Богатырская земля или малая родина писателя Ивана Макарова. Страницы 263 -271.
Опубликованные страницы: 1-15, 15-24, 25-34, 35-43, 44-52, 53-61, 62-70, 71-85, 86-94, 95-103, 104-11 2, 113-120, 121-129, 130-138, 139-147, 148-156, 157-165, 166-174, 175-183. 184-192, 193-201, 202-210, 211-219, 220-235, 236-244, 245-253, 254-262.
Должно быть, это и были Манины глаза: и огонь в них,
262
и холод, и радость, и печаль, и любовь самая сладкая, и подлость самая низкая».7
Но Макарова-писателя с детства интересовали не только люди:
«Сумерки уже сгустились, такие посинелые, трескучие да звонкие. Сугробы на соломенных крышах как будто литые сделались. Весь порядок изб серый, грустный. Словно коровы такие, огромные, угловатые, присели, ноги под себя, а их занесло сугробами, заледе-нело. Взойдёт ли уж солнышко? Осветит ли, растопит ли этот лёд?
Ведь и людей-то, кажись, всех льдом покрыло».8
Или то и другое - одновременно. Фрагмент рассказа «Ключ» - «рязанского» времени (1928г.):
«В полдень Иван Григорьевич услышал, что к его избе, под окна, молча подошла толпа. Кто-то постучал в окно …
А Игнатка Бугорков крикнул:
- Эй, комиссар коллегии, выходи, развязывай свои зубы! Небось уже зажили!
И тогда неимоверный хохот раздался под окнами …
Он (Иван Григорьевич - авт.) бросился в заднюю дверь и пробежал двором на огороды. Около риги, похожей на чудовищный, огнивающий гриб, он услышал за собой какой-то шорох и оглянулся. Рядом с ним бежала его лохматая чёрная собачонка Цутик. Присутствие Цутика чем-то ободрило его … Он внезапно замедлил шаг и с видом
величайшей готовности ко всему посмотрел на реку, на огромные, развесистые ветлы, о которых с невообразимой тоской вспоминал в городе. Ветлы так ярко отражались в воде, что казалось, растут они и вверх, и вниз».9
Остаётся добавить, что «огромные, развесистые» ветлы и ныне растут по берегам салтыковской речки Хупты.
А вот описание старинного наряда, в который облачилась цесаревна (дочь Петра 1), чтобы позировать в нём художнику, из уже зна-комой читателю повести «Гофмалер Никитка». «Цесаревна предстала пред ним в светлой цветного шелка рубахе, поверх которой был одет синий летник с длинными широкими рукавами. Рукава летника
были вышиты золотом и унизаны мелким жемчугом, подол, обшитый ярко-красной материей, тяжело свисал вниз, кончаясь золотой тесьмой со шнуром и бахромой. Кроме того, летник её был украшен тяжёлыми парчовыми вошвами - небольшими полотнами, вышитыми золотом и серебром в виде причудливых листьев и веток,
263
загнутых в полукольца. Тёмно-красное, из атласа, шейное ожерелье, сплошь унизанное крупным жемчугом, было пристёгнуто к нему. На голову цесаревна надела убрус - тонкий атласный шарф, завёрнутый красивым затейливым узлом - искусство старой мамки, - украшенный золотым шитьём. Жемчуг гроздьями свешивался на её бледный большой и выпуклый лоб и на плечи».
Дочь поэта Павла Васильева - Наталья Павловна Васильева, жи-вущая ныне в Рязани, считает «прообразом» «гофмалера Никитки» своего отца. Поэт Павел Васильев входил в круг московских литера-турных друзей И.И. Макарова и хорошо его знал. В трудных жизнен-
ных ситуациях, Иван Иванович Макаров помогал молодому поэту. Судьба распорядится так, что и Иван Макаров, и Павел Васильев, в числе четырёх писателей, будут ложно обвинены в подготовке терро-ристического акта с целью убить «т. Сталина»... Оба будут проходить
по одному сфабрикованному «делу» и погибнут, вероятно, в один день - 16 июля 1937 года. Оба - похоронены в общей, безымянной могиле Донского монастыря г. Москвы. Ныне, на кладбище Донского монастыря установлена новая мемориальная табличка И.И. Мака-
рову, рядом с П.Н. Васильевым.10
И.И. Макаров применял свой второй дар и работая в губернских молодёжных газетах. Молодёжные газеты являлись «органами» Рязанского губернского комитета РКСМ и в разные годы носили раз-ные названия: «Мысли юного коммунара», «Голос красной молодё-
жи», «Клич молодёжи», «Путь молодёжи». Газета «Клич молодёжи» выпускалась в то время, когда будущий писатель Иван Макаров являлся заместителем секретаря губкома РКСМ, в 1924 году. В давних подшивках перечисленных газет сохранились чёрно-белые графические рисунки; ранее они вырезались на клише, чаще - на резине,
на линолеуме. Маргарита Смирнова - московский литературовед, журналист напишет, что «помогая товарищам-газетчикам, Макаров придумывал орнаменты и заставки, резал на линолеуме клише». Вот вам и практическое применение второго дара писателя-рязанца Ивана Макарова.
И в просторной комнате дома № 38 по улице Ленина (Астраханской), где ныне установлена мемориальная доска писателю, по воспоминаниям его товарищей-современников, стояли два деревянных кресла, расписанные «древнерусским орнаментом»! Вероятно, в этой большой, сорокаметровой комнате, Иван Иванович Макаров
264
жил уже семьёй: с женою Елизаветой Константиновной, урождённой Плотниковой, и сыном - трёхлетним Январём, по-домашнему - Яником. Исследователь Г. Иванова обнаружила и другой рязанский адрес писателя: улица Соборная,13. По этому адресу, в семье родителей жены Елизаветы Константиновны Плотниковой, также, проживал Иван Иванович Макаров; на тот момент - советский партийный служащий и начинающий писатель.11
Видимо, «художнический» дар писателя Ивана Макарова был так силён, что он передался его родственникам. По словам Павла Алексеевича Лаврова, многие из них имели этот дар, но проявлялся он по-разному. Сам Павел Алексеевич, не имея специального образования, всю жизнь работал художником-оформителем; профессионально работал и с гипсом, и с камнем. Он до сих пор называет себя «шрифтовиком», то есть человеком, умеющим писать «художественно». Другая племянница писателя - по линии старшей сестры писа-
теля - Клавдии Ивановны, по мужу - Крыловой, Мария Кузьминична Крылова, очень хорошо шила. Она «обшивала весь комсостав» Москвы, причём, делала это легко, творчески! Павел Алексеевич Лавров называет её «Машка - Бурда»: по названию известного в советское время женского журнала с выкройками. По словам того же
П. А. Лаврова, «Машка-Бурда» шила и на швейной машинке своего деда - Ивана Ивановича Макарова. Эта швейная машинка не раз упоминается в архивных делах Ряжской мужской гимназии: она - единственное «имущественное» достояние салтыковского крестьянина Ивана Ивановича Макарова - отца писателя.
---------------------------------------------------------------------------------------------------------------
1 О.В. Сидорова (Ершова). Диктант и сочинения в учебных заведениях в 1910 - 1917 годах…
Сергей Есенин: Личность. Творчество. Эпоха. Москва - Константиново - Рязань, 2017.
2 И. Макаров. Чёрная шаль. - М. Московский рабочий, 1970, с. 112, 48, 52.
3 Ю. Веденин. Его псевдоним - Иван Буйный. - Рязань. Узорочье, 2007, с. 16.
4 И. Макаров. Чёрная шаль. - М. Московский рабочий, 1970, с. 293, 294.
5 И. Макаров. Чёрная шаль. - М. Московсий рабочий, 1970, с. 191 - 192.
6 Там же. Предисловие М. Смирновой, с. 17.
7 И. Макаров. Чёрная шаль. - М. Московский рабочий, 1970, с. 58, 59.
8 Там же, с. 52.
9 И. Макаров. Казачий хутор. - Рязанское книжное издательство, 1962.
10 Мемориальная табличка установлена усилиями и средствами салтыковца-москвича Н.И. Крылова в 2020 году.
11 Г.П. Иванова. Вениамин Кисин. Борис Кисин. Вербы весенняя весть. - Рязань.
ИП Жуков. В.Ю., 2017, с 43.
265
Глава тридцать девятая
РЯЖСКАЯ МУЖСКаЯ ГИМНАЗИЯ.
ПЕРВЫЕ ГОДЫ ОБУЧЕНИЯ В НЕЙ
ГИМНАЗИСТА ИВАНА МАКАРОВА
(1912 - 1916 гг.)
В архивных делах Ряжской мужской гимназии более чем столетней давности, сохранилось «Прошение» крестьянина села Салтыки Ивана Ивановича Макарова о приёме сына Ивана в гимназию. Оно написано 5 мая 1912 года крупным размашистым подчерком. В этот же день, его старший сын Иван пройдёт и медицинское «освидетельствование». Справку о состоянии здоровья и о прививке оспы Ивану Макарову напишет «городовой врач» П.В. Турьянский. Он найдет, что «общее состояние его здоровья вполне удовлетворительное». Очень скоро «городовой врач» Павел Васильевич Турьянский станет
и «гимназическим врачом» Ряжской мужской гимназии.1
До революций семнадцатого года обучение крестьянских детей, даже хорошего достатка, в средних учебных заведениях было скорее исключением, чем правилом. На сегодняшний день известны всего два крестьянина - салтыковца, получившие гимназическое образо-вание. Это писатель Иван Иванович Макаров и Иван Степанович Куренев, окончивший в 1918-м 2-ую Рязанскую мужскую гимназию. Именно на учительское место молодого учителя Ивана Степановича Куренева, мобилизованного летом 1919 года на войну и придёт выпускник Ряжской мужской гимназии-школы, народный учитель Иван Иванович Макаров.
Были ли салтыковцы-гимназисты в других сословиях? Да!
Практически одновременно с будущим писателем среднее образование получили две дочери салтыковского священника Владимира Алексеевича Сергиевского - Елена и Екатерина Сергиевские. Судьба сведёт И.И. Макарова, причём, в своём родном селе, по крайней мере, с тремя учителями Сергиевскими: с двумя дочерьми священника -
Зинаидой Владимировной и Еленой Владимировной, и вероятно, с сыном - Алексеем Владимировичем Сергиевскими. Летом 1919 года возможный сын священника даже возглавляет Салтыковский волостной отдел народного образования.2 При этом, отец - священник В.А.
266
Сергиевский, также, служил в салтыковских начальных училищах: «законоучителем».
Годы обучения в Ряжской мужской гимназии - важнейшие для будущего писателя Ивана Макарова. Это были годы юбилейных и эпохальных исторических событий: 100-летия войны 1812 года, 300-летия Царствования Дома Романовых, далее «германская» - империалистическая война, приведшая к Февральской революции и Октябрьскому перевороту 1917 года, гражданская война ... Всё это гимназист Иван Макаров и его сверстники переживут за семь лет своей жизни. Не слишком ли много для такого маленького отрезка времени? За эти семь лет уездный город Ряжск станет для будущего писателя родным; он станет для него и стартовой площадкой в неведомое советское бу-
дущее. Оторванность от родного дома, житьё «нахлебником» в чужих семьях, необходимость вживаться в их семейный уклад. Образован-ные преподаватели, принадлежащие к другому социальному слою, их привычки, человеческие недостатки и достоинства. Рождение самого младшего брата Григория в 1914 году. Мобилизация отца на войну в следующем, 1915-м. Раннее взросление: он - старший в семье Макаровых... Но вместе с тем, годы обучения в Ряжской мужской гимназии - это и огромный объём общеобразовательной, культурной информа-ции: новых знаний, открывающих немыслимые горизонты.
Одиннадцатилетний Ваня Макаров поступит в мужскую гимназию г. Ряжска спустя год по окончании Салтыковского начального училища. Читатель знает, что он поступит сначала «кандидатом», в числе двадцати четырёх мальчиков, успешно прошедших «вступи-тельные испытания» ещё в мае 1912 года. Вступительные испытания в гимназию проходили весной и осенью: весною - 15, 16 и 17 мая, осенью - с 11 августа, с 9 часов утра, в здании ряжского Народного Дома. Именно там временно разместится первое среднее учеб-ное заведение г. Ряжска. Приём прошений для желающих учиться в
гимназии заканчивался 10 августа, а с 11-го, начинались «осенние» испытания. И летние, и осенние испытания включали в себя русский язык (письменно и устно), арифметику (письменно и устно) и Закон Божий. Окончательный состав класса формировался после двух ис-пытаний, непосредственно перед началом учебного года. Учебный год начинался тогда раньше: в середине августа, поэтому и зачисление «салтычка» Вани Макарова в первый класс, состоится в августе 1912 года. С 16-го числа - начались учебные занятия.3
267
Как правило, прошения о поступлении подавались от имени отца, а если его не было - от лица матери, близких родственников, или «опекунов». Они же подписывали и бланк «Обязательства», в котором есть такие строчки: «…обязуюсь одевать по установленной форме, ...вносить в установленные сроки плату за право учения».4 То есть родители или опекуны оплачивали не только обучение своих сыновей, но и покупку гимназической формы, ранца, учебников, учебных пособий и проживание на «съемной квартире», если она требовалась. Ваня Макаров начнёт учиться в первом классе гимназии с авгу-
ста 1912-го. Это был третий её набор: мужская гимназия открылась 7 ноября 1910 года. Будущий писатель был старшим сыном в семье Макаровых и тем важнее выбор отца: продолжить его образование. Уездные города Ряжск и Раненбург по количеству жителей были примерно равные. Чуть позднее, в 1915 году, в г. Раненбурге проживало 5 - 6 тысяч населения и еще 12 тысяч - в пригородных слободах. В нём, также, как и в г. Ряжске, уже были учебные заведения разных уровней. Но город Ряжск - всего в двадцати верстах от села Салтыки (Богородицкое), тогда, как город Раненбург - в сорока. Выбор Ивана
Ивановича Макарова-отца был сделан в пользу уездного Ряжска.
Мужская гимназия в г. Ряжске открылась осенью 1910 года, причём, спешно. История её открытия достойна не одной книги. В первый «набор» 1910 года попал 21 ученик. Большинство из них (17 человек), проживало дома с родителями или с лицами, их заменяющими; 4 человека - на «съёмных квартирах». В архивных делах мужской гимназии сохранилось множество «Прошений» ряжских жителей, желающих взять на постой гимназистов - «нахлебников». В числе прошений, датированных 1911 годом, есть: Марии Николаевны Кирасовой - «дом мой, угол 2-й Садовой улицы»; Матрёны
Михайловны Игнатьевой - «жены Аптекарского помощника», про-живающей на улице Дворянской или «вдовы-дворянки Александры Карловны Полуниной»: её адрес - 3-я Садовая, «дом Европиной». «Вдова-дворянка» Александра Карловна Полунина пишет: «в распоряжение ученика Дмитрия Шафранова предоставлена одна отдельная комната… шестнадцать рублей в месяц, семейство моё состоит из меня самой и пятилетней дочери, кроме Д. Шафранова, у меня проживает ученица 1-го класса гимназии Карчагиной, которая помещается совместно со мной».5
Любопытно, что желающие взять гимназистов - «нахлебников»,
268
проверялись на «благонадёжность». Сохранился и один из запросов 1911 года от директора Ряжской мужской гимназии П.И. Постникова рязанскому губернатору А.Н. Оболенскому: губернатора просят проверить «благонадёжность» и А. К. Полуниной, и М. Х. Батуриной - «вдовы землемера-таксатора», и Е. Н. Соловьёвой, и Н. И. Брежневой, и А. К. Полянцева и т. д.. Ответ из Рязани придёт положительный: «ни в чём предосудительном в политическом и нравственном отношении не замечались. И. Д. Оболенский». Но в этом же документе, напротив фамилии учителя Александра Константиновича Полянцева, есть такое примечание: «Полянцев женат на высланной из пределов Пензенской губернии в порядке охраны Варваре Большаковой, с которой проживает вместе». Учитель А.К. Полянцев сдавал две комнаты для четырёх мальчиков.6
Обучение в Ряжской мужской гимназии было платным: 60 рублей в год (по 30 рублей в полугодие) плюс форма, ранец, учебники, питание, проживание на съёмной квартире. Весь первый год гимназист Иван Макаров учился на средства отца. Только на второй год обуче-
ния, в сентябре 1913 года, его отец напишет следующее прошение в дирекцию: «В виду моей бедности и болезни с 5 сент. с. г. покорнейше прошу отменить плату за право обучения сына моего Ивана Макарова уч-ка 2 класса…». Под данным «Прошением» стоит дата - 24 сентября 1913 года. 7 В дальнейшем, вплоть до окончания мужской
гимназии, ставшей к июню 1919-го советской школой 2-й ступени № 2, будущий писатель будет учиться на государственные деньги. Он попадёт в число 10% учащихся, освобождаемых от платы: сначала «по бедности», а затем и как сын «ратника, призванного на войну». Но за годы его обучения в гимназии-школе, произойдут грандиозные перемены в стране и скажутся они не только на благосостоянии крестьянской семьи Макаровых.
Первый учебный год в Ряжской мужской гимназии для Ивана Макарова начнётся с 16 августа 1912 года. Но гимназистам всех трёх, на тот момент классов, наверняка запомнится не только 16-е августа, но и 26-е. Почему? Именно в этот день во всех учебных заведениях Рос-сийской империи отмечалось 100-летие Отечественной войны 1812 года. Знаменитый бой при Бородино состоялся именно 26-го августа, поэтому и первый учебный год для первого, «макаровского» класса, также как и для остальных гимназистов всей Российской империи, начнётся с торжественного молебствия в день Бородинского боя и
269
100-летнего празднования юбилея Отечественной войны 1812 года. Это молебствие отслужил непосредственно перед учебными занятиями, священник «о. Виталин».
«В виду исключительного значения этого знаменательного события для всей жизни нашего государства», по указанию министерства народного просвещения Российской империи, всем учебным заведениям, «ВЫСОЧАЙШЕ повелено придать характер общенародного торжества», «для ознакомления подрастающего поколения и народа
со значением празднуемого события в России». К «празднуемому событию» была утверждена юбилейная медаль «для выдачи отличнейшим из оканчивающих в 1912 году курс учебного заведения», выпущены «юбилейные»: тетради, похвальные листы, книги для раздачи учащимся в награду за успехи в учёбе. Закуплена в «ученические
библиотеки» и книга, составленная старшим адъютантом штаба Одесского Военного округа, полковником Толкушиным: «Летопись Славы. 1812 год в рассказах современников».
Ряжская мужская гимназия, к началу дважды «юбилейного» 1912 - 1913 учебного года, хорошо подготовилась. Она выписывает «в типографии Главного штаба» портреты известных русских военачальников: Кутузова, Барклай де Толли, Багратиона, Платова: так как «…приобретение их соответствует своему назначению…при устройстве торжественного акта 26 августа с.г.». Тогда же закупаются в «фундаментальную» и «ученическую» библиотеки гимназии и двадцать две книги по русской истории, включая «Историю России» в семи томах Соловьёва и «Курс Русской истории» Ключевского. Столяру
гимназии И. И. Рыжкову заказывается «27 древков на флаги» плюс «2 больших древка…». В типографии «наследников А.С. Черкасова» печатаются двести «Приглашений на юбилейное празднество», а также закуплены, по рекомендации министерства, шестьдесят экземпляров «книжек для раздачи учащимся «Священной памяти 1812 года». 8
Конечно же, Педагогический совет разработал и свою гимназическую «юбилейную» программу. Она была рассчитана, как и во всём Российском государстве, на два «юбилейных» дня: на 25 и на 26 августа. Что же входило в ряжскую «юбилейную программу», пришедшуюся на первые учебные дни будущего писателя Ивана Макарова?
«25 августа - панихида со словом Законоучителя.
26 августа -
а) литургия в Соборной церкви в г. Ряжске;
270
б) молебствие в здании гимназии;
с) торжественный акт:
1) речь преподавателя истории;
2) чтение учениками произведений, относящихся к 1812 году;
3) раздача наград ученикам, брошюр и портретов, относящихся к 1812 году;
4) исполнение юбилейной кантаты и гимна».
А вечером, 26 августа 1912 года:
«1. Чтение о событиях 1812 года, иллюстрируемое световыми картинами.
2. Чтение учениками произведений, относящихся к 1812 году».
Читатель обратил внимание на «речь преподавателя истории», которая должна прозвучать во время «торжественного акта»? В Ряжской мужской гимназии учителем истории в 1912 - 1913 учебном году служил двадцатишестилетний Илья Ильич Онисифоров. Илья Ильич недавно завершил своё педагогическое образование: закон-
чил в 1906-м, причём, с золотой медалью, сначала Борисоглебскую мужскую гимназию, а затем историко-филологический факультет в Институте Князя Безбородко г. Нежина. Именно Илье Ильичу Они-сифорову и поручается подготовить речь «для произнесения на юбилейных празднествах в память Отечественной войны» 1812 года.
Свою «юбилейную» речь молодому преподавателю истории пришлось читать дважды. Накануне её должен был одобрить Педагогический совет гимназии. Не сохранились сведения, как прошли торжества, успешно ли прочёл свою «юбилейную» речь молодой учитель истории, но уже 3-го октября того же 1912 года, гимназисты смотрели «в электро-театре» г. Ряжска картину «Отечественная война 1812 года».9
В делах Ряжской мужской гимназии сохранилась и копия подписного листа за № 7285 на «сооружение в Москве памятника Светлейшему Князю М. И. Кутузову - Смоленскому». Преподаватели мужской гимназии: А. Шереметевская, П. Смоленский и директор - П.
Постников, пожертвовали небольшие суммы на сооружение этого памятника. На подписном листе написано: «Все подписные листы с именами жертвователей будут переплетены и сданы на хранение в Музей 1812 года». Если «все подписные листы» уцелели, то исследователи, вероятно, могут найти имена перечисленных «жертвователей» в документах музея.
271
Продолжение следует - страницы 272-280.
Должно быть, это и были Манины глаза: и огонь в них,
262
и холод, и радость, и печаль, и любовь самая сладкая, и подлость самая низкая».7
Но Макарова-писателя с детства интересовали не только люди:
«Сумерки уже сгустились, такие посинелые, трескучие да звонкие. Сугробы на соломенных крышах как будто литые сделались. Весь порядок изб серый, грустный. Словно коровы такие, огромные, угловатые, присели, ноги под себя, а их занесло сугробами, заледе-нело. Взойдёт ли уж солнышко? Осветит ли, растопит ли этот лёд?
Ведь и людей-то, кажись, всех льдом покрыло».8
Или то и другое - одновременно. Фрагмент рассказа «Ключ» - «рязанского» времени (1928г.):
«В полдень Иван Григорьевич услышал, что к его избе, под окна, молча подошла толпа. Кто-то постучал в окно …
А Игнатка Бугорков крикнул:
- Эй, комиссар коллегии, выходи, развязывай свои зубы! Небось уже зажили!
И тогда неимоверный хохот раздался под окнами …
Он (Иван Григорьевич - авт.) бросился в заднюю дверь и пробежал двором на огороды. Около риги, похожей на чудовищный, огнивающий гриб, он услышал за собой какой-то шорох и оглянулся. Рядом с ним бежала его лохматая чёрная собачонка Цутик. Присутствие Цутика чем-то ободрило его … Он внезапно замедлил шаг и с видом
величайшей готовности ко всему посмотрел на реку, на огромные, развесистые ветлы, о которых с невообразимой тоской вспоминал в городе. Ветлы так ярко отражались в воде, что казалось, растут они и вверх, и вниз».9
Остаётся добавить, что «огромные, развесистые» ветлы и ныне растут по берегам салтыковской речки Хупты.
А вот описание старинного наряда, в который облачилась цесаревна (дочь Петра 1), чтобы позировать в нём художнику, из уже зна-комой читателю повести «Гофмалер Никитка». «Цесаревна предстала пред ним в светлой цветного шелка рубахе, поверх которой был одет синий летник с длинными широкими рукавами. Рукава летника
были вышиты золотом и унизаны мелким жемчугом, подол, обшитый ярко-красной материей, тяжело свисал вниз, кончаясь золотой тесьмой со шнуром и бахромой. Кроме того, летник её был украшен тяжёлыми парчовыми вошвами - небольшими полотнами, вышитыми золотом и серебром в виде причудливых листьев и веток,
263
загнутых в полукольца. Тёмно-красное, из атласа, шейное ожерелье, сплошь унизанное крупным жемчугом, было пристёгнуто к нему. На голову цесаревна надела убрус - тонкий атласный шарф, завёрнутый красивым затейливым узлом - искусство старой мамки, - украшенный золотым шитьём. Жемчуг гроздьями свешивался на её бледный большой и выпуклый лоб и на плечи».
Дочь поэта Павла Васильева - Наталья Павловна Васильева, жи-вущая ныне в Рязани, считает «прообразом» «гофмалера Никитки» своего отца. Поэт Павел Васильев входил в круг московских литера-турных друзей И.И. Макарова и хорошо его знал. В трудных жизнен-
ных ситуациях, Иван Иванович Макаров помогал молодому поэту. Судьба распорядится так, что и Иван Макаров, и Павел Васильев, в числе четырёх писателей, будут ложно обвинены в подготовке терро-ристического акта с целью убить «т. Сталина»... Оба будут проходить
по одному сфабрикованному «делу» и погибнут, вероятно, в один день - 16 июля 1937 года. Оба - похоронены в общей, безымянной могиле Донского монастыря г. Москвы. Ныне, на кладбище Донского монастыря установлена новая мемориальная табличка И.И. Мака-
рову, рядом с П.Н. Васильевым.10
И.И. Макаров применял свой второй дар и работая в губернских молодёжных газетах. Молодёжные газеты являлись «органами» Рязанского губернского комитета РКСМ и в разные годы носили раз-ные названия: «Мысли юного коммунара», «Голос красной молодё-
жи», «Клич молодёжи», «Путь молодёжи». Газета «Клич молодёжи» выпускалась в то время, когда будущий писатель Иван Макаров являлся заместителем секретаря губкома РКСМ, в 1924 году. В давних подшивках перечисленных газет сохранились чёрно-белые графические рисунки; ранее они вырезались на клише, чаще - на резине,
на линолеуме. Маргарита Смирнова - московский литературовед, журналист напишет, что «помогая товарищам-газетчикам, Макаров придумывал орнаменты и заставки, резал на линолеуме клише». Вот вам и практическое применение второго дара писателя-рязанца Ивана Макарова.
И в просторной комнате дома № 38 по улице Ленина (Астраханской), где ныне установлена мемориальная доска писателю, по воспоминаниям его товарищей-современников, стояли два деревянных кресла, расписанные «древнерусским орнаментом»! Вероятно, в этой большой, сорокаметровой комнате, Иван Иванович Макаров
264
жил уже семьёй: с женою Елизаветой Константиновной, урождённой Плотниковой, и сыном - трёхлетним Январём, по-домашнему - Яником. Исследователь Г. Иванова обнаружила и другой рязанский адрес писателя: улица Соборная,13. По этому адресу, в семье родителей жены Елизаветы Константиновны Плотниковой, также, проживал Иван Иванович Макаров; на тот момент - советский партийный служащий и начинающий писатель.11
Видимо, «художнический» дар писателя Ивана Макарова был так силён, что он передался его родственникам. По словам Павла Алексеевича Лаврова, многие из них имели этот дар, но проявлялся он по-разному. Сам Павел Алексеевич, не имея специального образования, всю жизнь работал художником-оформителем; профессионально работал и с гипсом, и с камнем. Он до сих пор называет себя «шрифтовиком», то есть человеком, умеющим писать «художественно». Другая племянница писателя - по линии старшей сестры писа-
теля - Клавдии Ивановны, по мужу - Крыловой, Мария Кузьминична Крылова, очень хорошо шила. Она «обшивала весь комсостав» Москвы, причём, делала это легко, творчески! Павел Алексеевич Лавров называет её «Машка - Бурда»: по названию известного в советское время женского журнала с выкройками. По словам того же
П. А. Лаврова, «Машка-Бурда» шила и на швейной машинке своего деда - Ивана Ивановича Макарова. Эта швейная машинка не раз упоминается в архивных делах Ряжской мужской гимназии: она - единственное «имущественное» достояние салтыковского крестьянина Ивана Ивановича Макарова - отца писателя.
---------------------------------------------------------------------------------------------------------------
1 О.В. Сидорова (Ершова). Диктант и сочинения в учебных заведениях в 1910 - 1917 годах…
Сергей Есенин: Личность. Творчество. Эпоха. Москва - Константиново - Рязань, 2017.
2 И. Макаров. Чёрная шаль. - М. Московский рабочий, 1970, с. 112, 48, 52.
3 Ю. Веденин. Его псевдоним - Иван Буйный. - Рязань. Узорочье, 2007, с. 16.
4 И. Макаров. Чёрная шаль. - М. Московский рабочий, 1970, с. 293, 294.
5 И. Макаров. Чёрная шаль. - М. Московсий рабочий, 1970, с. 191 - 192.
6 Там же. Предисловие М. Смирновой, с. 17.
7 И. Макаров. Чёрная шаль. - М. Московский рабочий, 1970, с. 58, 59.
8 Там же, с. 52.
9 И. Макаров. Казачий хутор. - Рязанское книжное издательство, 1962.
10 Мемориальная табличка установлена усилиями и средствами салтыковца-москвича Н.И. Крылова в 2020 году.
11 Г.П. Иванова. Вениамин Кисин. Борис Кисин. Вербы весенняя весть. - Рязань.
ИП Жуков. В.Ю., 2017, с 43.
265
Глава тридцать девятая
РЯЖСКАЯ МУЖСКаЯ ГИМНАЗИЯ.
ПЕРВЫЕ ГОДЫ ОБУЧЕНИЯ В НЕЙ
ГИМНАЗИСТА ИВАНА МАКАРОВА
(1912 - 1916 гг.)
В архивных делах Ряжской мужской гимназии более чем столетней давности, сохранилось «Прошение» крестьянина села Салтыки Ивана Ивановича Макарова о приёме сына Ивана в гимназию. Оно написано 5 мая 1912 года крупным размашистым подчерком. В этот же день, его старший сын Иван пройдёт и медицинское «освидетельствование». Справку о состоянии здоровья и о прививке оспы Ивану Макарову напишет «городовой врач» П.В. Турьянский. Он найдет, что «общее состояние его здоровья вполне удовлетворительное». Очень скоро «городовой врач» Павел Васильевич Турьянский станет
и «гимназическим врачом» Ряжской мужской гимназии.1
До революций семнадцатого года обучение крестьянских детей, даже хорошего достатка, в средних учебных заведениях было скорее исключением, чем правилом. На сегодняшний день известны всего два крестьянина - салтыковца, получившие гимназическое образо-вание. Это писатель Иван Иванович Макаров и Иван Степанович Куренев, окончивший в 1918-м 2-ую Рязанскую мужскую гимназию. Именно на учительское место молодого учителя Ивана Степановича Куренева, мобилизованного летом 1919 года на войну и придёт выпускник Ряжской мужской гимназии-школы, народный учитель Иван Иванович Макаров.
Были ли салтыковцы-гимназисты в других сословиях? Да!
Практически одновременно с будущим писателем среднее образование получили две дочери салтыковского священника Владимира Алексеевича Сергиевского - Елена и Екатерина Сергиевские. Судьба сведёт И.И. Макарова, причём, в своём родном селе, по крайней мере, с тремя учителями Сергиевскими: с двумя дочерьми священника -
Зинаидой Владимировной и Еленой Владимировной, и вероятно, с сыном - Алексеем Владимировичем Сергиевскими. Летом 1919 года возможный сын священника даже возглавляет Салтыковский волостной отдел народного образования.2 При этом, отец - священник В.А.
266
Сергиевский, также, служил в салтыковских начальных училищах: «законоучителем».
Годы обучения в Ряжской мужской гимназии - важнейшие для будущего писателя Ивана Макарова. Это были годы юбилейных и эпохальных исторических событий: 100-летия войны 1812 года, 300-летия Царствования Дома Романовых, далее «германская» - империалистическая война, приведшая к Февральской революции и Октябрьскому перевороту 1917 года, гражданская война ... Всё это гимназист Иван Макаров и его сверстники переживут за семь лет своей жизни. Не слишком ли много для такого маленького отрезка времени? За эти семь лет уездный город Ряжск станет для будущего писателя родным; он станет для него и стартовой площадкой в неведомое советское бу-
дущее. Оторванность от родного дома, житьё «нахлебником» в чужих семьях, необходимость вживаться в их семейный уклад. Образован-ные преподаватели, принадлежащие к другому социальному слою, их привычки, человеческие недостатки и достоинства. Рождение самого младшего брата Григория в 1914 году. Мобилизация отца на войну в следующем, 1915-м. Раннее взросление: он - старший в семье Макаровых... Но вместе с тем, годы обучения в Ряжской мужской гимназии - это и огромный объём общеобразовательной, культурной информа-ции: новых знаний, открывающих немыслимые горизонты.
Одиннадцатилетний Ваня Макаров поступит в мужскую гимназию г. Ряжска спустя год по окончании Салтыковского начального училища. Читатель знает, что он поступит сначала «кандидатом», в числе двадцати четырёх мальчиков, успешно прошедших «вступи-тельные испытания» ещё в мае 1912 года. Вступительные испытания в гимназию проходили весной и осенью: весною - 15, 16 и 17 мая, осенью - с 11 августа, с 9 часов утра, в здании ряжского Народного Дома. Именно там временно разместится первое среднее учеб-ное заведение г. Ряжска. Приём прошений для желающих учиться в
гимназии заканчивался 10 августа, а с 11-го, начинались «осенние» испытания. И летние, и осенние испытания включали в себя русский язык (письменно и устно), арифметику (письменно и устно) и Закон Божий. Окончательный состав класса формировался после двух ис-пытаний, непосредственно перед началом учебного года. Учебный год начинался тогда раньше: в середине августа, поэтому и зачисление «салтычка» Вани Макарова в первый класс, состоится в августе 1912 года. С 16-го числа - начались учебные занятия.3
267
Как правило, прошения о поступлении подавались от имени отца, а если его не было - от лица матери, близких родственников, или «опекунов». Они же подписывали и бланк «Обязательства», в котором есть такие строчки: «…обязуюсь одевать по установленной форме, ...вносить в установленные сроки плату за право учения».4 То есть родители или опекуны оплачивали не только обучение своих сыновей, но и покупку гимназической формы, ранца, учебников, учебных пособий и проживание на «съемной квартире», если она требовалась. Ваня Макаров начнёт учиться в первом классе гимназии с авгу-
ста 1912-го. Это был третий её набор: мужская гимназия открылась 7 ноября 1910 года. Будущий писатель был старшим сыном в семье Макаровых и тем важнее выбор отца: продолжить его образование. Уездные города Ряжск и Раненбург по количеству жителей были примерно равные. Чуть позднее, в 1915 году, в г. Раненбурге проживало 5 - 6 тысяч населения и еще 12 тысяч - в пригородных слободах. В нём, также, как и в г. Ряжске, уже были учебные заведения разных уровней. Но город Ряжск - всего в двадцати верстах от села Салтыки (Богородицкое), тогда, как город Раненбург - в сорока. Выбор Ивана
Ивановича Макарова-отца был сделан в пользу уездного Ряжска.
Мужская гимназия в г. Ряжске открылась осенью 1910 года, причём, спешно. История её открытия достойна не одной книги. В первый «набор» 1910 года попал 21 ученик. Большинство из них (17 человек), проживало дома с родителями или с лицами, их заменяющими; 4 человека - на «съёмных квартирах». В архивных делах мужской гимназии сохранилось множество «Прошений» ряжских жителей, желающих взять на постой гимназистов - «нахлебников». В числе прошений, датированных 1911 годом, есть: Марии Николаевны Кирасовой - «дом мой, угол 2-й Садовой улицы»; Матрёны
Михайловны Игнатьевой - «жены Аптекарского помощника», про-живающей на улице Дворянской или «вдовы-дворянки Александры Карловны Полуниной»: её адрес - 3-я Садовая, «дом Европиной». «Вдова-дворянка» Александра Карловна Полунина пишет: «в распоряжение ученика Дмитрия Шафранова предоставлена одна отдельная комната… шестнадцать рублей в месяц, семейство моё состоит из меня самой и пятилетней дочери, кроме Д. Шафранова, у меня проживает ученица 1-го класса гимназии Карчагиной, которая помещается совместно со мной».5
Любопытно, что желающие взять гимназистов - «нахлебников»,
268
проверялись на «благонадёжность». Сохранился и один из запросов 1911 года от директора Ряжской мужской гимназии П.И. Постникова рязанскому губернатору А.Н. Оболенскому: губернатора просят проверить «благонадёжность» и А. К. Полуниной, и М. Х. Батуриной - «вдовы землемера-таксатора», и Е. Н. Соловьёвой, и Н. И. Брежневой, и А. К. Полянцева и т. д.. Ответ из Рязани придёт положительный: «ни в чём предосудительном в политическом и нравственном отношении не замечались. И. Д. Оболенский». Но в этом же документе, напротив фамилии учителя Александра Константиновича Полянцева, есть такое примечание: «Полянцев женат на высланной из пределов Пензенской губернии в порядке охраны Варваре Большаковой, с которой проживает вместе». Учитель А.К. Полянцев сдавал две комнаты для четырёх мальчиков.6
Обучение в Ряжской мужской гимназии было платным: 60 рублей в год (по 30 рублей в полугодие) плюс форма, ранец, учебники, питание, проживание на съёмной квартире. Весь первый год гимназист Иван Макаров учился на средства отца. Только на второй год обуче-
ния, в сентябре 1913 года, его отец напишет следующее прошение в дирекцию: «В виду моей бедности и болезни с 5 сент. с. г. покорнейше прошу отменить плату за право обучения сына моего Ивана Макарова уч-ка 2 класса…». Под данным «Прошением» стоит дата - 24 сентября 1913 года. 7 В дальнейшем, вплоть до окончания мужской
гимназии, ставшей к июню 1919-го советской школой 2-й ступени № 2, будущий писатель будет учиться на государственные деньги. Он попадёт в число 10% учащихся, освобождаемых от платы: сначала «по бедности», а затем и как сын «ратника, призванного на войну». Но за годы его обучения в гимназии-школе, произойдут грандиозные перемены в стране и скажутся они не только на благосостоянии крестьянской семьи Макаровых.
Первый учебный год в Ряжской мужской гимназии для Ивана Макарова начнётся с 16 августа 1912 года. Но гимназистам всех трёх, на тот момент классов, наверняка запомнится не только 16-е августа, но и 26-е. Почему? Именно в этот день во всех учебных заведениях Рос-сийской империи отмечалось 100-летие Отечественной войны 1812 года. Знаменитый бой при Бородино состоялся именно 26-го августа, поэтому и первый учебный год для первого, «макаровского» класса, также как и для остальных гимназистов всей Российской империи, начнётся с торжественного молебствия в день Бородинского боя и
269
100-летнего празднования юбилея Отечественной войны 1812 года. Это молебствие отслужил непосредственно перед учебными занятиями, священник «о. Виталин».
«В виду исключительного значения этого знаменательного события для всей жизни нашего государства», по указанию министерства народного просвещения Российской империи, всем учебным заведениям, «ВЫСОЧАЙШЕ повелено придать характер общенародного торжества», «для ознакомления подрастающего поколения и народа
со значением празднуемого события в России». К «празднуемому событию» была утверждена юбилейная медаль «для выдачи отличнейшим из оканчивающих в 1912 году курс учебного заведения», выпущены «юбилейные»: тетради, похвальные листы, книги для раздачи учащимся в награду за успехи в учёбе. Закуплена в «ученические
библиотеки» и книга, составленная старшим адъютантом штаба Одесского Военного округа, полковником Толкушиным: «Летопись Славы. 1812 год в рассказах современников».
Ряжская мужская гимназия, к началу дважды «юбилейного» 1912 - 1913 учебного года, хорошо подготовилась. Она выписывает «в типографии Главного штаба» портреты известных русских военачальников: Кутузова, Барклай де Толли, Багратиона, Платова: так как «…приобретение их соответствует своему назначению…при устройстве торжественного акта 26 августа с.г.». Тогда же закупаются в «фундаментальную» и «ученическую» библиотеки гимназии и двадцать две книги по русской истории, включая «Историю России» в семи томах Соловьёва и «Курс Русской истории» Ключевского. Столяру
гимназии И. И. Рыжкову заказывается «27 древков на флаги» плюс «2 больших древка…». В типографии «наследников А.С. Черкасова» печатаются двести «Приглашений на юбилейное празднество», а также закуплены, по рекомендации министерства, шестьдесят экземпляров «книжек для раздачи учащимся «Священной памяти 1812 года». 8
Конечно же, Педагогический совет разработал и свою гимназическую «юбилейную» программу. Она была рассчитана, как и во всём Российском государстве, на два «юбилейных» дня: на 25 и на 26 августа. Что же входило в ряжскую «юбилейную программу», пришедшуюся на первые учебные дни будущего писателя Ивана Макарова?
«25 августа - панихида со словом Законоучителя.
26 августа -
а) литургия в Соборной церкви в г. Ряжске;
270
б) молебствие в здании гимназии;
с) торжественный акт:
1) речь преподавателя истории;
2) чтение учениками произведений, относящихся к 1812 году;
3) раздача наград ученикам, брошюр и портретов, относящихся к 1812 году;
4) исполнение юбилейной кантаты и гимна».
А вечером, 26 августа 1912 года:
«1. Чтение о событиях 1812 года, иллюстрируемое световыми картинами.
2. Чтение учениками произведений, относящихся к 1812 году».
Читатель обратил внимание на «речь преподавателя истории», которая должна прозвучать во время «торжественного акта»? В Ряжской мужской гимназии учителем истории в 1912 - 1913 учебном году служил двадцатишестилетний Илья Ильич Онисифоров. Илья Ильич недавно завершил своё педагогическое образование: закон-
чил в 1906-м, причём, с золотой медалью, сначала Борисоглебскую мужскую гимназию, а затем историко-филологический факультет в Институте Князя Безбородко г. Нежина. Именно Илье Ильичу Они-сифорову и поручается подготовить речь «для произнесения на юбилейных празднествах в память Отечественной войны» 1812 года.
Свою «юбилейную» речь молодому преподавателю истории пришлось читать дважды. Накануне её должен был одобрить Педагогический совет гимназии. Не сохранились сведения, как прошли торжества, успешно ли прочёл свою «юбилейную» речь молодой учитель истории, но уже 3-го октября того же 1912 года, гимназисты смотрели «в электро-театре» г. Ряжска картину «Отечественная война 1812 года».9
В делах Ряжской мужской гимназии сохранилась и копия подписного листа за № 7285 на «сооружение в Москве памятника Светлейшему Князю М. И. Кутузову - Смоленскому». Преподаватели мужской гимназии: А. Шереметевская, П. Смоленский и директор - П.
Постников, пожертвовали небольшие суммы на сооружение этого памятника. На подписном листе написано: «Все подписные листы с именами жертвователей будут переплетены и сданы на хранение в Музей 1812 года». Если «все подписные листы» уцелели, то исследователи, вероятно, могут найти имена перечисленных «жертвователей» в документах музея.
271
Продолжение следует - страницы 272-280.