Церковь Покрова Пресвятой Богородицы в Филях
Бело-розовый Храм Покрова Пресвятой Богородицы расположен на правом берегу Москвы-реки, там, где впадает в неё речка Хвилька, которая нынче почти вся убрана в подземный коллектор. Давным-давно место это слыло хвилым, что значило нездоровое из-за изобиловавших здесь болот. Отсюда вышло название речки и района.Со временем слово «хвиль» переформатировалось в «фили», а с ним сменили название и речка и район - Филька и Фили.
Первое упоминание о церкви в честь Святой Богородицы, которая была построена на Хвилях близ боярского двора, относится к XVII-му веку. В летописи села Покровского, составленной священником Алексеем Орловым в первой половине XIX-го века, говорится о том, что «построена сия Покровская церковь тщением Благочистивейшего Государя Великого князя Михаила Фёдоровича в 1619 году. Церковь в то время была рублена в клеть, наподобие избы. При ней такой же предел и, вероятно, над притвором звонница. Приход был, по-видимому, беден, поскольку расходы на церковное строение понесли вотчинник и, вероятно, царская казна. Денежный оклад с прихода собирался в Патриарший казённый приказ, о чём имеется запись 1627 г.: «Церковь Покрова Богородицы в Хвилях - дани два алтына, по наказу гривна».
В конце XVII-го века церкви, простоявшей 70 лет, была уготована новая судьба. Село Хвили с деревнями Мазилово и Ипское было пожаловано из Приказа Большого дворца боярину Льву Кирилловичу Нарышкину и утверждено за ним 11 июня 1689 года отказной книгой, в которой даётся полное описание храма и его святынь.
Лев Кириллович Нарышкин являлся родным братом царицы Натальи Кирилловны и родным дядей царя Петра Великого. Наверное, соответствующий статус и желание поразить чем-то более значимым в своём новом имении, чем обычная деревянная церковь, сподвигло его на начало строительства нового, необычного для России храма. Его возведение началось, вероятно, весной 1690 года и продолжалось строительство до конца лета следующего года. В «Указатели московских церквей» М. И, Александровского, изданном в 1920-х годах сказано, что церковь освящена в 1691 году.
Построенный совершенно в непривычной и не типичной для того времени форме храм, несомненно выделялся как своей масштабностью, так и красотой. У меня, глядя на него, возникла ассоциация с новогодней нарядной ёлкой, с такой же пирамидальной формой, устремлённой в небеса,и таким же обилием украшений, радующим глаз. И, также как у ёлки, я был готов водить хоровод вокруг храма с фотоаппаратом в руках и на бегу запечатлевая красоту храма со всех его ракурсов. Впрочем, хоровод тут и без меня присутствует, их водят расположившиеся со всех сторон многочисленные арки лестничных всходов, что установлены с трёх сторон храма.
Кто автор этого шедевра, стиль которого в дальнейшем получил «нарышкинское барокко», не знают до сих пор. Есть одни предположения: то ли это зодчий Яков Бухвостов, то ли Пётр Потапов по похожести того его творения зданий Новодевичьего монастыря.
Если приглядеться трезво, то храм может показаться тяжеловесным, но цветовая гамма и многочисленные белоснежные колонны, окантовавшие все грани и углы церкви, а также оконные рамы, уносят взгляд ввысь, и вся тяжеловесность здания испаряется восвояси. А декоративный орнамент, замыкающий каждый ярус церкви, ну точно словно ёлочные гирлянды.
Нижняя часть храма окружена открытой галереей - гульбищем, перила которого богато украшены белокаменной резьбой и декоративными элементами.
Пётр I-й, «прорубивший» окно в Европу и ценивший всё европейского, любил бывать у дядюшки, и даже пожертвовал на украшение глав и крестов храма 400 червонцев из царской казны. Знаком признательности, видимо, навершие некоторых крестов купола украсило изображение двуглавого орла. А в 1703 году, после взятия Нарвы, привёз в подарок прихваченные оттуда цветные витражи.
Храм построили в два этажа, нижняя его часть по-прежнему была посвящена Покрову Пресвятой Богородицы, а вот в верхнюю её часть Лев Кириллович посвятил образу Спаса Нерукотворного и вот по какой причине. Впервые имя Нарышкина упоминается в связи с событиями Стрелецкого бунта 1682 года, когда 14-летний подросток оказался участником трагических событий - свидетелем убиения его брата Ивана Кирилловича и насильственного пострига и ссылки в дальний монастырь отца. Как посчитал Лев Кириллович, его от суровой участи спас образ Спаса Нерукотворного и упование на его милосердие. Спрятавшись в покоях царицы он молился этому образу.
Храм стал домовой церковью семьи Нарышкиных.
При Нарышкиных, Фили, конечно, «расцвели». Наследник Льва Кирилловича, Александр Львович, расширил барскую усадьбу, разбил новые сады, построил ткацкие сады. А следующий, его потомок, Лев Александрович, принял у себя в имении саму императрицу Екатерину II-ю. По свидетельству очевидцев, 7 июня 1763 г. многочисленный кортеж был встречен при колокольном звоне священником села с крестом, при этом производилась пушечная стрельба. «Государыня, приложась к Животворящему кресту, изволила пройти в церковь, где совершено было молебствие, потом изволила вступить в покои хозяина».
В сентябре 1812 года одна из колонн наполеоновской армии прошла в наступлении на Москву через Фили. Французы разместились в Покровском в господской усадьбе, над храмом же надругались: в верхней его части разместили портняжную мастерскую и расхитили старинные цветные витражи, привезённые Петром из Нарвы, а в нижнем этаже устроили конюшни. Ценности же храма оказались спасены. В церковной летописи записано: «Вся священная утварь и всё прочее имущество спасены от неприятеля в северной главе церкви пробитием во внутренность одной из входа на колокольню стены, которая так искусно была заделана, что неприятель никак не мог заметить. Священник с причётниками и старостою церковным носили имущество секретно от прочих. Благодаря этому соблюдена вся священная драгоценная утварь». Витражи «по разорении найдены в лагерях неприятельских».
А в 1917 году произошла ещё одна, историческая и духовная катастрофа, которая уже не спасла церковь от разграбления. В Филях изъятие пришлось на начало мая 1922 года. Всего для передачи в Гохран было изъято 63 наименования изделий из серебра в количестве 145 единиц - 31 риза с икон, водосвятная чаша, кресты, 28 лампад и 6 висячих подсвечников.
Над самой церковью также нависла угроза. Трудящиеся завода № 22 имени Десятилетия Октября, обратились во власть с просьбой о её снесении, видимо, вдохновлённые словами из Интернационала «Весь мир насилья мы разрушим до основанья , а затем…»..Однако, 5 февраля 1932 года это ходатайство было отклонено, ибо церковь признали историческим памятником.
Летом 1933 года для наилучшего сохранения здания решено было его вернуть общине верующих, однако радость была недолгой. 20 августа 1937 года настоятель храма отец Алексий Глаголев вместе с церковным старостой М. И. Ястребовым по обвинению НКВД в «руководстве контрреволюционной церковно-монархической группой» был арестован, и в октябре этого же года оба расстреляны на Бутовском полигоне.
Непосредственным поводом для закрытия церкви послужило начало Великой Отечественной войны и опасение иметь в златоглавом храме ориентир для бомбёжек авиационного завода расположенного поблизости.По этой причине в первые дни войны в целях маскировки были сняты все пять глав, а над колокольней разобран даже барабан. В колокольнице церкви устроили пост противопожарной и противовоздушной обороны, в нижнем храме был устроен медицинский пункт скорой помощи, а верхний использовался как склад.
Восстановление храма началось в 50-е годы. Затем, решением Исполкома Моссовета от 30 апреля 1971 года, здание было отдано под филиал Музея древнерусского искусства имени Андрея Рублёва. А после принятия решения 4 июля 1991 года, опять же Моссоветом, о передачи московских храмов и монастырей в пользование религиозным организациям, нижний этаж здания был вновь восстановлен под церковь, и с 30 апреля 2000 года здесь вновь возобновились регулярные богослужения. Второй этаж остался функционировать как музей.
Однако, во всём этом зримом великолепии, как говорится, есть «ложка дёгтя». Местами раздолбанная облицовка ступенек лестничных всходов и рассыпающие от влаги кирпичи говорят об отвратительном качестве как использованного материала, так и строительно-восстановительных работ, что велись в начале нынешнего века. Таких работников несколько веков посадили бы на кол. Церковь простояла аж четыре века, а ремонт не выдержал и двадцати лет. Странно, при двух надзирающих то! Впрочем права поговорка «у семи нянек дитя без глазу»…
Кстати, церковь это единственное, что сохранилось от усадьбы Нарышкиных.
Внутреннее убранство церкви не уступает внешнему - деревянная резьба украшает не только высокий многоярусный иконостас, но и окна, и арки, и клиросы, и ложу, и сами стены. Предполагается, что все работы по дереву выполнялись артелью белорусских мастеров, состоявших при золотописной палате Карпа Золотарева, и по его же эскизам. До наших дней сохранились храмовая икона «Покров Богородицы», икона «Трех радостей» и иконы нижнего иконостаса (все фото интерьера из интернета).
Добраться до церкви можно на метро. Из центра Москвы нужно доехать до станции «Фили», и по правую сторону пройти пешком вперёд около 500 метров.
https://spratto.livejournal.com/55852.html
Первое упоминание о церкви в честь Святой Богородицы, которая была построена на Хвилях близ боярского двора, относится к XVII-му веку. В летописи села Покровского, составленной священником Алексеем Орловым в первой половине XIX-го века, говорится о том, что «построена сия Покровская церковь тщением Благочистивейшего Государя Великого князя Михаила Фёдоровича в 1619 году. Церковь в то время была рублена в клеть, наподобие избы. При ней такой же предел и, вероятно, над притвором звонница. Приход был, по-видимому, беден, поскольку расходы на церковное строение понесли вотчинник и, вероятно, царская казна. Денежный оклад с прихода собирался в Патриарший казённый приказ, о чём имеется запись 1627 г.: «Церковь Покрова Богородицы в Хвилях - дани два алтына, по наказу гривна».
В конце XVII-го века церкви, простоявшей 70 лет, была уготована новая судьба. Село Хвили с деревнями Мазилово и Ипское было пожаловано из Приказа Большого дворца боярину Льву Кирилловичу Нарышкину и утверждено за ним 11 июня 1689 года отказной книгой, в которой даётся полное описание храма и его святынь.
Лев Кириллович Нарышкин являлся родным братом царицы Натальи Кирилловны и родным дядей царя Петра Великого. Наверное, соответствующий статус и желание поразить чем-то более значимым в своём новом имении, чем обычная деревянная церковь, сподвигло его на начало строительства нового, необычного для России храма. Его возведение началось, вероятно, весной 1690 года и продолжалось строительство до конца лета следующего года. В «Указатели московских церквей» М. И, Александровского, изданном в 1920-х годах сказано, что церковь освящена в 1691 году.
Построенный совершенно в непривычной и не типичной для того времени форме храм, несомненно выделялся как своей масштабностью, так и красотой. У меня, глядя на него, возникла ассоциация с новогодней нарядной ёлкой, с такой же пирамидальной формой, устремлённой в небеса,и таким же обилием украшений, радующим глаз. И, также как у ёлки, я был готов водить хоровод вокруг храма с фотоаппаратом в руках и на бегу запечатлевая красоту храма со всех его ракурсов. Впрочем, хоровод тут и без меня присутствует, их водят расположившиеся со всех сторон многочисленные арки лестничных всходов, что установлены с трёх сторон храма.
Кто автор этого шедевра, стиль которого в дальнейшем получил «нарышкинское барокко», не знают до сих пор. Есть одни предположения: то ли это зодчий Яков Бухвостов, то ли Пётр Потапов по похожести того его творения зданий Новодевичьего монастыря.
Если приглядеться трезво, то храм может показаться тяжеловесным, но цветовая гамма и многочисленные белоснежные колонны, окантовавшие все грани и углы церкви, а также оконные рамы, уносят взгляд ввысь, и вся тяжеловесность здания испаряется восвояси. А декоративный орнамент, замыкающий каждый ярус церкви, ну точно словно ёлочные гирлянды.
Нижняя часть храма окружена открытой галереей - гульбищем, перила которого богато украшены белокаменной резьбой и декоративными элементами.
Пётр I-й, «прорубивший» окно в Европу и ценивший всё европейского, любил бывать у дядюшки, и даже пожертвовал на украшение глав и крестов храма 400 червонцев из царской казны. Знаком признательности, видимо, навершие некоторых крестов купола украсило изображение двуглавого орла. А в 1703 году, после взятия Нарвы, привёз в подарок прихваченные оттуда цветные витражи.
Храм построили в два этажа, нижняя его часть по-прежнему была посвящена Покрову Пресвятой Богородицы, а вот в верхнюю её часть Лев Кириллович посвятил образу Спаса Нерукотворного и вот по какой причине. Впервые имя Нарышкина упоминается в связи с событиями Стрелецкого бунта 1682 года, когда 14-летний подросток оказался участником трагических событий - свидетелем убиения его брата Ивана Кирилловича и насильственного пострига и ссылки в дальний монастырь отца. Как посчитал Лев Кириллович, его от суровой участи спас образ Спаса Нерукотворного и упование на его милосердие. Спрятавшись в покоях царицы он молился этому образу.
Храм стал домовой церковью семьи Нарышкиных.
При Нарышкиных, Фили, конечно, «расцвели». Наследник Льва Кирилловича, Александр Львович, расширил барскую усадьбу, разбил новые сады, построил ткацкие сады. А следующий, его потомок, Лев Александрович, принял у себя в имении саму императрицу Екатерину II-ю. По свидетельству очевидцев, 7 июня 1763 г. многочисленный кортеж был встречен при колокольном звоне священником села с крестом, при этом производилась пушечная стрельба. «Государыня, приложась к Животворящему кресту, изволила пройти в церковь, где совершено было молебствие, потом изволила вступить в покои хозяина».
В сентябре 1812 года одна из колонн наполеоновской армии прошла в наступлении на Москву через Фили. Французы разместились в Покровском в господской усадьбе, над храмом же надругались: в верхней его части разместили портняжную мастерскую и расхитили старинные цветные витражи, привезённые Петром из Нарвы, а в нижнем этаже устроили конюшни. Ценности же храма оказались спасены. В церковной летописи записано: «Вся священная утварь и всё прочее имущество спасены от неприятеля в северной главе церкви пробитием во внутренность одной из входа на колокольню стены, которая так искусно была заделана, что неприятель никак не мог заметить. Священник с причётниками и старостою церковным носили имущество секретно от прочих. Благодаря этому соблюдена вся священная драгоценная утварь». Витражи «по разорении найдены в лагерях неприятельских».
А в 1917 году произошла ещё одна, историческая и духовная катастрофа, которая уже не спасла церковь от разграбления. В Филях изъятие пришлось на начало мая 1922 года. Всего для передачи в Гохран было изъято 63 наименования изделий из серебра в количестве 145 единиц - 31 риза с икон, водосвятная чаша, кресты, 28 лампад и 6 висячих подсвечников.
Над самой церковью также нависла угроза. Трудящиеся завода № 22 имени Десятилетия Октября, обратились во власть с просьбой о её снесении, видимо, вдохновлённые словами из Интернационала «Весь мир насилья мы разрушим до основанья , а затем…»..Однако, 5 февраля 1932 года это ходатайство было отклонено, ибо церковь признали историческим памятником.
Летом 1933 года для наилучшего сохранения здания решено было его вернуть общине верующих, однако радость была недолгой. 20 августа 1937 года настоятель храма отец Алексий Глаголев вместе с церковным старостой М. И. Ястребовым по обвинению НКВД в «руководстве контрреволюционной церковно-монархической группой» был арестован, и в октябре этого же года оба расстреляны на Бутовском полигоне.
Непосредственным поводом для закрытия церкви послужило начало Великой Отечественной войны и опасение иметь в златоглавом храме ориентир для бомбёжек авиационного завода расположенного поблизости.По этой причине в первые дни войны в целях маскировки были сняты все пять глав, а над колокольней разобран даже барабан. В колокольнице церкви устроили пост противопожарной и противовоздушной обороны, в нижнем храме был устроен медицинский пункт скорой помощи, а верхний использовался как склад.
Восстановление храма началось в 50-е годы. Затем, решением Исполкома Моссовета от 30 апреля 1971 года, здание было отдано под филиал Музея древнерусского искусства имени Андрея Рублёва. А после принятия решения 4 июля 1991 года, опять же Моссоветом, о передачи московских храмов и монастырей в пользование религиозным организациям, нижний этаж здания был вновь восстановлен под церковь, и с 30 апреля 2000 года здесь вновь возобновились регулярные богослужения. Второй этаж остался функционировать как музей.
Однако, во всём этом зримом великолепии, как говорится, есть «ложка дёгтя». Местами раздолбанная облицовка ступенек лестничных всходов и рассыпающие от влаги кирпичи говорят об отвратительном качестве как использованного материала, так и строительно-восстановительных работ, что велись в начале нынешнего века. Таких работников несколько веков посадили бы на кол. Церковь простояла аж четыре века, а ремонт не выдержал и двадцати лет. Странно, при двух надзирающих то! Впрочем права поговорка «у семи нянек дитя без глазу»…
Кстати, церковь это единственное, что сохранилось от усадьбы Нарышкиных.
Внутреннее убранство церкви не уступает внешнему - деревянная резьба украшает не только высокий многоярусный иконостас, но и окна, и арки, и клиросы, и ложу, и сами стены. Предполагается, что все работы по дереву выполнялись артелью белорусских мастеров, состоявших при золотописной палате Карпа Золотарева, и по его же эскизам. До наших дней сохранились храмовая икона «Покров Богородицы», икона «Трех радостей» и иконы нижнего иконостаса (все фото интерьера из интернета).
Добраться до церкви можно на метро. Из центра Москвы нужно доехать до станции «Фили», и по правую сторону пройти пешком вперёд около 500 метров.
Click to viewhttps://spratto.livejournal.com/55852.html