Мои страны, Япония 15 (часть 1)
Мы остановились на смотровой площадке в верхней точке перевала Янагисава-тогэ. И ахнули от открывшегося нам вида.
Подарившая вдохновение многим художникам древности, глубокоуважаемая Фудзи-сан легко узнаётся, даже если вы видели её только на картинке.
Перед поездкой мы волновались, что погода может испортиться и нам не удастся увидеть Фудзи во всём её великолепии. Высочайшая гора Японии любит прятаться в облаках, но теперь нам стало казаться, что кокетливая красавица специально постаралась предстать перед нами в наиболее выгодном свете. Это подтвердили и слова Ирины о том, что она никогда не видела Фудзи с этого места, несмотря на то, что бывала здесь не единожды.
Я же вспомнил знаменитую серию Хокусая «50 видов Фудзи» и про себя назвал этот вид «Фудзи в белом». Одинокая красавица, почти идеальный конус которой лежит на значительном удалении от других гор, великолепно смотрелась в их обрамлении. Жаль только, что фотоаппарат неспособен передать картинку так, как видит человеческий глаз. Пытаясь сфотографировать саму гору, приходится невольно затемнять великолепие осеннего пейзажа. Лишь последующая HDR-обработка смогла приблизить картинку к тому виду, что предстал перед нами в реальности.
К сожалению, наложение слоёв сделало неестественным , на мой взгляд, само небо.
Пытаясь запечатлеть картинку во всей её красе, а также пробуя различные настройки, Олька внезапно обнаружила, что аккумулятор её Пентакса неожиданно сел. Это казалось катастрофой, тем более что в нашей программе на сегодняшний день еще были храм Эриндзи и закат на озере Кавагучи-ко, у подножия Фудзи. По несчастной случайности, мы забыли переходник для японских розеток в отеле, а потому наши фотоаппараты лишились возможности подзарядки, даже несмотря на то, что зарядные устройства мы взяли с собой. К счастью, был ещё жив аккумулятор моей цифромыльницы, а потому ей пришлось стать нашим официальным летописцем. Этот случай заставил нас впредь внимательнее относиться к зарядке фотоаппарата, а кроме того выявил потребность в более чем одном переходнике.
Но вернёмся к нашему путешествию. Мы начали спускаться вниз, серпантин извивался среди покрытых лесом гор, периодически открывая нам вид на гору Фудзи. Дорога вела в столицу префектуры Яманаши - город Кофу. Название Кофу (甲府) произошло от комбинации иероглифов, используемых в названии древней провинции Каи и административной единицы «фу». Таким образом, само название Кофу можно толковать как «столица провинции Каи».
У тех, кто увлекается самураями и военной историей Страны восходящего солнца, название провинции Каи твёрдо ассоциируется с грозным именем Такэды Сингэна.
Такэда Сингэн был воистину одним из выдающихся сынов своего времени, воплотившим в себе само понятие "самурай".
Родившись 1-го декабря 1521 года, под именем Такэда Кацутиё, он вынужден был учиться искусству войны, так как Япония давно уже была вовлечена в великое противостояние всех против всех. Впрочем, он не был чужд и традиционного, хотя и вышедшего уже почти из моды, искусства поэзии. Повзрослев и получив имя Такэда Харунобу, он, хоть и был первым сыном главы клана Такэда, но явно проигрывал своему брату Нобушиге в вопросах наследования. Заручившись поддержкой многих самураев клана Такэда, Харунобу устраивает переворот и высылает своего отца в Суругу. Таким образом, уже в возрасте 20 лет Такэда становится главой клана и тут же начинает расширять свои владения, что приводит к длительным войнам с соседями. К примеру, его "закадычный враг" Уэсуги Кэнсин сражался с ним у местечка Каванакадзима, с перерывами в 2-3 года, целых 5 раз.
Следует заметить, что в отличии от многих других даймё, Такэда Харунобу (ставший Сингэном после принятия монашеского сана в 1551 году) не истощал своих земель, не забирал на войну всех мужчин поголовно, но строил и развивал. Мудрая административная и финансовая политика сделала и без того не бедные провинции Каи и Синано чуть ли не самыми богатыми во всей Японии. Лишь отсутствие доступа к морю делало Такэду зависимым от поставок соли из земель клана Ходзё (ныне Токио и префектура Чиба). Однажды Ходзё перестал снабжать Такэду солью, тогда Уэсуги Кэнсин назвал этот поступок бесчестным и отправил Сингэну соль со словами: «Я воюю мечом, а не солью».
Верхом могущества Такэды Сингэна стала битва при Микатагахара в январе 1573 года, когда он на голову разгромил будущего объединителя Японии Токугаву Иэясу. Сам Токугава тогда едва спасся, переодевшись простым конным лучником.
Великая троица объединителей Японии (Ода Нобунага, Токугава Иэясу и Тоётоми Хидэёши) столкнулась тогда с единственной силой, которая смогла им противостоять, и они сами не знали, чем всё это могло закончиться, если бы не внезапная смерть их грозного противника весной того же 1573 года.
Несмотря на то, что смерть этого человека открыла дорогу к покорению всей Японии, никто из его бывших противников не был рад этому. Уэсуги Кэнсин сказал, что ему горько слышать о смерти его лучшего и глубокоуважаемого врага. А Токугава Иэясу заметил, что наличие мудрого и сильного противника учит любого правителя быть сильным и мудрым самому, а потому смерть такого человека как Такэда Сингэн требует величайшего сожаления.
Подобно любому истинно великому человеку, Такэда Сингэн собрал вокруг себя целую плеяду талантливых людей. Широко известны 24 генерала Такэды Сингэна, которые смогли поднять военную организацию клана Такэда на почти недостижимую высоту.
Даже после смерти грозного Сингэна, объединённым войскам Токугавы Иэясу, Тоётоми Хидэёши и Оды Нобунаги пришлось несладко, пока кавалерия клана Такэда не была разгромлена в битве при Нагасино.
Но даже тогда слава клана Такэды не была забыта. Получив в награду провинцию Каи, Токугава Иэясу приблизил к себе оставшихся генералов Сингена, чтобы перенять весь их опыт. И он пригодился ему как для того, чтобы стать правителем Японии, так и для того, чтобы организовать послевоенную жизнь.
В Кофу много мест, которые связаны с именем Такэды Сингэна, но то, о котором пойдёт речь далее, особое, и я был искренне благодарен Ире и её мужу за то, что они показали нам его.
Храм Эриндзи был построен в 1330 году и сразу вошёл в десятку самых великих храмов Канто (центральной Японии). Такэда Сингэн сделал этот храм официальным святилищем семьи и проводил там немало времени, особенно после того, как принял монашеский сан.
После смерти Сингэна, Ода Нобунага, не отличавшийся уважением к своим врагам и буддийским храмам, распорядился сжечь его, чтобы стереть память о Сингэне. В огне пожара погиб и знаменитый настоятель храма, преподобный Кайсэн, который сказал перед смертью, что умеющий концентрировать свою волю, способен чувствовать прохладу даже в пламени пожара.
Став правителем Каи, Токугава Иэясу распорядился восстановить этот храм и вернул ему былую славу не только буддийского святилища, но и духовного центра великого воителя Такэды Сингэна, музей которого и располагается теперь на территории храма.
(часть 2)