Возмутительные комментарии замминистра о невозвращении ребёнка матери
На ngs.ru (фото оттуда) второй день обсуждается случай с матерью, которой не возвращают 4-летнего сына. Мальчика забрала полиция, вызванная самой матерью в момент ссоры с чужим человеком.
Я не могу судить о том, было ли это полностью законно или в этом была какая-то степень произвола. Ребёнка полиция может забрать в одном случае - если он безнадзорный. Мать была в какой-то степени опьянения.
Но я точно знаю - не отдавать сына матери, когда она за ним на другой день пришла трезвая и с документами, нет ни малейших законных оснований. Это действие принятых в области технологий работы с семьёй, далёких от законности. Причём матери не только не отдали ребёнка, но и не дали увидеться с ним.
По сообщению портала, на пресс-конференции в ГТРК ситуацию прокомментировали заместитель министра социального развития О.Р.Потапова и Уполномоченный по правам ребёнка Л.М.Зябрева.
Комментарий О.Р.Потаповой:
«Ей не препятствуют забрать ребёнка, от неё просят документы, где она с ним будет находиться в дальнейшем».
Вы поняли? Никаких препятствий! Забирай! Только сначала «документы, где она будет» (это как?). У неё теперь кончилась личная жизнь - им теперь есть дело до того, где она будет!
Такого рода словесные выверты ("не препятсвуют, только просят документы") мне не ново слышать от районных опек. «Мы не отобрали, мы просто временно изъяли» (как будто «временно» - не считается, можно не по закону). Но c министерского уровня слышу впервые.
Нередко бывало, что когда районная опека «странно себя ведёт», я звонил в министерство - и удавалось смягчить или отменить «странное поведение». Но сейчас уже поздно - министерство пустилось защищать честь мундира.
Замминистра оправдывает то, что Ленинская опека не отдаёт ребёнка, пока мать не соберёт разные бумажки. Выдвигает матери незаконные требования. Держит ребёнка в заложниках этих требований.
«Родственников не пустили в дом ребёнка, так как у них не было медицинского обследования, флюорографии элементарно, все-таки дом ребёнка - закрытое учреждение», - говорит Ольга Потапова, заместитель министр социального развития НСО.
Допустим. Но вывести ребёнка, который ещё вчера с ней общался, в тот же коридор, куда мать уже пустили, тоже нельзя было?! Дом ребёнка проявил явную бесчеловечность - он мог успокоить мать, что сын действительно у них, и ребёнка. Психологи Дома ребёнка обязаны знать, что разлука с матерью - это в полном смысле слова жестокость по отношению к нему.
Приличнее было на пресс-конференции с начальственной позиции хоть мягко пожурить Дом ребёнка за нечуткость. Почему это не сделано, нетрудно предположить - потому что Дом ребёнка действовал по заведённой в ведомстве незаконной и бесчеловечной технологии.
К моему большому сожалению, не на высоте оказалась и Л.М.Зябрева:
«Если были основания его забрать, то маме придётся доказать, что ребёнку целесообразно с ней находиться. Будем действовать в интересах ребёнка», - сообщила уполномоченный.
Если бы Любовь Михайловна сказала просто «хотим вернём, хотим не вернём» - это был бы просто произвол, от какого должна защищать уполномоченная. Но мысль о том, что вне суда мать должна доказывать целесообразность ребёнку быть с ней - это особый новый («европейский»?) взгляд на жизнь, который прививается служащим вместе с новыми технологиями «работы с семьёй». Вызывает недоумение, в чём в таком случае она видит «интересы ребёнка» - найти ему «лучшую маму»?
Ни ведомство С.И.Пыхтина, ни Уполномоченная уже не видят ничего странного и страшного в том, что они решают что-то о ребёнке за не лишённую родительских прав мать. Для них это привычно. Они над людьми. Принципы законности, понятие родительских прав давно отброшены в сторону. 15.05.2015 ведомство (формально - ОблКДН) приняло «Порядок межведомственного взаимодействия… по раннему выявлению…» (детище фондов Гордеевой, Спивака и Маровой), по которому опека вопреки её природе и законным полномочиям должна по каждому пустяку (в случае лишь «возможности нарушения прав и законных интересов ребенка») идти в семью и заниматься «оценкой безопасности», то есть «выявлением и оценкой средовых и динамических факторов, действие которых с высокой степенью вероятности может в ближайшем будущем представлять угрозу жизни ребёнка или причинить серьёзный вред его здоровью». То есть когда ещё ничего не произошло. Просто прочитав этот документ один раз, немудрено заболеть манией поиска «опасности ребёнку». А они по нему работают!
Раньше мне казалось странным, насколько чиновники не сопоставляют с человеческим обычаем, с опытом собственного взросления то, что делают. Когда Ленинская опека - не мне, а суду на моих глазах - заявляла: «ребёнка забрали, потому что он был без законного представителя», я ещё недоумевал: ну допустим она запуталась в законе, ну допустим у неё нет опыта воспитывать своего ребёнка, но мать-то её саму неужто никогда не оставляла с кем-то (с родственником, со знакомым), чтобы срочно куда-то сбегать. Вспомни себя, задумайся, перечитай! - в законе нет и не может быть такой глупости! Нет, они словно инопланетяне. «Европейцы»!
Но теперь я уже привыкаю - они не задумываются. Они взялись всерьёз за какую-то нелепую и страшную миссию - путём адресного вмешательства по каждому пустяку привести все семьи к какому-то понятному для них шаблону - по их мнению, без рисков.
Это стратегия. По которой дело борьбы с семейным неблагополучием поручают тем, у кого нет рычагов бороться с причинами неблагополучия, а есть только возможности для «адресной работы». И они изощряются. И теряют человечность - понимание того, что такое разлука матери с ребёнком.
23 октября на наших пикетах мы будем говорить уже не отдельных вредных новшествах. А о стратегии.