальном исследовании «Contribuţii la istoria relaţiilor romîno-ruse» (Bucureşti. 1962. Р. 184).
Еще одна важная работа вышла в свое время Молдавии: М. Руденская «Василий Федорович Малиновский» // «Кодры». Кишинев. 1970. № 10. Автор ее - Мария Петровна Руденская (1906-1976) - создатель и первый хранитель мемориального музея «Лицей» в Царском Селе, открывшегося в июне 1949 г., автор несколько книг на эту тему. В статье она делает упор на связях В.Ф. Малиновского с Молдавией.
Мария Петровна Руденская.
Вообще, как справедливо отмечают пушкинисты, имя В.Ф. Малиновского и его деятельность долгое время оставались в тени; даже его философско-политические произведения были собраны и изданы (да и то далеко не все) лишь в 1958 г. А между тем многие его мысли оказали большое влияние на лицеистов, в том числе и А.С. Пушкина.
В 1803 г., когда Бонапарт был еще только первым консулом, Василий Федорович занес в свой дневник: «От славного Бонапарта восплачут сыны России…» В вышедших в том же году его «Рассуждениях о мире и войне» есть такие слова: «Мы должны молить Бога, чтобы избавил нас сих великих людей…»
А вот его рассуждения из вышедшей анонимно в Кёльне брошюры «Рассуждение об участии, приемлемом Россиею в нынешней войне, сочиненное другом политической свободы и взаимной независимости всех народов»: «Война, предпринятая Францией для защищения национальной ее свободы от притязания других Держав, но вскоре потерявшая сию благородную цель, распространилась от запада к востоку, даже до пределов пространнейшей в свете Российской Империи…». Обращаясь к «начальникам Российского воинства», он прямо пишет, что пределы Европы вряд ли остановят стремления французского правительства; только Россия сможет остановить французов.
Именно этот человек был поставлен 2 июня 1811 г. во главе Лицея. Не все, однако, понимали его и ценили.
Василий Федорович Малиновский. Портрет П.И. Пороховникова. 1879 г.
«В.Ф. Малиновский, - писал один из лицеистов первого выпуска, барон Модест Андреевич Корф (1800-1876), - был человек добрый и с образованием, хотя несколько семинарским, но слишком простодушный, без всякой людскости, слабый и вообще не созданный для управления какой-нибудь частию, тем более высшим учебным заведением. Значение свое он получил, кажется оттого, что был женат на дочери известного протоиерея Андрея Афанасьевича Самборского, сперва священника при церкви нашего посольства в Лондоне, потом законоучителя и духовника Великих Князей Александра и Константина Павловичей и, наконец, духовника Великой Княгини Александры Павловны, по вступлении ее в брак с Эрцгерцогом, Палатином Венгерским.
Есть, впрочем, вся вероятность думать, что и в выборе Малиновского не обошлось без участия тогдашнего государственного секретаря Сперанского, который издавна был очень близок с Самборским и в их доме впервые познакомился с тою, которая после сделалась его женою: сиротою бедного английского пастора Стивенса» («Императорский Лицей в память его питомцев. Царскосельский Лицей (1811-1843)». Сост. Л.Б. Михайлова. СПб. 2011. С. 204-205). [3 ноября 1798 г. в Сампсониевском соборе М.М. Сперанский обвенчался с 17-летней Елизаветой Стивенс. 5 сентября 1799 г. у них родилась дочь Елизавета (ум. 1857). После родов жена Сперанского заболела чахоткой и скончалась 6 ноября 1799 г. Смерть жены повергла его в глубокую печаль. Больше он так и не женился.]
Царское Село. Садовая улица. Акварель художника Госсе. 1824 г.
«В Лицее всё было готово, - вспоминал свое водворение в alma mater И.И. Пущин, - и нам велено было съезжаться в Царское Село. Как водится, я поплакал, расставаясь с домашними; сестры успокаивали меня тем, что будут навещать по праздникам, а на Рождество возьмут домой. […] В Царском мы вошли к директору: его дом был рядом с Лицеем. Василий Федорович поцеловал меня, поручил инспектору Пилецкому-Урбановичу отвести в Лицей. Он привел меня прямо в четвертый этаж и остановился перед комнатой, где над дверью была черная дощечка с надписью: № 13. Иван Пущин; я взглянул налево и увидел: № 14. Александр Пушкин».
И.И. Пущин. Портрет пастелью Ф. Верне. 1817 г.
Еще одним, помимо Ивана Ивановича Пущина (1798-1859), закадычным лицейским другом А.С. Пушкина был старший сын директора - Иван Васильевич Малиновский (1796-1873).
Умирая после дуэли, поэт, по словам секунданта, также лицеиста, Константина Карловича Данзаса (1801-1870), «глубоко вздохнув», произнес: «Как жаль, что нет здесь ни Пущина, ни Малиновского, мне бы легче было умирать».
Даже язвительный, мало кого жаловавший их однокашник барон М.А. Корф так отзывался об И.В. Малиновском: «…Вспыльчивый, вообще совершенно эксцентричный, но самый благородный и добрый малый» («Императорский Лицей в память его питомцев». С. 191-192). Лицейское прозвище «Казак» весьма ему подходило.
Скорбящий старец. Лицейский рисунок Ивана Малиновского. 1813-1817 гг.
Семья Малиновских жила в Царском Селе, в Певческом переулке, в небольшом флигеле, принадлежащем Лицею. Ныне это здание в стиле классицизма находится в глубине участка. Точный его адрес: Лицейский переулок, 3. Первоначально постройка была одноэтажной, однако в 1816 г. при новом директоре Е.А. Энгельгардте достроили второй этаж.
Дом директора Лицея В.Ф. Малиновского в Царском Селе.
Все тридцать воспитанников стали для В.Ф. Малиновского близкими и родными, превратившись как бы в членов его семьи. С их родителями он находился в постоянной переписке. Сами же лицеисты были частыми гостями в его доме.
Во время неофициального общения тема Молдавии наверняка всплывала не раз. Судя по всему, память о краткосрочном пребывание его там и о заведенных знакомствах Василий Федорович сохранил на всю жизнь. Еще долгое время после отъезда из Ясс он продолжал переписываться с митрополитом Молдавским Вениамином (Костаки) (G. Bezviconi «Contribuţii la istoria relaţiilor romîno-ruse». Р. 184), личностью весьма яркой и влиятельной: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/460677.html
В письме графу В.П. Кочубею он признавался, что постоянно «помнил сии земли, всегда на сердце их носил» (В.Ф. Малиновский «Избранные общественно-политические сочинения». М. 1958. С. 149).
Отголоски подобных разговоров да и сама обстановка в семье наложила отпечаток и на других ее членов. Напутствуя в 1840-х юного изюмского помещика Александра Федоровича Бантыша, поступавшего по его протекции в Лицей, сын первого директора Иван Васильевич Малиновский сказал ему: «Помни, что ты Бантыш». И тот, судя по всему, помнил: когда в 1859 г. у него появился первенец, он назвал его, учитываю родовые корни, Антиохом.
Другим местом общения с лицеистами была дача тестя В.Ф. Малиновского - протоиерея Андрея Самборского, располагавшаяся на полпути между Царским Селом и Павловском.
Еще в 1803 г. священнику, в продолжение 15 лет находившемуся в общении с будущим Императором Александром I и безусловно оказавшему большое влияние на Его мiровоззрение и характер, воплотившиеся в идее того же Священного Союза, было дозволено иметь домовую церковь в петербургском его доме на углу Дворцовой набережной и Литейной. В последние годы ее посещали не только видные сановники и Великие Князья, но и Сам Государь.
Что же касается дачи, не зря, видимо, названной «Александровкой», то территория ее была устроена в соответствии с принципами английского садоводства, которым ее владелец научился, будучи в Лондоне.
Туда часто наведывался В.Ф. Малиновский, любивший это место. Тут бывало разрешались и семейные проблемы Пушкиных. После кончины директора Лицея (1814) и владельца-священника (1815) дача перешла во владение одного из братьев Малиновских: Павла Федоровича. Владельцы называли дачу «Александровкой» или «Безозеркой», а местные жители - «Малинувкой». Во время второй мiровой войны она была уничтожена; в 1950-х развалины разобрали, устроив на ее месте сквер.
Между тем судьба самого Василия Федоровича складывалась тяжело. Наступала пора испытаний.
9 февраля 1812 года скончалась его супруга Софья Андреевна, произведшая на свет трех сыновей и трех дочерей.
Софья Андреевна Малиновская, урожденная Самборская.
Вслед за этим в марте Императором Александром I был отстранен от должности и выслан из столицы государственный секретарь М.М. Сперанский - выдвиженец протоиерея Андрея Самборского и покровитель, в свою очередь, его зятя - В.Ф. Малиновского:
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/396030.html
Летом в Российские пределы вторглась Наполеоновская армия, что, как мы помним, Василий Федорович, предвидел еще в 1803 году.
Все эти испытания не прошли для директора Лицея даром: 23 марта он скончался.
Лицеист Сергей Дмитриевич Комовский (1798-1880) вспоминал о том, как «сей почтенный старец, проведший благочестивую жизнь свою в страхе Божием и последовании священного закона Его, лежал на смертном одре, благословляя и научая детей своих в той вере и любви к Богу, которым он сам был одушевлен. До самой последней минуты своей жизни сохранил он здравый ум; до самой той минуты молился он о чадах своих, пока не переселился на тот прекрасный свет, дабы там получить за дела свои венец награды. Дай Бог, чтобы и мне, приобщась Пречистых Таин Твоих, такое спокойствие и безмятежною смертию окончить житие на бурном сем свете» («Императорский Лицей в память его питомцев». С. 176).
В разделе «Происшествия» представляемых министру еженедельных лицейских ведомостей сообщалось: «23 марта скончался от нервной горячки статский советник и кавалер Малиновский».
Похоронили Василия Федоровича на Большеохтинском Георгиевском кладбище рядом с супругой.
На кладбище пришли пятеро лицеистов, среди которых был и Пушкин. Софья Штакеншнейдер, дочь сына покойного директора Ивана Малиновского, вспоминала рассказ своего отца: когда гроб еще только опускали в могилу, Пушкин подошел нему, взяв его за руку. Здесь, перед не засыпанной еще могилой «они как бы поклялись в вечной дружбе».
Современный вид могилы В.Ф. Малиновского после установки в 1961 г., к 150-летию Лицея, по инициативе М.П. Руденской, мемориальной доски.
Заботу о детях покойного взял на себя их дедушка - протоиерей Андрей Самборский. Но и он прожил недолго, скончавшись 5 октября 1815 г. в предоставленной ему Императором Александром I квартире в Михайловском замке на руках своей дочери Анны Андреевны Самборской (1770 - не ранее 1843). Похоронили его рядом с дочерью и зятем.
Протоиерей Андрей Самборский. Портрет В.Л. Боровиковского. Конец 1790-х гг. Картон, масло. Музей Пушкина (Москва).
В фондах Всесоюзного музея Пушкина сохранился конверт со следующей надписью: «Рисунки воспитанников Лицея 1-го курса, подаренные ими в знак памяти Анне Андреевне Самборской, которая всегда радушно принимала их всех, и не раз угощала их на даче Александровке, где в последний раз перед кончиною своею проводил отец ее Андрей Афанасьевич Самборский в 1815 году».
О знакомстве Пушкина с протоиереем Андреем Самборским, в котором его не могла не привлекать приверженность Петровскому духу перемен на пользу Отечества, свидетельствует упоминание его имени в известном совместном с князем П.А. Вяземским стихотворении «Надо помянуть, непременно помянуть надо», отправленном 26 марта 1833 г. В.А. Жуковскому:
Покойного пресвитера Самбурского…
Продолжение следует.