Ночь под Рождество. - Н. Вдовкин
Прошел 1914 год, и близился к концу и 1915-й. Война стала принимать позиционные формы. Сопровождая как-то в качестве командира конвойной сотни командовавшего 3-им конным корпусом графа Келлера с позиций в штаб, я не выдержал и чистосердечно рассказал ему случай с пленным австрийским фельдфебелем. Рассказал и подумал: «Ну теперь жди, есаул, порядочного разгона», ибо граф умел это делать. Он, однако, ехал молча. Подъехали к штабу. Я выскочил из машины и открыл дверь в штаб. Граф Келлер вышел из машины, посмотрел на меня, протянул на прощанье руку, задержав ее на мгновение, и проговорил: - А знаете что, Вдовкин? - Что, Ваше сиятельство? - Поступок ваш с пленным шел, разумеется, в разрез с уставом. Но, пожалуй, и я не выдержал бы и поступил так же. Благодарю за признание!
Наступил католический сочельник 1914 года. По имевшимся сведениям противник производил перегруппировку сил на полях Галиции, и наша дивизия, имея задачей уточнить эти сведения, выслала ряд офицерских разъездов. Одним из них довелось командовать мне, тогда офицеру Оренбургского казачьего полка. В мою обязанность входила разведка расположения противника в направлении местечка Риманов, лежащего верстах в сорока на запад от расположения штаба дивизии.
Я выступил часов в 16 со взводом казаков в 26 всадников в указанном мне направлении. Впереди и по бокам двигаются дозоры. Первая попавшаяся по пути деревня свободна от противника, но по выходе из нее взвод был встречен беглым ружейным огнем с лежавшей впереди высоты. Пришлось отвести его в только что оставленную деревню. Выждав там наступления темноты и оставив для наблюдения пост из двух казаков, я повел разведку в обход высоты, занятой противником. На линии, на которой лежала эта высота, я спешил взвод и с одиннадцатью казаками (прочих я оставил в коноводах) круто повернул и двинулся вдоль железнодорожного полотна к видневшейся впереди путевой будке.... Читать дальше »